Совершенно бесполезно рассказывать обо всем этом Тейлору, далекому от всех этих темных дел в борьбе за власть. К тому же один откровенный разговор неизбежно повлечет за собой и другие признания, а это уж совсем не нужно ни ей, ни ему.
— Я уезжаю в Бостон, ну ты, конечно, помнишь… — сказал Тейлор, осторожно обнимая жену.
— Неужели ты думаешь, что я забыла? — обиделась Нэнси.
— У тебя столько дел и забот, что такая забывчивость была бы понятна.
Тейлору на самом деле очень не хотелось ехать, не хотелось расставаться с Нэнси. Она почувствовала его настроение и легонько подтолкнула мужа к двери.
— Гвидо уже ждет — он отвезет тебя в аэропорт. Возвращайся поскорей, я буду скучать.
Семейству Карр принадлежал личный турбовинтовой самолет, но Тейлор всегда предпочитал пользоваться услугами авиакомпаний.
Нэнси стояла у окна гостиной и смотрела, как Гвидо торопливо идет к машине. Он махнул ей рукой на прощание, Нэнси улыбнулась в ответ.
Она отошла от окна и прошла в свой кабинет, заставленный стеллажами с книгами — старинными фолиантами с уникальными миниатюрами, справочниками по гражданскому и уголовному праву, книгами по истории и искусству. Письменный стол девятнадцатого века с обтянутой кожей столешницей, небольшое обитое красным бархатом кресло у окна, выходящего в сад, два уютных кресла побольше с мягкими перьевыми подушками, чайный столик — вот и вся меблировка. Нэнси проверила магнитофон. Она примет журналистку здесь, та наверняка будет работать с диктофоном. Нэнси тоже собиралась записать интервью.
Когда ее секретарь, Ли Митчелл, доложил, что прибыла мисс Гудмен, Нэнси пошла ей навстречу, сияя лучезарной улыбкой.
Журналистка была одета нарочито небрежно: вылинявшие итальянские джинсы, шелковая блуза и спортивный свободный пиджак. Определенно не красавица, лицо вполне заурядное, но чувственное. Сосредоточенна, самоуверенна, ведет себя бесцеремонно и не прилагает ни малейших усилий, чтобы понравиться. Нэнси с первого же взгляда поняла, что этой женщине успех достался не на серебряном блюдечке, она его по праву заслужила.
Нэнси велела горничной принести кофе и жестом пригласила гостью садиться.
— Вы впервые открыли двери своего дома журналистке, — осторожно начала Гудмен и в ожидании ответа включила карманный диктофон. Она употребила слово «дом», но на языке у нее вертелось другое слово — царство.
— Это вопрос или констатация факта? — осведомилась Нэнси.
— Это широко известный факт, так же как и ваше нежелание говорить о личной жизни, — губы Натали растянулись в подобии улыбки. — Почему этой чести удостоилась именно я, госпожа Карр?
Нэнси уловила нотку сарказма в голосе журналистки, но не подала виду.
— Всегда что-то случается в первый раз, — ответила она. Натали прикурила сигарету, Нэнси, которая несколько лет назад бросила курить, восприняла жест журналистки как вызов.
— Однако выбор пал на меня, — настаивала журналистка.
— И не случайно. Наша встреча своего рода пристрелка. Если получится интересный разговор с вами, то с другими — тем более, — она обезоружила противницу правдой, как ей и советовал Хосе Висенте.
Губы Натали тронула ироническая улыбка.
— Расценивать это как комплимент? А что вы скажете насчет упорных слухов о том, что вы намереваетесь выставить свою кандидатуру в мэры Нью-Йорка?
— Эти слухи доходят и до меня. Демократы назвали мою фамилию в связи с предстоящей в этом году выборной кампанией. Бессмысленно отрицать, что и мне самой приходят в голову мысли о кресле мэра, — неожиданно заключила Нэнси.
— У вас уже есть программа для Сити Холл? — вопрос прозвучал неожиданно резко.
— Была бы, если бы я твердо знала, что выдвинули мою кандидатуру. А в настоящий момент Сити Холл для меня, так же как и для вас, всего-навсего — слухи. И все-таки я могу сказать, что в отличие от консерваторов-экстремистов я бы стала действовать, руководствуясь моей теперешней политикой — конкретностью.
Горничная принесла кофе, и Натали с улыбкой взяла из рук Нэнси чашку. Она отпила глоток и, прищурившись, посмотрела на хозяйку.
— Джон Линдсей сказал о вас: «Она создана для великой цели». Это — нешуточный комплимент. Как бы вы могли прокомментировать это высказывание?
