Теперь Тор повернулся к ней, очевидно убедившись, что человек на полу не шевелится. Янтарные глаза взглянули на нее так же свирепо, как недавно глаза Флина. Но Эбби, хотя и опасалась такой дикой силы, не боялась ее в Торе. Он контролировал себя. Его поступками управлял гневный, но здоровый рассудок. Она видела, что Тор отличается от Флииа, как день от ночи.

— Как он попал в квартиру? — Это было все, о чем спросил Тор. Его голос звучал напряженно и жестко.

— Я…. — Эб6и облизнула пересохшие губы и начала снова. — Я приняла его зa курьера. Думала, что он принес еще одну партию витаминов. — Ее голос звучал виновато и так слабо, что был плохо слышен даже ей самой.

За этим последовала грозная тишина. Тор усваивал смысл этого туманного оправдания. Потом спросил:

— С тобой все в порядке?

Эбби, изумленная тем, что он не начал сурово отчитывать ее за то, что она открыла дверь, лишь коротко кивнула.

— Тогда звони в полицию.

— Да, Тор.

Она стала набирать номер. В это время лежавший на полу Флин застонал и открыл глаза.

— Шевельнешься, я сверну тебе шею.

Это было сказано с таким опасным спокойствием, что смысл слов проник даже в затуманенный разум Флина. Флин взглянул на Тора, потом полным ярости и разочарования взглядом отыскал Эбби.

— Она должна была принадлежать мне. Я должен был сделать ее своей, когда была возможность, — простонал Флин и потянулся рукой к кровоточащей ране на голове.

— Он не в своем уме, Тор. Он болен, — спокойно сказала Эбби, уже ожидая ответа по телефон

Тор перевел взгляд с лежавшею у его ног Флина на ее встревоженное лицо:

— Я это вижу. Но болен он или нет, если он eще раз когда-нибудь попытается приблизиться к тебе, я его убью.

Тор присел на корточки возле поверженного врага и пристально взглянул в егго испуганные глаза:

— Ты понимаешь это, Рендольф?

— Она моя, — прошипел Флин.

— Нет, — ровным голосом ответил Тор, — она принадлежит мне, потому что отдала себя мне. Слушай, Рендольф. Я буду защищать свое. Если ты когда-нибудь снова подойдешь к ней, я тебя убью. Убить тебя мне будет легко. Я уже убивал раньше, помнишь?

Глаза Флина расширились, и он понял, о чем шла речь.

— Ваша жена. Вы убили свою жену. Я читал об этом в газетах. Я помню, что слышал об этом примерно тогда же, когда это произошло. Я никогда не мог забыть об этом. Женщинам нельзя доверять. Мужчина не может доверять им. — он говорил нечетко и бессвязно, словно не мог думать ясно. Похоже. Он еще не совсем пришел в себя.

Тор наклонился и обхватил пальцами горло Флина — бережно, но от этой осторожности становилось жутко.

— Я доверяю Эбби. Я всегда буду доверять ей. Ничто не сможет уничтожить это доверие. Поэтому, если я снова обнаружу тебя рядом с ней, я буду знать, что это случилось по твоей вине. Помни это, Рендольф, я буду обвинять тебя. И я убью тебя.

Эбби замерла у телефона, словно прикованная к месту, в такой ужас привела ее спокойная жестокость Тора. Она ощущала исходившую от него угрозу. Как нечто осязаемое. По глазам Флина было видно, что он словно загипнотизирован этой силой и тоже чувствует заключенную в ней опасность.

— Вы убьете меня, — глухо повторил за ним Флин.

— Да.

Флин помотал головой, словно старался вытряхнуть из нее часть боли и прояснить свой ум.

— Я больше не подойду к ней. Теперь она ваша.

— До конца ее жизни, — просто сказа Тор.

— Я не причиню ей боли. Я не подойду к ней, — по-детски пообещал Флин, — она ваша.

— Тор!

Тор как будто не расслышал хриплого голоса Эбби, все его внимание было сосредоточено на Рендольфе, который снова отключился. Лишь когда стало очевидно, что Флин не сможет его услышать, он взглянул на Эбби.

Она все это время не сводила с него глаз с мрачного и сурового лица Тора, и когда, наконец, положила трубку, то заготовила не сразу, подыскивая подходящие слова. Угроза в его взгляде теперь угасла, и Эбби решилась. Она сделала глубокий вздох и прошептала:

— Зачем ты разыграл перед Флином эту сцену?

