- Почему ты ударил его? – может, это наивный вопрос, который не стоит задавать, пока я ехала домой с Реттом. Может быть, нелепый вопрос, но мне было нужно услышать это от него. Я не собираюсь ехать домой в напряженном молчании, которое я знала, что появится. Поэтому я спросила, едва он завел двигатель своего внедорожника.

- Почему я ударил его? – его голос спокойный, лишенный гнева, как и его лицо и его глаза свободны от него. Он выехал с парковки.

- Да.

- Это не важно.

Я фыркнула.

- Ты считаешь это неважно? – он выехал на дорогу. – Ты просто ударил Роджера. Своего коллегу и друга.

- Это не важно для тебя, - ответил он, сосредоточившись на дороге.

- Это важно для меня. Он целовал меня.

- Тебе понравилось, не так ли? – прошипел он, все еще не глядя на меня.

Я усмехнулась и покачала головой.

- Что это, Ретт?

- Что это что? – он вцепился в руль своими руками.

- То дерьмо, что происходит. Эти игры, в которые мы играем с того момента, как ты подобрал меня с обочины дороги.

- Я ничего не делаю.

Ярость прокатилась в моей голове.

- Ты что издеваешься? Ничего не делаешь? Ты называешь целовать меня – неоднократно – ничем? Касаться меня. Смотреть, как я кончаю. Кончать на меня? Это ничто для тебя? – я толкнула его, вонзая свои слова в него. Он может прятаться от себя, от Сары, от всех, от кого хочет, но он не сможет спрятаться о меня. Больше нет. Не сегодня.

- Это не должно было произойти.

- Ах, да? – я развернулась боком, и теперь я полностью лицом к нему. – Думаю это дерьмо собачее. Я не была бы на этом пассажирском месте прямо сейчас, если бы ты действительно верил в это. Я бы поехала сама домой. Ты бы не ударил Роджера. Черт возьми, может быть, я бы поехала домой с ним.

Руки Ретта вцепились крепче, так крепко, что костяшки побелели, угрожая разорвать его кожу.

- Ой, это беспокоит тебя? Тебя сводят с ума мысли о том, что я могла бы сделать с Роджером, если бы поехала домой с ним?

- Хватит, - это было единственное слово, но я услышала предупреждение в нем. Он все еще не смотрел на меня.

Но слишком поздно меня останавливать. Я навеселе. Сегодня первый день за много лет, когда будущее, на самом деле, кажется ясным, более определенным – будущее без Тейлора. Мое тело вибрировало от того, насколько близко был Ретт. Всего в нескольких сантиметрах. Я могла потянуться и коснуться его. Я не позволю ему скрыться от меня сейчас.

- Может, я бы встала на колени, - я закусила губу. – Расстегнула молнию на его штанах, - я позволила словам скатиться с моего языка соблазнительно.

- Фей, - угроза была больше сейчас, но я не знала, что она значит, что это повлечет за собой, если я продолжу давить.

- Представляю, какой большой у него член, - я облизала губы. – Спорим, что он довольно большой, ты так не думаешь? Он взя…

Визг шин оборвал мои слова, когда Ретт съехал на темную аллею, не слишком далеко от своего квартирного комплекса.

- Заткнись нахрен, - сказал он, когда бросил машину на стоянку.

Я не позволила этому сбить меня.

- Ты не хочешь слушать о том, как хорошо бы я отсосала ему? О том, как глубоко бы я взяла его в свое горло? – горечь охватила меня. – Потому что я должна была наблюдать, как ты трахаешь ее, Ретт. Я блять должна была смотреть на тебя, пока ты кончал в Сару. Тебе не кажется, что это было бы справедливо?

- Хочешь поговорить об этом, Фей? – спросил он, разворачиваясь ко мне первый раз за все время. Взгляд его глаз мог убить. – Я расскажу тебе о долбанной справедливости. Это найти тебя, после того, как я помог тебе. После того, как попытался помочь тебе изменить твою жизнь. Это найти тебя на той же стоянке грузовиков, сверху какого-то блять случайного парня. Я должен был смотреть на это.

Улыбка расползлась по моим губам.

- Ладно. Конечно. Справедливо. Ты можешь трахаться со своей девушкой. А я могу трахаться с тем, с кем захочу тоже.

Он отвернулся и ударил кулаком по рулю.

- Так все по-дебильному.

- Что? – потому что однажды мы зайдем далеко – все, что я всегда хотела сказать ему. Я могла почувствовать это. Попробовать. Он мог бы сказать это. Я была уверена.

