Хансон подбоченился и нагнул голову, как бык на арене, словно собирался раздавить наглеца, но Алексис остановила его, сделав знак рукой. Тогда Хансон заговорил, и голос его звучал достаточно громко, чтобы перекрыть ропот матросов, возмущенных неуместным выступлением своего товарища.

— Советую кое-кому попридержать язык. А теперь слушайте.

Он мельком взглянул на Алексис, скромно сидевшую на бочке с питьевой водой. Золотые волосы ее надежно прятала черная бандана, а лицо скрывала шелковая маска. Склонившись к капитану, Хансон внимательно слушал ее тихий шепот. Затем он несколько раз кивнул и подошел к стоявшим плотной кучкой чужакам.

— Капитан пожелал, чтобы я объяснил вам, почему он скрывает лицо. Его изуродовал тот человек, которого мы ищем, и, открыв перед вами лицо, он выдаст себя — такие шрамы трудно забыть. Кроме того, капитан Денти не желает видеть, как вы будете стараться спрятать отвращение, и поэтому избавляет вас от этого неприятного зрелища.

В ту же минуту взгляды обратились к темной фигурке на бочке. Хансон едва скрыл улыбку, настолько его позабавила ситуация. Все эти люди рисовали в своем воображении страшные шрамы на лице капитана Денти. Те, кто предпочтет покинуть корабль, станут рассказывать про обезображенного шрамами мужчину, что будет Алексис только на руку.

— Завтра мы прибываем в Порт-Элизабет — у вас есть время подумать.

Хансон уже повернулся, чтобы уйти, но его окликнул один из бывших пленников, тот самый, посчитавший, что за освобождение с него требуют слишком высокую цену.

— Почему капитан не говорит с нами? — громко спросил он, с вызовом глядя на невысокого и не отличавшегося крепким сложением человека в маске.

Наступила мертвая тишина. Вся команда смотрела на Алексис. Многие были готовы пристрелить этого чересчур дотошного парня. Они не могли понять, зачем он продолжает испытывать судьбу после того, как ему было даровано так много. Алексис тоже не понимала его. Она не рассчитывала на благодарность, но такая наглость ей пришлась не по нутру. Взмахом руки Алексис приказала Хансону оставаться на месте и в тот же момент обвела взглядом команду, давая всем понять, что справится с проблемой.

Соскочив с бочки, капитан направился к восьмерке. Многим он тогда показался похожим на черного грозного хищника. Кое-кто не мог отвести взгляда от гипнотизирующих желтых глаз, сверкавших в прорезях маски. От этого взгляда по спине пробегали мурашки и ноги становились ватными.

Алексис обошла вокруг того, кто оказался самым любопытным. На спине его не было следов плетки. Этот факт еще ни о чем не говорил, но тем не менее настораживал. Она подошла к Хансону и тихо спросила у него что-то.

Хансон окинул матроса презрительным взглядом.

— Капитан хочет знать, вас действительно заставили служить силой или вы притворились пленником, чтобы избежать морского купания?

Застигнутый врасплох, матрос не придумал ничего лучше, как сказать:

— Если капитан хочет знать, пусть сам и говорит. Почему вы не говорите, капитан Денти? А может, тот человек, за которым вы гоняетесь, и язык вам отрезал тоже?

Алексис едва успела остановить Хансона, уже собравшегося разобраться с нахальным выскочкой. Семеро товарищей того, чья спина оказалась без шрамов, расступились, давая капитану дорогу. Краем глаза Алексис заметила дрейфующий неподалеку кусок обшивки британского корабля. Тогда же она решила, что на этом обломке вполне можно добраться до берега, если, конечно, хорошо постараться. Негодяй вообще-то этого не заслуживал, но таковы были ее принципы. Она не могла лишить человека шансов на спасение.

Вытянув вперед затянутую в перчатку руку, Алексис подтащила к себе растерявшегося наглеца, затем, приподняв его за ремень брюк, крепко поддала ему коленом в мошонку и, наконец, с легкостью, неожиданной для нее самой, подбросила на спину наподобие мешка с мукой и вывалила за борт. Когда матрос с громким всплеском плюхнулся в воду, Алексис, голосом низким и хриплым от волнения и физических усилий, крикнула ему вслед:

— Капитан Денти с дерьмом не разговаривает!

Не только Хансон был поражен недюжинной силой, открывшейся в Алексис. И он, и остальные знали о ее умении фехтовать и стрелять, но чтобы так запросто швырять мужчин крупнее себя? Не меньше других была удивлена сама Алексис. Видимо, силы ей придал гнев. Сейчас, когда все было позади, наступила разрядка. Матросы хохотали, да и Алексис улыбалась под своей черной маской. После того как смех утих, она произнесла инструкции на ухо Хансону и пошла вниз.

Хансон повернулся к матросам с потонувшего корабля, которых только что увиденное отчасти позабавило, отчасти напугало.

— Итак. Порт-Элизабет. Вы должны принять решение. Ни с кем из вас не поступят так, как с вашим товарищем.

Из семерых на Принцессе ночи остались работать пять человек. Все пятеро оказались американцами. Те двое, что сошли на берег, стали повсюду славить жестокого и мстительного капитана Денти со страшными шрамами на лице, путая правду с вымыслом. Так и пошла гулять по свету легенда о пирате в маске.

Команда Алексис ждала часа «разоблачения», как они это называли, как малыши ждут давно обещанного рождественского спектакля или, еще вернее, как мальчишка ждет, когда из уродливого кокона вылетит нарядная бабочка. Все жил в предвкушении чуда перевоплощения.

