- Но отец всё осознал…


- Он слишком поздно осознал, Джен. По крайней мере, для меня.


- Ты просто упрямый осёл, Максимилиан Пирс! И, что бы ты знал, я вообще-то тоже всё это время жила, как в аду! Пока ты работал, именно я ухаживала за мамой, приводя в чувства отца! Именно на мою детскую психику повлиял развал нашей семьи, потому что десятилетняя девочка несла на своих плечах непосильную ношу: пыталась жить, при этом наблюдая, как день за днём рушиться её дом! Я готовила, я убиралась, я ходила за покупками, я кормила маму, которая изводила себя голодовками, я обхаживала запьяневшего отца, который лишний раз был не в состоянии дойти до ванной комнаты! При этом я всё ещё пыталась учиться в школе, и я почти не спала, ночами делая домашние задания! А ты всего этого не видел, Макс! Не видел, потому что работал, да, я знаю это, и если бы не ты, мы вряд ли бы поднялись из этой ямы, но я нашла силы простить, и ты должен их найти, потому что не тебе одному было тяжело, страдали мы все! А я страдаю и до сих пор.


Макс стоял на одном месте и не шевелился, его сестра первый раз в жизни говорила настолько эмоционально. Она не злилась, нет, скорее просто выплескивала всё то, что копилось в ней все эти долгие годы. Он прекрасно осознавал, что Дженифер, будучи совсем маленькой девочкой, взяла на себя то, что порой не под силу даже вполне взрослому человеку, и что жила она так несколько лет. Но он даже и подумать не мог, что его маленькая сестренка и по сей день живет под градом пуль, каждый день страшась того, что не выдержит их натиска.


Он притянул сестру к себе и почувствовал, как она расслабилась в его объятиях, так было всегда, и Макс был рад, что это не изменилось.


- Прости меня, я знаю, что и тебе было нелегко.


- Всё хорошо, - она замотала головой, - сейчас важно совсем другое, что мы будем делать с рестораном?


Макс обреченно вздохнул. – Скажем Розмари правду.


Дженифер резко отпрянула от брата и заглянула ему в глаза: - Нет, ты что, совсем с ума сошел? Мы не можем сказать ей, что ты бесчестно ей наврал, тем более, что без её помощи, «УолтерПирс» будет обречен!


- Но у меня нет невесты, ты что, хочешь, чтобы я её себе придумал?


- А почему бы и нет? Мы попросим кого-нибудь помочь.


Глаза Макса расширились: - Ты из ума выжила?


- Но Макс, это единственный способ!


Он отошел от сестры и отвернулся: - Нет, не единственный, и ты это знаешь.


- Мы не можем потерять ресторан, - Дженифер закусила губу, понимая, что нужно бить по самому больному, - дедушка не простил бы нам такой ошибки.


И она попала, потому что мышцы на спине Макса мгновенно напряглись.


«Дедушка не простил бы нам такой ошибки».


Нет, этого он просто не мог допустить. Уолтер Пирс был для него единственным человеком, которому Макс был обязан своей жизнью, и тем, чего он достиг, и подвести его, означало бы просто наплевать на всё, что он сделал для их семьи.


- Макс, - Дженифер дотронулась до плеч брата и вздохнула, - прости меня, я не хотела так говорить, но этот ресторан – наше всё, и ты должен сделать это, чтобы его спасти.


- Что сделать? Сыграть в игру? – Макс развернулся к Джен. - Да кто в здравом уме согласится помогать мне в таком? Платить кому-то за это деньги – низость, а играть на чужих чувствах – отвратительно мерзко. Тем более, что я не смогу обманывать Розмари, это неправильно. Да и если это вдруг затянется? Это будет ужасно нелегко.


- Кто знает, как всё это повернется? Может и не придется долго обманывать.


- О чём ты?


- Может, она посмотрит на вас один раз и решит, что у вас всё прекрасно. А потом просто поможет нам спасти наш бизнес.


- Ты не знаешь Розмари Браун, она будет проверять всё предельно досконально. Она будет искать любые шероховатости, и если, хоть что-то покажется ей странным, нам не только не видать её денег, но и придется жить с вечным чувством вины и позором, который опустится на всю нашу семью, и в частности на нашего покойного деда. А я не могу этого допустить.


