- Эмили, - проговорил он, - я знаю, что ты видишь меня. И я рад, что ты последовала моему совету, - Рэй нерадостно улыбнулся. – Но сейчас я как никогда жалею о том, что говорил тебе смотреть в глазок, прежде чем открывать дверь. – Он опустил голову и, зарывшись руками в волосы, потянул их на затылке. – Эмили, открой эту чёртову дверь…. Пожалуйста. – Рэй снова посмотрел в глазок. – Нам нужно поговорить. То, что я тогда тебе сказал, было неправильно. Я думал, что делаю лучше, но сделал только хуже.

Отвернувшись, я спиной съехала вниз по двери. Хотелось плакать и в тоже время хотелось оставаться сильной. Хотелось выбежать и прижаться к его груди, и в то же время хотелось сохранить барьеры вокруг сердца. Противоречивые чувства не давали возможности ясно мыслить, и тогда я сделала единственное, что пришло мне в голову. Я открыла плейлист и в наушниках зазвучала песня «My medicine»[20].

«Кто-то что-то подмешал в моё лекарство,

Кто-то что-то подмешал в моё лекарство...


Ты страдаешь там, где спишь,

И спишь там, где лежишь.

Сейчас ты сильно увлечена

И готова разрыдаться….»


И я отключаю чувства, позволяя музыке взять надо мной верх. Я не думаю, не чувствую. Я просто слушаю. Ещё одна песня, и ещё.

Потеряв счёт времени, я продолжала сидеть под дверью пока моя попа полностью не онемела от жёсткого пола. Поднявшись, я взяла на руки Лаки и пошла спать, не давая мыслям захватить только что очистившийся разум.

Рэй

Слова Эмили меня зацепили, если не сказать ранили. «Такой же, как и они». Я прокручиваю их у себя в голове как заевшую пластинку снова и снова, и с каждым разом раздражаюсь всё больше. Она сравнила меня со своей семьёй – людьми, которые не заслуживали её доверия по понятным причинам, но я не такой. Я хочу, чтобы она доверяла мне, но сделал всё возможное, чтобы оттолкнуть её как можно дальше. Мудила. Я рычу и со всей силы толкаю парту. Слышится скрежет, а затем парта переворачивается и с грохотом падает. Профессор МакФэл, довольно строгая на первый взгляд, взвизгивает и подскакивает на месте. Все головы в аудитории повёрнуты в мою сторону.

- Мистер Адамсон, объяснитесь! – строго произносит профессор.

Но я не могу выговорить и слова. От злости у меня перехватывает дыхание. Я хватаю свои вещи и выбегаю из аудитории, когда МакФэл кричит что-то мне в спину, но я не обращаю внимания на её слова. Я знаю, что должен сделать – я должен всё исправить.

Словно слетев с катушек, я бегу к парковке, зная, что должен объясниться с Эмили. «Её слова – это всего лишь ответная реакция на мои действия», - убеждаю я себя, но переживаю, потому что возможно она и вправду так думает.

Садясь на байк, я лечу сломя голову к Эмили, пропустив по дороге несколько светофоров и нарушая все возможные правила. Пять минут спустя я уже стою у неё под дверью. Дышу размеренно, несмотря на бешено бьющееся сердце. Я нервничаю. Нервничаю, потому что не уверен, что можно простить слова, которые я кинул в лицо Эмили.

Я стону и сжимаю волосы на затылке в кулак. Эти чувства, которые были так глубоко внутри, всплывают на поверхность. И именно сейчас я понимаю остро как никогда, что отказаться от Эмили, закрыться от неё, оттолкнуть – было самой глупой ошибкой в моей жизни. Знаю, я делал много глупостей, таких что даже вспомнить страшно, но потеря Эмили – то что я не могу пережить. Я не могу сбежать от неё, как сбежал от прошлого. Я не хочу. Не хочу потерять её…не могу. Ведь она единственная причина, по которой каждое утро последние месяцы я вставал с улыбкой на лице. Впервые за долгое время мне хочется кому-то открыться, кому-то довериться.

Я стучу в дверь и задерживаю дыхание, когда слышу её шаги. Звуки замолкают, и я знаю, что она делает. Грустно улыбаясь я поднимаю голову.

- Эмили, я знаю, что ты видишь меня. И я рад, что ты последовала моему совету.

Я смотрю на дверь, представляя её янтарные глаза, её доброю улыбку, её мягкие черты лица, её необычные волосы красные на концах. И мне хочется, чтобы она открыла дверь и уверила меня в том, что я не потерял это всё. Не потерял её навсегда.

