Кэтрин Коултер - Невеста-сорванец

– Ни шагу дальше, - крикнул Джеймс, - иначе я его пристрелю!

Мужчины застыли и стали тихо переговариваться.

Незнакомец пошевелился. Выбросил вперед руку, чтобы выхватить оружие у Джеймса. Но Корри оказалась проворнее. Ударила его по руке и придавила шею коленом. Он молча смотрел на нее. Глаза вылезли из орбит: воздуха явно не хватало. Она слегка ослабила давление.

– Теперь вы знаете, насколько я опасна, - прошипела она, наклоняясь ближе. - Вы не слишком закоренелый злодей, сэр. Мы с Джеймсом обставили вас в два счета и без особых усилий.

– Эй вы, бросайте пистолеты в баркасы! - крикнул Джеймс. - Я не собираюсь оставить вас беззащитными, но и стрелять в нас не позволю!

Корри по- прежнему прижимала коленом шею мужчине. А тот, как видно, не дурак, предпочел не шевелиться. Джеймс одобрительно кивнул.

– Молодец, Корри. А теперь потихоньку отодвигайся. Вот так.

Едва Корри отошла на почтительное расстояние, Джеймс сказал человеку, которого скорее всего легко мог узнать:

– Послушайте, я не собираюсь снимать с вас маску. Это означает, что даже если бы я хотел отправиться на Боу-стрит, все равно не смог бы вас описать. Я не знаю и знать не хочу, что вы перевозите. Вставайте и идите к своим людям. Сажайте их в баркасы и отплывайте. Немедленно выполняйте приказ, или я буду вынужден пристрелить вас, тогда уже вам не о чем будет тревожиться.

– Вы оба… - начал незнакомец, медленно поднимаясь и осторожно ощупывая горло, очевидно, пострадавшее после тесного общения с коленом Корри. - Я недооценил, до чего вы слаженно действуете. Жаль,. - что…, неважно…

Пожав плечами, он повернулся и направился к своим людям, но по дороге оглянулся и, приложив ладони рупором ко рту, прокричал:

– Держитесь подальше от пещеры!

Еще минута, и контрабандисты, столкнув баркасы в воду, попрыгали на борт. Мужчина приветственно махнул рукой.

– В море корабль, Джеймс! Я его вижу! - вскричала Корри.

– Да. Интересно, что же они перевозят?

– Может, они оставили что-то в пещере? Пойдем посмотрим, - оживилась Корри.

Джеймс задумчиво взглянул на удалявшиеся лодки.

Ветер крепчал. Волны били о борта.

– Плевать мне на пещеру и ее содержимое, - решил наконец он. - Давай-ка выбираться отсюда.

Корри разочарованно вздохнула, но, послушно кивнув, взяла его за руку, и они вместе поднялись наверх и немного постояли у самого обрыва, глядя на подплывающие к судну баркасы. К этому времени небо заметно посветлело.

– Смотри, уже почти рассвело, - поражение прошептала Корри. - Кажется, прошла целая вечность.

– Ты права. Кстати, я мог бы поклясться, что этот человек мне знаком.

– Я тоже. Вполне возможно, мы его знаем. Встречали в обществе.

– Джентльмен-контрабандист.

– И довольно крепкий притом. Но разумеется, с нами ему не сладить.

Джеймс ухмыльнулся и покачал головой.

– Мне совершенно все равно, кто он такой. Кажется, ты дрожишь? Постарайся не заболеть, хорошо? Думай, как прекрасно себя чувствуешь, как хорошо греет мой фрак. Пойдем.

Корри потянулась. И снова вздрогнула.

– Я чувствую себя превосходно, особенно после короткого сна. И еще потому, что налегла коленом на его шею. Я вспомнила, что именно это проделала с Уилли Маркером, и на душе стало совсем хорошо. Бедный Уилли! Ему и всего-то нужен был поцелуй. - Корри передернулась.

– Немедленно закутайся! - велел Джеймс. - И не забудь: никаких болезней.

Фрак промок, но она все же стянула борта поплотнее. Лучше, чем ничего.

Она взглянула на Джеймса. Белая рубашка липла к телу, ветер надувал рукава.

Снова заморосил дождь.

Они не встретили ни единой живой души, и только когда взошло солнце, откуда-то донеслось мычание.

– Коровы! Просто ушам своим не верю! - завопила Корри. - Где скот, там и люди!

Схватившись за руки, они помчались в направлении мычания и вскоре набрели на дом фермера, стоящий задним фасадом к морю, а передним - к узкой дороге, по другую сторону которой раскинулось пастбище. За пастбищем виднелась густая роща из вязов и кленов.

Уродливая громоздкая постройка с примыкавшим к ней хлевом была выложена из серого камня. Но молодым людям в этот момент она показалась дворцом.

