Светлана Архипова - Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке

— Сейчас я прикажу отвести вас в вашу спальню и пришлю целебной микстуры, — ворковала она.

— Гррр-м, — засомневался Бридл. Поддерживаемый твердой рукой леди Кэтрин, с каждым шагом он чувствовал себя лучше и совсем не хотел идти в свою комнату.

— Пожалуй, — сказал он, — глоток «Веселого осла» поможет мне куда лучше любой микстуры… гррр-м…

— Осла?! — ахнула леди Кэтрин. — Генерал, вам срочно нужно в постель!

— Если только вы составите мне там компа… — Бридл осекся, а леди Кэтрин очаровательно смешалась.

— Гррр-м, — генерал решил не откладывать разговор фиалкой до лучших времен, которые, учитывая количество происшествий в этом доме, могли никогда не наступить. Он мягко, но решительно завернул леди Кэтрин в сторону зимнего сада, где им никто — как он надеялся — не мог помешать. Миледи же увлеченно причитала над генералом, смахивая платочком пыль и кусочки штукатурки с его мундира.

— Как такое могло произойти?! — сокрушалась она, пока генерал не заявил:

— Помню, на континенте был со мной случай… — и принялся описывать военный совет в Португалии, во время которого на офицеров, принимавших в нем участие, обрушилась крыша дома.

— Сначала мы подумали, что… гррр-м… это атака лягушатников, но вскоре выяснилось, что просто подгнили стропила. Да, гррр-м, все уцелели, но балка задела мое бедро, и гвоздь прорвал мои шта… гррр-м, впрочем, эти подробности не для дамских ушек… гррр-м…

— Вы могли серьезно пострадать! — ахнула леди Кэтрин.

— Ну, тогда пострадали, в основном, мои шта… гррр-м… Словом, ничего страшного не произошло.

— Я имею в виду сегодняшний случай, — леди Кэтрин все никак не могла забыть, как до смерти перепугалась, услышав грохот и раздавшиеся крики из библиотеки. Ее сердце до сих пор учащенно билось, хотя ей стало гораздо легче, едва она увидела среди обломков люстры и штукатурки целого и невредимого генерала. Если бы с ним что-то случилось, то она бы этого не пережила, признавалась себе леди Кэтрин.

— Но все же обошлось, — генерал ласково похлопал ее по ручке, такой нежной, мягкой…

«Если бы я сегодня погиб, — подумал он, — то стала бы моя фиалка оплакивать мою безвременную кончину и приходить на мою могилу, как и положено безутешной вдове? Но она не была бы моей вдовой», — напомнил он себе. А ведь он мог погибнуть, не только не открыв ей свое сердце и не узнав, отвечает ли она на его чувства, но и не успев насладиться радостями супружеской жизни… Специальное разрешение на брак, лежавшее во внутреннем кармане, грело ему сердце, когда он ввел свою даму в зимний сад особняка.

— Гррр-м, — генерал прочистил горло, которое саднило от попавшей в него пыли, и посмотрел на леди Кэтрин.

— Вам следует немного отдохнуть после потрясений, — мягко сказала она, касаясь его руки.

— Я в полном порядке, миледи, — генерал внезапно оробел, вспомнив, что так и не повторил слова объяснения, и в замешательстве оглянулся. Вокруг стояли кадки с экзотическими растениями, усыпанные яркими цветами. Он отломил с ближайшей ветки какой-то пятнистый красно-желтый бутон и протянул его леди Кэтрин.

— Все мы смертны, — сказал он. — И неровен час… гррр-м…

— Прошу вас! — всполошилась леди Кэтрин. — Не напоминайте мне об этом ужасном происшествии!

— Так вы переживали за меня? — генерал довольно улыбнулся и придвинулся к смущенной даме.

— Конечно! — сказала она и протянула руки к нему, которые он тут же сжал в своих ладонях.

— Я имел честь говорить вам, миледи, что я старый солдат… гррр-м…

— И путник, страдающий от жажды, — напомнила она, премило порозовев.

— Так вот… гррр-м… — генерал придвинулся еще ближе к леди Кэтрин и заглянул в ее глаза. — Ваши прелести, как гррр-м… вот этот бутон на поле… гррр-м… на цветущем поле… Может ли усталый солдат прижать этот хрупкий цветок к своему истомленному жаждой… гррр-м… сердцу?

— Сердцу… — повторила растроганная дама.

— Может ли… гррр-м… старый солдат излечить свои раны в живительных струях родника вашей красоты и совершенства? — прошептал генерал и привлек к себе вконец разомлевшую леди Кэтрин.

