- Ровно пятнадцать минут, - улыбается он, но я-то знаю, что провозилась куда больше.

Мы очень быстро добираемся до центра и паркуем машину на стоянке. Макс ведет меня по сувенирным магазинчикам, параллельно рассказывая о городе, а я только и успеваю крутить головой. Пару раз мужчина меня едва успевает утащить с проезжей части, настолько я залюбовалась городом.

Набив сумку всякой подарочной утварью, я и Макс заходим в одно небольшое кафе. Мужчина сам делает заказ, а я только сейчас осознаю, что мне с ним все это время было комфортно… Серьезно, я доверилась ему в выборе подарков, я позволила ему сделать за меня заказ - не это ли вообще высшая степень доверия? Взявшаяся, правда, неизвестно откуда.

Сейчас, сидя напротив меня, он не кажется тем мажором и наглецом, приведшим в наш дом девицу в первый день ночевки. Я вижу его настоящего и до ужаса хочется верить, что именно я та причина, по которой он снял ту маску наглеца.

Латте приятно обжигает язык и отдает нотками миндального сиропа. Наслаждаюсь последними глотками, ведь уже слопала до последней крошки невозможно вкусный ягодный пирог. Как ни странно, весь наш перекус проходит в тишине. Мы лишь изредка переглядываемся и улыбаемся друг другу. От его очаровательной улыбки что-то каждый раз ёкает в груди, но я держусь.

Я все еще жду вопроса от Максимилиана, почему-то кажется, что он вот-вот начнет разговор про наш спектакль и попросит довести дело до победного конца. А я ему очень нетактично отвечу, пошлю куда подальше и с чувством выполненного долга вернусь домой. Но он молчит… Может быть еще не сформулировал мысль?

Задумчиво пьет свой кофе, смотрит куда-то сквозь оконное стекло и барабанит пальцами свободной руки по столу. Такой серьезный и красивый, хоть сейчас картину с него пиши! Никогда не нравились мужчины с острыми скулами, но у Майера это выглядит как-то иначе...

- А ты ничего не хочешь мне сказать? - не выдерживаю и спрашиваю я.

Мужчина поворачивается и вопросительно выгибает бровь.

Нет, ну, неужели он и правда решил плюнуть на все это дело? Конечно, предложи он мне - я откажусь, потому как настолько далеко заходить не готова. Но сам факт интереса, что же он решил, а главное - что выбрал…

Надеюсь не Ингрид, очень надеюсь.

- А должен? - насмешливо спрашивает Макс, отставляя чашку в сторону.

- Ну, не знаю, типо… Например, что дальше будем делать? - как бы невзначай, говорю я и уже жалею, что начала этот разговор.

- Дальше мы, типо, будем ждать, пока ты закончишь универ, а там, глядишь, придумаем правдоподобную версию с расставанием, - пожимает плечами мужчина. Как-то это противоречит условиям его отца, которые я слышала. - Например, что ты мне изменила…

- Эй! - внутри поднимается волна протеста. - Я бы не изменила тебе!

- Мне? - смеется Макс.

- Я образно! - закатываю глаза и чувствую, что снова краснею. Да что ж это за безобразие, подстава от организма! - Но я бы ни за что не изменила! Не смей очернять мое имя, господин Майер! - строго свожу брови на переносице и грожу указательным пальцем.

- Хорошо, тогда я тебе изменил, - фыркает он и почесывает лоб. - Нашел еще более милую, умную и сексуальную, чем ты. Хотя, знаешь, вряд ли это возможно.

Смотрит в глаза, совершенно не подозревая насколько сейчас заставил меня засмущаться. Сглатываю и пытаюсь чем-то занять руки, чтобы скрыть свою нервозность. Прости, бумажная салфетка, но страдать будешь ты. Мну ее края и чувствую, как жар еще больше прежнего подступает к лицу. Он хотя бы думает, что говорит или речь совсем не фильтрует?!

- Беликова, - вздыхает Макс и встает с места. Улыбается легко и непринужденно. - У тебя, похоже, биполярное расстройство. То ты дерзишь, то смущаешься. Определись с тактикой общения со мной.

- А мне больше не придется с тобой общаться, - удается перебороть себя и ответить.

Грубо как-то вышло. И даже больно, причем мне же самой. Мы же и правда больше не будем общаться, по крайней мере таков был уговор.

Одеваемся и выходим на улицу. Уже стемнело и достаточно похолодало, так что самое время вернуться в особняк. Пока идем до машины, у меня в голове громким гонгом разносятся его слова.

Милая. Умная. Сексуальная.

Можно ли на полном серьезе считать, что таковой он меня и видит?

