Оливия Дрейк - Невеста для злодея

– Ты лжешь, – процедил Данем.

– Нет, это правда. И я готова подписать любой документ. – Придав лицу выражение искренности, Мадди подалась вперед. – Подумайте хорошенько. Это даже сыграет вам на руку. На сегодняшний день наследство поделено на три части. Если я исчезну, то вы с Тео снова получите по половине. Но если я останусь и отпишу вам свою часть, то в таком случае вам достанется две трети.

Брови Альфреда поползли вверх. Он отвел от Мадди взгляд своих водянисто-голубых глаз – как будто взвешивал возможные последствия. И на лице его явственно проступило выражение алчности. Вероятно, наследство и впрямь было огромным.

Тут он вновь взглянул на пленницу.

– Я вижу тебя насквозь. Ты намерена рассказать Роули, что я похитил тебя. Он начнет преследовать меня и добьется отмены договора.

– Нет! Мы с Нейтаном поссорились. Я сказала ему, что ухожу из Гилмор-Хауса. Он, возможно, даже не подозревает, что меня там уже нет.

На сей раз ей не пришлось притворяться и изображать страдания. Даже если Герти сообщит Нейтану, что его жена пропала, он, скорее всего, решит, что она просто решила съехать пораньше.

Альфред сунул пистолет в карман и принялся мерить шагами комнату.

– Я не понимаю, как вопрос можно решить законным образом, – проговорил он минуту спустя.

– Почему бы и нет?! – воскликнула Мадди. – Нам нужно побыстрее вернуться в Лондон. Уверена, что мы можем прибыть туда еще до полудня. Как только ваш поверенный составит документы, я подпишу их. Обещаю.

Несколько мгновений кузен внимательно смотрел на нее. Мадди выдержала его взгляд в надежде и мольбах, что он согласится.

– Ладно, хорошо, – сказал он. – Но я привезу бумаги сюда. Пиджин присмотрит за тобой, пока меня не будет.

Мадди судорожно сглотнула и взглянула на человека с лампой. Тот ответил ей ухмылкой, обнажившей чернеющие дыры вместо нескольких зубов. Боже, она не могла остаться в обществе этого безжалостного головореза!

Но Альфред уже направился к двери.

– Постойте, пожалуйста! – взмолилась Мадди. – Если оставляете меня здесь, то, по крайней мере, хотя бы развяжите. У меня онемели руки, и когда вы вернетесь, я буду не в состоянии что-либо подписать.

К ее величайшему облегчению, Альфред кивнул Пиджину. Тот, склонившись над ней, развязал веревки. Освободившись, Мадди принялась растирать запястья, делая вид, что ей ужасно больно. Потом ссутулилась на стуле и понурилась, изображая покорность и смирение.

Через несколько секунд дверь закрылась, и в замочной скважине повернулся ключ. Затем послышались удаляющиеся шаги.

Мадди вскочила со стула и осмотрелась. Нужно было срочно найти какой-то выход. Сначала она толкнула дверь, чтобы проверить, сработал ли замок. Дверь не поддалась. Тогда она метнулась к окну.

К ее огорчению, створки заело. Она трясла их изо всех сил, затем била ладонью по защелке до тех пор, пока рама с громким скрипом петель не распахнулась. Мадди замерла в испуге и оглянулась на затемненную дверь. К счастью, шагов она не услышала.

Распахнув окно пошире, Мадди перегнулась через каменный подоконник. Рев волн раздавался теперь гораздо громче. В лицо ей ударил ледяной ветер. Взошедшая луна разметала по бескрайности черных вод тысячи бриллиантов.

Взглянув вниз, Мадди в ужасе отпрянула.

Дом примостился на краю скалы. Крутой обрыв заканчивался водной кромкой, где прибой бился о выступавшие из воды камни. Пенистые волны шипели и ревели как дикие звери, словно хотели ее проглотить.

Она оказалась в ловушке. Побег был невозможен. Но какой же у нее выход?.. Если она здесь останется, Пиджин может вернуться и изнасиловать ее. Кроме того, не было гарантии, что Альфред отпустит ее после подписания бумаг.

Мадди заставила себя снова посмотреть вниз. И обнаружила, что ошиблась, полагая, что дом стоит на самом краю обрыва. Двумя этажами ниже тянулась узкая кайма травы, на которой росло могучее дерево, как бы обхватившее каменную стену. А корни дерева уходили в глубь скалы.

Высунувшись из окна, она могла бы даже дотянуться до толстых веток. В детстве она часто лазила по деревьям. И еще – подобно мартышке – часто взбиралась на театральные декорации. Наверняка повторить это будет несложно.