– Смотри, из трубы идет дым. Значит, внутри тепло, - обрадовалась Корри.

Они, пыхтя, подбежали к двери, и Джеймс окликнул;

– Кто-нибудь есть дома? Нам нужна помощь!

– Я никому не подаю, - ответил старушечий голос из-за двери. - Проваливайте.

– Пожалуйста, - взмолилась Корри. - Мы никому не хотим зла. Просто шли пешком всю ночь напролет, замерзли и промокли. Умоляю, впустите нас.

– Судя по голосам, вы люди небедные.

Дверь чуть приоткрылась, и на них уставились ярко-голубые проницательные глаза, сиявшие с очень старого, покрытого глубокими морщинами лица.

– Это еще что? Матерь Божья, в каком же вы виде!

Заходите поскорее!

Дверь распахнулась, и молодые люди ступили через порог. Джеймсу пришлось согнуться в три погибели, чтобы не разбить лоб о притолоку.

В комнате пахло чем-то вроде ванили.

– О, какое чудо, - прошептала Корри, втягивая ноздрями райский аромат, и, обращаясь к старушке в гигантском переднике, закрывавшем ее с шеи до пят, добавила:

– У вас прекрасный дом, мадам. Большое спасибо за то, что впустили нас. И здесь так тепло!"

– Пожалуйста, мэм, - попросил Джеймс, - мы пробыли под дождем всю ночь, и я очень беспокоюсь за Корри.

– Понимаю, - кивнула старушка. - Я миссис Осборн. Мой старик на пастбище, с коровами. Наше молоко - лучшее во всей округе. Сейчас дам вам теплого молочка, от которого ноги сами затанцуют, а потом найду, во что переодеться. Вы промокли до костей.

Миссис Осборн исчезла в другой комнате, а Джеймс вдруг понял, что за дверью, рядом с кухней, и в самом деле находится хлев.

– Корри, повесь фрак на стул и иди ближе к камину. Мы почти дома.

Через несколько минут вновь появилась миссис Осборн с ведерком.

– Да, милочка, сейчас налью тебе парного молочка, а потом дам сухую одежду.

Корри с благодарностью взяла предложенную кружку и, отпив несколько глотков, поделилась остальным с Джеймсом, после чего последовала за старушкой в старомодно обставленную спальню с прекрасной широкой кроватью и большим сундуком в изножье. Хозяйка порылась в сундуке и нашла длинное бесформенное платье неопределенно серого цвета с высоким воротом и без единой оборки. Корри оно показалось лучшим на свете. Напевая, она сбросила мокрые лохмотья и расстелила на полу так, чтобы не запачкать голубой тряпичный коврик миссис Осборн. Та о чем-то говорила с Джеймсом, но Корри не могла разобрать слов.

Она вытерла волосы и, как могла, расчесала спутанные пряди пальцами. Все прекрасно. Она согрелась, и теперь можно драться хоть со всеми похитителями в мире. Не говоря уже о контрабандистах. И Джеймс спасен. Она об этом позаботилась.

С этими приятными мыслями Корри вернулась в комнату.

– Твоя очередь, Джеймс.

Когда он, захватив одежду, ушел в спальню, Корри прошептала:

– Огромное спасибо, мадам. Лорда Хаммерсмита похитили. Нам удалось сбежать, и мы почти всю ночь шли под дождем.

– Так он лорд, вот как? Я так и думала, что такой красавчик должен иметь титул. Вряд ли одежда мистера Осборна ему подойдет, но она хотя бы сухая. Хотите купить молока?

Прежде чем Корри успела ответить или рассмеяться, из спальни вышел Джеймс. Несмотря на старые мешковатые штаны, доходившие до колен, и темно-коричневую полотняную рубашку, он по-прежнему был прекрасен. Мало того, довольно густая поросль на груди придавала ему мужественный вид. Корри не видела его полуобнаженным с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать. Признаться, что он будет великолепен, если сбросит дурацкую рубашку? Вероятно, мудрее всего вообще не упоминать об этом. Не стоит ранить чувства миссис Осборн.

– Выглядишь как деревенский идиот, - хмыкнула она.

– Зато мне тепло и сухо благодаря миссис и мистеру Осборн. Как только мы вернемся домой, я пришлю одежду.

– Так вы лорд Хаммерсмит, как сказала юная леди.

Настоящий красавчик и так похожи на мистера Осборна в молодости, пока годы не состарили его, не согнули спину и не лишили волос. А все эти чертовы коровы: слишком часто лягали его в голову.

Миссис Осборн почтительно присела, пообещав, что немедленно их накормит.

– Мистер Осборн сейчас продает свежее молоко. Господи, я уже слышу, как едут фургоны.

После восхитительной овсянки и вареных яиц с тостами, вкуснее которых Корри и Джеймс ничего не пробовали, они вдруг невероятно отяжелели и с большим трудом удерживались, чтобы не заснуть тут же за столом.

