— Какое это имеет значение? — настолько глупый вопрос действительно прозвучал потрясающе неуместно.

— Так вот, когда у меня будет столько же мужчин, тогда мы и будем на равных! А пока я просто одна из огромной очереди!

Вадим прикинул в уме примерную цифру и озадачился произнесенным бредом. Конечно, это она несерьезно, просто не придумала, как лучше отказать. Но сейчас она не настроена на адекватный разговор, поэтому Вадим улыбнулся:

— Хорошо. Приходи, когда я для тебя буду одним из огромной очереди. И если к тому времени я не буду занят, то дадим друг другу шанс.

Она фыркнула и скрылась за дверями. До чего же глупая маленькая девочка! Придумала тоже. Ну-ну, пусть попробует повторить его образ жизни, а Вадим понаблюдает за этим в сторонке. И совет профессионала может подкинуть, если потребуется. Жаль только, что отец ее прибьет задолго до того, как она успеет развернуться.

Однако когда после рабочего дня на выходе из офиса он впереди заметил Яну в сопровождении Дениса, то сразу передумал давать советы. Вадим не был ревнивым собственником и мог спустить ей ничего не значащий флирт, но этот простачок мог оказаться ее выходом из затруднительной ситуации — чтобы не признаваться самой себе в одной симпатии, можно просто переключиться на другую! Как же легко она смеется сейчас — она никогда не вела себя так легко в присутствии Вадима. И эта мысль оказалась невыносимой. Никакой ревности — только анализ. Простой и хороший Денис. Сложный и плохой Вадим. Пусть сама решает, кто ей нужен, надо только не оставить ей возможности колебаться.

— Да, я уже еду, — произнес он отчетливо, прижав телефон к уху и ускоряя шаг, чтобы обогнать эту мерзкую парочку. — Подождите вы волноваться! Я буду через десять минут и сразу к ветеринару! Да не кричите вы так, может, еще обойдется…

Как он и ожидал, у Яны сразу изменились планы на вечер. Она буквально вылетела перед его машиной и замахала руками. И только он притормозил, сразу заскочила внутрь, задыхаясь:

— Что-то с Бобиком случилось?!

— Нет, с чего ты взяла?

Она растерянно смотрела на него, но Вадим уже прибавил газу, оставляя позади одинокого Дениса.

— Но… ты по телефону… с кем разговаривал?

— Ты хотела поехать со мной? Так бы и сказала сразу, а не выдумывала повод, — он беззастенчиво над ней издевался.

Яна, конечно, быстро сообразила, что к чему.

— Вот же… подлый гад. Нелюдь! — она придумывала, чем бы еще его уязвить, но ничего толкового не придумала. — Нелюдь невоспитанный!

— А меня вообще не воспитывали, — ответил он, радуясь, что Яна не потребовала немедленной остановки — а значит, смирилась с тем, что ей придется провести в его обществе какое-то время. — Мать слишком меня любила, но я тогда совсем маленьким был. А отец общался только с водкой, а не со мной.

Он почувствовал, что она смотрит прямо на него.

— А может, ты поэтому любить не умеешь? Из-за отца… из-за своего детства.

Этот разговор ему уже не нравился, потому пришлось просто закончить:

— Может. Или я унаследовал его характер — жить только ради себя и топтать всех, кто оказывается рядом. Ну так что, едем смотреть, что там с Бобиком случилось?

— Вадим, — она позвала совсем тихо, но он сделал вид, что не расслышал.

Глава 15. Когда мы есть

Это был странный вечер, наполненный эмоциями и событиями. Хороший вечер. А теперь Яна ехала домой в такси и не могла отделаться от мысли, что что-то сделала неправильно.

Хотя сначала все было просто. Единственный парадокс заключался только в том, что в любой момент она была вольна уйти, но так и не находилось ни одного повода, чтобы это сделать. Они выгуляли совершенно здорового Бобика, а потом снова очутились в квартире. И если Вадим заманил Яну в машину обманом, то дальше уже списать все только на его вину было невозможно — просто так закрутилось, слово за слово, шаг за шагом, и вот — она снова тут.

Вадим переоделся в домашнее, и ее сбивал с толку его вид. Яна уже давно заметила, что в деловом костюме Вадим выглядит чуть менее человечным, а в такой простой футболке, как и тогда, в Милане, в нем появлялась неопределяемая на первый взгляд реалистичность — дескать, вот я, настоящий, именно с такими взлохмаченными волосами и улыбкой во взгляде. Хотя нет… улыбка во взгляде у него появлялась только тогда, когда он сам этого хотел.

