— Да, ее бросили прямо у алтаря. Теперь я хорошенько припоминаю этот момент. — Первая злобная леди посмотрела на Александру и торжествующе улыбнулась. — Она получила то, что заслужила. Сент Джеймс образумился — и женился на приличной титулованной девушке из хорошей семьи.

Ошеломленная, Александра повернулась спиной к двум почтенным на вид дамам сплетницам.

Оливия взволнованно зашептала:

— Не могу поверить, я правильно все поняла? Те две леди говорят о том, что Оуэн тебя бросил?

Из всего, что довелось вынести Александре до этого мгновения, сильнее всего ранила ложь — и осознание того, что сестра тоже все слышала.

— Это уже не важно, Оливия, — промолвила Александра, чувствуя себя теперь странно ослабевшей. Она осознала, что слишком измучена, чтобы задерживаться на балу по случаю дня рождения Сары. Александра снова огляделась в надежде присесть. Все стулья были составлены у входа в холл, многие из них уже разобрали. Но сейчас перед ними оставались лишь две пары: нужно было любой ценой довести дело до конца, поприветствовать хозяев.

Александра дотронулась до пульсирующих висков. Будь она дома, улеглась бы сейчас в постель, приложив ко лбу пузырь со льдом.

— Почему любому позволено говорить подобные вещи, ведь это же явная ложь? — настаивала Оливия уже более спокойным тоном.

Александре удалось сохранить внешнюю невозмутимость.

— Я уверена, эта ложь была ненарочной. Несомненно, они что то напутали, вспоминая прошлое, только и всего. Просто убеждена, что те леди случайно допустили невинную ошибку, — отозвалась она, хотя в душе ни капли не верила в то, что говорила.

— Слухи напоминают пожар, — заметила Оливия. — Стоит начаться, как тут же выходит из под контроля.

— Думаю, здешние леди полны ненависти, — поддакнула Кори.

В висках Александры теперь пульсировало нестерпимо, мучительно. Она приобняла Кори:

— Никто не питает к нам ненависти. Кроме того, нам не стоит подслушивать.

— Они хотели, чтобы мы услышали это, — упрямо бросила Кори, отшатнувшись от старшей сестры.

— Почему бы нам не переменить тему? Мы приехали сюда, чтобы наслаждаться вечером, — предложила Александра.

— Как же мы можем наслаждаться вечером после всего этого? — осведомилась Оливия, явно обеспокоенная нелепыми сплетнями. — Впрочем, это даже к лучшему: небольшой скандал мог бы обратить сквайра Денни в бегство.

У Александры сдавило горло, отчаяние, казалось, накрыло ее с головой. Она почти не спала несколько дней, увязнув в трясине стресса и тревоги с тех самых пор, как отец сделал свое ужасающее, отвратительное объявление по поводу ее скорого замужества. Прошлой ночью Александра работала до изнеможения, пока не онемели кончики пальцев. И сейчас она вдруг поняла, что независимо от того, как близко стояла к началу очереди гостей, ей нужно немедленно присесть. Она чувствовала себя нехорошо — сказать по правде, просто ужасно.

Комната закружилась перед глазами. Яркие огни зала стали приглушенными и начали стремительно меркнуть.

«Нет, я не упаду в обморок! — пронеслось в голове пришедшей в ужас Александры. — Если я потеряю сознание, это даст пищу для новых сплетен».

Но, вопреки ее желанию, пол под ногами неожиданно накренился.

Не в силах удержаться на ногах, Александра резко покачнулась, врезавшись в крепкое мужское тело — и чья то сильная рука обвилась вокруг нее. На какое то мгновение Александру охватили подзабытые, томительные ощущения, ведь подобной мужественности она не чувствовала вот уже почти десять лет. Гулко стукнув, сердце остановилось, чтобы в следующий миг безудержно забиться. Сильный и мускулистый, спаситель окутывал Александру теплом. Задыхаясь от волнения, она беспомощно подняла взор…

И обнаружила, что смотрит в самые проницательные — и самые прекрасные — синие глаза, которые когда либо встречала.

Незнакомец обратился к ней с абсолютным спокойст вием:

— Разрешите мне помочь вам добраться до стула.

Александра хотела ответить, она действительно пыталась сказать хоть что нибудь, но слова отказывались выстраиваться в предложения. Ей оставалось лишь вглядываться в потрясающей красоты лицо незнакомца: в обрамленные длинными ресницами глаза, которые теперь смотрели расслабленно и чувственно, прямые аристократические линии идеально вылепленного носа, четко очерченные высокие скулы. Александра просто не могла дышать. Этот мужчина выглядел потрясающе, и она слишком долго находилась в его крепких объятиях.

