Вадим смотрит на меня несколько минут, а затем кивает и садится в машину. Я везу нас в свою квартиру. Нужно поговорить и решить немало проблем. По пути набираю Женьку и говорю, что согласен на продажу по их цене и даже сделаю скидку, если получу деньги за пару дней.

После мы разговариваем с Вадимом, и я узнаю много нового. Того, что мне не очень нравится. Например, что Вадим серьезно проигрался и теперь должен денег.

— Я не знаю, как так получилось, — едва подбирает слова брат. — Мне везло, я подняла несколько десятков долларов, Макс! — его глаза загорелись, и я понял, что он одержим.

Болен игрой!

Вряд ли он сможет остановиться сам даже после того, как я отдам долг. Он перепишет свою квартиру, отдаст фирму, но будет играть дальше.

— Мне так везло! — снова повторяет он. — Я не знаю, что случилось потом… я проигрался и решил, что смогу отыграться. Попросил в долг, потом еще раз… и еще. Пришел на следующий день и снова играл в долг. Я был как зомби, а потом понял, что поставил на кон слишком много.

Киваю, хотя все равно не понимаю, как можно быть настолько безмозглым.

— А если бы у меня не было таких денег? — спрашиваю, хотя прекрасно понимаю, что на крайний случай у него акции в фирме и несколько квартир.

Вадим молчит, а я чертыхаюсь. Хочется въехать ему еще раз, потому что я представлял себе завтрашнее утро совсем по-другому, а получается, что его нужно провести в решении вопросов, а не с любимой девушкой.

С занятой, если быть точным.

Да плевать! Я хотел провести это время с ней, а буду жить с проблемами.

Срываюсь. Ударяю несколько раз по стене и завершаю успокоение громким ударом кулака о стол.

— Э-э-э, братец. Полегче, — тут же выдает Вадим. — Ты че разволновался?

— Закрой рот! — поворачиваюсь к Вадиму.

Мне хочется хорошенько врезать по его самоуверенной роже, а не по столу. Он вообще ничем не думает!

Ничем и ни о чем!

Да сколько ж можно? Почему все мои планы ломает один единственный человек?

— Значит так. Я помогу, но ты давай продавай квартиры, машины, все, что у тебя есть. Я дам часть денег.

— У меня ничего нет, — огорошивает меня новостью.

— То есть как это? — переспрашиваю, хотя и так прекрасно понимаю, что он, скорее всего, все проиграл.

— Все им отдал. Только акции.

Он говорит, а я понимаю, что мне придется отдать почти всю выручку за картины. Я обдумываю как поступить, понимая, что отдать все деньги и вытащить нас из жопы — святое дело, вот только уверенности в том, что последующего пиздеца не будет, у меня нет.

— Ты сможешь помочь? Проси что хочешь — все отдам.

— Все, говоришь? — прищуриваюсь и поворачиваюсь к нему.

— Конечно! — брат быстро кивает головой. — Хочешь акции в компании? Сорок процентов!

— Невесту твою хочу.

— То есть? — непонимающе смотрит на меня, будто не верит.

— Яну, говорю, хочу. Я покрываю долги, а ты отказываешься от нее.

=Договор

Яна

Максим уходит, а я не нахожу себе места. Смотрю ему вслед через окно и чувствую, как бешено бьется мое сердце. Я хочу, чтобы он вернулся, чтобы никуда не уходил, прижал к себе и не отпускал. Выслушал и понял.

Хотя бы выслушал.

Я не надеюсь на большее и не смею требовать, но что греха таить — хочу, чтобы он это принял.

Его машина трогается с места, а меня терзают смутные сомнения. Я начинаю паниковать и завариваю себе ромашковый чай.

Пытаюсь успокоиться, но получается слабо.

Включаю телевизор и бессмысленно щелкаю каналы. Пытаюсь найти что-то интересное, но ничего не получается.

Открываю на телефоне приложение, чтобы почитать, но вижу слова через строчку, а смысла и вовсе не понимаю. Я не знаю, что со мной. Меня накрывает паника, и я начинаю нервно ходить по комнате.

Максим не сказал, куда он едет, но я паникую. Плохое предчувствие не покидает меня, и я осознаю, что не переживу потери второй раз.

Я хочу позвонить ему, но понимаю, что у меня нет номера. Я переспала с парнем во второй раз и не могу с ним связаться.

Горько улыбаюсь и понимаю, что ничего не смогу сделать. Или Макс приедет утром, как и обещал, или не приедет, отомстив за то, что я ушла когда-то.