— Закажем пиццу или приготовим что-нибудь? — он отвлек Яну от сосредоточенного разглядывания Бобика.

— Приготовим? — она переспросила глупо, но тут же заинтересовалась. — А ты умеешь готовить?

Похоже, он это воспринял, как сделанный выбор, и потому отправился на кухню.

— Да брось. Ничего я толком не умею. Так, макароны сварить или картошку пожарить. Только то, что необходимо для выживания.

Яна уже шла за ним:

— А я и картошку ни разу не жарила, — призналась она честно.

Он повернулся и изобразил удивление:

— Вообще? — Яна кивнула, ведь смысла рисоваться не нашла. — Вот это я понимаю — избалованный ребенок! Кому-то достанется просто идеальная жена.

Он усмехнулся, но Яна посчитала сарказм неуместным:

— Как будто сложно научиться! Просто не было необходимости. А ты, значит, в жены ищешь только идеальную домохозяйку?

— Я вообще себе в жены никого не ищу, — Вадим ответил на автомате, сосредоточившись на исследовании продуктов. Достал откуда-то из нижнего ящика сковородку. — Так что, картошку жарим? Можно еще салат какой-нибудь зафигачить, если огурцы остались.

Яна не спорила. Даже может и помочь, раз ему вздумалось разыгрывать из себя повара-любителя. Уж с нарезкой овощей она как-нибудь справится. Выяснилось, что огурцами ее баловать не собираются, пока она не почистит картошку. Ну что ж, врагу не сдается наш гордый Варяг, а Яна перед трудностями не тушуется. Однако ж минут через десять Вадим отобрал у нее картошку, заявив:

— Нам после твоей работы жарить нечего будет. Я сам закончу, а ты иди поищи в холодильнике что-нибудь для салата.

Его насмешку она близко к сердцу принимать не собиралась — не всем суждено расти в бедной семье с отцом-алкоголиком. Некоторые вынуждены пробиваться с домработницей, которая к своей плите никого не подпускает. Но пол-огурца спустя этот зануда опять нашел к чему придраться:

— Хотя бы немного потоньше режь.

Яна выбрала самый увесистый из кусочков и кинула в него, чтобы продемонстрировать свой ответ. Ломтик ударился о плечо Вадима и плюхнулся на пол.

— М-да… — он даже глазом не моргнул. — Кажется, после того, как ты научишься жарить картошку, будешь учиться мыть полы.

Яна же, наблюдая, как он терпеливо поднимает с пола кусочек и выкидывает в ведро, вдруг решила, что она тут не для того, чтобы отношения выяснять, поэтому сменила тему на более мирную:

— А почему у тебя домработница ужин не готовит?

— Если честно, то я не выношу посторонних дома. Особенно когда возвращаюсь уставшим.

Она улыбнулась:

— А меня притащил.

— Только для того, чтобы самому огурцы не резать. А если серьезно, то я почти и не ужинаю дома — гораздо проще заехать после работы куда-нибудь перекусить.

Яна уже управилась с огурцом, поэтому перешла на помидоры. С ними договориться было посложнее, но и эти красные мерзавцы от ее ножа не укроются.

— Тогда почему мы не заехали куда-нибудь перекусить, а жарим картошку?

— Потому что если бы я хоть где-то остановился, то ты бы сразу начала думать. И в этом случае тут бы уже не оказалась.

Она столкнулась взглядом со смеющимися глазами.

— То есть я тут потому, что не успела подумать?

— Конечно, — он дорезал картошку и вытер руки полотенцем. — Да перестань ты уже, умоляю. Мы держимся на расстоянии только благодаря твоим ненужным думам.

— Чего ты добиваешься, Вадим? — она даже о помидорке позабыла. Вместо ответа он только усмехнулся и сделал вид, что, кроме бутылки с растительным маслом, его ничто не занимает. — Затащить меня в постель, а потом потерять интерес?

— Давай проверим, — он повернул голову к ней вполоборота, но хитрую улыбку разглядеть позволил.

— Ну уж нет!

— Нет так нет. Оставайся сегодня на ночь у меня.

— Что? — Яна даже рассмеялась от неуместности озвученного предложения.