Тело Александры чутко реагировало на присутствие незнакомца. Оно волнительно напряглось, сердце опять громко ухнуло. Вожделение мгновенно заполнило ее, тело с такой силой откликалось на близость этого мужчины, что воздуха вдруг перестало хватать.

А спаситель не отрываясь смотрел на Александру. Уголки его губ немного приподнялись. Но это выражение никоим образом не означало улыбку.

— Я могу проводить вас до стула? — снова предложил он.

Тон незнакомца был настолько обольстительным, что страстное желание с новой силой нахлынуло на Александру. Она в волнении облизнула губы. Бедняжка давным давно забыла, как флиртовать, поэтому решила даже и не пытаться заигрывать, сосредоточив все свои усилия на том, чтобы снова обрести дар речи.

— Вы очень добры, — наконец то сумела вымолвить она.

Твердая линия рта мужчины еще немного смягчилась.

— Обо мне сказано немало, но полагаю, еще никто прежде не называл меня добрым.

Рука спасителя по прежнему обвивалась вокруг нее. И Александра осознала, что, в сущности, находится в его объятиях.

— В таком случае на вас явно клевещут, сэр.

Это замечание, казалось, позабавило незнакомца, но он сдержал улыбку, в которой уже были готовы расплыться его губы.

— Клеветников вокруг меня много, — согласился мужчина. — Но правда заключается в том, что доброта не имеет никакого отношения к спасению красивой женщины.

Александра вспыхнула от смущения, словно была совсем еще юной леди.

Незнакомец вопросительно приподнял бровь:

— Пойдемте?

И прежде чем Александра успела хотя бы кивнуть, он повел ее через толпу, которая расступилась перед ними, будто по команде. Неожиданно рядом оказался обитый красным бархатом стул. Александра смутно улавливала шепот, раздававшийся за их спинами, но не могла разобрать ни слова, даже не пыталась уловить смысл речей: это было бесполезно, ведь громкое биение ее собственного сердца заглушало все вокруг.

— Как же мне не хочется покидать вас! — с нежностью сказал спаситель.

Она почувствовала, как снова залилась краской.

— Боюсь… иного выбора нет.

— Отнюдь, вариантов много, — тихо заметил он, помогая ей сесть на стул.

Красавец мог бы с полным правом отпустить обессилевшую девушку, но Александра чувствовала, как крепко он обнимал ее вплоть до того момента, пока она не опустилась на роскошный мягкий стул. И даже после того, как Александра уселась, большая сильная ладонь незнакомца оставалась на ее талии, а другая рука поддерживала спину. Она почувствовала, как напряглись его пальцы.

— Благодарю вас за это краткое удовольствие побыть в вашей компании, — произнес спаситель.

Слишком взволнованная, Александра не могла придумать, что ответить. И что еще хуже, она никак не могла отвести взгляд от его теплых, горящих явным интересом глаз. Он флиртовал! Александра была поражена.

Мужчина наконец то отпустил ее, выпрямился в полный рост — в голове Александры мелькнула смутная мысль о том, что он высок, более шести футов, — и, поклонившись, зашагал прочь.

Александра так и застыла на стуле, ошеломленная произошедшим. А потом, когда примчались встревоженные сестры и окружили ее, бросившись на колени рядом, она опомнилась и почувствовала, как громко стучит сердце, как горячо пульсирует тело. Почувствовала — и осознала, что полностью уничтожена этой неожиданной встречей. Что же это был за мужчина?..

— Вы знаете, кто это? — взволнованно спросила Кори, словно услышав немой вопрос старшей сестры.

Александра подняла глаза и увидела, что почти все присутствующие в танцевальном зале уставились на нее и перешептываются, прикрывая рты.

— Нет, не знаю, — безвольно бросила она.

— Это герцог Клервудский, — с благоговением выдохнула Кори. — Я слышала, как кто то сказал об этом.

Александра вжалась в сиденье стула. Она знала о герцоге все — точно так же, как все остальные вокруг. Клервуд слыл образцом мужественности — богатый, титулованный, щедрый филантроп. В сущности, ни у кого не вызывало сомнений, что он был самым богатым аристократом королевства — и, возможно, самым могущественным. Кроме того, он был самым желанным холостяком Великобритании.

