Кэтрин Коултер - Неутомимая охотница

Лорд Бичем не показывался. Она погрозила кулаком в направлении Корт-Хэммеринга и почувствовала определенное облегчение.

Среди ночи, когда поднялся холодный вечер и луна медленно плыла по горизонту, под окном спальни послышался легкий шорох. Хелен шевельнулась, но все было тихо, и она вновь провалилась в тяжелый сон.

В оконной раме обрисовалась черная тень. Стекло медленно, мучительно медленно поползло вверх. Черная тень перекинула ногу через подоконник и скользнула в комнату.

Лорда Бичема весьма привлекала идея надеть черный костюм и самым романтическим образом похитить предмет своего обожания. И сейчас он довольно улыбался, глядя на спящую красавицу, разметавшую по подушке белокурые пряди. В лунном сиянии ее лицо светилось. Но несмотря на ангельскую внешность, Спенсер прекрасно понимал, какой урон способна нанести ему эта валькирия, поэтому, не задумываясь, опрокинул на белый платок содержимое крошечного флакончика, закрыл бутылочку пробкой и, прижал ткань к лицу Хелен. Та мгновенно проснулась, попыталась вырваться, но Спенсер собрался с силами и удерживал ее не менее десяти секунд.

Она вновь обмякла, ощутив, как приторно-сладкий запах наполняет ее ноздри, рот, проникает во все поры, И не испугалась. Просто времени не было. Только всевозрастающая вялость, медленно, неуклонно меркнувшее сознание… Хелен вздохнула и закрыла глаза.

Лорд Бичем выпрямился, сложил маленький квадратик полотна и убрал его вместе с флакончиком в карман. Улыбнулся спящей женщине, которую считал своей будущей женой, жесткой мужской улыбкой, коварной и решительной, и сообщил, что готов на все, лишь бы доставить ее к викарию.

Он принялся одевать ее и прервал свое занятие только дважды: первый раз, чтобы наконец поцеловать ее груди и полюбоваться ими, насколько позволял тусклый свет. Как Спенсер и предполагал, эти упругие холмики оказались поистине невероятными: белоснежными, полными и округлыми, а на вкус.., у него дыхание перехватывало при одной мысли об этом. Пришлось поцеловать и ее живот и при этом стиснуть зубы, чтобы немедленно не возлечь на нее.

В довершение мук она глухо застонала во сне, но Спенсер, к чести своей, выдержал испытание.

Еще десять минут ушло на то, чтобы собрать вещи в саквояж. Множество прозрачных кружевных вещичек. Не поведет же он ее к викарию в одной ночной рубашке!

Спенсер отыскал самое любимое им светло-желтое платье, нижние юбки, сорочку и даже туфли и чулки в тон. Можно сказать, он неплохо потрудился и, как человек опытный, предусмотрел все. Кроме шляпки. Это уж слишком. Можно венчаться и без головных уборов.

Вчерашний день был, вне всякого сомнения, самым хлопотливым за всю его жизнь. Сначала он собирался было перекинуть свою великаншу вместе с саквояжем через плечо и вылезти из окна второго этажа на широкий карниз, а оттуда — вниз по крепкой цветочной решетке, заплетенной вьющимися розами. Самое главное — не рухнуть в цветочные клумбы. Но сейчас он всерьез засомневался в правильности выбранного пути. Похоже, он затеял настоящее самоубийство.

Однако, вспомнив о письме, оставленном под подушкой, Спенсер снова улыбнулся. Столь романтичный поступок наверняка понравится лорду Приту. Если Хелен пожелает, он станет жениться на ней хоть каждый год!

Он едва не сломал шею, спускаясь по цветочной решетке со своей ношей. К тому же розовые шипы ужасно царапались. Добравшись до земли, лорд Бичем поднял глаза к небу и от души поблагодарил Создателя.

Теперь амазонка в полной его, власти! И даже не пыталась прикончить его, поскольку, к счастью, была без сознания. Но времени оставалось не так уж много. В любой момент она придет в себя, а он пока не хотел ее связывать.

Тяжело дыша, он пронес ее мимо парадных дверей Шагборо-Холла туда, где сгустились ночные тени и где стояла коляска. В тишине раздался пронзительный крик павлина.

Ну вот, можно сказать, он настоящий герой! Поразительный силач, обладающий могучей волей. Все-таки дотащил ее до экипажа и даже устроил на полу. Не стоит рисковать: вдруг она свалится с сиденья?

Спенсер бережно укутал пленницу одеялами, обложил подушками и, все еще отдуваясь, вскочил на козлы и погнал трусцой выносливого серого мерина. Элинор и Лютер мирно дремали в конюшне Шагборо-Холла.

