Уж больно неподходящее выдалось время для дальних прогулок. Когда Англия и Голландия воевали с Испанией и Францией, многие из так называемых пиратов считали, что дерутся за правое дело. Угрозой английскому судну мог быть лишь французский или испанский корабль. Но потом, в 1697 году, недавние враги подписали мирное соглашение, и моря закишели каперами.

Оказалось, что многим просто некуда возвращаться.

У других не было желания. Для них морская война стала обыденным занятием, привычкой, смыслом жизни.

И многие, очень многие свято верили, что судьба улыбается только отважным, безрассудным, дерзким и всегда готовым поставить на кон собственную голову.

Никогда прежде в Карибское море не стекалось столько воров и убийц.

Не в первый уже раз он помянул недобрым словом и злую судьбу, и гнусных скупердяев, соблазнивших его сладкой мечтой, склонивших поступить противно здравому смыслу.

Чтоб вас всех!

Нет.

Чтоб тебя самого.

Сюда ведь никого на веревке не затаскивают. Вот и он сам проложил себе курс.

Здравомыслие! Рассудительность! Целеустремленность! Где это все? Затея провалилась. Он проиграл. И из — за его безрассудных желаний опасность повисла над дюжиной добрых людей, виноватых лишь в том, что все они поверили ему.

Их смерть вдалеке от дома ляжет камнем на его совесть. Уйти от пирата, превзойти в скорости они не могли. Как не могли и пустить разбойника на дно. Логан не был трусом, но и дураком себя тоже не считал. Жадность и вожделение, они сведут его в могилу. А вместе с ним и всех этих добрых людей.

— Капитан? — подал голос Джейми. — Какие будут приказания?

— Нам ничего не остается, как только полагаться на честь этого пирата, — глухо ответил Логан, понимая, что ради спасения команды придется пожертвовать собственной гордостью.

— Что? — нахмурился Джейми. — О какой чести вы говорите, милорд? У пиратов ее нет.

— Есть, есть. Может быть, даже побольше, чем у некоторых так называемых благородных. Сообщите, что мы требуем переговоров. Будем разговаривать с капитаном.

— Вести переговоры с разбойниками? — возмутился Джейми. — Не о чем с ними разговаривать…

— Не договоримся — пойдем на корм рыбам. Приспустить флаг. Я сам заключу сделку.

— Сделку? С пиратом? Да он наколет вас на вертел!

— Не наколет, если хочет сохранить уважение своих людей, — ответил Логан. — И ради всего святого, хватит спорить. У нас мало времени. Делайте, что я сказал.

Минут через двадцать, невзирая на протесты Джейми и настороженные взгляды матросов, они встали борт о борт с пиратским шлюпом. Ни с той ни с другой стороны не было произведено ни единого выстрела. Стоя вместе со всеми у борта, Логан с мрачным любопытством рассматривал неприятельское судно, команда которого, и свою очередь, с ухмылками наблюдала за маневрами побежденных.

Сцепленные абордажными крюками и канатами, корабли покачивались на волнах, как пара любовников в жарких объятиях.

— Ваш капитан, уважаемые! — крикнул Логан. — Где каш капитан? Я хочу увидеть его!

— Ты еще чего — то хочешь! — осклабился пират с деревянной культей вместо ноги.

— А как же! У меня есть полное право потребовать переговоров. Причем именно потому, что вы пираты. Откажетесь — на ваши головы падет проклятие. Вы и сами прекрасно это знаете.

Моряки — люди суеверные. Логан на это и рассчитывал. И не ошибся. Пираты стали перешептываться, неуверенно переглядываться и даже чесать затылки.

Затем через собравшуюся на палубе толпу пробился капитан, молодой, высокий, стройный, чисто выбритый мужчина с густыми темными волосами, волнами падающими из — под широкополой, украшенной пером шляпы. Под красным парчовым камзолом пират носил белоснежную рубашку. Черты тонкого лица скорее пришлись бы кстати греческой статуе, чем морскому разбойнику. Довершали наряд черные, с отворотами сапоги. При всей своей элегантности и некотором даже щегольстве к борту он подошел твердым, уверенным шагом, а засунутые за широкий пояс пистолеты и кинжал, как и болтающаяся сбоку сабля, указывали на то, что человек этот думает в первую очередь о деле.