— Вы ведь не лишите измученного путника последней надежды и ответите на… гррр-м… прямой вопрос: станете ли вы повелительницей его сердца?

— Да! Да! — простонала леди Кэтрин. Глаза ее закрылись, едва Бридл со всей страстью приник к ее губам.

— Мой яркий цветок, мой родник, моя богиня… — пророкотал он между поцелуями, которыми покрывал ее лицо, чувствуя себя вознесенным на небо. Увы, блаженство влюбленных длилось недолго. Внезапно дверь в помещение с грохотом открылась, и к парочке подлетел радостно лающий МакФлай. Он вклинился между генералом и леди Кэтрин, одаривая каждого порцией собственных слюнявых поцелуев.

Генерал отпихнул собаку и подхватил было растерянную леди Кэтрин в свои объятия, но едва лишь он попытался опять ее поцеловать, как кто-то ахнул:

— Мама!

Леди Кэтрин повернула голову и увидела свою потрясенную дочь, стоявшую в дверях вместе с Фицуильямом, который довольно ехидно улыбался.

— Теперь вам придется, сэр, добывать специальное разрешение на венчание, — весело заметил он и подмигнул своему будущему тестю.

Розингс, Розингс, 28 апреля, среда, 11:15 утра

Кэролайн обнаружила себя полулежащей на диване. Рядом — на его противоположном конце лежал сэр Юстас, тоскливо поводя единственным глазом. Второго не было видно из-за массивного кровоподтека. Мисс Бингли нервно сбросила с себя кусок мокрой тряпки, выпрямилась и с отчаянием уставилась на судью. «Ну почему мне так не везет?! Дарси на меня и не смотрит, дурнушке Энн достается полковник, а мой единственный верный ухажер едва не погиб, выглядит жутко и… неужели останется без глаза?! Судьба явно несправедлива, отдавая все лучшее тем, кто этого не заслуживает!»

Судья, очнувшись от вскрика мисс Бингли и увидев, как она упала в обморок, был неимоверно растроган столь явным проявлением чувств. Превозмогая головную боль и подступающую тошноту, сэр Юстас пытался собраться с мыслями.

«Сейчас, или никогда, — думал он. — Мисс Бингли определенно ко мне неравнодушна… Самая умная и красивая леди, появившаяся на моем тернистом жизненном пути… Все скоротечно, и мы не замечаем, как проходят наши лучшие годы… сейчас, я сделаю то, что должен сделать!»

Обстоятельства складывались как нельзя удачно: Тинкертон только что выставил всех из библиотеки, и вышел сам — встречать аптекаря. Судья остался наедине с мисс Бингли и решил незамедлительно воспользоваться этим обстоятельством. Он приподнялся на локте, чтобы предложение руки и сердца было более весомым, и прошептал:

— Мисс Бингли!..

— Да, сэр Юстас, — сладким голоском пропела удрученная своими думами Кэролайн, надеясь, что глаз мирового судья все-таки не слишком сильно пострадал.

— Мисс Бингли! — повторил судья и с ужасом осознал, что необходимые в данном случае слова вылетели у него из головы, и единственная фраза, вертевшаяся на языке: «Именем Британской империи», была явно не к месту. Сэр Юстас лихорадочно закопался в дебрях своей памяти, и неожиданно вспомнил о неком письмовнике, помогающем объясниться с дамами в поэтических выражениях, и крайне популярном среди офицеров *** полка, в котором когда-то судья прослужил два года,

— Вы что-то хотели сказать, сэр Юстас, — нетерпеливо напомнила Кэролайн.

— Ах, да! — судья заерзал на диване и с необычайным жаром в голосе воскликнул:

— Мисс Бингли! Сударыня! Наш жизненный путь…усыпан… не розами, нет! Уставший путник…старый солдат, привыкший к барабанному…бою…ох…сможет ли он прижать к своему сердцу нежный цветок?!!

— Барабанному бою?! Что с вами, сэр Юстас?! — тонким скрипучим голосом взвизгнула перепуганная Кэролайн.

— Ваш нежный голос — как музыка, звучит в сердце, привыкшем…ой…к грохоту… орудий… — продолжал гнуть свое судья, не сводя с мисс Бингли пылающего страстью глаза.

— О, Господи! — Кэролайн подпрыгнула и закричала:

— На помощь!!!

В библиотеку влетел Тинкертон, за ним семенил мистер Бейтс с чемоданчиком.

— Что случилось? — сыщик с интересом посмотрел сначала на судью, бормочущего какие-то странные фразы, а потом на взволнованную мисс Бингли.

— Он… Он бредит!.. Он… сошел с ума!!! — Кэролайн всплеснула руками, вскочила с дивана и опрометью выскочила из библиотеки.