Страх накидывает на моё сердце железные оковы, заставляя его биться ещё быстрее.

- Эмили, открой эту чёртову дверь!.. Пожалуйста… – молю я.

Слышу удаляющиеся шаги и знаю, что потерял её. Потерял то единственное, ради чего хотелось жить, а не существовать, проживая каждый день лишь для галочки.

Ударяя кулаком в стену, я не чувствую боли. Бью ещё и ещё раз, надеясь, что физическая боль сможет перекрыть жгучую боль в груди. Когда костяшки руки начинают кровоточить, я сползаю по стене, откидываю голову назад и позволяю осознанию проникнуть в каждую клетку моего тела, отравляя меня словно яд.

Примерно три часа спустя пищит телефон мой телефон, извещая о входящем вызове, но я не могу поднять руку, чтобы ответить на звонок. Мышцы болят от неудобной позы сидения, но я не собираюсь что-то менять. Ещё час спустя телефон снова звонит, но я полностью игнорирую его.

Я слышу шаги на лестничной площадке и поднимаю глаза. Дэрэк замирает на верхней ступеньке и облокачивается на стену. Когда наши глаза встречаются, я вижу немой вопрос в его взгляде, поэтому отрицательно машу головой. Дэрэк вздыхает. Подтянув колени к груди, опираюсь головой на ноги. Дэрэк подходит ближе и садится рядом.

- Что она сказала?

Я ухмыляюсь… «сказала».

- Даже дверь не открыла, не говоря уже о том, чтобы что-то сказать.

Дэрэк хлопает меня по плечу:

- Поднимайся, мужик. Хватит киснуть. Дай ей время. Всё наладится.

Его слова звучат натянуто, и я знаю - он не верит в то, что говорит.

Уходя от Эмили, я иду в ближайший бар и делаю то, что делал всегда, чтобы заглушить чувства и мысли. Я пью, а затем встреваю в драку. Разбитая губа, синяк на скуле, руки в крови, и я падаю на кровать, но не перестаю думать об Эмили. Физическая боль не может заставить мой мозг прекратить прокручивать все хорошие моменты, проведённые с ней, а затем и те ужасные мгновения, когда я оттолкнул её, вынуждая закрыться от меня.

Этой ночью мне не снится Джессика, мне снится Эмили. Она уходит, а я не могу остановить её, как будто мои ноги приросли к земле. Она уходит, не оглядываясь, как будто между нами никогда и не было той связи, которую я чувствовал. И я просыпаюсь в холодном поту, потому что какая-то часть меня знает, что этот сон может быть правдой.


Глава 25

Эмили

Учебная неделя длится так долго, что мне кажется, я умру от ожидания быстрее, чем наступит пятница. Каждый следующий день такой же обыденный как предыдущий. Я делаю одно и тоже каждый день, словно робот, не испытывая никакой радости, печали или даже злости. Мне просто стало всё равно. Я не пытаюсь больше быть дружелюбной, одевая маску и улыбаясь, словно безумно рада всем этим людям, которым на самом деле плевать на меня. Я не забиваюсь в угол и не плачу по ночам. Я не срываюсь и не кричу на каждом шагу, о том, как меня достали эти перешёптывания за спиной. Нет. Мне просто всё равно.

Во время обеда мы с Рэем всё ещё сидим за одним столом, но теперь между нами ещё шесть человек. Мы не встречаемся взглядами. Мы просто игнорируем друг друга, словно никогда и не были знакомы. Девушки, в окружении которых мы с Кэйси теперь сидим, что-то бурно обсуждают. Я же лишь изредка киваю головой, давая понять, что слышу их. В таком удушающем спокойствии и проходила вся неделя, но почему-то именно пятница, которую я так ждала, решила отличиться.

Сидя за столом, мы с Кэйси планировали, как проведём выходные, когда над нами нависла чья-то тень. Я медленно обернулась и увидела блондинку, которая ещё в начале года порывалась выдрать мне волосы на вечеринке у бассейна. Она сверлила меня взглядом полным ненависти.

- Как же ты меня достала, Дэй! – громко сказала девушка, уперев руки в бока.

Глядя на неё «мне-плевать» взглядом, я снова развернулась к столу, не проронив не слова. Но всех окружающих, похоже, развлекала сложившаяся ситуация, потому что в столовой моментально стало тихо, и все с интересом уставились на нас.

- Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – девушка практически провизжала мне на ухо, так что я непроизвольно съёжилась.