Весело посвистывая, он проехал десять миль до крошечного охотничьего домика, нанятого вчера утром у лорда Марчхейвна, который позволил себе поинтересоваться, большую ли охотничью партию собирается развлекать лорд Бичем. Но тот лишь покачал головой и многозначительно улыбнулся.

— Вот как, — понимающе кивнул лорд Марчхейвн. — Что ж, рад сообщить, что домик отменный.

— Мне он понадобится примерно на неделю, — сообщил лорд Бичем. Собеседник опять кивнул и изрек, пожимая руку Спенсеру:

— Я достаточно пожил на этом свете, чтобы понять: бывают в жизни моменты, когда мужчине приходится преступить грань дозволенного в надежде получить нечто очень ценное. Желаю хорошо провести время, милорд.

Очевидно, лорд Марчхейвн почуял восхитительный аромат греха, которому суждено расцвести и умереть за неделю. Лорд Бичем оставил его в этом заблуждении, хотя следовало бы пояснить, что он намеревается прожить в грехе супружества всю оставшуюся жизнь.

Но приятель прав: Хелен — действительно самое дорогое, что у него есть. В глубине души Спенсер был уверен, что она испытывает к нему те же чувства. Почему же отказывает? Странно и смешно.

Охотничий домик оказался изящной кирпичной постройкой в георгианском стиле, чопорном и суховатом, представляющей собой почти идеальный квадрат высотой в два этажа, со стенами, увитыми плющом. К тому же находился он на опушке Хотонского леса, принадлежавшего почти целиком семейству Марчхейвнов. Ко всем прочим достоинствам, домик был совершенно пуст.

Внося в дверь спящую Хелен, Спенсер вспомнил, чего ему стоило выпросить специальное разрешение у епископа Хортона. Пришлось умолять, заклинать, тонко льстить и даже выпить предложенный бокал шампанского, но он своего добился.

Спенсер снова принялся насвистывать, до такой степени довольный собой, что едва не уронил Хелен на лестнице. Спина немного ныла, но он постарался не обращать внимания на такие пустяки.

Планировка дома была самой простой: наверху четыре спальни, причем хозяйская — в самом конце. Большая уютная комната, и на постели может уместиться шесть человек. Хелен здесь будет удобно. И изголовье не сплошное, а резное, что тоже подходит для его целей.

Он стряхнул на пол одеяла и свой плащ и, осторожно опустив Хелен на постель, зажег свечи и огонь в камине. Превосходно. Можно сказать, идеальное место, чтобы заточить похищенную женщину. Женщину, которая должна усвоить, что немыслимо отказываться выйти замуж за человека, которого кусаешь за шею, причем не один раз. Такого стерпеть нельзя!

Он обдумал каждую мелочь. Хелен не какая-то там неженка. Если она сумеет вырваться, то при первой же возможности раскроит ему голову. Следовательно, самое главное — не дать ей этой возможности, а для этого нужно решить немало сложных проблем.

* * *

Он вернулся к коляске, взял оттуда саквояжи, свой и ее, отвел смирного старого мерина в стойло и насыпал в кормушку овса. Потом поднялся наверх и вытащил из своего саквояжа четыре галстука.

Скоро она придет в себя. Ах это великолепное зелье, что дала ему миссис Туп! Глаза старушки сверкали, как звезды, когда он объяснял суть плана. Очевидно, и на нее неотразимо действует романтика!

— Подумать только, — прошептала она, сложив руки на пышной груди, — моя хозяйка узнает о наказаниях куда больше прежнего! О Боже, неужели так оно и будет? Вы обещаете, милорд?

И поскольку это обстоятельство казалось ей весьма важным, лорд Бичем поспешно кивнул и бесчисленное множество раз заверил ее, что сможет научить мисс Хелен такому, о чем ни один мужчина в Англии понятия не имеет. Пришлось дать слово, что мисс Хелен такое обращение понравится. Только после всего этого миссис Туп вручила ему флакончик с хлороформом и объяснила, как им пользоваться.

Долго еще она глядела ему вслед глазами, слезящимися от яркого света лампы, которую накануне бедняга Джорди гордо вздымал вверх целых три часа.

Похоже, всем не терпится видеть Хелен его женой. Остается всего-навсего убедить ее. И он готов на все, чтобы добиться этого.

Спенсер широко улыбнулся, подкинул в дымный огонь пару поленьев и шагнул к кровати.

Хелен приходила в себя чересчур медленно, и это ей не нравилось. Обычно, только открыв глаза, она вскакивала с постели: тело и мозг бурлили энергией. Но сейчас веки не хотели подниматься. Немного придя в себя, она заметила, что уже ясный день и солнце весело сияет сквозь окна, занавески на которых раздвинуты. Странно.

