Елена Ленская - Нестандартный секретарь

Антон изнывал от безделья. Даже Европы не было рядом, чтобы вдоволь поржать над её щепетильностью и стойким отвращением к повадкам свина.

Антону было ужасно скучно и невероятно одиноко. Он нагнал уже столько самогона, что смог бы затарить под завязку большой алкогольный магазин, но пить в полном одиночестве, когда абсолютно не с кем поговорить, оказалось неинтересным. Как говорится: с тоски белого света не видать!

Оставалось одно – развлекать себя исследованиями предложенной на данный момент местности.

Совсем недалеко Антон обнаружил небольшой, аккуратный лесок, состоящий из множества различных пород деревьев – совсем как у него в Тунгусе. Но если родные дебри были от души сдобрены непроходимыми чащобами, то здесь царила идеальная чистота, и отовсюду разило постоянным уходом. Короче, лесок вызывал у свина сильнейшее отвращение. В таких местах могли расти только деревья и уж никак не водиться живность – негде в укромном месте вырыть нору или насобирать для гнезда упавших веток. Здесь не было даже грибов! Ни одного!

Но этот лес (Антон назвал его «стерильник») был единственным местом, где можно укрыться от жары и надышаться свежим воздухом. После вонючей ямы, где даже Саше приходилось надевать фильтр, «стерильник» казался почти Раем.

Сегодня Антон шёл в лесок с единственной мыслью – заставить двух ежей, которых он выписал из магазина «ЗооЖизнь» жить на воле, а точнее, в его уже порядком подгаженном им самим «стерильнике». Ежи должны были нарыть земли, устроить норы, жить и размножаться. Антон немного сомневался насчёт последнего – он не знал пол своих питомцев, но понадеялся на «авось, мальчик и девочка». В противном случае, разведение колючих млекопитающий семейства ежовых могло безуспешно закончиться на этой несчастной паре первопроходцев.

Свин бодро шагал по лесу, неся в руках коробку с притихшими ёжиками, когда услышал тихий, до боли знакомый звук – чавканье! Остановился, прислушиваясь, определил направление и тихо, почти на цыпочках пошёл на смачный звук.

Под дубом, с которого вчера начали опадать спелые жёлуди, и которые ещё не пришёл убирать «Зеленхоз», сидела пышная, сочная человекоподобная свинка и уплетала коричневые плоды из подола своей красной измазанной землёй юбки. Вокруг дуба вздыбливалась изрядно подрытая земля, из которой торчали обкусанные корни многострадального дерева.

От такой картины у Антона свело дыхание, он уронил коробку с бедными ёжиками себе на ноги.

– Какая кр-расота! – взвизгнул свин и даже почти заплакал. – Глаз не отор-рвать!

Свинка перестала жевать, заметила Антона, тут же «грациозно», с кряхтением и хрюканьем, поднялась на ноги. Выставив вперёд жирный, колышущийся от любого движения живот, выглядывающий из непонятного цвета узкой маечки, она стряхнула землю и остатки желудей со второго и третьего подбородка, подбоченилась и застыла, давая рассмотреть себя во всей красе.

Антон перешагнул через забытых в заточении ёжиков, несмело подошёл ближе и восхищённо замер, сложив на груди ладошки.

– Антон! – страстно выдохнул он, протягивая незнакомке обе руки. – А вы?

– Зинаида! – хрюкнула свинка, довольная произведённым эффектом, протянула ему свои ручки.

– Зинаида! – снова пролепетал Антон. – Ах, какая женщина!

– Да! – Зина смущённо хрюкнула и визгливо захохотала».

Антон разулыбался – «мстя» шла полным ходом, превратившись в юморной рассказ из двух частей. Эх, знала бы Елена, что на самом деле придумала для нее Инга, про ее СМС, на месте необъятной Зинаиды красовалось ее имя.

– Вот, – Антон передал Инге планшет, – у тебя появилась соперница.

Инга прочла главу, просмеялась и только потом ответила:

– Боже, Тоша, ты и в правду попал! Страшно стать врагом такого писателя. Ух, я не представляю, что бы ты делал с этой тушкой в постели!

И снова засмеялась, просматривая текс.

– Я точно знаю, что делать в постели с тобой, – он потянулся к ней, отобрал планшет, повалил на кровать. – Сейчас покажу!

– Тоша!

– Просто расслабься, моя маленькая девочка, я все сделаю сам…

Блевать пришлось в ванной под звук льющейся воды, и делать это как можно тише. Говорить о беременности мужу Елена не спешила. На это у нее были веские причины. Но и скрывать свой разгулявшийся токсикоз становилось все сложнее.

