Светлана Архипова - Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке

— Что вы себе позволяете, кузен?! — вскричал разъярившийся Дарси.

— Что позволяю?! — Фицуильям с ненавистью посмотрел на него. — Это вы, вы… Вам мало своего состояния — вы хотите еще и Розингс прибрать к своим рукам. Ну, берите на здоровье! Но Энн… Энн… Она же вам не нужна, вы ее не любите!

— Не люблю, — Дарси зло уставился на полковника.

— Тогда зачем? Неужели вам не хватает дохода с Пемберли?

— Мне хватает своего дохода, и мне не нужен Розингс, — вскричал Дарси. — Это тетушка вбила себе в голову идею, что я должен жениться на кузине. Но я не собираюсь этого делать. И если она вас подослала ко мне…

— Она сказала мне, что вы едете в Лондон за специальным разрешением, чтобы в ближайшие дни обвенчаться с Энн.

— Глупости какие, — Дарси передернул плечами.

— Но в розарии вы стояли перед ней на коленях, а такая поза всегда сопутствует предложению руки и сердца…

— Только в романах Джорджианы, — поморщился Дарси. — Я не собираюсь вставать на колени, делая предложение… Это вряд ли поможет получить руку, если ее не склонны вам отдавать…

— Так Энн отказала вам?

— Я не делал ей предложение, — устало проговорил Дарси. — Она уронила книгу на траву, и я поднял ее, вот и все.

— Но леди Кэтрин…

— Леди Кэтрин спит и видит женить меня на своей дочери — и вы это прекрасно знаете. С чего она решила, что я еду в Лондон за разрешением… — Дарси криво усмехнулся. — Так вы решили приударить за всеми барышнями, проживающими на данный момент в Розингсе?

— Ни за кем я не приударяю, — пробормотал Фицуильям, доставая платок и со вздохом утирая лоб. — Просто мне стало жаль кузину, на которой хотят жениться лишь из-за приданого…

— Можете успокоиться, — Дарси протянул руку полковнику. — Я не собираюсь ни на ком жениться. Во всяком случае, в ближайшее время.

— Тогда — счастливого пути, — Фицуильям крепко пожал руку кузена. — Прошу извинить, я погорячился.

— У вас были основания, — я бы тоже мог подумать подобное, застав вас на коленях перед какой-нибудь дамой.

Кузены распрощались, и через полчаса карета, запряженная четверкой гнедых, направилась в сторону Лондона. Измученный бессонной ночью и душевными волнениями, Дарси задремал.

«В какой бы форме вы ни сделали мне предложение, я все равно не смогла бы его принять», — услышал вдруг он, и из глубины кареты на него глянули темные глаза, сверкающие гневом и обидой. Дарси вздрогнул и проснулся. Напротив него, покачиваясь, дремал мистер Беннет. Стучали копыта, поскрипывали рессоры, карета уносила его все дальше и дальше от Розингса…

Розингс, 23 апреля, пятница, 11:05 утра

— Джентльмены, и что теперь… гррр-м… нам предстоит сделать? — генерал откинулся в кресле и посмотрел на судью и сыщика. Сэр Юстас в свою очередь уставился на Тинкертона, который небрежно пожал плечами.

— Видимо, мы должны опросить потерпевших, — сказал он.

— Вы имеете в виду леди Кэтрин? — уточнил судья и поморщился, словно от зубной боли. Генерал, напротив, прибодрился и машинально поправил галстук.

— Гррр-м… — крякнул он. — Леди Кэтрин… Фиалка…

— Фиалки цветут, — согласился с ним сэр Юстас. — Не далее, как вчера, я видел в парке… И ранние белые розы Небесная роса — в моем розарии есть этот сорт, как и Розовый рассвет, и Кровавая Сесилия…

Пока судья перечислял розы, растущие в парке его поместья, Тинкертон продолжил:

— Еще нам следует побеседовать с мисс Бингли, мистером Коллинзом и мисс Мэри Беннет.

При произнесении последнего имени в голосе сыщика послышались нежные нотки. Судья пренебрежительно фыркнул. «Только невежественного ищейку могла привлечь эта странная и невзрачная девица. То ли дело мисс Бингли…» — перед его взором предстала темноокая красавица в желтом шелковом платье с изящными декольте, в каком она была накануне вечером. — Стать, манеры, ослепительная внешность…»

— Гррр-м, а детка… я имею в виду мисс Мэри Беннет… гррр-м, она уже поправилась? — поинтересовался генерал.

