– Похоже, здесь никого нет.
Алекс постоял на крыльце, глядя на заброшенный дом.
– Я же говорила тебе, что старики умерли, а единственными наследниками были какие-то дальние родственники. Дом давно выставлен на продажу. Правда, за него заломили слишком много, и желающих его купить не нашлось.
Проникать в чужие дома Алекс умел столь же ловко, как и угонять чужие машины. Каролин последовала за ним в темное, затхлое нутро дома. Нащупав выключатель, она попробовала включить свет. Бесполезно. В доме было жутко холодно и сыро. Вся дрожа, Каролин опустилась в старое дубовое кресло, пока Алекс при помощи карманного фонарика изучал комнаты.
Ей показалось, что он про нее забыл. Повернувшись к ней спиной, он застыл, рассматривая фотографии на стене. Она же обхватила себя за плечи, пытаясь унять дрожь.
– Сейчас разведу огонь, – сказал он, даже не обернувшись. Взгляд его был прикован к фотографии юной девушки. Ее милое девичье личико показалось Каролин смутно знакомым. И тогда до нее дошло: Алекс смотрит на свою родную мать.
– Я сама, – сказала она и направилась к камину. Однако он опередил ее и вновь усадил в кресло. Затем снял с себя свитер, как будто ему самому холод был не страшен, и протянул ей.
– Надень.
– Не смеши меня, ты сейчас окоченеешь, – запротестовала Каролин, но Алекс не стал ее слушать и просто натянул на нее свитер.
Свитер был теплым и пах его кожей, и она почувствовала себя в нем крошечной и уязвимой. Спустя несколько минут в камине уже пылал огонь, наполняя старый дом теплом и светом.
Как только огонь разгорелся, Алекс сел на корточки и обернулся к ней.
– Могу я задать тебе один вопрос?
– А я могу запретить тебе это сделать?
Его улыбка была печальной.
– Всегда есть вероятность того, что нам не выбраться отсюда живыми.
– Не спорю, особенно если учесть то, что с нами произошло.
– Скажи, что такого ты утаила от меня?
– Ты о чем?
– Вчера днем ты сказала, что есть что-то такое в твоем отношении ко мне, чего я не знаю.
– Тебе уже и без того известно, что я хочу тебя, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно. Ей не хотелось заводить с ним этот разговор. По крайней мере, не сейчас, когда ее волосы и одежда все пахли дымом пожара, когда он сидел перед ней на корточках и без рубашки. Когда небо озарилось рассветными красками, а где-то снаружи рыскал убийца, выжидая момент, когда сможет их обоих прикончить.
– Тогда что же? – Алекс слегка запрокинул голову и в упор смотрел на нее. – Что ты не любишь меня?
Странно, но ее сердце, казалось, остановилось, дыхание замерло, и все же ей удалось сохранить внешнее спокойствие.
– Это смешно.
Он пожал плечами.
– Если я умру, хотелось бы, чтобы меня кто-то оплакал.
– Не волнуйся, если ты умрешь, я тебя оплачу, – сухо сказала она. – Хотя похоже на то, что если тебя прикончат, то и меня тоже.
– Ты любишь меня, Каролин?
– Боже, сколько можно! Ты уже вывел меня из себя – как всегда.
– Это не ответ на мой вопрос. Ты меня любишь?
Она раздраженно фыркнула.
– Ну конечно, люблю. Не говори глупостей! Всегда любила и, похоже, всегда буду любить, даже если мне самой это меньше всего нужно. Ну как, теперь доволен?
– Да, – ответил он и, протянув руки, взял в ладони ее лицо. На его собственном играли красноватые блики огня, пылавшего в камине старого сельского дома, и Каролин поняла, что своим признанием вынесла себе приговор.
Впрочем, она не намерена сдаваться без борьбы. Отстранившись от него, она встала с кресла и направилась к передней двери.
– Пойду кое-что проверю, – бросила она через плечо и, распахнув дверь, приготовилась шагнуть за порог.
И столкнулась едва ли не нос к носу со стоявшим за дверью человеком. Он ужаса и неожиданности она окаменела. На востоке стало заметно светлее, но даже в предрассветных сумерках и отблесках камина она сразу поняла, кто это такой.
Она впервые смотрела в глаза Уоррену Макдауэллу с того момента, когда узнала, что он ее отец. Охваченная ужасом, Каролин застыла в дверях, словно статуя, не зная, чего ждать дальше. Перед ней стоял ее отец, она же чувствовала лишь то, что чувствовала всегда. Никакой волны дочерней любви, – впрочем, и никакой обиды. Ее занимала другая мысль: поднимет ли он на нее руку?
За всю свою жизнь она ни разу не видела Уоррена неопрятно одетым. А сейчас, хотя он все еще был в смокинге, но без галстука, рубашка мятая и вся в пятнах, щеки и лоб в саже. Его седые волосы были намазаны гелем, но больше всего пугала маска непробиваемого спокойствия на его лице.