Чтобы добраться до работы, пришлось вызвать такси – маршрутки превратились в камеру пыток.

Елена доехала до места, ступила на пешеходный переход по направлению к офисному зданию, поняла, что ее сейчас вырвет, и почувствовала сильный удар.

– Доброе утро! – Елена вошла в кабинет начальника, стараясь выглядеть максимально бодро. На хмурый взгляд Григория оправдалась: – Извините, опоздала, но это по работе.

Григорий внимательно посмотрел на нее – вроде в настроении, не то, что вчера. Но глаза запавшие и бледная. Что-то с ней не то.

– Присаживайтесь, Елена Васильевна, – кивнул ей, приветствуя, повернулся к сидевшим за переговорным столом старшим менеджерам. – Познакомьтесь, это моя группа финансовой аналитики.

– Здравствуйте, – она посмотрела на трех мужчин – серьезные, солидные, холеные. Они нестройно поздоровались, даже не пытаясь скрыть оценивающих взглядов.

– Рафаэль Шмуэлович, – представил Григорий первого аналитика, – Роман Витаутасович, – глаза Елены начали расширяться, Григорий сдержал улыбку, – и Иван Петрович.

– Очень приятно, – Елена похлопала ресницами, посмотрела на мужчин и поняла, что кроме Ивана Петровича остальные имена не запомнила.

И где он их таких набрал…

Взяла ноутбук, открыла нужный сайт. Доставку мебели желательно оформить уже сегодня. Сидеть в одном кабинете с боссом напрягало.

– Продолжим, – Григорий вернулся к насущному. – Этот сегмент рынка пока еще мало освоен и нам нужно изыскать средства на раскрутку идеи. Какие предложения?

– Предлагаю сократить штат, – степенно ответил Рафаэль Шмуэлович – мужчина лет пятидесяти с начинающей пробиваться лысиной и круглым животиком, выглядывающим из-под брендового пиджака. Елена тут же вскинула на него недовольный взгляд. – Займемся реорганизацией, урежем обслуживающий персонал вдвое. На сэкономленные деньги можно покрыть основную часть расходов. А остатки возьмем из фонда. Даже если потеряем проценты, отобьем через полгода.

– Не плохая идея, – начал, было, Иван Петрович, одного примерно возраста с Григорием – на первый взгляд тихий и спокойный, но чувствовалась в нем сильная натура, – реорганизация поможет…

Но тут Елена решила высказать свое мнение.

– Скажите, господа, – она навалилась локтями на стол, пристально посмотрела каждому менеджеру в глаза, – в ваших шикарных кабинетах чисто?

– Вы это к чему? – Недовольный Иван Петрович посмотрел на Григория, но его внимание было приковано к своей помощнице.

– Я задала вопрос и жду ответ.

– Чисто.

– Тогда увольняйте ваших уборщиц, кабинетики свои мойте сами. И парковку сами метите. Унитазы, кстати, кто чинить умеет? Поднимите ручки. А что? Нормальная реорганизация. Или вы тут людей за рабов держите?

– Предложите свой вариант, – Роман Витаутасович погладил густую бороду, бросил беглый взгляд на Григория, понял, что к чему, благоразумно решил с дамочкой не спорить.

– Легко! – Елена махнула ладошкой. – Урезаем управляющему персоналу зарплату, а чтобы не обидно было, и мне тоже, вкладываем средства в проект, раскручиваем и все возвращаем. А повезет – и повышаем оклады.

– Вы в своем уме? – едва сдерживая гнев, Рафаэль Шмуэлович дернул галстук, посмотрел на Григория, но тот сделал вид, что не замечает его. – Елена Васильевна, я считаю, что вы не правомочны давать советы по вопросам финансирования проектов вообще!

– Обслуживающий персонал трогать не дам!

Григорий чуть улыбнулся, наблюдая за перепалкой. Одна против троих. Серьезная, даже чуть злая. С горящими глазами, настроена идти до конца. Григорий расслабился и приготовился к представлению.

– Что-то я не совсем понимаю ваши полномочия, – Иван Петрович взял себя в руки, успокоился. – И не думаю, что вы вообще понимаете в бизнесе.

– Не понимаю я много в чем, – согласилась Елена, закрыла ноутбук, – но свои позиции сдавать не собираюсь. Народ увольнять не дам, нагрузку увеличивать не позволю!