— Вполне, — ответил Тинкертон. — Я расспросил о ее здоровье мистера Бейтса, который утверждает, что с мисс Мэри все в порядке. Поэтому я попросил ее сестру передать ей, что мы пригласим ее на беседу, а пока, думаю, мы можем поговорить с хозяйкой дома.

За леди Кэтрин было послано, и она не замедлила вскоре появиться в библиотеке.

— Джентльмены! Вижу, вы, наконец, нашли время приступить к расследованию возмутительных ночных событий! — воскликнула она, пребывая в самом дурном расположении духа. Дарси пренебрег ее настояниями и все же уехал в Лондон, а Энн всячески отрицала факт своей помолвки с кузеном. Леди Кэтрин, придерживаясь собственных взглядов на происшедшее, сочла свою дочь чересчур невинной и добронравной, которая просто-напросто не поняла, что Дарси сделал ей предложение.

«Иначе ему незачем было мчаться в Лондон, да еще сразу после свидания с Энн в розарии, — решила леди Кэтрин. — Понятно, что он спешит приобрести специальное разрешение, но я не позволю им обвенчаться без оглашения и приличествующей свадьбы… Или лучше поскорее их поженить, пока Дарси не передумал?..» Сомнения мучили ее — ведь она уже несколько лет ждала, когда племянник надумает сделать предложение Энн, — потому прибыла в библиотеку в состоянии крайнего раздражения и недовольства. Бросив взгляд на судью, она тут же вспомнила о возмутительном и незаконном аресте Дарси и дала выход своему негодованию, накинувшись на сэра Юстаса:

— Меня — хозяйку Розингс Парка — чуть не сожгли в собственной постели, но, как я вижу, некоторых это совершенно не волнует!

— Гррр-м, — генерал приложил свои руки к сердцу с заверениями, что весьма и весьма обеспокоен этим вопиющим происшествием, но леди Кэтрин тут же заявила:

— К вам, генерал, это не относится — ведь своим спасением я обязана именно вам. Если бы не вы, — тут она бросила на него крайне выразительный взгляд, от которого Бридл сразу расцвел, — моя дочь осталась бы сиротой, а поместье — без должного присмотра… Я обращаюсь к вам, сэр, — исключительно к вам… — глазами василиска она уставилась на моментально поникшего сэра Юстаса, боявшегося хоть словом, хоть жестом навлечь на себя гнев ее сиятельства.

— Да, сэр, вы, — как местный представитель власти Британской империи, — должны были бы уже не только провести расследование, но и поймать злоумышленника, и отдать его под суд, чтобы другим было неповадно… О, я давно подозревала, что все эти происшествия направлены против меня, против моего поместья и моей собственной жизни! — леди Кэтрин так понравилась эта внезапно осенившая ее мысль, что она стала припоминать все случаи, из которых явственно следовало: именно она является объектом охоты убийцы.

— Похищением миссис Дженкинсон мне дали понять, что охота началась! — с воодушевлением восклицала она. — Затем этот яд, которым был отравлен мистер Херст. Яд определенно подсыпали в мой графин с бренди, и если бы мистер Херст — в своем прискорбном пристрастии к винному погребку Розингса — не выпил мое бренди, то яд достался бы мне. Ударом по голове мистера Коллинза было совершено покушение на мой приход в лице его пастора. А когда ночью злоумышленник забрался в дом?! Я уверена, что он подбирался ко мне, и если бы не мужество моей собаки, сорвавшей все планы убийцы… — она сокрушенно покачала головой, решив напомнить Дугласу, чтобы МакФлаю выдали дополнительную сахарную косточку.

— Мисс Мэри Беннет явно приняли за меня, — далее продолжала она, взмахом руки пресекая попытки судьи вставить хоть слово в ее монолог. — Да, да, цвет ее платья чем-то походил на мой, а я в тот день была в лиловом наряде, к которому, как заметил генерал Бридл, прекрасно бы подошла зеленая мантия с полосатой тигровой опушкой…

Судья прекрасно помнил, что мисс Мэри Беннет была в кремовом платье с узором из зеленых веточек — ведь он лично помогал сыщику вытаскивать ее из пруда и нести до дома. Но едва он хотел об этом сказать, как леди Кэтрин уже приступила к воспоминаниям о пожаре, который должен был уничтожить ее саму и ее дом, включая ее родную дочь, племянницу и племянников, а также гостей и следственную комиссию, чтобы не осталось ни улик, ни свидетелей, и если бы не отвага и истинное благородство спасшего ее генерала…

Бридл расправил плечи и гордо подкрутил усы, а Тинкертон уточнил:

— А как быть со случаем с мисс Кэтрин Беннет, которая залезла на дерево? Злоумышленник также перепутал ее с вами, миледи?