— Я немного знаю основы психологии, — вздохнул Тор и поднялся на ноги. — Я хотел, чтобы он боялся меня на случай, если тюремная система в нашей стране работает недостаточно хорошо. Я хотел вбить в его больной ум, что приблизиться к тебе для него — значит приблизиться к собственной смерти.

— Опять немного психологии преступников? — спросила Эбби, глядя на то, как он нагибается и поднимает разбросанные по ковру цветы. Каждый цветок он брал в руки так бережно и заботливо, что при виде этого сжималось сердце.

— Думаю, да. — Он выпрямился, повернулся лицом к Эбби и теперь стоял перед ней с букетом цветов в руке. — Эбби?

Она увидела его нерешительность, побежала к нему через комнату и оказалась в его объятиях.

— Конечно, я не передумала. — Она уткнулась лицом в его рубашку и крепко обняла за талию. — Я прекрасно тою, что ты не убивал ее.

— Эбби, я мог бы убить Ренлольфа, если бы это нужно, — осторожно сказал Тор.

— Я это знаю.

— И тебя это не пугает?

— Нет, — просто сказала она. — Ты будешь делать все, чтобы защитить меня.

— Ты сказала это так, словно понимаешь.

— Я должна была понять, — она подняла вверх лицо, в ее глазах блестели слезы облегчения и любви. — В конце концов, я бы тоже сделала все, что должна была бы сделать, чтобы защитить тебя.

Тор крепче обнял ее. Из его горла вырвался сдавленный стон, и Эбби поняла, что это вздох облегчения. Любой мужчина при определенных обстоятельствах способен на жестокость. И любая женщина тоже, теперь Эбби это понимала. Она никогда не будет бояться Тора. Если он когда-нибудь совершит что-то жестокое, его сила будет направлена против того, что станет угрожать ей. Он будет защищать ее, но сам никогда не будет для нее опасен.

Может быть, она подсознательно почувствовала это, когда в первый раз увидела, как он составляет свои спокойные, ясные, контролируемые цветочные шедевры.

Тор и Эбби, обнявшись, стояли неподвижно в ласковой тишине, пока не прибыли полицейские.


Гораздо позже, после разговора с полицейскими, купания под душем и стакана вина, Эбби сидела в купальном халате, поджав под себя ноги, и готовилась величаво выслушать наставление Тора. Теперь, когда опасность миновала, она могла позволить ему немного выпустить пар. Эмоции Тора вернулись в норму.

Он с противоположного конца комнаты смотрел, как она успокаивает себя. Одна его бровь поднялась, делая ей знак остановиться.

— Ты знаешь, что у меня есть право немного огорчиться, — начал оно.

— Да, Top.

— Я просил не открывать дверь никому, верно?

— Да, Тор.

— Ты, что, собираешься сидеть и долдонить «Да, Тор», пока я не закончу говорить?

— Да, Тор.

— Мне бы надо было перекинуть тебя через колено и выпороть, — проворчал он. После этого замечания наступила напряженная тишина, а потом он притворно-ласково спросил: — Что же ты не отвечаешь: «Да, Тор»?

— На такие слова я не буду отвечать «да».

— Эбби, неужели ты не могла выполнить всего один короткий приказ? — сердито крикнул он в ответ. — Это был достаточно простой набор указаний! Но ты не могла его выполнить, верно? Нет, тебе непременно мало было беспечно отпереть дверь первому, кто постучал. Если бы ты сделала, как я тебе велел, ничего бы не случилось.

— Я это понимаю. Тор.

— Не разыгрывай передо мной покорность! — прорычал Тор и начал расхаживать перед ней вперед и назад, словно рассерженный леопард в вольере.

— Да, Тор.

— Это не шутка. — Он повернулся к Эбби и гневно взглянул на нее.

— Я это знаю. Извини меня. Я не знаю, что сказать. Я просто не подумала. Он сказал, что он из службы доставки, а мне приносят столько посылок. Поэтому я не остановилась и не спросила себя, правда ли это.

Эбби провела языком по нижней губе и стала наблюдать за стоявшим перед ней мужчиной. Знание, что ей не нужно бояться никакого физического насилия с его стороны, совершенно не успокаивал о ее сейчас. Тор Летимер был вспыльчивым, хотя и умел держать себя в руках

— Это только твоя проблема, Эбби Линдон. Ты ничего не обдумываешь как следует, сразу действуешь. Ты импульсивная. Не способна дисциплинировать себя и из-за этого попадешь во всевозможные опасные ситуации. Если не найдется мужчина, который станет присматривать за тобой, ты однажды увязнешь так, что не выберешься.

— Не ори на меня как на глупого ребенка! — заявила Эбби, почувствовав, что обязана защищаться.