– Я так и подумал, что найду тебя здесь, – сказал он. – Где Алекс?
Каролин хватило ума не оглядываться. Судя по всему, Уоррену он был не виден. Сейчас любое, даже самое маленькое преимущество для них на вес золота.
– Где-то здесь, – уклончиво ответила она и ужаснулась, услышав, как дрогнул ее голос.
– То есть он настоящий Алекс? – устало спросил Уоррен. – Он обманул меня. Но с другой стороны, он всегда был мошенник и проходимец. Я же был настолько глуп, что не сразу осознал правду. А когда все понял, то подумал, что его нет в живых.
– Макдауэлла не так-то просто убить.
– Мы с тобой оба знаем, что он не Макдауэлл, – тихо произнес Уоррен. – В отличие от тебя.
– Неужели в тебе вдруг проснулись отцовские чувства? – Каролин вложила в свой вопрос весь цинизм, на какой только была способна.
– Отнюдь. Салли принесла тебя в дом, хотя я, скажу честно, возражал. Я не ощущал себя отцом. Ты была случайностью, о которой лично я предпочел бы забыть, но моя сестра поступила по-своему. Алексу была нужна подружка для игр. Хотя не думаю, что она имела в виду те игры, которым ты с ним предавалась в последнее время.
Несмотря на помятый вид, Уоррен сохранил свое коронное высокомерие.
– Это не объясняет, почему ты хочешь нас убить.
Уоррен оторопел:
– Я? Убить вас? С какой стати? Я пришел, чтобы… – Он недоговорил; в глазах его застыл ужас. В следующий миг Уоррен беззвучно рухнул у ее ног, и Каролин увидела, как из дыры в спине дорогого смокинга растекается по крыльцу лужа крови.
Она окаменела, не в силах издать даже писк. Затем медленно подняла глаза и, к величайшему своему удивлению, увидела перед собой самодовольное лицо кузена Джорджа.
– Нет, ты все-таки плохо соображаешь, Каролин, – произнес он. – У него даже не было пистолета. С какой стати, скажи на милость, ему было тебя убивать? Этот несчастный идиот хотел тебя спасти.
– Так это ты… – прошептала она.
– Разумеется, это я, – довольно ухмыльнулся Джордж. – А теперь почему бы вам двоим не выйти из дома, чтобы мы могли закончить это дело? Мне нужно как можно скорей вернуться к постели моей дорогой мамаши, прежде чем кто-то заметит мое отсутствие. Ну что, пойдешь со мной?
И он с мерзкой улыбкой сделал ей знак поторопиться. На Каролин в упор смотрело черное дуло пистолета.
Глава 23
Это был поразительной красоты рассвет. Они шагали по извилистой тропе в направлении скал, странная похоронная процессия. Уоррена оставили лежать в луже крови, которая с каждой минутой становилась все больше. А они теперь брели вверх по утесу, на который частенько взбирались детьми. Джордж трещал без умолку. Всю дорогу он продолжал трепаться, не опуская при этом пистолет.
– Ну, как там твоя память? – подначил он Алекса. – Всплывают из ее темных глубин события прошлого или нет?
– Всплывают, – ответил Алекс и еще крепче сжал руку Каролин. – Ты с пистолетом в руке – очень убедительная картинка.
– Не сомневаюсь. Я сам не могу взять в толк, как ты заставил поверить дядю Уоррена, что ты – это не ты. Лично я понял, что это ты, в самый первый момент. А ведь это я убил тебя в прошлый раз. Даже моя мать, и та тебя узнала, хотя и была уверена, что ты нарочно восстал из мертвых, чтобы мучить ее.
– Им известно, что ты стрелял в меня восемнадцать лет назад? Они тоже имели к этому отношение? – Голос Алекса звучал на удивление спокойно, как будто его почти не интересовало то, что должно ему быть далеко не безразлично.
– И да, и нет. Они узнали лишь тогда, когда было уже поздно, и им ничего другого не оставалось, как все скрыть. В конце концов, я сделал это ради них, не так ли? А вот тетя Салли всегда чересчур тряслась над тобой. Ей уж точно было бы все равно, какой скандал разразится, если бы меня обвинили в убийстве. Разумеется, Уоррен и Пэтси приложили бы все усилия к тому, чтобы снять с меня обвинение, но все равно честь семьи была бы запятнана.
– И ты решил повторить попытку? – спросил Алекс. – Но зачем меня убивать? Неужели за то, что я постоянно тебя шпынял? Но, согласись, ты и сам был не подарок, насколько мне помнится.
– Вот в этом ты и неправ. Я был образцовый сын. Интересы матери для меня – прежде всего. Да, я очень даже наблюдательный, как ты знаешь. В тот вечер, когда ты собрался сбежать, ты застукал меня за тем, как я подглядывал за собственной матерью и ее любовником. Они там такие вещи вытворяли, что я оторваться не мог. Как вдруг появился ты и все испортил.
– И что я такого сделал?