Он сделал глубокий вдох и посмотрел на меня. И тогда я увидела это. Жалость. Она прорыла свой путь сквозь злость и желание. Ее бассейны были настолько глубокими, что я была уверена, что никогда не смогу этого избежать.

- Нет, Ретт. Не делай, блять, этого. Не жалей меня! – я закричала. Я не могла не выкрикнуть это. Именно поэтому я не хотела рассказывать миру о том, что произошло со мной. Именно поэтому, я сбежала и трахалась с теми мужикам за деньги и наркоту. Потому что жалость – отвратительна. Как будто грязь, которую я всегда несла с собой, стала внезапно заметна миру, мое открытие, загноившиеся раны обнажены. – Не связывай это с ним. Не сегодня. Его больше нет, - мой голос дрогнул на последнем слове, но он все еще смотрел на меня этими переполненными жалости глазами. И я знала, что никогда не смогу избежать этого. Тейлор может сидеть в тюрьме вечность, но я навсегда останусь той же девушкой. Той, которую он насиловал. И меня даже не заботило, что мир будет смотреть на меня подобным образом. Мир не имел значения. Но Ретт – да. Ретт единственный, кто когда-либо имел значение.

Он стал единственным мужчиной, который когда-либо потратил время, чтобы действительно узнать меня без каких-либо других намерений. Но эти его глаза, в которых хранилось больше жалости.

- Пошел ты на хрен, - я толкнула дверь и выбралась из машины. Я не могла сделать этого. Я не могла больше смотреть в его лицо. Это достаточно плохо, что все, что было сделано со мной, зарыто глубоко в моей голове, - в моей плоти – на вечность. Но видеть это, отражением его глаз – вот, что делало все еще хуже. В сто раз хуже, потому что показывало, насколько ужасной моя жизнь была. Насколько сильно и глубоко пролегли шрамы. Бесконечно и вечно, пока я не стану ничем, кроме разорванного куска плоти.

Я схватилась рукой за левое запястье, толстый розовый шрам горел под моей ладонью.

Звук открывающейся машины и хлопающей двери.

- Не уходи, Фей.

Но я проигнорировала его. Тейлора больше нет. Но не в действительности, он всегда будет частью меня. Ретт может никогда не произносить его имя для меня, чтобы я вспомнила.

- Я имею ввиду это, Фей, - Ретт схватил меня за руку, разворачивая. Но я не собиралась сдаваться. Я не собиралась тонуть в этой жалости. Не сегодня. Я дернула рукой назад, но он был сильнее и я не освободилась.

- Пошел ты! – проорала я в его лицо, но он все еще не отпустил. Он даже не пошевелился. Его лицо было стоическим. Мускул подрагивал на челюсти. В его глазах – нерешительность. Взамен жалости.

- Заткнись.

- Я не обязана выслушивать тебя, - прозвучало жалко, но это правда. Я дернула рукой снова. Он не отпустил, вместо этого он толкнул меня к холодной цепи забора, окружающего строение за моей спиной.

- Я хотел спасти тебя, - желтое свечение уличных фонарей освещало его позади, поэтому я не могла разглядеть его лицо в темноте.

- Никто не может спасти меня. Ты знаешь это.

- Я хотел все исправить.

- Это глупо, - я попыталась оттолкнуться от него, но он прижал меня сильнее к забору.

- Я…

- Почему ты не пришел в тот день, когда я давала показания? Почему ты не пришел увидеться со мной? – мои слова прозвучали хрипло, со скрипом.

- Я был напуган, - его голос был тихим, но его тело все еще прижималось к моему.

- Напуган? Ты был напуган? – я была озадачена, совершенно сбита с толку. – Это не имеет смысла.

- Я испугался того, что ты захочешь видеть его.

- Чего?

- Что ты…блять, я не знаю. Ты рассказала мне, что любила его. Ты привыкла любить его.

- Ты долбаный мудак, ты знаешь это? – я снова пихнула его. Ты кусок дерьма.

Он не сказал ничего. Не двинулся. Я все еще была прижата между ним и забором. Его тело было теплым, забор – холодным.

Я сформировала свою руку в кулак и ударила его в грудь настолько сильно, насколько смогла.

- Ты думал, что я хочу его, увидеть его? – я ударила его снова. – Что это за хреновая ревность с твоей стороны?

- Повтори снова.

- Что?

- Скажи мне, что я кусок дерьма.

Я нахмурилась. Это не имело смысла, но я была слишком взбешена. Было слишком больно, чтобы думать.

- Ты кусок дерьма. Я была напугана. А ты не пришел.