Теперь он смотрел на нее, оставив шипящую сковороду позади.

— Я предложил тебе переночевать сегодня тут. Ничего не будет, обещаю. И режь помидоры побыстрее, а то мы до салата не доживем.

Вместо этого Яна вообще отложила нож.

— Зачем ты просишь меня остаться, если ничего не будет? — ее на самом деле занимал этот вопрос.

Он легко пожал плечами:

— Чтобы ты привыкала ко мне. Чем больше времени мы проводим вместе, тем ближе становимся — разве ты этого не заметила?

Еще как заметила. Потому-то и старалась держаться подальше. Всегда, когда они оказывались где-нибудь наедине, атмосфера становилась странной, давящей, и тем самым порождала ненормальные разговоры — такие, как этот.

— Вадим, я обещаю подумать над возможностями при условии, если ты признаешься, что влюбился.

Он мог бы и соврать. Яна даже хотела, чтобы он соврал и после этого посчитать себя победительницей. И лишь потом она решит, что со своим призом будет делать.

— Яна, я обещаю подумать над возможностями. При том же условии.

Иногда у нее появлялось ощущение, что они играют во что-то очень похожее. Нет-нет, она ему определенно нравится — а иначе вряд ли бы он стал так напрягаться. Он одновременно и напирает, и оставляет полную свободу действий. И ведь мог бы подойти сейчас, обнять, притянуть к себе, но не делает даже шага. Это настолько очевидно, что у Яны появилось желание спровоцировать этот шаг. Проверить, что сильнее — его влечение, о котором он уже упоминал, или самоконтроль. Пока с явным перевесом побеждает второе, но только первое свидетельствовало бы о ее сокрушительной победе. Но она остановила внутренний порыв — если речь идет о страсти, то та непременно заявит о себе.

Запах жареной картошечки сводил с ума, но на вкус подгоревшая дребедень несколько разочаровывала. Яна не спешила критиковать, тем самым показав своему извечному обидчику положительный пример. Он же не стал озвучивать выводы о салате. При этом оба понимали причину затянувшегося за ужином молчания, и оттого стало только смешно. Ничто так не сближает людей, как совместное уничтожение совместно испорченного ужина.

И после Яна могла бы уйти, но каким-то образом оказалась перед телевизором, держа на коленях тазик с самодельным попкорном. Точно так же — слово за слово и шаг за шагом — она перемещалась из одной непонятной точки в другую. И началось с того, что в голове ее мелькнула мысль о крышке на кастрюле с попкорном, но была проигнорирована, а Вадим на что-то отвлекся. Зато когда со стороны плиты стало щелкать и стрелять, они синхронно спрятались за стол.

— Надо закрыть! — смеялся Вадим, но сам почему-то к взрывоопасному объекту не спешил. — Быстрее!

Яне пришлось проявить отвагу и броситься с крышкой на кастрюлю. Большая часть попкорна была спасена и даже съедобна. Остальное же пришлось собирать веником. И после такого нервного перенапряжения Яна просто не могла не оказаться перед телевизором с тазиком попкорна.

— Что будем смотреть? — она поинтересовалась, когда Вадим плюхнулся рядом.

— Ужастик какой-то скачал.

— Ужастик? И почему я не удивлена?

— Я его скачал уже после твоего прихода, когда увидел, как ты картошку чистишь. Решил, что мне нужна психологическая разрядка после такого трэша.

Яна решила, что порядок в этом доме они все равно уже нарушили, поэтому беды не будет, если швырнуть ему в лицо небольшой горсточкой попкорна. Но он почему-то разозлился, отобрал у нее тазик и отодвинулся. И не давал зачерпнуть, пока она не убрала за собой все. Его чистоплюйство было вызывающе ненормальным! Как он с таким характером умудрился дожить до своих преклонных лет, не вызвав ни в ком желания стереть его с лица земли? Хорошо еще, что Бобик не линяет — а то бы тоже уже научился сам пылесосить. Пёсик же, счастливый от компании, бегал по комнате туда-сюда и потявкивал сам с собой.

Фильм оказался неплохим, но попкорн заканчивался быстрее, чем жертвы у маньяка.

— Так что, ты останешься сегодня? — Вадим выбрал один из тех скучных моментов, когда детектив рассуждал о смысле бытия, вместо того, чтобы искать убийцу.