– Устали, детки? Отдохните. А потом мистер Осборн отвезет вас в Малторп, нашу деревню, в пяти милях отсюда.

Джеймс так осоловел, что, вставая со стула, едва не упал. Но все же сумел подойти к миссис Осборн и почтительно поцеловать узловатые пальцы.

– Мы безмерно благодарны за вашу доброту, мэм.

Если не возражаете, я бы попросил дать Корри поспать.

Так много всего произошло в эту ночь, - Не волнуйтесь, милорд, я уложу ее в своей спальне и подоткну одеяло.

– Еще раз спасибо, мэм. Если бы вы позволили помочь мистеру Осборну с коровами…

И не успели слова слететь с губ, а чудесная улыбка покинуть лицо, как его глаза внезапно закатились, и он рухнул на пол, задев головой край стола.

Корри никогда так не пугалась. Три часа, проведенные на запятках экипажа, под холодным ветром, подъем на прогнившую крышу с одеялом под мышкой…, словом, список был долгим, но все это казалось чепухой по сравнению с тем, что творилось сейчас с Джеймсом. Что с ним? Чем он болен?

Мистеру Осборну пришлось прервать доение, чтобы раздеть Джеймса и уложить в постель. Он все еще был смертельно бледен, без сознания и тяжело дышал. Корри было невыносимо видеть его таким. Это она виновата: забрала фрак и оставила его в одной сорочке!

– Нет ли поблизости доктора? - спросила она у миссис Осборн. - Ему необходима помощь. Пожалуйста, миссис Осборн. Я не могу допустить, чтобы с Джеймсом случилось что-то. Пожалуйста!

– Ну… - задумчиво начала миссис Осборн, легонько кладя морщинистую руку на лоб Джеймса. - В Бракстоне есть старый мистер Флимми. Не знаю, жив он еще или мертв, но принимал троих моих мальчиков, и все они выжили, не говоря уже об их маме. Элден!

Мистер Осборн немедленно просунул голову в дверь.

– Пошли малыша Фредди в Бракстон за доктором Флимми. Наш красавчик бледен, как мертвец! - И, увидев опрокинутое лицо Корри, покачала головой. - Простите, не стоило мне… Но у него жар. Малыш Лимон, как я всегда его называла, потому что он родился с бледно-желтой кожей, так вот, этот парень не вылезал из простуд.

– Говорите, Малыш Лимон жив, миссис Осборн?

– Еще бы! По-настоящему его зовут Бенджи, и у него теперь трое собственных ребятишек.

– Тогда скажите, что делать?

– Как ни смешно звучит, лучшее средство от жара - лимоны.

Корри с трудом сглотнула.

– Вы сделаете ему питье, миссис Осборн? Из лимонов.

– Конечно. А вы пока последите за ним. Если жар усилится, обтирайте его холодной водой.

– Да-да, обязательно.

Миссис Осборн еще немного постояла, глядя на неподвижное лицо Джеймса.

– В жизни не видела никого прекраснее! Такому красавчику еще рано уходить к Господу.

Корри едва смогла кивнуть.

Часы тянулись бесконечно. Джеймс горел и метался в лихорадке, так что Корри и миссис Осборн поочередно обтирали его самой холодной водой, какую только смогли найти. Руки Корри заледенели, но она не останавливалась. Зато миссис Осборн явно устала.

– Отдохните, мэм, я все сделаю сама, - уговаривала Корри старушку. Но та упорно продолжала водить мокрой тряпкой по его груди, а потом, когда они умудрились перевернуть больного, то и по спине.

Он был так неподвижен, так мертвенно недвижим, что у Корри сжималось сердце.

Наконец, когда его снова уложили на спину, он открыл глаза и взглянул на нее.

– Корри? Что стряслось? Ты не заболела?

– Нет, - ответила она. - Заболел ты.

– Но так не годится…

И он снова прикрыл глаза. Голова бессильно свесилась набок.

У Корри подкосились ноги.

– Джеймс, - взмолилась она, приблизив губы к его щеке, - Джеймс, вернись ко мне, пожалуйста, вернись.

Только не умирай. Не оставляй меня.

Но он снова стал метаться, то и дело сбрасывая одеяла. Потом вдруг замер и затрясся в ознобе, стуча зубами. Женщины навалили на него груду одеял, но этого оказалось недостаточно. Тогда они снова позвали мистера Осборна, отнесли с его помощью Джеймса в гостиную и уложили перед камином. Вскоре он весь взмок от пота, но жар, слава Богу, стал спадать. Больной успокоился.

После полудня прибыл доктор Флимми, сопровождаемый Фредди. Корри молила Бога, чтобы старик спас молодого человека, проведшего ночь под дождем.