Построенная из белоснежного мрамора, она была совсем невелика. Густой плющ густо разросся, покрыв ее до самой крыши. Заросли были настолько плотными, что внутри даже сейчас царил полумрак. В центре, на дощатом полу стоял маленький столик, а на нем – бутылка шампанского и два бокала. Я удивленно обернулась к Крису, а он только пожал плечами и улыбнулся:

– Я подумал, что ты тоже не очень любишь шумные мероприятия и в какой-то момент захочешь уединиться и отдохнуть.

Он открыл вино и разлил его по бокалам:

– За нас, дорогая!

– За нас…

Я сделала пару глотков, наслаждаясь вкусом, а потом отставила фужер в сторону и обняла Криса за шею:

– Ты действительно привел меня в беседку только для этого?

Лукавые искорки в его глазах стали ярче:

– Не совсем… Я действительно полагал, что тебе потребуется уединение, но не был уверен, что ты захочешь отдыхать.

Он нагнулся и поцеловал меня, властно, вкладывая в поцелуй все свое желание. Горячо и неистово, будто ждал встречи со мной несколько лет, а не часов. Я ответила с тем же жаром. Невероятно, но его губы сводили меня с ума не меньше, чем два месяца назад, когда он впервые показал мне эту беседку.

Руки Криса скользнули с моей талии вниз, захватывая ткань подола, собирая ее в складки на поясе. Я испуганно взглянула ему в глаза:

– Ты уверен, что кроме нас сюда никто не придет?

Он гневно зарычал:

– Если придет – я просто вышвырну его отсюда!

Я улыбнулась про себя: так вот почему он выглядел таким нервным! Мой великолепный муж пока так и не научился контролировать собственную страсть. И мне, как ни странно, это очень нравилось. Даже не смотря на то, как коллеги теперь отводили глаза и прятали улыбки, когда меня посреди рабочего дня вызывали в кабинет.

Впрочем, я попыталась заикнуться о том, чтобы уволиться из компании. Но Крис был категоричен:

– Отсюда ты можешь уйти только в декрет!

Конечно, его же не провожали косыми взглядами все сотрудники без исключения…

Крис опустился на скамью, усаживая меня себе на колени. Его рука беззастенчиво гуляла в глубоком вырезе моего платья. Сегодня я решила обойтись без белья – благо модель платья это позволяла. И, кажется, не прогадала.

Я скользнула рукой между нашими телами и слегка погладила мощный бугор, распиравший его брюки. Он охнул и преувеличенно свирепо посмотрел на меня:

– Кажется, дорогая, ты нарываешься на суровое наказание!

Я невинно улыбнулась:

– Тебе не нравится, дорогой?

Вместо ответа он расстегнул ширинку и приспустил брюки. Я приподнялась, накрывая его своими юбками. Опускаясь прямо на воинственно вздыбившуюся твердую плоть. И не смогла сдержать стона, когда она полностью вошла в меня. Я приподнималась и опускалась, скакала на нем, как на породистом жеребце. И чувствовала, что все глубже погружаюсь в океан удовольствия.

Он обхватил мою грудь рукой, сжимая ее прямо сквозь плотную гладкую ткань. Скользнул рукой вверх по спине, разыскивая застежку. Миг – и платье опадает, пышным поясом собираясь на талии. Надеюсь, это действительно немнущаяся ткань… Иначе полгорода завтра будет в курсе, чем мы тут занимались!

Но остановить его я уже не могла, да и не хотела. Он снова приподнял мою грудь, слегка потер пальцем набухший сосок. От его прикосновения он набух и отвердел, заныл болезненно и сладко. Когда этой твердой, карминно-красной бусины коснулись его губы, он словно взорвался потоками наслаждения. Я выгнула спину и прикусила губу, но слабый стон все-таки успел сорваться с моих губ. Вскоре и он охнул, изливаясь в меня.

Еще несколько минут мы просидели, обнявшись, не желая покидать наше убежище и возвращаться к гостям. Наконец Кристиан поправил на мне платье и нежно куснул за мочку уха:

– Мне кажется, через пару часов нам придется сюда вернуться.

Я улыбнулась и кивнула: в этом, да и во многом другом, мне совершенно не хотелось ему возражать. Все-таки, мне достался просто идеальный муж! Но сейчас тайное убежище придется покинуть. Слава богу, только ненадолго. Теперь, когда между нами никто и ничто не стоит, мы сможем приходить сюда так часто, как только захотим. А если кто-то попытается нам в этом помешать, то я могу только пожалеть этого отчаянного безумца!