— Я отлично знаю, что ты не ребенок! — вспылил он. — Это и есть главная проблема. Ты женщина, и тебе нужен мужчина, чтобы удерживать oт того, что вредно. Становится очевидным, что неумение предвидеть будущее и несдержанность когда-нибудь доведут тебя до беды.

— Это нечестно, Тор! — возмущенно запротестовала она. — Я же дожила до сегодняшнего дня!

— Дожила чудом!

— Ты преувеличиваешь размер проблемы, — холодно возразила она.

— Размер этой проблемы преувеличить невозможно. С той первой минуты, когда я увидел тебя на занятиях, я знал, что у тебя есть скверная наклонность поступать, как подсказывают твои не обузданные дисциплиной импульсы.

— Раньше тебе это казалось прекрасным, а не скверным, — напомнила ему Эбби. — По-моему, ты называл это авантюризмом.

— Не думай, что сможешь отвлечь меня и уйти от разговора.

— Тебя ничто не может отвлечь, — проворчала она. — Может быть, я недисциплинированная, импульсивная и безрассудная. Но ты — полная противоположность всем этому, верно? Удивительно, как ты терпишь меря.

— И не думай, что сможешь спастись, убивая время на эту легкомысленную болтовню, — предупредил он.

— Спаслись от чего? — с интересом спросила она. — Ты собираешься меня побить?

— Не искушай меня.

— Интересно было бы посмотреть, как ты дела ешь что-то безрассудное и импульсивное, — протянула она.

Ресницы Тора опустились, янтарные глаза сузились, и в их пристальном взгляде скользнуло что-то опасное.

— Эбби, сейчас ты идешь по очень тонкому льду. Я не задаю тебе хорошую трепку только потому, что тебе на сегодня уже достаточно жестокости.

— Это совсем другое, — непринужденно заявила она и выпила глоток вина. Тор в это время молча смотрел на нее. Потом она ласково улыбнулась и сказала: — Не волнуйся, я никогда не спутаю твою вспыльчивость с нездоровой жестокостью Флина.

Тор намеренно шумно вздохнул и уперся руками в бедра.

— Ты инстинктивно знаешь, как обезоружить меня? — хмуро спросил он.

— Я обезоружила тебя. Тор? — прошептала она, и ее взгляд, согретый теплом нежных чувств, ярко заблестел. Она любит этого мужчину даже тогда, когда он кричит на нее. И всегда будет его любить.

— Ты опасная женщина, Эбби Линдон. Мне нужно найти способ взять над тобой верх, иначе жить с тобой будет все равно, что ездить верхом на тигрице, — проворчал он, и в этот момент зазвонил телефон.

Тор схватил трубку так быстро, как будто был рад, что его прервали.

— Алло? А, это вы, Тайсон. Мы с Эбби собирались позвонить вам немного позже, после того, как я закончу спускать с нее седьмую шкуру. Я сошел с ума? Вы правы, сошел, и для меня в этом мало хорошего. Эта женщина — сплошная угроза. Ее надо бы приковать цепью к кухонной раковине, и цепь должна быть такой длины, чтобы она могла дойти только до спальни. Я собираюсь приобрести несколько таких, и при этом крепких. Что? Я догадываюсь, что у вас, вероятно, была причина для звонка. Кто будет рассказывать первым?

Пока Тор стоял у телефона и слушая Варда, Эбби мелкими глотками пила свое вино и делала вид, что не замечает направленный на нее сердитый взгляд Тора.

— Когда вы это выяснили? Именно для того, чтобы сказать вам это, мы и собирались вам звонить. Рендольф явился сюда примерно в шесть часов. Меня в это время не было в квартире, а Эбби я строго запретил открывать дверь. — Тор немного помолчал и мрачно продолжил: — Как вы догадались? Вот именно, она открыла ее и в результате должна была драться с Рендольфом, чтобы его прогнать. Тайсон, этот человек перешел все границы. Он сошел с ума, и сошел в очень опасном направлении. Я думаю, когда он встретился с Эбби лицом к лицу и обнаружил, что она не позволит ему отомстить, он окончательно потерял контроль над собой. Сейчас он находится под охраной в психиатрическом отделении местной больницы. Отсюда его увезли полицейские примерно два часа назад, кроме того, занесли его в свою картотеку за нападение. Как Эбби? С ней все в порядке. Отбилась зубами и ногтями. Когда я вошел, она разбивала вазу для цветов о голову Рендольфа. Но это типично для Эбби, она не может не испортить отличную цветочную композицию.