Рэйчел Гибсон - Неприятности в Валентинов день

- Почему ты не водишь машину нормальных размеров?

Он выпрямился.

- Мне нравится мой «Хаммер».

Холодный ветер приподнял концы шерстяного шарфа Кейт, и они затанцевали в воздухе между ними.

- Это заставляет людей задумываться, не пытаешься ли ты таким образом компенсировать какие-то недостатки, - сказала она.

В уголках его глаз появились морщинки, и он протянул руку, чтобы дернуть за один конец ее шарфа.

- Ты стоишь здесь, раздумывая, каков размер моих принадлежностей?

Кейт почувствовала, как жар приливает к ее и так уже пылавшим щекам, и была рада, что они уже красные от холода. Выдернув шарф из пальцев Саттера, она сказала:

- Не льсти себе. Я вообще не задаюсь вопросами насчет тебя. - Затем обошла Роба и добавила: - Не говоря уж о размере твоих принадлежностей.

Он откинул голову назад и расхохотался. Глубокий удовлетворенный мужской смех, который преследовал ее всю дорогу до входа в магазин. Кейт пробормотала:

- Приятного дня, - Полу Абердину и Хэйдену Дину, проходя мимо них по пути в «MС». В магазине Регина все еще маячила рядом со Стэнли, продолжая рассказывать о библиотеке, в которой работала: очки с толстыми стеклами подпрыгивали на кончике носа, когда она качала головой. Стэнли занял себя товарами импульсной покупки54, лежавшими рядом с кассой.

Кейт бы спасла деда от болтовни Регины, но Стэнли натравил Роба Саттера на свою внучку, и она не испытывала сейчас к нему добрых чувств.

- Я буду в подсобке, - сказала Кейт деду, проходя мимо. Она стащила перчатки и берет и развязала шарф. Бросила их на рабочий стол и повесила пальто на крючок. Из вентиляционного отверстия сверху на ее макушку дул теплый воздух. Кейт запрокинула голову и закрыла глаза. Роб помнил все о той ночи, когда она сделала ему предложение. Осознание этого ледяным шаром осело в ее животе. Все надежды на то, что Роб был пьян в стельку, пошли прахом. Она переехала в Госпел, чтобы ненадолго остановиться. Немного отдохнуть, расслабиться и переосмыслить произошедшее.

Кейт открыла глаза и вздохнула. Могла ли ее жизнь стать еще хуже? Она была одинока, и единственный человек ее возраста, с которым она побеседовала вне «MС», оказался стодевяностосантиметровым зеленоглазым засранцем со стоянки перед магазином. А то, что сейчас произошло между ними, не могло на самом деле сойти за беседу.

Нужно было найти себе занятие. Ей нужно было что-то еще, а не только работа в «MС» и просмотр повторов «Друзей» по ночам. Проблема была в том, что в этом городе можно было заниматься только двумя вещами: присоединиться к «женушкам-мастерицам» и вязать чехлы для тостеров или шататься по барам и напиваться. Ни то ни другое ее не привлекало ни в малейшей степени.

Над входной дверью звякнул колокольчик, и Стэнли окликнул Кейт. Она подумала, не вернулся ли это Роб, и испугалась еще одной прозрачной попытки сватовства со стороны своего заблуждающегося дедушки. Но, когда снова вышла в торговый зал, Роба, к счастью, нигде не было видно. Стэнли стоял у кассы, разговаривая с женщиной, которой на вид было около шестидесяти или чуть больше. Ее каштановые волосы, в которых просвечивала седина, были уложены в идеальный боб. Женщина была лишь на несколько сантиметров ниже Стэнли, то есть примерно одного роста с Кейт. Между расстегнутыми полами ее толстого пальто висел красный стетоскоп. Регина стояла рядом, и обе женщины рассказывали Стэнли об их поэтическом обществе.

- Надеюсь, ты передумаешь, - сказала высокая женщина. - Нашим ежемесячным собраниям несколько мужчин пошли бы на пользу.

- А что насчет Роба? - спросила Регина.

Когда Кейт приблизилась, высокая женщина пожала плечами и подняла глаза на Стэнли:

- Я видела, что ты нанял Роба расчищать твою дорожку.

- Он доброволец, - Стэнли посмотрел на Кейт, и кончики его усов приподнялись. - Грейс, не думаю, что ты встречалась с моей внучкой Кейти Гамильтон.

- Привет, - Кейт протянула руку, и женщина пожала ее.

- Рада познакомиться, Кейти, - Грейс наклонила голову набок и внимательно посмотрела на Кейт. Возрастные морщинки окружали зеленые глаза посетительницы, а пальцы все еще были немного холодными. - Откуда у тебя эти рыжие волосы? Они прекрасны.