Мадди быстро приготовилась – сняла нижние юбки и отбросила их ногой в сторону. Освободившись от лишнего, она подтащила к окну табурет и вскарабкалась на подоконник. Взглянув в пропасть, невольно поежилась. Но затем, собравшись с духом, сосредоточила взгляд на дереве и ступила на край оконного выступа. У нее вспотели ладони. Ледяной ветер больно жалил и безжалостно трепал волосы, взметая вверх свободные пряди.

«Теперь или никогда», – сказала она себе. И с молитвой на губах ступила на ветку, закачавшуюся под ее тяжестью.

Мадди судорожно впилась пальцами в кору ветки. Затем, чуть помедлив, стала осторожно продвигаться к стволу. К счастью, мягкая подошва туфель не позволяла скользить. Несколько раз Мадди останавливалась, чтобы освободить зацепившуюся за сучок юбку. Наконец, добравшись до ствола, она осторожно, на ощупь начала спускаться вниз. Последний отрезок пути она преодолела, съехав вниз, обхватив ствол руками. Ощутив под ногами землю, Мадди радостно улыбнулась. У нее получилось!

Внезапно песок под ногами начал осыпаться, и она снова схватилась за ствол. Ее сердце бешено колотилось. Снизу доносился рев прибоя, и Мадди боялась сорваться. Но она не могла висеть так целую вечность. Сделав глубокий вдох, она подобралась к каменной стене, потом подползла к углу дома.

Наконец ей удалось ступить на более широкий участок поросшего травой грунта. Мадди перевела дух. Поцарапанные ветками щеки горели, и нервы были напряжены до предела. Приложив ладонь к животу, она поблагодарила Господа за то, что помог ей и ребенку преодолеть первое препятствие.

Теперь надо было найти дорогу в Лондон. Причем мешкать нельзя! Как только Пиджин обнаружит, что она сбежала, тотчас организует поиски. Он не производил впечатление человека сообразительного, но не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что она бежала через окно.

Оправив платье, Мадди побежала вдоль дома. Дорогу ей преграждали низкорослые кусты, и в темноте она то и дело натыкалась на ухабы и рытвины. Наверное, где-то впереди должна была находиться дорога, ведущая в Лондон. А дальше придется что-то придумать. Возможно, удастся уговорить кого-нибудь довезти ее до города.

Приближаясь к фасаду, Мадди услышала сквозь рокот моря еще какие-то звуки. Голоса!..

Подкравшись ближе, Мадди выглянула из-за угла. Недалеко от нее маячили две темные фигуры. При виде жилистой фигуры Альфреда Мадди очень удивилась. Кузен стоял на усыпанной гравием дорожке и отдавал приказания Пиджину, державшему упряжку из двух лошадей. Но она-то полагала, что ее кузен давно уже выехал в Лондон… Казалось, прошла уже целая вечность с тем пор, как он вышел из комнаты. Хотя… на самом деле, наверное, не более четверти часа назад. Поскольку же лошади наверняка были отведены в конюшню на ночь, понадобилось время, чтобы их вывести и снова запрячь.

В развевавшемся темном плаще Альфред вскарабкался на козлы, взял в руки вожжи и хлестнул ими лошадей, понуждая тронуться с места. Лошади пустились рысью, и колеса заскрипели по гравию. А Пиджин, громко топая, вернулся на крыльцо и исчез в доме.

Понимая, что слуга может подняться наверх и обнаружить ее исчезновение, Мадди, не теряя времени, бросилась следом за Альфредом. Она держалась параллельно дороге, в тени деревьев, чтобы не попасться ему на глаза. Колючий кустарник цеплялся за юбку. Едва различая дорогу в темноте, она то и дело спотыкалась о невидимые препятствия.

От влажного морского воздуха она замерзла и дрожала. До этого момента страх и отчаяние как будто согревали ее, но теперь, когда ей все же удалось сбежать и почувствовать себя в относительной безопасности, она сполна ощутила холод ночи. Клацая зубами, Мадди обхватила руками плечи. Сейчас ради плотного теплого плаща она бы отказалась от любого наследства. Но вместо этого ей придется очень быстро идти, чтобы согреться.

Не успела Мадди об этом подумать, как впереди раздался какой-то звук… Крик!..

Нет, наверное, она ошиблась. Это, вероятно, кричала сова. Или где-то далеко завыла собака. Но тут она снова услышала то же самое. И на этот раз отчетливо различила человеческий крик – мужской.

Предусмотрительно держась в тени деревьев, Мадди обогнула поворот – и замерла в изумлении. Залитая лунным светом карета Альфреда с упряжкой лошадей стояла у края дороги. Еще одна лошадь, без всадника, щипала у канавы траву.