– Пригрозил, что выбьешь из меня последнее дерьмо, если я не перестану подглядывать. Но, как ты понимаешь, это такая привычка, от которой сразу не избавишься, – Джордж расплылся в сальной ухмылке. – Вы тоже были хороши в библиотеке несколько дней назад. Я надеялся на повторение спектакля, прежде чем плеснуть бензина и чиркнуть спичкой, но так и не дождался. Хотя я никогда не поверю, что вы там не трахались, как пара кроликов. Просто мне с моего места не было видно.
Каролин едва не стошнило.
– Ты подглядывал за нами?
– Я подглядываю за всеми. Это мое самое любимое занятие. Как правило, я сам не предпринимаю никаких действий. В Нью-Йорке есть один клуб, который специально организует для своих членов такие вещи. Особенно для таких ценителей, как я.
– Извращенцев, – поправила его Каролин.
– Ну-ну, дорогая кузина. Когда речь идет о взрослых людях, такого понятия, как извращенец, просто не существует. Вот и ты, как взрослый человек, могла позволить себе с ним кое-какие шалости. И как я понимаю, не без удовольствия, – Джордж глубоко вздохнул. – Эх, жаль, у нас слишком мало времени. Не знаю, кого бы трахнул первым, тебя или его. Впрочем, сомневаюсь, что мое желание нашло бы у вас понимание. С другой стороны, было бы забавно, если бы я трахал одного, а другой при этом наблюдал.
– А куда ты так торопишься? – вкрадчиво спросил Алекс, не обращая внимания на выражение ужаса на лице Каролин. – Если что, я готов сыграть.
Джордж расхохотался.
– Как, однако, мило с твоей стороны, но не надейся, меня ты не проведешь. Ты думаешь, что лишнее время поможет тебе перехитрить меня. Боюсь, я научился сублимировать свои желания во имя куда более высоких целей. К восходу солнца вы двое должны стать покойниками. Двойной прыжок со скалы навстречу собственной смерти. Ну, разве это не впечатляет?
– А зачем нам это делать?
– Я не психолог. И потому не в состоянии объяснить ход ваших мыслей, мой дорогой, – игриво произнес Джордж. – С какой стати тебе понадобилось портить тормоза в машине Каролин и потом увозить ее с собой? А когда твой дядюшка явился к тебе, чтобы попытаться тебя остановить, ты хладнокровно всадил в него пулю. Скажи, кто возьмется это все объяснить? Я уже не говорю о причине, по которой ты спалил фамильный особняк. Когда мне сообщат эти новости, я буду у постели моей мамочки и ничего не смогу сказать по этому поводу. Мы все будем вне себя от горя, – Джордж изобразил приторную улыбку.
– Тебе не кажется, что, спалив дом, ты слегка перегнул палку? Полагаю, тобой в первую очередь движет меркантильный интерес, но даже если ты и получишь страховку, дом все равно стоил бо́льшего.
– Верно. Но с другой стороны, как известно, нельзя приготовить омлет, не разбив яиц. Мне казалось, дядя Уоррен это отлично понимал.
К этому моменту они дошли до самого верха. Солнце уже всходило над горизонтом, и на востоке чернильная чернота неба сменялась алым цветом.
– Джордж, – негромко позвала кузена Каролин. – Я все равно ничего не понимаю. Зачем тебе нужно унижать нас? Неужели деньги для тебя так важны? Ведь у тебя их и так достаточно.
– Денег никогда не бывает слишком много, Каролин. Ты же всегда была страшно наивной. Мой стиль жизни стоит денег, и немалых. Но ты права – деньги не главная причина.
– А что же тогда?
– А разве не ясно? Думаю, Алекс уже все понял. Вы с ним не Макдауэллы. Ты внебрачный ребенок, он подменыш. Ни ты, ни он, вы оба не являетесь членами семьи, ни ты, ни он не заслуживаете даже цента тех денег, какие мои предки копили на протяжении нескольких поколений. Вы самозванцы, вы оба. Я знал это еще тогда, когда был ребенком, я только что сам сказал вам, что имею привычку подглядывать и подслушивать. И я всегда знал, что рано или поздно, но я избавлюсь от Алекса. Так что когда он застукал меня подглядывающим за постельной акробатикой моей матери, я решил, что момент настал. Я, правда, не знал, что мне делать с тобой, но к старости Уоррен стал жутко сентиментальным. Он предупредил меня, чтобы я тебя не трогал. До того момента у меня и в мыслях не было что-то с тобой делать, но такая родительская забота была слишком опасна. – Джордж остановился. Они были на самой вершине утеса. Внизу под ними из воды торчали скалы, и пенился прибой, и чуть левее, омытый рассветными лучами, высился маяк. – Время совершить прыжок, дети мои. Можете взяться за руки, если вам так удобней.
"Невеста для блудного сына" отзывы
Отзывы читателей о книге "Невеста для блудного сына". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Невеста для блудного сына" друзьям в соцсетях.