— В политике ценнее прогнозы, чем комплименты, — сухо ответила Нэнси. — Однако сейчас любой прогноз преждевременен.
Пристрелка пока не предвещала ничего хорошего.
— Вы явились издалека.
— В каком смысле? Вы имеете в виду время, политическое направление или географию?
— Вы из Кастелламаре дель Гольфо. Это, если я не ошибаюсь, городишко или селение на острове Сицилия, где политика и социальные проблемы так тесно взаимосвязаны. Вы родились там?
— Совершенно верно. И горжусь историей и культурным наследием своей страны.
— Ваш отец был швейцаром в отеле «Плаза»?
— Да. Это профессия трудная, низко оплачиваемая, но вполне достойная уважения.
— Правда ли, что ваша бабушка была безграмотной?
— У меня два диплома, — улыбнулась Нэнси, — один отнесем на бабушкин счет.
— Я хотела сказать, что не на Сицилии вообще, а в Кастелламаре дель Гольфо — нелегкая жизнь. Там действует закон всевластности мафии, — Натали раздраженно загасила сигарету в хрустальной пепельнице.
— Я эмигрировала из замкнутого мирка, из жестокого и варварского общества, где закон диктуют сильнейшие. И мораль там простая — «око за око». По существу, то же самое, но в другом масштабе происходит и здесь.
Журналистка проигнорировала подтекст.
— Госпожа Карр, — продолжала она, — или, быть может, вы предпочитаете, чтобы я называла вас госпожа Доминичи — по фамилии вашего первого мужа? Или госпожа Пертиначе, по вашей девичьей фамилии…
Нэнси улыбнулась.
— Очевидно, единственное, что вас смущает, — выбор? Решайте сами.
— Вы росли в доме Фрэнка Лателлы, — бесстрастно констатировала журналистка, — главы «Коза ностры». Ваш первый муж, Хосе Висенте Доминичи, использовал спортивный клуб для прикрытия своей сомнительной деятельности. Кое-кто утверждает, адвокат Карр, что вы являетесь членом Комиссии Мафии — специфического совета, координирующего деятельность «Коза ностры». Видимо, устремившись к креслу губернатора, вы собираетесь плотно прикрыть дверь в кладовку с грязным бельем? Вы уверены, что эту дверь никто не захочет открыть?
«Ей нужна сенсация, она объявила войну и жаждет моей крови», — решила Нэнси.
— Вам же, мисс Гудмен, по сей день удается прятать свое грязное белье, — нанесла она ответный удар, — а между тем, ваша кладовка забита им до отказа.
Журналистка густо покраснела и отвела удар, задав точно выверенный, а потому банальный вопрос.
— Вы угрожаете?
— Я лишь отвечаю на ваши вопросы, дорогая моя.
Кажется, все становилось на свои места, ходы этой ретивой дамы Нэнси предугадала.
— Вы по-прежнему утверждаете, что мафии не существует? — снова пошла в атаку журналистка.
— Не имею ни малейшего намерения отрицать существование мафии. Я росла, как вы правильно сказали, в семье Фрэнка Лателлы, — это общеизвестный факт, было бы нелепо оспаривать это. Но разве это преступление? Коррупция, наводняющая город, взятки, которые берут государственные служащие, подкуп полицейских — вот это преступления. Преступления — наркобизнес, рэкет и проституция. Но что преступного вы видите в том, что человек, приехавший с итальянского острова, становится кем-то в такой большой стране, как Америка?
До сих пор Нэнси удавалось направлять беседу в нужное ей русло, но безошибочный инстинкт подсказывал, что рано трубить победу. Пресса уже муссировала предположение о ее связи с мафией, это делалось и в отношении других политических деятелей и людей искусства. Она столкнулась с этим во время избирательной кампании, когда она была депутатом от Куинс. У Нэнси было достаточно здравого смысла, чтобы не отрицать широко известные факты своей биографии. Но никто и никогда не смог бы представить доказательства ее участия в делах мафии или хотя бы попустительства.
Журналистка поставила кофейную чашечку на блюдце и, наклонившись вперед, подняла глаза на хозяйку дома. В этом взгляде таилась угроза.
— А убийство — не преступление? — поинтересовалась она медоточивым голосом. — Говорят, на вашей совести жизни двух мужчин, — резко бросила она. — В возрасте восемнадцати лет вы застрелили своего любовника. Он был ирландским киллером, работавшим на Фрэнка Лателлу. Шон Мак-Лири, так его звали. Тогда вы еще были Нэнси Пертиначе. Припоминаете, адвокат Карр? Это убийство благодаря показаниям некоторых свидетелей осталось в архивах как всего лишь дорожное происшествие. Хотелось бы услышать ваш рассказ.