Тело Александры пронзила дрожь. А все потому, что самое важное, что было известно о герцоге абсолютно всем, это его репутация. Поговаривали, что Клервуд был холодным, бессердечным. Он отвергал самых лучших невест, которых только могла предложить Британия, снова и снова, уже более десяти лет, отказываясь выбирать себе суженую. Зато у герцога было много красивых любовниц. А заодно, по слухам, через все королевство за ним тянулся шлейф разбитых сердец.

Глава 3

Он не мог появиться ни на одном торжественном приеме, не будучи атакованным ластящимися леди и подобострастными джентльменами, которые надеялись привлечь его интерес и внимание. Мужчины добивались дружбы, и не потому, что он был приятным человеком, — просто ради его связей. Молодые леди мечтали о его руке и сердце или, по крайней мере, любовной интрижке, дамы постарше хотели устроить замужество своих дочерей или сестер. Однако прежде, чем ему достался высокий титул, он научился возводить огромную невидимую стену между собой и окружающими. Просто еще в те годы, когда он был мальчиком, сыном герцога и наследником, его по пятам преследовали подхалимы. С тех пор он значительно поднаторел в искусстве проходить через огромную толпу, не встречаясь ни с кем глазами. Когда кто то осмеливался приблизиться, он либо терпел вторжение, либо указывал на недопустимость нарушения его личного пространства, либо просто направлял на наглеца такой испепеляющий взгляд, что тот немедленно обращался в бегство.

Теперь Стивен помедлил, чтобы оглянуться на высокую брюнетку, которая чуть не упала в обморок в его объятиях. Обычно его кровь не вскипала в жилах при первом взгляде на красивую женщину — для этого он был слишком опытным и слишком пресытившимся многочисленными романами. Но теперь его сердце колотилось, а кровь кипела.

Стивен чуть заметно улыбнулся самому себе.

Сейчас она была окружена несколькими женщинами, двумя джентльменами в возрасте, хозяевами дома и, очевидно, заверяла всех и каждого, что с ней все в порядке. Две молодые девушки, казалось, сильно тревожились за нее, из чего Стивен заключил, что это были родственницы или близкие подруги. Впрочем, он, похоже, заметил между ними едва уловимое сходство. Сестры?

Стивен продолжал смотреть на брюнетку, совершенно не заботясь тем, обратил ли кто то внимание на его явный интерес. Она была необычно высокой для женщины и очень привлекательной. Черты ее лица были идеально правильными, прямо таки совершенными. Стивен не назвал бы ее просто красивой, да и слово «статная» казалось мужским, недостаточно утонченным. Она была… потрясающей! Герцог вполне мог бы остановиться и на этой оценке, но он был заинтригован.

А прежде еще ни одной женщине не удавалось заинтриговать его так быстро.

Учитывая возраст брюнетки, он тут же предположил, что она наверняка обладала опытом в амурных делах. И поскольку незнакомка, очевидно, была бедна — ни одна леди со средствами никогда не надела бы такое старомодное платье, — герцог не видел ни одной причины, по которой они не могли бы достигнуть некоей взаимовыгодной договоренности. Шарлотта уже порядком ему надоела. Не говоря уже о том, что любовницы герцога никогда не пользовались его благосклонностью дольше нескольких месяцев.

— Только представьте, они посмели здесь появиться, какой позор! Вообразите: Александра Болтон штопает одежду леди Хенредон! Она зарабатывает на жизнь шитьем!

Стивен оглянулся через плечо на двух раскрасневшихся и негодующих светских дам — седовласую и медно рыжую, а потом заметил, что его нынешняя любовница стоит прямо за ними. Голубые глаза Шарлотты тут же остановились на герцоге, и она улыбнулась.

Стивен вежливо кивнул даме сердца, нисколько не озаботившись ее присутствием. Вместо этого он размышлял о том, что невольно подслушал: то, что Александра Болтон шьет для высшего класса, удивило его. Герцог не слышал ни об одной аристократке в стесненном материальном положении, которая согласилась бы на нечто подобное. Так или иначе, но это казалось ему достойным восхищения. Стивен не понимал и не разделял отвращения сливок общества к тому, что они презрительно именовали трудом. Сказать по правде, герцог Клервудский сам каждый божий день трудился засучив рукава — умственно, сидя за столом в своем кабинете, или физически, на одной из строительных площадок или в офисе благотворительного фонда.