— Спокойствие духа и покой телесный — путь к гармонии, — невозмутимо заметил аптекарь и направился к пострадавшему.

Судья не понял, почему, вместо ожидаемого нежного женского личика, над ним склонилось мужское, украшенное круглой бородавкой над левой бровью. «Нежная фиалка, барабанный бой, на службе его величества… — причитал сэр Юстас. — Очередное преступление… Люстра… Прижать к груди… Расследовать по свежим следам… Опросить… допросить свидетелей…» Он чувствовал, что с ним что-то делают, потом куда-то несут, и в голове его раздавался барабанный бой, а мисс Бингли почему-то повторяла басом: «Надейся на лучшее, но приготовься к худшему…»

Когда он смог открыть глаз, то увидел, что лежит в своей комнате. Прямо перед ним раскачивались складки балдахона кровати, между которыми широкой улыбкой сияло лицо генерала Бридла.

— Где она?.. Я хотел сказать… — судья задумался, и было видно, что это дается ему с трудом. — Генерал… Нужно, допросить… Срочно… — он застонал и затих.

— Сэр Юстас, ну-ка, ну-ка, взбодритесь. Нам, старым солдатам, не пристало… гррр-м…

— Наши обязанности… преступник… допросить… Дарси… умоляю… — прошептал Фэйр.

— Вы хотите, чтобы я занялся допросами? — удивился Бридл. Гррр-м… долг офицера, конечно, обязывает…

Генерал выпрямился, устремив вдаль до странности мечтательный взор.

— Пожалуй, гостиная подойдет, — наконец произнес он. — Гррр-м…

Он аккуратно задернул полог кровати, в которой забылся судья, и направился в гостиную.

— Йорик, где он? Срочно ко мне лейтенанта Йорика с бумагой и письменными принадлежностями! — приказал он дворецкому.

В гостиной он застал лишь мистера Херста, сидевшего в обнимку с графином бренди.

— О, наш бравый генерал! — Херст в знак приветствия приподнял рюмку с темной жидкостью и опрокинул ее себе в рот. Бридл, чувствуя некоторую слабость после насыщенного событиями утра — все же на него упала балка, не говоря уже о решительном объяснении с фиалкой, — также решил подкрепиться глотком-другим бренди, после чего развалился в кресле, мурлыкая под нос «Забыть ли старую любовь…»

Мистер Херст, пробормотав, что не выносит музыку, скрылся вместе с графином в неизвестном направлении, а вместо него появился бодрый лейтенант, у которого лишь царапина на щеке напоминала о недавнем катаклизме.

— Пригласите-ка сюда, мистера Дарси, Йорик, — пророкотал Бридл.

— Мистера Дарси?! — удивился Йорик.

— Да, да, именно его, — генерал потянулся за бренди, но не обнаружил его и удовольствовался хересом, графин с которым неосторожно забыл мистер Херст.

— Сэр, но мистера Дарси нет в Розингсе, — доложил Йорик. — Мистер Дарси уехал в Лондон… еще вчера…

— Это меняет дело, — кивнул Бридл. — Как-то я запамятовал, гррр-м… «Спою прелестнице моей…»

— Простите, сэр?

— Йорик, сынок, вы так молоды, — генерал затуманившимся взором окинул лейтенанта. — Вот мы все о делах, да о делах… А почему бы нам не поговорить…. гррр-м… например, о женитьбе… Хорошее дело, скажу я вам… И никогда не поздно, но лучше все же рано, чем поздно… в расцвете, так сказать…. гррр-м… Если скинуть годков… — прищурившись, он всмотрелся в Йорика, которых почему-то стало двое… Вот вы, молодые люди, гррр-м… не подумывали ли вы о женитьбе? Прижать к груди… гррр-м… источник наслаждения, а то и нежную фиалку… «И не грустить о ней…» — пропел он.

— Признаться, сэр, последнее время я подумываю об этом, — выпалил изумленный Йорик.

— Гррр-м… И у вас есть на примете тот оазис, к которому стремится измученная душа? — поинтересовался генерал.

— Да, сэр, хрупкий цветок… — покраснел лейтенант и переступил с ноги на ногу.

— Так что же вы медлите, лейтенанты?! — вопросил Бридл.

— Я, я, сэр… мы… Мне нужно поговорить с отцом… с матушкой… — забормотал Йорик.

— Сегодня же! Сейчас! — заявил генерал.

— Благодарю вас, сэр, но допросы, протоколы… Как же… — растерявшийся Йорик пошел было к дверям, но вернулся и вытянулся перед своим командиром.