Я забываюсь беспокойным сном. Всю ночь мечусь на кровати и жду звонка в дверь, но его так и не поступает. Я не понимаю, что произошло и это меня нервирует. Утром я выгляжу не лучше. Синяки под глазами, бледная кожа, потерянный взгляд.

Я чуть не забываю надеть линзы, а когда таки осиливаю себя, начинаю нервничать. Мне хочется их снять и вообще вернуть себя прежнюю. Одна ночь с ним, его руки и губы на моей кожи, и я теряюсь. Мне хочется большего, и я едва сдерживаюсь от того, чтобы не навредить себе.

Беру стакан воды и стараюсь успокоиться. Это паника. Всего лишь. Она пройдет.

Немного времени, и я успокоюсь, перестану переживать, и пойму, что все хорошо.

Не замечаю, как проходит время. Сначала час, потом два. Прихожу в себя, когда на улице уже изрядно стемнело. Смотрю на телефон — пусто. Даже Вадим не звонил, что само по себе очень странно.

Я не понимаю, почему он не набрал, не спросил как мои дела, чем я занимаюсь. У нас свадьба через несколько дней, а он молчит, что в принципе не характерно для него.

Начинаю сопоставлять отсутствие Макса с Вадимом и по моей спине пробегает холодок страха. А что если он узнал, что если Макс рассказал, и теперь… а что теперь?

Я свободна. Мне не нужно делать вид, что я хочу замуж, выдавливать дежурную улыбку и сверкать на приеме. Я буду жить обычной жизнью.

Маша.

Я не могу быть свободной.

Яркой вспышкой вспоминаю о своей малышке и беру себя в руки. На улице темно, но я больше не могу находиться в помещении. Выхожу на улицу и вдыхаю ночной летний воздух полной грудью.

Мне становится легче.

Я гуляю до поздней ночи, а потом возвращаюсь. Телефон по-прежнему молчит, но я уже спокойна. Мне совершенно безразлично, что Макс не приходит. Я не хочу знать.


Утром приходит Вадим. Он помят и создается ощущение, что у него были не лучшие дни. Первое, что бросается в глаза — он тот еще красавчик. Его побили, и на лице я замечаю ссадины и фингал под глазом.

Вадим вальяжно проходит в квартиру и закрывает за собой дверь, окидывает меня взглядом так, что я тут же хочу подобраться. Я не понимаю, почему он зол на меня, но и спрашивать сейчас не хочу. Не знаю, зачем его впустила. Что если… если придет Максим? Что я скажу? Какой предлог придумаю?

— Соскучилась? — ехидно спрашивает Вадим, располагаясь на кухонном диванчике.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Я молчу. Прохожу на кухню и опираюсь на тот же стол, что и тогда с Максимом. Мне нужно немного его ауры, той, которую он оставил здесь.

— Чего молчишь? Даже не спросишь, что со мной? — продолжает допытываться Вадим.

— Что с тобой? — повторяю, как попугай.

Мой жених криво усмехается, обнажая ряд белоснежных зубов. Я жду, что он что-то скажет, но у него другие планы. Он просто встает и подходит ко мне, поднимает меня на руки, как пушинку и садит на тот самый стол, где я сидела, когда напротив стоял Максим.

Воспоминания самостоятельно выводят картинку, где его брат целует меня, ласкает тело и смотрит в глаза, прожигая насквозь.

Я сжимаюсь под его напором и заметно отползаю дальше. Настолько далеко, чтобы он не достал, чтобы не трогал и даже не смел касаться меня. Вадим это понимает, опускает руки и отходит, глядя на меня и изучая реакции.

Я знаю, что растеряла к чертям все умения, что одна ночь на стороне, и я уже не принадлежу себе, вернулась прежняя Яна. Та, которая любима и любит, которая хочет быть со своим мужчиной.

— Как пройдет свадьба? — задаю единственный уместный в этом случае вопрос.

— Переживаешь, что я буду плохо смотреться? — он оскаливается.

— Н-н-н-е-е-е-т-т, но.

— Что ты запинаешься? — Вадим резко взрывается. — Боишься меня? Сука! — он замахивается и дает мне пощечину наотмашь.

Хватаюсь за щеку и не понимаю, что на него нашло. Я жду еще побоев, а потому смотрю на него глазами, полными ужаса.