— Святые угодники! Парни, вы никак уже готовы разоружиться перед этим джентльменом, — с легкой укоризной обратился пиратский капитан к своим людям. — Нет, нет, не спешите. И дело здесь не в каком — то там называемом праве требовать переговоров. А в том, что наш противник, похоже, считает себя большим хитрецом. В любом случае мне хотелось бы перекинуться с ним парой слов.

— Какими бы причинами вы ни руководствовались, примите мою благодарность, капитан… — Логан остановился и вопросительно посмотрел на молодого разбойника.

— На мое имя указывает флаг. В здешних краях меня называют Редом Робертом.

— Вы — англичанин, — сказал Логан, желая напомнить пирату, что тот атаковал не кого — нибудь, а соотечественника. Хотя времена так называемого каперства давно миновали, многие морские разбойники придерживались правила не грабить своих.

— Уверяю вас, я — не англичанин.

Так вот он каков, думал Логан, с интересом рассматривая человека, имя которого ему приходилось слышать во многих тавернах. Произносили это имя по — разному, но даже самые смелые понижали голос, передавая связанные с ним истории.

Чего Логан не ожидал, так это того, что столь известный злодей окажется таким молодым. Впрочем, морские разбойники редко доживали до почтенного возраста, по крайней мере те из них, кто оставался верным избранному промыслу. Одни погибали, другие, собрав награбленное, меняли имена и начинали жизнь заново — на островах или в далеких от больших дорог провинциальных городках.

Не дождавшись продолжения, Логан заговорил снова. При этом он постарался призвать на помощь все свое красноречие, понимая, что только так можно достичь поставленной цели и сохранить жизнь своим людям. Собственная судьба занимала его меньше.

— Я, — он сделал шаг вперед, — Логан Хаггерти, владетель Лох — Эмери. Титул не важен, поскольку, будь за ним богатые земли или другие сокровища, вы не встретили бы меня в этих морях. И коль уж мы познакомились при нынешних обстоятельствах, я прошу даровать мне право честной, один на один, схватки.

— Хммм, продолжайте, — пожал плечами Ред Роберт.

— Если вы возьмете верх в поединке, то, не пролив ни унции крови ваших людей и не рискуя потерять добычу, получите в свое распоряжение хороший корабль с ценным грузом.

— А если верх возьмете вы, милорд? — вежливо осведомился Ред Роберт.

— В таком случае вы позволите нам беспрепятственно продолжить путь.

Секунду — другую пират как будто бы пребывал в раздумье, но потом покачал головой.

— Я не могу принять ваше предложение иначе как шутку.

— Боитесь? — усмехнулся Логан. Изящная фигура юного пиратского вожака и впрямь смотрелась довольно странно среди окружавших его отъявленных головорезов.

— В этом ремесле боязливым делать нечего, — спокойно возразил Ред Роберт. — И пусть вас не обманывает моя молодость. Своим оружием я владею очень даже неплохо.

Стоявший рядом разбойник — ненамного старше, но плотнее и шире в плечах — наклонился и шепнул ему что — то на ухо. Ред Роберт рассмеялся.

— Осторожней, Ред, здесь может быть подвох, — предупредил, теребя рукоятку кинжала, другой пират — жилистый малый с длинными седыми волосами и большой золотой серьгой.

— Никакого подвоха, — сказал спокойно Логан.

— Не беспокойся, Хагар. — Ред едва заметно кивнул малому с серьгой и обратился к Логану: — Так не пойдет. Но вот мое предложение. Возьмете верх — ваши люди уйдут. Но только с половиной груза. Вы сами знаете, милорд, как опасны здешние воды. — Логан хотел возразить, но Ред Роберт остановил его, подняв руку. — Итак, ваши люди уйдут с половиной сокровищ, но вы останетесь с нами на положении добровольного пленника до получения выкупа.

— Я уже сказал — мой титул стоит мало.

— А ваше дерзкое предприятие? — усмехнулся пират.

Логан не ответил, хотя сердце сжалось от горя. А если он уже никогда больше не увидит Кассандру? Но по крайней мере его люди смогут вернуться домой живыми и невредимыми.

Если он возьмет верх.

Да поможет мне Бог.

А противник был серьезный. Легкий, поджарый — значит, быстрый, подвижный, ловкий. Такой опасен.

Впрочем, Логан и сам отличался быстротой, но при этом имел преимущество в силе. В свое время ему довелось брать уроки у лучших, самых дорогих учителей фехтовального искусства. Только вот было это давненько. С тех пор финансовое положение семьи сильно изменилось не в лучшую сторону.

