– Прошу прощения, миледи, – вступил в разговор Персиваль. – Я уже доложил вам, что виконт Грейсон – друг герцогини, но не успел сказать, что…

– Дорогой Перси, мы с вами совсем забыли о правилах приличия. Держим гостей в холодном вестибюле, какой позор! Проводи их в гостиную и распорядись, чтобы туда подали горячий чай. Ида, иди проведать герцогиню. Если она все еще спит, не буди ее. Ей сейчас нужен покой.

По дороге в гостиную Рэнди решила для себя, что женщина в розовом ей определенно понравилась, в отличие от женщины в сером. Она была невысокого роста, но в ее манерах чувствовались уверенность и сила. Сейчас, глядя на нее вблизи, Рэнди заметила, что в густых темных волосах женщины пробиваются первые седые пряди, и решила, что той уже далеко за тридцать. Двигалась женщина в розовом легко, грациозно, и Рэнди даже слегка позавидовала ее умению держаться.

– Садитесь сюда, ближе к огню, – пригласила их женщина в розовом, когда они вошли в гостиную. – Сейчас принесут чай, и вы сможете немного отогреться. Персиваль сказал, что вы, милорд, старинный друг герцогини, но больше о вас я не знаю ровным счетом ничего. Вы живете где-нибудь неподалеку?

Джеймс сжал руку Рэнди и только сейчас заметил, с каким интересом смотрит на его жену эта женщина.

– Да, и я, и моя семья много лет были друзьями и соседями герцогини, – ответил он.

– Вот как. А что за поместье… впрочем, неважно. – Темноволосая женщина нервно рассмеялась и продолжила, не сводя глаз с Рэнди: – Простите, что так внимательно рассматриваю вас, моя дорогая. Я знаю, что мы с вами никогда не встречались, но ваше лицо кажется мне удивительно знакомым. Позвольте мне надеть пенсне, без него я плохо вижу.

Она достала пенсне из кармана платья и укрепила его на носу, отчего ее глаза сразу же сделались непомерно большими. Вглядевшись внимательнее в лицо Рэнди, женщина замерла и перестала улыбаться.

– О боже, так это вы! – вскрикнула она, побледнела и вдруг откинулась без чувств на спинку кресла, в котором сидела.

– Боюсь, что это обморок, – заметила Рэнди. – Как ты думаешь, Джеймс, она тоже была знакома с моей матерью?

Джеймс подложил под ноги женщины высокую подушку и пожал плечами.

– Эта женщина для меня самого – загадка. Судя по всему, она приятельница Нана, но кто она и как ее зовут, я не знаю.

В эту минуту в гостиную вошел Персиваль с тяжелым подносом в руках и едва не уронил его, увидев Джеймса и Рэнди, склонившихся над потерявшей сознание женщиной.

– Ее светлость также внезапно заболела гриппом, милорд? – спросил он. – Не послать ли за доктором?

– Это не грипп, это просто обморок, Персиваль, – ответил Джеймс. – Сходите лучше за ароматической солью и одеялом. Это должно привести ее в чувство.

Старый дворецкий был уже в дверях, когда Рэнди окликнула его:

– Скажите, Персиваль, кто эта женщина?

Тот удивленно моргнул.

– Прошу прощения за то, что не представил ее вам, – виноватым тоном произнес он. – Я был уверен, что вы знакомы. Это жена вашего дяди Ричарда, Амелия Аманда Уэнворт, тринадцатая герцогиня Мейдстоун.

Персиваль коротко поклонился и вышел.

* * *

Тишина в гостиной стояла такая, что было слышно, как потрескивают дрова в камине и негромко свистит за окнами холодный ветер. Джеймс отошел от кресла, в котором без чувств лежала Амелия, и ободряюще обнял Рэнди за плечи.

– Проклятие! – воскликнул он. – Положить столько сил на то, чтобы скрыть твой приезд от Ричарда, и так глупо попасться. Амелия – жена этого мерзавца. – Джеймс почувствовал смятение Рэнди и поцеловал ее в лоб. – Прости, дорогая. Нана говорила, что Амелия иногда заезжает к ней, но никак не думал встретить ее здесь.

Рэнди посмотрела на Амелию и задумчиво сказала:

– Быть может, все не так плохо, как тебе представляется.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мне кажется, что Амелия по-настоящему любит Нана. Иначе разве стала бы она целых десять дней ухаживать за ней? Быть может, бабушка сумеет убедить ее не выдавать нас Ричарду.

– Трудно рассчитывать на это, – с сомнением покачал головой Джеймс. – Амелия замужем за Ричардом уже пятнадцать лет, и…

С кресла долетел негромкий стон, и Рэнди бросилась к Амелии.

– Не шевелитесь, ваша светлость, – сказала она, склоняясь над Амелией. – Джеймс, приготовь герцогине чашку горячего чая. Сладкого. Это поможет привести ее в чувство.