— Я никогда — слышите! — никогда не пятнала свою честь лазаньем по деревьям! Вот выдумали! Как вам только могла прийти в голову подобная мысль?!

— Прошу прощения, миледи, — Тинкертон хмыкнул. — Но все же мы хотели бы побеседовать с вами о пожаре…

— Ведь ваш рассказ о случившемся будет неоценим, учитывая вашу природную наблюдательность и острый ум, — с жаром подхватил генерал.

Леди Кэтрин, польщенная его словами, чуть порозовела и в знак одобрения слегка склонила голову:

— Что ж, это звучит, по крайней мере, разумно. Итак, что вам удалось выяснить? Что сказали мои племянники? От девиц толку мало, я полагаю. Современная молодежь… — миледи, похоже, намеревалась разразиться очередной филиппикой.

Джентльмены обреченно переглянулись. Тинкертон загремел пробкой графина, наливая себе херес. Судья вжался в кресло. Генерал, на которого, по безмолвному согласию, было возложено бремя беседы с хозяйкой дома, гулко откашлялся:

— Гррр-м… абсолютно согласен… гррр-м… Но ваш рассказ о случившемся позволит…

— Вы совершенно правы, генерал, — умиротворенная леди Кэтрин задумалась.

— Пожалуй, нужно составить полную картину случившегося. Так… Перед сном я решила немного почитать… Кажется, я упоминала об этом после обеда… Книгу «Полезные советы для юных девиц»… — тут миледи на мгновение запнулась. — Должна отметить, что автор не годится в наставники молодым девушкам. Можете себе представить, он заявляет, что девицам необходимо, прежде чем одеть обувь, налить в туфли холодной воды — якобы это укрепляет организм?! Более вздорного утверждения я не встречала!

— И действительно! — поразился судья. — Автор абсолютно невежествен…

— Это мнение философа 17 века Джона Локка, — заметил Тинкертон, — изложенное им в труде «Мысли о воспитании».

Судья смутился.

— Эти философы вечно чего-нибудь нагородят, — пробормотал он.

Леди Кэтрин впервые с одобрением посмотрела на сэра Юстаса.

— Итак, вы читали книгу, — напомнил ей Тинкертон. — А потом?

— Что потом? — удивилась леди Кэтрин. — Потом я заснула.

— Исключительно замечательно… — вздохнул Тинкертон.

— Заснули? — разочарованно вытянул шею судья — А подозрительные шаги, шум?.. Неужели не было чего-то такого?..

— Это — все, — миледи с достоинством взглянула на него. — Теперь я хотела бы услышать ваш отчет о произведенном следствии.

Генерал крякнул посмотрел на судью. Сыщик закатил глаза, отчего сэр Юстас с мстительным удовлетворением отметил, что даже этот пройдоха Тинкертон не нашелся с ответом на заявление леди Кэтрин.

Она выжидающе молчала. Судья заерзал, не зная, что рассказать хозяйке Розингса. На его счастье в этот момент отворилась дверь, и на пороге библиотеки появился дворецкий.

— Что случилось, Дуглас? — леди Кэтрин прекратила гипнотизировать взглядом сэра Юстаса, и грозно посмотрела на дворецкого.

— Прошу прощения, ваше сиятельство, — поклонился он. — Пришло письмо от лондонского ювелира.

— Спасибо, Дуглас, — кивнула миледи. — Джентльмены, как видите, дела хозяйки Розингса не терпят отлагательств. Представляете, мой ювелир утверждает, что не получал моего пакета, который я ему отправила чуть не неделю назад. И еще смеет мне говорить, что де не видел его. Естественно, я настаиваю, что пакет у него. Надеюсь, теперь он наконец признает, что нашел мой пакет, а не будет вновь юлить и оправдываться… — она с сожалением улыбнулась генералу. — Вынуждена отложить нашу беседу, поскольку мне необходимо срочно ознакомиться с этим письмом…

Судья облегченно поклонился вслед уходящей даме и упал в кресло, платком оттирая пот со лба.

— Ничего не прояснилось, увы, — заметил он и глотнул хереса из своего стакана.

— Никогда не стоит пренебрегать малым, ибо из мелочей состоит великое, — Тинкертон подошел к шкафу с книгами. — Когда я осматривал место происшествия, упомянутая книга — целая и невредимая — лежала на туалетном столике. Но в остатках обгоревшего полога нашлось несколько истлевших книжных страниц…