Но самое главное — спасти людей. Своей жизнью он может рисковать сколько угодно, но ставить на кон еще и их не имеет ни малейшего права. Если ему удастся одолеть капитана пиратов…

— Хорошо, я согласен остаться у вас заложником. Но у меня просьба. Если я возьму верх, забирайте все сокровище, но позвольте моим людям уйти на лодках. Тогда у них будет шанс добраться до земли.

Ред Роберт пожал плечами.

— Нет! — запротестовал стоявший рядом с ним черноволосый.

Капитан недовольно нахмурился и бросил на него такой взгляд, что черноволосый торопливо отступил и опустил голову.

— Брендан, — только и сказал Ред, но и этого оказалось достаточно.

Странно, подумал Логан, наблюдая за этим небольшим конфликтом. Вместо того чтобы заорать, как сделал бы на его месте любой разбойник, капитан понизил голос едва ли не до шепота.

— Да, Ред. Понял. — Тот, кого звали Бренданом, послушно кивнул, показывая, что готов исполнить любой приказ, но при этом вся его поза выражала несогласие с принятым решением.

— Согласен, — сказал Ред Роберт.

— Но это же безумие, — заволновался Джейми. — Здесь явно подвох. Они нас не отпустят. Не отпустят с половиной сокровищ.

— Безумие, ты прав, — согласился Логан. Вот только началось это безумие раньше, когда он только ухватился за предложение переправить опасный груз. Безумие? Да. Но оно по крайней мере дает единственный шанс спасти тех, кто вместе с ним соблазнился легким заработком. — Надеюсь, наш противник останется верен слову.

— Пожалуйте на мою палубу, милорд, — предложил пират. — Здесь просторнее.

Приглашение пришлось по вкусу не всем — на одной палубе недовольство проявляли открыто, на другой протесты вылились в глухое ворчание.

Ред Роберт поднял руку, и несогласные моментально притихли.

— Драться будем до первой крови, — грубовато сказал он.

— Что, боишься всю пролить? — съязвил Джейми. — Наш капитан — парень ловкий.

Логан вздохнул. Несдержанность Джейми могла дорого стоить им всем. Как ни крути, они не в том положении, чтобы безнаказанно задирать противника.

— Не знаю таких, кто отказался бы добровольно от выкупа, — невозмутимо ответил пират. — Да и пара рук на веслах лишней не бывает.

— Так что, будем драться или пререкаться? — бросил кто — то из товарищей Реда.

Не говоря больше ни слова, Логан перемахнул через поручни и спрыгнул на палубу шлюпа, оказавшись в окружении морских разбойников. Подойдя к юному капитану пиратов, он еще раз окинул его взглядом и отвесил поклон.

— К вашим услугам, капитан.

— Расступитесь, — распорядился, по — прежнему не повышая голоса, Ред Роберт. — Освободите для нас место.

— Ему нужен секундант! — крикнул Джейми Макдугал и, не дожидаясь согласия, соскочил на палубу вражеского корабля и, сжав кулаки, встал рядом с Логаном.

Настоящий, верный друг, на которого всегда можно положиться, он и сейчас не собирался оставлять капитана до самого конца.

Ред Роберт вынул саблю из висевших на боку изящных ножен и отвесил гостю вежливый поклон.

— К вашим услугам, милорд.

— Нет, сэр, это я к вашим, — сдержанно поправил его Логан.

И поединок начался. Со стороны могло показаться, что эти двое — случайно встретившиеся на улице прохожие. Некоторое время они неторопливо двигались но кругу, и каждый присматривался к противнику, оценивая его возможности и достоинства, прежде чем переходить к активным действиям. Ни тот ни другой не подавали виду, что исход поединка как — то важен для них. По губам пирата скользила легкая улыбка. Теперь, когда их разделяли считанные футы, Логан увидел, что его неприятель и впрямь на удивление молод и даже юн.

Удивило его и еще одно обстоятельство. То ли по причине молодости и, как следствие, неопытности, то ли еще по какой, но пиратский капитан так и не снял свой алый камзол. Сам Логан остался в рубашке и бриджах, которые давали ему куда большую свободу движений.

Впрочем, Ред Роберт, похоже, чувствовал себя в камзоле вполне комфортно.

В конце концов ему виднее, подумал Логан. Подсказывать противнику, что и как делать, не его забота.