На лице Нэнси застыла непроницаемая маска.
— Мой информатор также утверждает, что отец вашего сына Шона — убитый вами любовник. Хосе Висенте Доминичи, за которого вы вышли замуж после смерти любовника, усыновил ребенка. Шон Доминичи, ведь так зовут вашего сына? — Натали Гудмен смотрела торжествующе.
Нэнси сохраняла невозмутимость.
— Пока вы решаете, что ответить, я могла бы продолжить… Итак, мой источник также располагает сведениями, что вы убили любовника вашей матери Тони Кроче, ее двоюродного брата, который эмигрировал в Америку раньше вас. Вы были девочкой, когда у вас на глазах застрелили вашего отца. Кажется, насильственная смерть — удел многих членов вашей семьи. После истории с Тони Кроче вы всей семьей вернулись на Сицилию. Там застрелили вашу мать. Госпожа Карр, вы подтверждаете все это или нет? — бесстрастно отчеканила каждое слово Натали Гудмен.
Голос, чеканящий жестокие обвинения, доносился до Нэнси словно издалека. Ее охватило паническое смятение, но в лице ее по-прежнему была уверенность — Нэнси отлично владела собой.
На секунду ей показалось, что комната пошла кругом и образовала засасывающую вниз воронку. Мощные жернова словно перемалывали и Нэнси, и Шона, и Тони, и ее мать — всех этих призраков прошлого, потревоженных журналисткой. Нэнси снова услышала выстрел и увидела, как взорвалась, словно тыква, голова Тони Кроче. Вопль матери острой болью отозвался в ушах. Нэнси снова почувствовала на губах тепло губ Шона, вкус его крови. Услышала словно со стороны свой голос, когда она шептала ему в слезах: «Шон, любовь моя, не покидай меня, ты мне нужен». Душераздирающий крик рвался у Нэнси из глубины души, но Натали Гудмен не могла слышать его.
— Ну что, госпожа Карр, подготовили свой захватывающий рассказ? А может быть, дадите опровержение? — неумолимо вопрошал голос журналистки.
Нэнси молча поднялась с кресла и приблизилась к журналистке. Натали почувствовала себя неуютно.
— На этом, мисс, наша беседа закончена, — сказала Нэнси ровным, будничным голосом.
— Вы понимаете, что я могу написать о вас разоблачительную статью? — нанесла последний удар гостья, поспешно собирая свои вещи.
— Вы вольны писать, что вам вздумается, но надеюсь, вы понимаете, к чему это может привести.
Нэнси нажала кнопку под крышкой письменного стола, появился секретарь.
— Мисс Гудмен уходит, проводите ее, пожалуйста.
Натали Гудмен спрятала диктофон в сумочку и последовала за секретарем. Она ожидала опровержения, объяснений, скандала и криков, наконец. А ее окончательно и бесповоротно выставили.
Нэнси смотрела, как журналистка уходит, но не видела ее. Гудмен больше не существовала для нее. Только сама интервьюерша знала, что она еще жива.
5
Когда зазвонил телефон, сумеречные тени уже окутали кабинет. Нэнси обнаружила, что разорвала в клочки свой батистовый платок. Это — мера ее внутреннего напряжения, ее разрядка, помогающая прийти в себя. Нэнси сняла трубку.
— Звонит мистер Карр, — сообщил Лу, секретарь.
— Соедините, — вздохнула она, все еще сосредоточенная и напряженная. Послышался едва различимый щелчок, затем уверенный чистый голос Тейлора.
— Как прошло интервью?
Нэнси на мгновенье растерялась.
— Прекрасно.
— Не так страшен черт, как его малюют? — облегченно сказал Тейлор.
— Журналистка — очаровательное существо, — продолжала врать Нэнси. Незачем впутывать Тейлора в свои дела. Это не в ее правилах.
— Ты фантастически обаятельная женщина, — сказал он тоном соблазнителя, который давно приберегал этот комплимент для одной нее. — Что собираешься делать вечером?
Нэнси представила, как Тейлор безмятежно сидит в кожаном кресле в старой библиотеке фамильного дома с рюмкой любимого бренди в руке.
— Еще не решила. Может быть, поужинаю вместе с Сэлом и невесткой. Потом займусь корреспонденцией. Перед сном позвоню тебе. — Она положила трубку и вызвала секретаря.
"Невеста насилия" отзывы
Отзывы читателей о книге "Невеста насилия". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Невеста насилия" друзьям в соцсетях.