— Свадьба пройдет как обычно, — выдает он, отходя в сторону. — Тот же ресторан, те же гости, тот же договор на два миллиона. Ты получишь свои денежки на квартиру и потерпишь мою рожу, — он разворачивается и идет на выход, но останавливается на полпути и поворачивается: — Завтра приедет нотариус. Подпишешь договор, дорогая.


Утром меня будит настойчивый звонок в дверь. Я вскакиваю с кровати, натягиваю халат и бегу к двери в надежде, что это Максим.

Но на пороге стоит высокий мужчина лет сорока, одет в строгий костюм. У него в руках большой портфель для бумаг, а на носу красуются модные очки.

— Здравствуйте, — учтиво говорит он. — Мне поручено отвезти вас в контору для заключения договора.

Его официальный тон настраивает на нужный лад. Я киваю и прошу подождать меня. Мужчина соглашается и уходит, предупреждая, что будет ожидать меня в машине.

Собираюсь буквально за полчаса, быстро надеваю светло-голубой брючный костюм, укладываю волосы и наношу легкий дневной макияж. Беру сумку и обуваю туфли на шпильке.

Уверенно выхожу из подъезда, намереваясь показывать исключительную непоколебимость и холодность. Замечаю, как из белого мерседеса выходит тот же мужчина и галантно обходит автомобиль, открывает для меня дверцу, предлагая сесть.

До офиса мы добираемся довольно быстро. Я успеваю подумать о том, что Вадим после вчерашнего так и не позвонил. Не сказал, почему вел себя так и что значит его поведение. Я теряюсь в догадках, а в душе поселяется сомнение.

Мне совершенно точно не стоит подписывать договор.

Так я думаю, но когда на телефон поступает звонок от мамы, я ежусь. Она звонит в крайних случаях и то, что я вижу ее имя на смартфоне — плохой знак. Поднимаю трубку и бросаю короткое:

— Да.

— Яночка, — мама не сдерживается и плачет, а я до боли прикусываю нижнюю губу.

— Что случилось? — спрашиваю спокойно, стараясь не выдавать своих эмоций.

— Машеньке… ей стало хуже, — мама всхлипывает, а я с силой впиваюсь в обивку сидения. — Говорят, что операция нужна срочно, — тихо говорит мама.

— Завтра, — говорю. — Повезешь ее завтра на лечение.

— Но деньги… откуда? — я слышу ее шепот, а у самой внутри все переворачивается.

— Все будет, мама, — говорю уверенно и жму на отключение звонка.

Поворачиваюсь к нотариусу и спрашиваю:

— Мы можем ехать быстрее?

Он ничего не говорит и только переключает передачу. Я молюсь, чтобы все прошло гладко, а Вадим не написал договор в стиле Кристиана Грея.

=Другой жених

Яна

Мы сидим над договором уже несколько часов. Я тщательно изучаю все пункты, и хоть голова занята мыслями о моей племяшке, я стараюсь не нервничать и оценивать ситуацию трезво. Если все будет нормально деньги поступят уже к вечеру. Еще день-два нужно на подготовку, а там Машенька будет за границей, где ее смогут прооперировать.

Я ожидала, что Вадим тоже приедет, но его нет. Видимо, он решил, что его присутствие здесь не обязательно.

— Готовы подписать? — спрашивает юрист, когда я откладываю бумаги и устало прикрываю глаза.

— Готова.

— Вот, — он протягивает мне бумаги. — Договор в двух экземплярах. Будете изучать второй?

— Нет. Говорите, где подписывать.

Молча проставляю подписи рядом со всеми галочками на обеих договорах. Встаю и иду на выход, по пути набирая Вадима.

— Так быстро справилась? — выдает он, едва берет трубку.

— Да. Справилась. Я могу попросить о переводе денег на мой счет уже сегодня?

— Ого. Какая алчность, дорогая. До свадьбы дотерпеть никак?

— Никак. Мне нужны деньги сейчас. Я готова приступить к своим обязанностям немедленно, если это тебе интересно.

— Не интересует, — коротко бросает он. — Я переведу деньги на счет в течение пары часов. Потом отработаешь.

Вадим сбрасывает звонок, а я вдыхаю. Набираю маму и сообщаю, что деньги будут переведены в течение нескольких часов. Говорю, чтобы она собиралась и прошу взять у доктора направление на операцию.

Я немного успокаиваюсь и еду домой. Мне все еще не понятен поступок Максима, но на фоне того, что моя племянница получит должное лечение, забываю обо всем.