– Хватит уже! – не сдержался Рафаэль. – Вы не можете нам приказывать! Вы тут на выдуманной должности ведете себя как хозяйка!

Григорий метнул на Рафаэля недовольный взгляд. Его слова могли разрушить идеально спланированную схему. Он посмотрел на Елену, ожидая осуждения, возмущений, но она, как всегда, удивила.

– Я знаю, – довольная, с игривой улыбкой откинулась на спинку стула. Расстегнула верхнюю пуговку на блузке, мужчины оторопели. – И поэтому, – расстегнула вторую, Григорий поднес к губам кулак, чтобы спрятать улыбку, – все будет так, как я скажу. Ну, давайте, найдите аргументы лучше.

Она их сделала! Троих серьезных мужиков, привыкших отдавать приказы и не приемлющих неповиновения персонала.

– У меня нет слов! – возмутился Рафаэль.

– То-то же.

У Елены тренькнул телефон. Она прочла СМС, встала.

– Мне пора. Сегодня наш «Тандем» заключает договор на поставку морепродуктов от самого Голденберга со скидкой девять целых три сотых процента на полгода! Антон Григорьевич уже подъехал.

– Вы еще и фантазерка, – Иван Петрович растянул губы в подобие улыбки. – Голденберг не дает скидок больше пяти процентов. А тут такая цифра. Не расскажите, как вы добились этого удивительного, – он сделал акцент на слове «удивительного», – результата?

– Да легко! – Елена встала, отошла к двери, обернулась. – Он меня машиной сбил. Это компенсация.

И ушла.

Григорий вскочил с кресла, кинулся за ней, услышав за спиной злобное от Рафаэля:

– Что ж он тебя не задавил-то, сука…

Нагнал ее у открывшихся дверей лифта, но войти не дал, деликатно взял под руку, отвел в уголок.

– Что ты сейчас такое сказала? – Навис горой, внимательно посмотрел в глаза.

– А что я сказала? – Она похлопала ресницами. – Голденберг и вправду дает скидку.

– Он тебя сбил?

– А, это. Фигня, – Елена отмахнулась, хотела уйти, но Григорий не дал, встал перед ней, осматривая, пытаясь заметить травмы. – Да не сильно, – успокоила она его. – Отвлекся на звонок, наехал на зебре. Прокатил меня на капоте чуток. А там камеры. Поторговались, сейчас подпишем контракт.

Григорий схватился за голову, в отчаянии прикрыл глаза и простонал:

– Ты сама-то себя слышишь?

– Не глухая пока…

– Тебе срочно нужно в больницу!

– Не нужно.

– Нужно! Сейчас же!

Хотел схватить ее за руку, но она отступила, не позволила.

– Все со мной хорошо. Гриш, сам подумай, я взрослая женщина, я понимаю, когда у меня что-то болит. А у меня не болит. И меня сейчас ждут.

– Вот что ты за человек такой? – вздохнул Григорий, осторожно убрал с ее щеки выбившийся локон. – Знаешь ведь, как я за тебя волнуюсь…

– Не надо. У меня на это Илюха есть.

Как ушат ледяной воды. Отрезвила одним словом. Илюха. Григорий беспомощно опустил руки, отступил.

– Хорошо. Иди.

– Миньонов не тронешь? – она сощурилась, посмотрела на Григория недоверчиво.

– Кого?

– Обслуживающий персонал.

– Не трону, – вздохнул он.

В кабинет вошел решительной походкой, с порога бросил Рафаэлю:

– Ты уволен, свободен!

– Но, – начал, было, старший менеджер, Григорий оборвал его:

– Еще слово, и ты никогда и нигде не найдешь себе работу!

Рафаэль резко вскочил, выбежал из кабинета, что-то бормоча под нос.

– Григорий Викторович, – начал осторожно Иван Петрович, – ваш личный помощник…

– Она моя будущая жена, и она права, – прервал его Григорий. – А я жду от вас варианты!

– Вы серьезно думаете, что это – достойная офисная обстановка?

Григорий с трудом вернул себе официально-деловой тон. Пока Елена не появилась в его кабинете, он места себе не находил. В голове так и крутились ее слова: «Он меня машиной сбил», «Прокатил на капоте». Несколько раз его бросало в жар, скакало давление. Пришлось принять лекарства, чтобы сердце не сошло с ума, а голова не раскололась надвое. Голденберг мог ее убить! А она? Вместо того, чтобы ехать обследоваться, торговалась для фирмы! Не женщина, а ходячая нестыковка!

– А что? – Елена пожала плечами. – По мне так нормально.