Вряд ли это возможно. Найти еще более...

Это тоже был комплимент с его стороны? Мол, никого прекрасней нет?

Уф, что-то как-то мне нехорошо. Пульс подскакивает, мысли дурные в голову лезут. Да и еще его молчание относительно отцовского разговора. Неужели Макс решил, что оно того не стоит, что притворством цели не добиться? Знать бы наверняка, что происходит в его голове.

Открывает мне дверь автомобиля и я уже собираюсь сесть, как Макс ловит меня за локоть. Наклоняется к моему лицу до невозможности близко. Горячее дыхание, достигая моей кожи, заставляет вздрогнуть, но я не отстраняюсь. Широко распахнув глаза смотрю на Майера и жду, что он скажет. Или сделает.

- Слушай, я хотел бы… - с энтузиазмом начинает он, но прерывает фразу. Набирает в легкие воздуха, облизывает губы, словно собираясь с мыслями. А я ошарашенно смотрю ему в лицо и снова в груди то чувство, как было ночью. Нечто магическое, как будто особенное происходит между нами. - Спасибо тебе, Беликова. Извини за все, что было не так, - наконец, коротко говорит он и внутреннее чутье подсказывает, что изначально планировалась совсем иная речь.

Как по взмаху волшебной палочки, Майер натягивает знакомую ухмылку на лицо и отпускает мой локоть, позволяя сесть в машину.

По дороге перекидываемся парой глупых фраз и я кожей чувствую нарастающее напряжение между нами. Нет, не то, когда он меня раздражал и мне было неловко, а какое-то другое. Тоскливое что ли… А может быть мне только кажется.

Он ничего мне не сказал, а значит выбрал вариант с Ингрид, а быть может “финансовую независимость”. В последнем я очень сомневаюсь, иначе зачем так рвать одно место было с этим спектаклем и шантажом?! Вот только почему же он промолчал… Да, в очередной раз повторюсь, что я бы все равно отказалась от фиктивного брака, но его недоверие и молчание выводят из себя. Я настолько хреновый вариант даже для фальшивого штампа в паспорте?...

Когда возвращаюсь в комнату, там меня уже ожидают родители. Снова ловлю на лице отца недовольную мину, но он держится и молчит, помогает с чемоданом. Мама любезно прощается с каждым из гостей и я следую ее примеру. Крепко обнимаю Розали, улыбаюсь Генриху Майеру и другим гостям. Кажется, что никого не смущает мой отъезд с родителями, а может быть Макс просто уже придумал этому хорошее оправдание.

- Я говорил тебе спасибо? - приподнимает брови Максимилиан, когда я уже стою возле такси. Киваю, потому как не могу сходу заставить себя связать и пары слов. В груди жжет и я боюсь выдать свои эмоции.

- Прости, что на день рождения, - пытаюсь улыбнуться я, - не подарила подарка.

- Ты уже подарила самый лучший подарок, - усмехается Макс и заправляет мне за ухо прядь волос. - Заставила забыться, что сегодня именно он. Именно мой день рождения, - не успеваю опомниться, как мужчина наклоняется и уже как-то привычно целует меня в щеку.

Кажется, что я даже ждала этого поцелуя, настолько по сумасшедшему мое тело реагирует на это невинное прикосновение губ. Чуть ли не дрожью бьет и хочется обнять его. Наверное я схожу с ума, медленно и верно.

Сажусь в такси рядом с мамой. Она крепко обнимает меня за плечи, говорит что безумно скучала и просит рассказать всю правду в подробностях, просит доверия. Отец лишь уточняет, что на завтра для меня уже заказаны билеты в Россию. Кажется, что он разочаровался во мне куда больше, чем я думала.

Провожаю взглядом шикарный особняк и высокую мужскую фигуру в расстегнутом пальто. Сказка про Золушку кончилась, пора возвращаться в суровую реальность и перебирать спутанные крупы.

34

Разговор с родителями был не самый приятный, но я выдержала этот кошмар. Папа не особо ругался, но все пытался понять как я ввязалась в эту авантюру, задавал каверзные вопросы, на которые я с трудом находила ответы, лишь бы никого не подставлять.

Когда приезжаем в гостиницу, папа быстро оформляет мне номер на эту ночь. Спустя какое-то время, когда я уже выхожу из душа и готовлюсь спать, ко мне приходит мама и ложится на кровать рядом. Обнимает меня, крепко прижимая к себе, поправляет одеяло и заботливо поглаживает по голове. Точно как в детстве… Господи, как мне не хватало этой родительской нежности и заботы. Как мою душу рвало на куски все эти месяцы, без возможности к ним прикоснуться, к самым родным людям.