- Спасибо, - Кейт опустила руку и улыбнулась. - В семье моего отца все рыжие.

- Грейс - мама Роба, - сказал ей Стэнли. - Она работает в клинике Сотута.

Кейт почувствовала, как ее желудок опустился, и заставила себя продолжать улыбаться. Сказал ли Роб своей матери о «Дучин Лаундж»? Знала ли милая леди со стетоскопом, что Кейт хотела снять ее сына? Нужно ли было Кейт объяснять, что она была немного подвыпившей в ту ночь? Что это был первый и единственный раз, когда она пыталась снять мужчину в баре? Что она не была на самом деле пьяной потаскухой? Не то чтобы иногда у нее не было распутных мыслей. Она просто никогда не имела смелости поддаться им. До той ночи.

Вот черт! Какой вздор приходит ей в голову!

- Рада познакомиться, Грейс, - Кейт отошла на несколько шагов, прежде чем этот вздор смог вылететь из ее рта. - Собираюсь закончить раскладывать бумажные полотенца, - сказала она и отправилась в третий ряд.

Почему ее должно заботить, что мама Роба думает о ней? Грейс вырастила грубого и несносного сына. Она тоже не была совершенством.

Как только Кейт взяла рулон «Баунти»55 и поставила его на верхнюю полку, Грейс зашла во второй ряд. За ней по пятам следовала Регина.

- Мне надо поговорить с тобой, Грейс.

- У меня в самом деле нет времени на болтовню. Я здесь лишь для того, чтобы взять кусковой сахар для клиники, - сказала Грейс.

- Это займет всего минутку, - настаивала Регина, когда женщины остановились по другую сторону стеллажа с бумажными полотенцами. - Я была в «Кози Корнер» только вчера, ела особый ланч, и Иона сказала мне, что твой сын Роб - гей.

Кейт чуть-чуть повернула голову налево и между рядами увидела, как расширились глаза Грейс, и открылся ее рот.

- Ну, я не думаю…

- Дело в том, - перебила ее Регина, - что мой сын Тиффер приедет на Пасху. Я не знаю, слышала ли ты, но Тиффер - исполнитель женских ролей в Бойсе56. - Даже Кейт слышала это, но не могла вспомнить когда и где. - У моего мальчика сейчас нет партнера, и я подумала, что, если у Роба никого нет, мы могли бы их познакомить.

Грейс потрогала пальцем воротник своего пальто.

- Ну, я не думаю, что Роберт - гей.

Кейт тоже в это не верила и удивилась, кто пустил эти слухи и почему кто-то поверил в них. Не то чтобы ей было жалко «Роберта».

- Иногда мы, матери, узнаем последними, - обнадежила Регина собеседницу.

- Ему тридцать шесть, - Грейс нахмурилась. - Думаю, я бы знала.

- Он хоккеист, я могу понять его желание молчать о своих сексуальных предпочтениях.

- Он больше не играет в хоккей.

- Может быть, он все еще открыто не проявил свои наклонности. Некоторые мужчины так никогда и не признаются.

Хоккеист? Кейт слышала разные сплетни о Саттере, но никто не упомянул, что он играл в хоккей. Хотя это объясняло травму колена, на которую Роб жаловался в первую их встречу. Это также объясняло его отвратительный характер.

- Уверяю тебя, Регина, мой сын любит женщин.

Над дверью звякнул колокольчик, и все взоры обратились к человеку, о котором шла речь, пока он заходил внутрь и стряхивал снег с ботинок. Роб снял шапку и засунул ее в карман куртки. Его щеки покраснели, а зеленые глаза сияли. Свет с потолка отразился в его серебряном кольце, когда он провел пальцами по волосам. Каким-то образом он умудрился выглядеть большим, плохим и мальчишкой одновременно.

Регина наклонилась ближе и еле слышно прошептала:

- Удостоверься и обсуди это с ним. Скажи ему, что Тиффер - завидная партия.

Уголки губ Грейс скользнули вверх:

- О, можешь быть уверена, я скажу ему.

- Регина Клэдис хочет свести тебя со своим сыном, Тиффером.

Роб взялся за ручку «Бронко» своей матери и открыл дверцу автомобиля.