Амелия сняла пенсне, промокнула лицо носовым платком, посмотрела на Рэнди и негромко рассмеялась.

– Первый раз за всю жизнь упала в обморок, – смущенно сказала она. – Мне так неловко, что это случилось в ту минуту, когда я должна была обнять вас и поблагодарить бога за то, что вы живы, моя дорогая племянница.

– Вам известно, кто я? – удивилась Рэнди.

Амелия ласково потрепала ее по щеке.

– Конечно, знаю, Миранда. Твоя бабушка не раз показывала мне твои портреты, которые присылал ей твой дорогой отец. Когда она узнала о смерти Джонатана, но ничего не знала о твоей судьбе, она каждый вечер рассматривала их и перечитывала ваши письма. Прими мои самые искренние соболезнования по поводу гибели твоего бедного отца. К сожалению, я не была знакома с Джонатаном, но со слов герцогини знаю, что он был прекрасным человеком.

Джеймс подал Амелии чашку с чаем и присел на стул рядом с ее креслом.

– Вы сказали, что в сообщении о смерти Джонатана ничего не говорилось о судьбе Рэнди? – спросил он.

– Нет, – покачала головой Амелия, поднося к губам чашку. – И это нас очень насторожило. Мы не могли понять, почему власти не сочли нужным сообщить хотя бы что-нибудь о судьбе несчастной девочки.

– А как же письмо, которое прислал вашему мужу майор Спенсер? Он заверял, что написал ему не только о смерти Джонатана, но и о том, что его дочь жива и невредима, – сказал Джеймс.

– Не знаю, о каком письме идет речь, – слабо улыбнулась Амелия. – Впрочем, это неудивительно. Видите ли, мы с мужем довольно редко бываем вместе. Он предпочитает оставаться в Лондоне. Ему нравятся шумные компании, игорные дома, лошадиные скачки и тому подобное. Я же люблю тишину, люблю почитать, погулять по саду… – Глаза герцогини предательски заблестели. – Ужасно признаваться в этом, но я не видела Ричарда уже несколько месяцев. Даже подарок на Рождество я получила от него по почте.

В гостиную вошел Персиваль с одеялом в одной руке и маленькой стеклянной бутылочкой в другой. Он подошел к Амелии и сказал, протягивая ей бутылочку:

– Рад видеть, что вы пришли в себя, ваша светлость. Эту соль я взял у Иды, но не сказал ей, для кого она.

– Спасибо, Перси, – ответила Амелия и вежливо кивнула ему. – Ты всегда умеешь разбираться в любой ситуации. Чем меньше будет знать Ида, тем лучше для всех нас.

– Разве Ида не служит вам? – удивилась Рэнди.

По лицу Амелии пробежала тень.

– И да, и нет. Ида Броуди – моя личная горничная, но иногда мне кажется, что ее скорее можно было бы назвать надзирательницей. Ричард взял ее в дом сразу после нашей свадьбы. Он платит ей жалованье, а она платит за это ему своей преданностью. Я знаю, что она передает Ричарду каждое мое слово.

– Так увольте ее, – вспыхнула Рэнди. – Разве можно все время жить в таком напряжении?

– Боюсь, что это ничего не даст, – вздохнула Амелия. – Хотя мне и нечего скрывать от своего мужа, но он наймет для меня другого тюремщика.

Джеймс понимающе кивнул и заметил:

– Вы правы, всегда лучше иметь дело с тем дьяволом, которого знаешь.

– Разумеется! – оживленно откликнулась герцогиня, переключая свое внимание на Джеймса. – А вы, должно быть, Джеймс Грейсон. Тот красивый молодой человек, который должен был привезти на своем судне Миранду. Мне просто не терпится увидеть, как обрадуется Нана, когда узнает о том, что ее мечты сбылись.

– Простите, ваша светлость, – вмешался Персиваль. – Ида просила передать вам, что герцогиня по-прежнему спит, но с минуты на минуту должна проснуться.

– Прекрасно, Перси. Пока мы будем дожидаться пробуждения ее светлости, покажите нашим гостям их комнаты. Миранде отведите розовую спальню, а капитана Грейсона проводите в зеленую. Ведь вы погостите у нас несколько дней, Джеймс?

– Но нам не нужны… – начала было Рэнди, но Джеймс поспешно перебил ее:

– Да, благодарю вас, ваша светлость. Мои родители уехали в Америку навестить мою сестру, так что в нашем доме сейчас несколько неуютно и пусто.

– Но, Джеймс, тетушка Амелия должна знать, что…

Он ласково погладил ее по плечу и улыбнулся:

– Разумеется, дорогая, но предоставь это мне.

– А в чем проблема? – спросила Амелия.