Утыкаюсь носом маме в плечо и чувствую, как начинает пощипывать глаза от подступающих слез. Почему-то состояние сейчас именно вот такое плаксивое, на душе неведомая тяжесть, аж дышать больно.

- Как же тебя так угораздило? - шепчет мама, проводя рукой по моим влажным волосам. - Как ты связалась с Майером?

- Вы уже задавали этот вопрос, - шмыгаю носом я. Еще чуть-чуть и разведу сырость, честное слово.

- Я знаю, но все еще не понимаю, зачем ты на это пошла, - мама тяжело вздыхает. - Он тебе нравится и таким образом ты хотела привлечь его внимание или… Дочь, я не понимаю твоих мотивов.

Поднимаю голову и смотрю маме прямо в глаза. Очень надеюсь, что я все же не пала ниже плинтуса и заслуживаю хотя бы каплю доверия в будущем.

- Просто ты вырастила ужасную альтруистку, которой хочется помочь всем и каждому, - чуть улыбаюсь, чтобы разрядить обстановку и мне удается.

- Да уж, в тебе есть это качество, - смеется мама и, приподнявшись, тянется к расческе на тумбочке. - Всегда самопожертвенно лезла помогать там, где даже не просили. Садись, а то за ночь высохнут и превратятся в колтуны, - кивает она мне и я послушно сажусь на кровати, поджав под себя ноги.

В детстве всегда любила, когда мама причесывала мне волосы. Это был своеобразный ритуал единения и семейной любви.

- Максимилиан, может быть, и хороший человек, но он не надежный, - проводя расческой по моим волосам, приговаривает мама. - Вспомни сколько раз он впутывал Эдгара в неприятности, пока тот учился в университете. Мы с папой приложили достаточно усилий, чтобы позволить ему уехать учиться заграницу, как он мечтал. Но там он познакомился с Максимилианом и его компанией, сдружился, и началась череда бед. Вечеринки, пьяные приводы, драки в общежитии… Всегда попадался наш Эд, потому что не был настолько проворным в этих делах. И все с подачи Майера, тот даже не скрывал, что это он был подстрекателем и организатором безобразий. Гордился… Ужас, как я сочувствую его отцу!

Смотрю в окно на огни ночного Франкфурта и в памяти всплывают слова Макса про то, что я и родители не все знаем о брате. И момент, когда после пьяного дебоша, Майер напомнил Эду про реакцию на алкоголь…

- Мам, а что если на самом деле Эд все это вытворял? А Макс его прикрывал, - спрашиваю я и с нетерпением жду ответа.

- Нет, Эдгар не мог творить подобное безрассудство, - насмешливо, но в то же время уверенно отвечает мама. - Он всегда был очень честным и послушным парнем. Для него нарушение каких бы то ни было правил - табу. Даже по сей день он собран и очень аккуратен как в действиях, так и в мыслях. Так что даже не думай плохого о брате, это все Майер. Яблоко раздора, прости Господи… Все проблемы только от него, как с Эдом, так и с тобой.

На душе снова тяжелеет и комок подступает к горлу. Мне не нравится, что по отношению к Максимилиану мама так критична. Будь ее воля, она бы его во всех бедах обвинила, мне кажется.

Проведя с ним рядом чуть больше суток, я увидела под мажористой оболочкой честного человека. Того, который решил пожертвовать собственным благополучием ради меня, когда пошел и признался родителям в обмане. Мне до боли хочется верить, что Макс не так плох, как мама считает. И доказать ей это кажется мне первостепенной необходимостью.

Я не выдерживаю, поворачиваюсь к маме лицом.

- Но ведь я тоже, по вашему мнению, была хорошей девочкой. Послушной, честной, но соврала обо всем этом! - смотрю маме в глаза и приподнимаю брови.

- Но опять же, не по своей прихоти, - спокойно отвечает она и встает с кровати, отложив расческу. - Спокойной ночи, дорогая. Тебе завтра рано вставать, билет на самолет уже заказан.

Она обнимает меня, мягко целует в щеку и покидает номер, оглянувшись напоследок у двери. Казалось, что она что-то хочет сказать еще, но… увы.

Забираюсь под одеяло и беру в руки телефон, чтобы поставить будильник. В мессенджере висит несколько сообщений от Лики, последнее из которых: "Как с Майером?".

Читать эти смс почему-то не хочется, ведь мне нечего ей сказать. Более того, я даже себе сейчас не могу сформулировать внятный ответ на этот вопрос. Сплошные противоречия и помойка из мыслей. Ах да, еще тоска. Она душит меня похлеще удавки, но я не понимаю почему именно сейчас.