И окна слева от нее, а не справа, как обычно. Что-то неладно.

В голове словно все паутиной затянуто. Совсем как после любви, когда они со Спенсером доводят друг друга до изнеможения.

Хелен попыталась сесть, но тело ее не слушалось. Час от часу не легче! Она снова попробовала, но наконец поняла, что руки связаны над головой. Связаны?

Она недоуменно моргнула, услышав его голос. Спенсер наклонился, погладил ее по щеке и нежно поцеловал в губы.

— Доброе утро, Хелен. Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь? Последние несколько часов ты непрерывно стонала.

— Спенсер?

— Да, — кивнул он и, пригладив ее брови, снова поцеловал. Она невольно ответила ему, но тут же отпрянула.

— Почему у меня руки связаны?

— Чтобы ты не вздумала убить меня. То есть попытаться ты можешь, но сомневаюсь, дорогая, чтобы даже тебе это удалось.

— Зачем мне тебя убивать?

— Дело в том, что я тебя похитил. Мы здесь одни. Я прикрутил тебя к кровати. Короче говоря, милая Нелл, ты целиком в моей власти.

Она рвануласв было, чтобы дать ему по носу, но хотя ее путы не врезались в запястья, освободиться не смогла. А ноги? Она попробовала лягнуть Спенсера, но обнаружила, что и щиколотки привязаны к изножью красивыми галстуками.

Хелен перестала сопротивляться и подняла на него глаза. Спенсер продолжал улыбаться самодовольной и одновременно радостной улыбкой. Странное сочетание, но что поделать, если ей так показалось! Она не знала, что и подумать. Одно ясно: позволить ему издеваться над собой она не может!

Изо всех сил стараясь не скрипеть зубами от злости, Хелен для начала потребовала:

— Немедленно освободи меня!

— Не могу, дорогая. Ты немедленно вырвешь мое сердце.

— Нет. Клянусь! Даже не сделаю тебя чертовым евнухом. Отпусти меня.

— Бессовестная ложь, и мы оба это знаем, Нелл. Наш последний разговор остался незавершенным, но с тех пор я все обдумал. Когда тебе понадобится облегчиться, я развяжу ноги и ту руку, что ближе к краю кровати и принесу ночной горшок. Ты справишься. Я сам попробовал сегодня утром, желая убедиться, что все будет в порядке. У меня прекрасно получилось. Кстати, ты долго спала. И перед тем как принести приготовленный мной завтрак, я освобожу твою руку и ноги. Ах, Хелен, не будь дурочкой. Не пытайся вырваться!

Она не ответила. По правде говоря, слишком велико оказалось потрясение. И хотя понимала, что нужно быть начеку, все же опомниться не успела.

— Ты похитил меня?

— Совершенно верно. Представляешь, даже спустил тебя и твои вещи с подоконника второго этажа и ни разу не споткнулся. И прострел меня не хватил. Я по-прежнему на два дюйма выше тебя.

— Но почему? Зачем ты это делаешь?

— Миссис Туп считает, что тебе нужно побольше узнать о наказаниях.

Он снял импровизированные узы с ее правой руки и ног и растер занемевшие конечности.

— Ну вот. Только не думай, что я покину комнату, ибо ты немедленно начнешь распутывать последний узел. Я останусь здесь.

Он похлопал ее по щеке и отошел к камину. Хелен пришлось воспользоваться ночным горшком. Спенсер обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как она дергает за узел, и поспешно схватил ее свободную руку.

— Ложись, Хелен, и не вздумай сопротивляться. Но это было все равно что уговаривать обезумевшего тигра не нападать на добычу. Она вопила, брыкалась, пытаясь вырваться, и пару раз нанесла ему довольно чувствительные удары, но Спенсеру все-таки удалось усмирить разъяренную богиню, прикрутив ее руки к изголовью, Тяжело дыша, он навис над ней.

— Что ж, поистине героическая попытка. А теперь хочешь позавтракать?

— Я придушу тебя. Спенсер!

Он наклонился и впился в ее губы поцелуем, но тут же ловко увернулся, когда Хелен попыталась укусить его. Не успела она оглянуться, как Спенсер натянул рубашку ей на бедра и, словно вспомнив что-то, схватил за щиколотку.

— Очень мило. А теперь левую.

Она снова попробовала лягнуть его, но промахнулась. Вскоре ее ноги были широко раздвинуты.

— После завтрака, дорогая, мы насладимся десертом, — сообщил он, перед тем как выйти из спальни.