Какой- то частью сознания Саттер понимал, что Грейс о чем-то ему рассказывает, но на смысл слов внимания не обращал. Все его мысли были о Кейт Гамильтон и их разговоре. Она не только ошибочно полагала, будто Роб не помнит ночь, когда Кейт предложила ему себя, но и, похоже, эту тему не желала затрагивать вообще. Не то чтобы он винил ее в этом, но, в любом случае, Роб попытался дать Кейт хороший совет касательно съема парней в барах. А еще он попытался пошутить. Очевидно, у Кейт чувство юмора отсутствовало.

- Регина думает, что ты латентный гомосексуалист.

Эта фраза привлекла внимание Роба, и он оглянулся через плечо на мать:

- Что???

- Насколько я знаю, Тиффер, это который исполняет женские роли, взял отпуск на все пасхальные каникулы, чтобы приехать домой. Регина думает, что он - хорошая партия.

Саттер нахмурился.

- И при чем тут я?

Грейс поднырнула под рукой сына и бросила сумку с покупками на пассажирское сидение.

- Просто, по словам Регины, Иона рассказывает всем в «Кози Корнер», что ты гей.

Роб слышал и раньше эти сплетни, но не придавал им значения. Надеялся, что если будет их игнорировать, они постепенно утихнут. Ему следовало быть умнее.

Поставив одну ногу в салон, Грейс замерла и посмотрела в глаза сыну:

- Разумеется, если это правда, то ничего страшного. Ты мой ребенок, и я всегда буду на твоей стороне, неважно, кого ты любишь.

- Ради всего святого, мама, - вздохнул Роб, - ты же знаешь, что я не гей.

- Знаю, - улыбнулась Грейс. - Как думаешь, что нам теперь делать?

Саттер поднял глаза к серому, затянутому облаками небу и вздохнул, обдумывая последствия. В большом городе, возможно, никто бы и внимания не обратил на слухи. Но в городишке, вроде Госпела, это могло навредить бизнесу. В этом случае Робу пришлось бы закрыть «Саттерс Спорт» и уехать, чего ему совсем не хотелось.

- Не знаю, - ответил он, снова взглянув на мать.

Роб ощущал себя настолько беспомощным, что был близок к тому, чтобы схватить первую попавшуюся женщину и взять ее прямо на главной улице: только такой поступок мог изменить ситуацию.

- Как думаешь, может, это Харви Миддлтон пустил слух, чтобы подорвать твой бизнес?

- Нет.

Роб не думал, что владелец «Ружей и инструментов Сотута» стал бы распускать сплетни. Харви был славным малым, и ему едва хватало сил управляться с собственным магазином.

- Тогда кто, по-твоему, начал все это?

- Понятия не имею. - Роб покачал головой: - В любом случае, с чего кому-то в это верить?

Вопрос был риторический, однако Грейс решила на него ответить:

- Может, потому что ты больше ни с кем не встречаешься?

Робу не хотелось обсуждать с матерью свою личную жизнь. Не только потому, что они уже и прежде беседовали на эту тему. Но еще и потому, что разговоры о свиданиях неизбежно заставляли его думать о сексе. Отсутствие которого было настоящей проблемой и определенно не было тем, что мужчина захочет обсуждать со своей матерью.

- Ты тоже ни с кем не встречаешься, - заметил Роб и пристально посмотрел на дверь «MС».

Внутри магазина не было видно и следа некоей самоуверенной, нахальной рыжеволосой девицы. «Не льсти себе. Я вообще не задаюсь вопросами насчет тебя, - сказала она. - Не говоря уж о размере твоих принадлежностей». Что казалось не совсем справедливым, поскольку он в последнее время очень много думал о татуировке, которая предположительно имелась у нее на попке.

- Мне кажется, пришло время нам обоим снова начать ходить на свидания.

Саттер вновь посмотрел на мать и полушутливо поинтересовался:

- У тебя есть кто-то на примете?

Насколько ему было известно, мать почти ни с кем не встречалась с тысяча девятьсот восьмидесятого, когда умер его отец.

Грейс покачала головой и села в машину.

- Нет. Не совсем. Я просто подумала, может, нам обоим стоит побольше бывать на людях? И чаще задумываться о жизни, а не о работе.

- С моей жизнью все в порядке.

Грейс наградила его тем самым «можешь-лгать-самому-себе-но-не-смей-лгать-своей- матери» взглядом и потянулась к дверце.

- Сегодня в клубе я буду читать свое новое стихотворение. Ты должен заглянуть.

О, черт, нет!

- На выходные я уеду, чтобы повидать Амелию, - лучшая отговорка, что пришла Робу в голову, учитывая необходимость срочно придумать оправдание.

Не очень убедительно, зато правдоподобно.

Захлопнув дверцу, Грейс завела мотор.

- Но ведь собрание продлится не все выходные, - заметила она, опустив стекло.