А посреди дороги двое мужчин сцепились друг с другом. В темноте выделялось светлое пятно льняных волос Альфреда. Когда он попытался ускользнуть, его противник бросился на него и свалил на землю. Но кузен тотчас вскочил на ноги. Тут лунный свет упал на лицо другого мужчины, и Мадди, не веря своим глазам, воскликнула:

– Нейтан!

Но мужчины ее не услышали – оба были сосредоточены на поединке. Она должна была помочь Нейтану. Заметив на земле увесистую дубину, Мадди схватила ее и поспешила на помощь мужу.

То и дело слышались глухие удары и крики. Кружась, противники молотили друг друга кулаками и всячески друг друга оскорбляли. Мадди же находилась уже в нескольких шагах от них, но они по-прежнему ее не замечали. А она никак не могла улучить подходящий момент для удара – боялась промахнуться и ударить мужа.

Тут Альфред с силой ударил Нейтана ногой в колено. Нейтан вскрикнул и покачнулся. А его противник, воспользовавшись моментом, отступил в сторону и полез в карман плаща.

– Нейтан, берегись! – в ужасе воскликнула Мадди. – У него пистолет!

В следующий миг прогремел выстрел. Ее муж покачнулся и упал. Мадди бросилась к нему.

А Альфред тем временем метнулся к карете. Подскочил к экипажу и ловко запрыгнул на место возницы. Мадди охватила необузданная ярость. Если этот негодяй убил Нейтана, то, видит бог, он за это заплатит!

С поднятой над головой дубиной она устремилась к Альфреду, а тот в это время шарил в поисках вожжей. Мадди размахнулась, но в этот момент упряжка внезапно тронулась с места, и ее оружие угодило не в Альфреда, а скользнуло по крестцу ближайшей лошади. Та в испуге заржала и рванулась вперед. Промчавшись несколько ярдов, карета влетела в придорожную канаву и опрокинулась.

Альфред с воплем слетел с высокого сиденья и пропал из виду. В следующее мгновение послышался удар.

Экипаж намертво застрял в канаве, куда провалились два его колеса, и лошади никак не могли бы его вытянуть. Они беспокойно фыркали и били копытами, но, судя по всему, не пострадали.

Уронив дубину, Мадди обежала карету и увидела распластавшегося на земле кузена. Он лежал без движения в нескольких ярдах от кареты. Подойти ближе она не рискнула. Его судьба ее не волновала.

Мадди бросилась к мужу и, к своему величайшему облегчению, увидела, что он приподнялся и теперь сидел на дороге. Она опустилась рядом с ним на колени и провела ладонью по его колючему подбородку.

– Нейтан, дорогой! Ты в порядке? Когда ты упал, я думала, ты убит!

Его лицо в бледном свете луны исказилось от боли.

– Проклятая пуля пропахала мне руку. Но в целом – все в порядке. Что Данем? Я видел его полет.

– Лежит там, – ответила Мадди дрожащим голосом. – Я… я к нему не подходила.

– Я лучше подойду взглянуть. А то еще придет в себя и вытащит другой пистолет.

Мадди осторожно коснулась его предплечья и ощутила что-то влажное и липкое. Положив руку ему на плечо, она не позволила ему подняться на ноги.

– Не двигайся. У тебя течет кровь.

– Это всего лишь царапина.

– Тогда позволь мне хотя бы наложить повязку.

Дрожащими руками она развязала его галстук, чтобы использовать в качестве повязки. Нейтан возражать не стал. Когда же она начала бинтовать его руку прямо поверх рукава, он прошипел сквозь зубы:

– Нельзя ли поосторожнее!

– Повязка должна быть тугая, иначе не остановить кровотечение. И тебе нужно будет как можно быстрее показаться доктору!

Нейтан издал тихий смешок.

– Я рад, что ты не желаешь видеть меня в гробу. Ну… учитывая то, как мы расстались.

Мадди на мгновение замерла. Посмотрев в освещенное лунным светом лицо мужа, она только сейчас вспомнила об их разрыве. Казалось, что прошла целая вечность с того момента, как она предупредила его о своем уходе из Гилмор-Хауса. И целая вечность с тех пор, как она призналась ему в любви и не услышала в ответ таких же нежных слов. Но он все-таки отправился ее искать. Значит, она была ему небезразлична.

Но Мадди не смела надеяться на лучшее – на то, что Нейтан изменился. Да и не время сейчас размышлять об их будущем…

Получше закрепив повязку на руке мужа, она спросила:

– Как ты меня нашел?

– Сейчас расскажу. Но сначала посмотрю, что с Данемом.