- Ты смотришь слишком далеко, мне кажется, что всё обойдется, Макс.


- Ты привыкла всегда всё продумывать заранее, привыкла, чтобы все твои мысли и чувства были разложены по полочкам, ты привыкла к порядку, именно поэтому ты создаешь неповторимый, особенный для каждого интерьер, который так нравится твоим клиентам, правда? Делая план, ты можешь знать наперед, как именно будет выглядеть твоё творение. Но Дженифер, в жизни так не бывает, здесь едва ли можно с определенностью сказать, что наш обман не скажется на судьбе ресторана отрицательно.


Его сестра улыбнулась:


- Когда я создаю неповторимый и особенный для каждого интерьер, как ты выразился, я не всегда знаю наперед, как будет выглядеть то, что я делаю, потому, что в процессе у меня появляются новые идеи и мысли. Это как в жизни, планам здесь совершенно не место, хотя я и планирую, потому что так надо, и, наверное, потому, что мне так проще, но это совсем не значит, что всё, что делаю, подвергнуто жёстким просчетам. Нет, – она нежно дотронулась до щеки Макса и вздохнула, - ты должен понять, что спонтанность и неожиданности есть везде, и в этом прелесть жизни. Без надежды и риска было бы невыносимо просыпаться по утрам каждый день, поверь мне, это то, что я запомнила навсегда.


- И в кого ты у меня такая чудесная? – он улыбнулся и погладил сестру по волосам.


- Наверное, в старшего брата.


Он рассмеялся. – Ладно, но врать для меня всё равно будет невыносимо, хотя я буду тешить себя мыслью, что это ты меня заставила.


- Вот ты паразит! – она толкнула его в плечо и рассмеялась, когда Макс подхватил её на руки. – Отпусти! Мне же страшно! И я тяжелая!


- Шутишь что ли? Пушинка моя.


- Боже, вы невыносимы, мистер Пирс!


- Вы тоже, мисс Пирс.


С этими словами он бросил сестру на диван, заметив при этом её довольный взгляд: - Что ты удумала?


- Я только что придумала, кто может помочь тебе и сыграть роль твоей невесты. – с этими словами она взяла в руки телефон. – Подожди братец, сейчас всё будет.

***

- Несомненно, это была лучшая презентация, которую только проводила ваша компания, Сара, – седовласый мужчина пожал её руку и искренне улыбнулся девушке. – Я могу рассчитывать на долгий контракт с вами?


- Конечно, мистер Лофман. Мы почтем за честь такое сотрудничество.


- Великолепно, тогда завтра мы подпишем все необходимые бумаги. Ваш брат и Вы, просто невероятные люди, ваши родители, безусловно, гордились бы такими детьми.


В груди у Сары всё сжалось, но она улыбнулась, потому что теплота его слов была сейчас намного выше той боли, которую она испытывала при воспоминании о родителях:


- Спасибо, мистер Лофман.


- Ричард. Твой отец был моим лучшим другом, Сара, называй меня Ричард. В детстве ты всегда считала меня дядей, – он улыбнулся.


- Да, я помню, – её губы тронула невольная улыбка. Когда их родители погибли, семьи Лофманов не было в городе, и она никогда не забудет, как сильно скучала по человеку, который чуть ли не каждый день баловал её конфетами и игрушками.


- Мне очень жаль, - внезапно он сжал её руку, - что меня не было с тобой в тот день, что меня не было с вами обоими. Я до сих пор не могу простить себе, что не увидел Алана перед этой трагедией, что не сказал ему, насколько важна для меня была эта дружба.


- Он это знал, - Сара сжала его руку в ответ, - он говорил о вашей дружбе каждый день.


- Правда? – его глаза наполнились такой надеждой, что у Сары невольно защемило в сердце.


Это была истинная правда. Её отец дорожил отношениями с Ричардом Лофманом, они чуть ли не вместе открывали эту компанию, он всегда рассказывал, скольким был обязан этому человеку, наверное, именно поэтому Сара была так сильно привязана к Ричарду. И в том, что его не было рядом, совсем не было его вины. Удивительно, как порой обычная ссора двух взрослых людей, приводит к таким последствиям.