– Никаких проблем, – ответил Джеймс. – Просто Миранда привезла с собой из Индии слуг, семейную пару. Их зовут Абу и Джарита, и они вскоре прибудут сюда вместе с багажом. Наша юная леди волнуется о том, найдется ли здесь место и для них тоже.

– Господи, какие мелочи, дорогая. Конечно же, Перси найдет комнату и для ваших слуг. – Амелия сняла пенсне и спрятала его в карман. – Пока Перси будет показывать вам ваши спальни, я разыщу повара и предупрежу его о том, что у нас к обеду будут гости.

Она ласково потрепала Рэнди по щеке и добавила:

– Надеюсь, что с вашим приездом здоровье моей дорогой подруги быстро пойдет на поправку. Она заслужила свою долю счастья. И все это благодаря вам, капитан. Наша семья всегда будет в неоплатном долгу перед вами.

Амелия протянула Джеймсу для поцелуя руку, а затем поспешила за дверь, радостно восклицая на ходу:

– О боже! Какой у нас сегодня праздник!

Персиваль собрался отвести Джеймса и Рэнди наверх, но в это время внизу громко зазвонил дверной колокольчик.

– Это, наверное, прибыл наш багаж, – сказала Рэнди, одаряя дворецкого лучезарной улыбкой. – Быть может, вы встретите его, Персиваль, а мы с капитаном согреемся тем временем чашечкой чая.

Персиваль поклонился и вышел из гостиной, а Рэнди в ту же секунду превратилась в разъяренную тигрицу, подбоченилась и сердито набросилась на мужа:

– Почему ты не сказал Амелии, что мы женаты и нам не нужны две спальни? Или успел устать от меня за время плавания?

Джеймс спокойно, не улыбаясь, взял Рэнди за плечи и заставил ее отступать до тех пор, пока она не оказалась прижатой спиной к дверному косяку. Здесь он наклонил голову и жарко поцеловал Рэнди в губы, а затем сказал, глядя ей прямо в глаза:

– Мне могут предложить хоть дюжину комнат, но спать я буду только в одной – той же, где и ты. Я твой муж, а ты – моя жена, Рэнди, никогда не забывай об этом.

– Но почему же все-таки ты не сказал Амелии о том, что мы женаты? Она такая милая женщина. Я уверена в том, что она не выдаст нас дяде Ричарду.

– Согласен, Амелия прекрасная женщина, но вот ее горничная не вызывает у меня доверия. Поэтому сними-ка обручальное кольцо, пока его никто не заметил, и спрячь подальше. До тех пор, пока я не разберусь в том, что здесь происходит, никто не должен знать о том, что мы с тобой муж и жена.

Рэнди ласково укусила Джеймса за подбородок.

– Никто-никто? Даже Нана? Мне кажется, что ей-то уж можно открыться. Я думаю, она даже будет счастлива узнать о том, что мы с тобой женаты.

– Ну, хорошо, Рэнди, мы скажем Нана, но больше – никому. Прежде чем объявить публично о нашем браке, нам нужно будет позаботиться о том, чтобы он был признан действительным.

– А если для этого нам придется еще раз обвенчаться, ты пойдешь на это? – спросила Рэнди, обнимая Джеймса за плечи.

– Если будет нужно, я обвенчаюсь с тобой еще тысячу раз, моя милая, – шепотом ответил Джеймс, наклоняясь к ней. – И каждый раз с радостью.

13

Спальня Рэнди оказалась светлой, уютной, с лакированной белой мебелью и розовыми стенами. Даже полог над кроватью был сшит из розового шелка и украшен на концах белоснежной кружевной пеной. Маленький диванчик и кресло, стоявшие возле сложенного из белого мрамора камина, также были обиты розовой тканью с цветочным узором, повторявшим узор оконных драпировок. На столе и каминной полке расставлены статуэтки – розы и пионы, сделанные из тонкого фарфора. Единственным предметом, нарушавшим бело-розовую гамму спальни, оказались зеркала. Они поблескивали своими позолоченными рамами – одно с туалетного столика, а второе из угла комнаты.

Но Рэнди, казалось, не замечала ничего вокруг себя.

Она сидела у камина на толстом абиссинском ковре и смотрела на пляшущие язычки пламени. Уйдя мыслями в воспоминания о событиях минувшего дня, Рэнди засиделась у огня почти до полуночи.

Долгожданная встреча с Нана оказалась совсем не такой, какой представлялась Рэнди в ее мечтах, да и сама Нана была не похожа на ту женщину, о которой так много рассказывал ей Джеймс. Она беспомощно лежала в постели – маленькая, уставшая женщина со слабой улыбкой, которая промелькнула на ее губах при виде Рэнди. Одна лишь слабая улыбка – и все. А затем Нана просто закрыла глаза – те самые, о которых Джеймс говорил с таким восторгом, но на деле оказавшиеся не изумрудно-зелеными, а тусклыми и пустыми.