Совершенно спокойно я снова повернулась к этой фурии и, поднявшись со стула, стала к ней лицом к лицу. Ну, или почти лицом к лицу, так как девушка была выше меня почти на голову.

- Чего тебе, королева драмы? – безэмоционально спросила я.

- Ты думаешь, что он всё ещё хочет тебя? – визжала блондинка, нервно размахивая руками. – Нет! Он – мой! Поняла? И я не хочу, чтобы ты к нему приближалась! Никогда! – всё её тело тряслось так, что я боялась девушка скоро или расплачется, или заблюёт здесь всё. И если уж на, то пошло, то лучше бы она расплакалась.

- Прости? О ком мы говорим? – осторожно спрашиваю я, хотя с вероятностью в девяносто девять процентов уверена, что говорим мы о придурке Адамсоне.

- О Рэе! – вопит она, и вскидывает руки вверх, словно ответ и так вполне очевиден. – Он – мой! Не смей даже смотреть в его сторону!

- Какого хрена? – я слышу, как грозно рычит Рэй, но игнорирую его слова.

- Не то чтобы это твоё дело, но мы с Рэем не общаемся. – Раздражённо говорю я, и затем для большего эффекта медленно проговариваю, на тот случай если она меня не поняла. – Вообще.

- Не ври мне, сучка! – кричит блондинка, а затем всё, что я успеваю увидеть – кроваво-красные ногти и уже в следующее мгновение мою шею что-то так чертовки сильно обжигает. Слышится хоровой шокированный вдох, и я судорожно втягиваю воздух через зубы, делая шаг назад. Дотрагиваясь до шеи, я морщусь и сразу же убираю руку. На моих пальцах остаётся кровь, и это всё что я вижу, в то время как блондинка, крича, продолжает наступать на меня. Злость берёт надо мной верх, и я делаю то, что меня научил делать Эван. Я даю сдачи. Отводя руку назад, я сживаю ладонь в кулак и бью по фарфоровому лицу этой куклы. С характерным звуком её задница приземляет на кафель. И по всей столовой разлетается ещё один хоровой вздох. Я разжимаю кулак, но не подаю виду, как чертовски сильно болит рука. Все в столовой замерли в ожидании, пока я делаю шаг по направлению к блондинке. Останавливаюсь в сантиметре от неё, и присаживаюсь на корточки, чтобы наши лица оказались максимально близко. Глаза девушки испуганно следят за каждым моим движением, словно она думает, что я с ней не закончила.

- Ещё раз со мной заговоришь, и я сделаю так, что даже лучший хирург мира не поможет тебе исправить последствия нашего «разговора». – Угроза вырывается из моего рта так просто, словно я уже делала такое прежде множество раз. Испуганно девушка беспрестанно кивает на мои слова, подобно китайскому болванчику.

Я встаю, и в эту же секунду около меня оказывается Рэй. Он выглядит удивлённо и в тоже время раскаянно.

- Ты в порядке? – бормочет он.

Я лишь киваю, не встречаясь с ним взглядом.

- Лучше помоги ей. Она в тебе нуждается куда больше, чем я. – Киваю я в сторону блондинки, а затем, забирая сумочку и поднос, я иду на выход, выбрасывая по дороге недоеденный обед.

- Кто бы мог подумать? Разборка в джунглях[21], да? – хихикает Кэйси рядом, догнав меня в коридоре. – Ты не перестаёшь меня удивлять. Последний раз, когда ты ввязалась в драку мы были в пятом классе, если мне не изменяет память. Та идиотка назвала меня толстой, а ты заступилась за меня и залепила ей пощёчину.

Я улыбаюсь, когда вспоминаю тот случай. На самом деле я не просто тогда заступилась за Кэйси, тогда я ещё и нашла лучшую подругу. До этого мы не знали друг друга, но, когда я увидела ту маленькую перепуганную девочку в коридоре, я знала, что не могу оставить её на растерзание волкам. Кэйси только переехала в наш город, и это был её первый день в школе, ну, и конечно же в первый школьный день она умудрилась вывести из себя главную стерву нашего класса. Хиллари была так взбешена, когда Кэйси налетела на неё и выбила книги из рук, что буквально плевалась ядом. Когда-то и меня она обзывала, но я никак не реагировала на неё и вскоре она отстала. Кэйси же была новенькой, и я понимала, как должно быть ей страшно в новой школе, поэтому вскипев из-за того, что Хиллари унижала её на глазах у всех я не выдержала и отвесила стерве пощёчину. Родители были ужасно злы на меня после того случая, но зато именно тогда в моей жизни появился человек, поддержка которого до сих пор многое значит для меня.