- Конечно, правда, дядя Ричард.


- О, детка, - он улыбнулся ей, - спасибо, ты всегда была для меня как дочь, прости, что вы справлялись со всем одни.


- Тут не за что просить прощения. Вы не знали, что случилось.


- Я должен был позвонить! – в его глазах промелькнули слёзы, от которых у Сары снова ёкнуло в сердце. В глазах этого человека жила вина, она прекрасно могла отличить наигранность от настоящей совести, которая грызла изнутри. – Я ведь хотел позвонить. – он сел на стул, и его взгляд опустился вниз. - И Стеф всегда говорила нам, что это полное ребячество, а я не слушал её, думал, так будет проще, а проще не стало. – он немного помолчал, а Сара просто не знала, что сказать, потому что никогда не винила его семью в том, что произошло. Внезапно он поднял на неё свои глаза. – Ты простишь меня, Сара? Простишь за то, что я не позвонил и за то, что меня не было рядом, когда вам было так тяжело?


Она опустилась рядом с дядей и взяла его за руку. – Здесь совершенно не за что прощать, ведь в этом нет твоей вины, дядя Ричард. Но, если тебе так будет проще, то да, конечно прощаю.


- Спасибо, Сара, – он снова сжал её руку. – Ты лучше меня, ты лучше всех нас, ты умеешь прощать и умеешь слушать. Повезет тому, с кем ты пойдешь по жизни, потому что именно с тобой, этот человек никогда не пропадет. Ведь рядом будет та, которая всегда готова поддержать, понять и простить.


- Не нужно, - Сара отчаянно замотала головой, - я вовсе не такая.


- Именно такая, Сара. И если ты позволишь мне, от имени твоих родителей, я хотел бы сказать тебе, что очень тобой горжусь. Ты именно такая дочь, о которой они всегда мечтали.


Сара почувствовала, как её глаза начинают наполняться слезами. «Ты именно такая дочь, о которой они всегда мечтали». А они те родители, которых она всегда мечтала вернуть, потому, что жить без них каждый день становилось всё труднее, и чтобы люди не говорили, её боль не уходила с годами, а становилась лишь сильнее и больше.


- Сара, - она подняла глаза на седовласого мужчину, - только вот одного они бы никогда не поняли. Того, что ты по собственной воле отступилась от своей мечты.


- Я…


- Я знаю, что ты всегда хотела быть примером, что для тебя, важнее всего на свете были семья и то, чего от тебя ждут. Но это совсем не значит, что для того, чтобы оправдать их ожидания, ты должна отказываться от того, о чём грезила ещё совсем малышкой, от того, что делало тебя тем, кем ты должна была быть.


Сара отвернулась, чтобы дядя Ричард не заметил слёз, которые стояли у неё на глазах. Она на самом деле отказалась от всего того, что делало её счастливой, и всё ради того, чтобы быть такой, какой её хотели видеть, чтобы быть кем угодно, только не самой собой. Вся её жизнь была заранее продумана, до самых незначительных мелочей, она хотела взрыва чувств, всплеска эмоций, но не должна была так жить, потому что ждали от неё отнюдь не этого.


По дороге домой Сара зашла в цветочный магазин. Ей до дрожи захотелось купить себе новые растения, за которыми она любила так бережно ухаживать. Проходя мимо больших увесистых полок, она глазами искала то, что могло бы крикнуть ей: «я то, что тебе нужно!». Её внимание привлекли нежно розовые цветы с белой каёмкой по краям, они были настолько красивые, что у Сары даже перехватило дыхание, да, это определенно именно то, что она искала. Этими цветами оказались прекрасные азалии, в магазине ей прочитали подробную инструкцию того, как нужно за ними ухаживать, и что лучше для них не делать. Довольная своей покупкой, Сара направилась к дому. Азалии, конечно, были прекрасны, но больше всего на свете, она любила розы, и всегда мечтала побывать в Портленде на фестивале. Улыбнувшись и отбросив все свои мысли, Сара вошла в дом. Уже подходя к своей квартире, она услышала пронзительный звонок своего мобильного. Чертыхнувшись, она кое-как изловчилась и поднесла телефон к уху.