- Роджер пришел. Я подумал, что этого будет достаточно.

Он обернул это против меня. Выкручивая все до тех пор, пока мы не вернулись в к тому с чего начали сегодня. Обратно к бару и моим губам на Роджере.

- Пошел на хрен, - я замахнулась в его лицо, но он увернулся от моего кулака.

- Почему ты хочешь меня, Фей? – его голос был грубее, глубже. Я чувствовала его твердеющий член рядом с моими бедрами, через всю нашу одежду. Комбинация этого сделала что-то со мной, растапливая все внутри меня, пока моя вагина не стала скользкой для него.

- Потому что ты единственный человек, который имеет значение, - я не хотела говорить правду. Я намеревалась сказать ему идти нахрен снова, но слова соскользнули, как будто они совсем мне не принадлежали.

Я открыла рот, чтобы оскорбить его снова, но до того, как я смогла, его губы столкнулись с моим. Во второй раз я целовалась сегодня, но этот поцелуй – он превзошел все, что я почувствовала с Роджером. Он свернул горы и переполнил реки. Наши языки переплелись вместе, наши зубы стучали друг об друга. Заборная цепь впилась в мою спину, но мне было плевать. Это то, чего я хотела. Это то, чего я всегда хотела.

Я запуталась пальцами в его волосах, позволяя ему поглотить меня. Его руки схватили меня за талию, зарываясь в небольшое местечко обнаженной кожи над моими джинсами. Контакт кожи к коже отправил дрожь по моему телу. Его руки были невероятно горячими, опаляя мою кожу, как клеймо.

Потом что-то нашло на меня. Это была срочность. Отчаяние – паника. Мне нужно это. Мне нужен Ретт. Он. Мне нужен он спустя все эти годы. После всех ночей без сна, когда я лежала и думала о нем. После всех мужчин, с которыми я трахалась и представляла его. После всего. Он должен быть моим. Если больше никак, то хотя бы сейчас.

Я поспешила руками вниз по его груди и начала вытягивать ремень. Я ожидала, что он отдернется, остановит меня, но он не стал. Он поцеловал меня жестче, как будто был в таком же отчаянии, как и я. Испуган моментом, что мы никогда не заполучим его снова. После нескольких секунд я освободила его член, и толщина расположилась между нами. Я схватила его длину в руку, и он простонал мне в рот.

Я отстранилась от него, но только настолько, чтобы могла упасть на колени. Я говорила ему, что хотела сделать это с Роджером. Но это было ложью. Ретта я хотела у себя во рту. Его длиной я хотела давиться. Им и только им.

Я все еще не видела его лица, когда взяла его до задней стенки моего горла. Он застонал, когда я сосала его, соленая смазка капала на мой голодный язык. Но потом он отстранился, отступая, его член выскочил из моего рта.

- Ретт…

Его руки подорвали меня с асфальта и развернули, пока моя спина не прижалась к решетке его внедорожника. Металл впился в мою кожу, но меня это не волновало. Все что меня волновало – Ретт. И теперь я могла его видеть. Его прекрасное лицо, открытое под светом уличных фонарей.

Там где раньше была жалость и нерешительность, появилась всепоглощающее желание, нарисованное на его лице. Там не было ненависти, или злости – только потребность. И я была уверена, что там было такое же отчаяние, как и мое собственное.

Он не сказал ничего, когда его пальцы перебирали пуговицу на моих джинсах, или когда они наткнулись на мои кружевные трусики, спуская их вниз по моим ногам. Холод послал мурашки распространяться по моей обнаженной коже. Я выдернула одну ногу из штанов, и он приподнял меня над землей, удерживая мой истекающий центр над его жестким членом.

Я хотела наблюдать за тем, как он входит в меня, хотела получить мысленную картинку, которую я смогу вспоминать до бесконечности, но я не сделала этого. Вместо этого я смотрела Ретту в глаза. В эти зеленые глаза, которые сводили меня с ума. Они выглядели неземными, освещенные приглушенным желтым светом огней аллеи. Как будто в них был огонь, горящий внутри. Огонь, который горел для меня. После всего ожидания, всего томления – все закончилось.

Ретт врезался в меня, наполняя меня до основания, растягивая по своей толстой длине. Сдавленный стон сорвался с моих губ. Все это время он смотрел на меня. Я не могла отвести взгляд. Он не начал легко, или медленно. Он вколачивался в меня. Прижимая меня с силой спиной к машине. Я приподняла бедра, чтобы встретиться с его. Желая всего его. Я вцепилась в его плечи.