— Пятеро пожелали остаться, — сообщил своему капитану Хансон после того, как Принцесса благополучно вышла за акваторию порта. — Когда ты собираешься открыть нам лицо, капитан Денти?

— Думаю, долго ждать не придется, — с улыбкой ответила Алексис, снимая маску и платок и освобождая рассыпавшиеся по плечам золотые волосы.

Хансон хохотнул в кулак.

— Когда ты подняла наглого болтуна, у нас едва челюсти не отвисли. Интересно будет посмотреть на лица этих парней, когда они узнают, что такое сделала женщина.

Алексис, рукой встряхнув волосы, прошлась по ним щеткой и заплела косу.

— Ну что же, можешь сказать ребятам, чтобы готовились к спектаклю. Вы заслужили немного веселья, — со вздохом добавила она. — Надеюсь, я вас не разочарую.

— И я на тебя надеюсь, — ответил Хансон и вышел.

Пока Алексис переодевалась, меняя черный костюм на темно-бежевые брюки и сливочного цвета шелковую рубашку, по кораблю уже успел пронестись слух о том, что капитан Денти скоро выйдет на палубу.

Она и вправду не разочаровала свою команду. Поднявшись на палубу, Алексис сразу же отыскала Хансона и подбежала к нему, вздымая к небу руки, с глазами, полными ужаса. Ни Хансон, ни кто другой не имели ни малейшего представления о том, что она скажет. Американцы были немало удивлены, увидев на борту женщину, но когда они услышали ее вопли, то окончательно растерялись, почувствовав себя обманутыми в лучших ожиданиях.

— Уберите его от меня, мистер Хансон! Он ужасен! Проклятый Денти! Я не могу больше! Еще минута с ним и я погибну!

Новички не знали, что и думать, когда в ответ раздался дружный смех команды. Чем больше жаловалась на капитана его любовница, тем неудержимее хохотал человек, к которому она обратилась за помощью.

Алексис все труднее было изображать ужас, находясь среди смеющихся людей. Она перебегала от одного матроса к другому и молила их об одном и том же. Но каждый из них вел себя куда как странно. Все работы на корабле прекратились, а экипаж «Принцессы» корчился от смеха, катаясь по палубе. Не смеялись лишь новобранцы — пятеро бывших пленных американцев. Алексис решила, что достаточно потешила свою команду. Она не жалела о собственных усилиях — ей приятно было видеть веселье на лицах моряков. Что же, теперь пришло время удивляться новеньким.

Алексис подошла к Хансону и вдруг изо всех сил огрела его по спине.

— Эй! Всем за работу немедленно! С каких это пор вы взяли моду смеяться над моими словами?!

Алексис сердито смотрела на Хансона, тут же скорчившего серьезную мину, но все еще с трудом удерживающегося от смеха.

Матросы вернулись к работе, однако Алексис видела, что все они не спускают глаз с американцев.

Когда Алексис подходила к новобранцам, она не знала еще, что до них начинает доходить правда. У всех в головах стучала одна и та же мысль. В повадке этой женщины было что-то очень знакомое… Нет, она не напоминала черного хищника, сбросившего накануне их товарища в море, но все же… что-то от дикой кошки было и в ее грациозной походке… Матросы смотрели и не верили своим глазам. Переглядываясь, они словно искали друг у друга подтверждения странным мыслям. Им казалось, что они сошли с ума, или, что еще хуже, с ума сошел весь мир.

Алексис, заметив их замешательство, улыбнулась, желая приободрить новичков. Хансон стоял позади нее, беззвучно смеясь. Она незаметно ткнула его локтем в ребра, не отводя взгляда от стоящих перед ней мужчин.

— Надеюсь, джентльмены, вы простите мне эту маленькую шутку, — скромно произнесла она. — Знаю, это не совсем приятно, когда тебя делают объектом насмешек. Я искренне рада, что вы решили остаться с нами.

Она протянула руку, однако из пятерых не нашлось ни одного, кто решился бы ее пожать. Но Алексис не обиделась на них, потому что понимала, насколько они смущены и растеряны.

Хансон выступил вперед.

— Капитан Денти поприветствовала вас. Я думаю вам лучше ответить как положено.

— Советую вам сделать так, как предлагает мистер Хансон, — сказала Алексис твердо. — Иначе мне придется побросать вас всех за борт, как это случилось с одним знакомым вам джентльменом.

Челюсти новобранцев моментально захлопнулись и мужчины наперебой стали протягивать ей руки. Алексис поприветствовала их так безупречно вежливо и элегантно, словно была не на корабле в окружении грубых матросов, а на званом вечере в гостиной на Тортоле. Она велела всем подойти к первому помощнику, но никто даже не шевельнулся. Это удивило Алексис. Она уже привыкла к тому, что ее приказы выполняются беспрекословно.

Алексис недоуменно смотрела на притихших матросов, ожидая объяснений.

Первым заговорил Нед Аллисон:

— Капитан Денти, я не хотел бы, чтобы меня поняли так, будто я нарушаю субординацию, но… Вы действительно капитан этого корабля? Мистер Хансон сказал нам правду?

— Да, все обстоит именно так, джентльмены. Все, что вы здесь слышали, правда. Разве что шрамы, оставленные тем человеком, которого мы ищем, находятся не на моем лице, а на спине. Он убил трех дорогих мне людей, и он ответит мне за все.

— А можно нам теперь узнать имя этого человека? — спросил Нед.

— Конечно, — ответила Алексис, — Его зовут Траверс. Джордан Траверс — капитан Королевского флота его величества.

Один из мужчин издал удивленное восклицание, и Алексис повернулась к нему.

— Простите, я тоже Джордан, но только по фамилии.

— И вы знали Траверса, мистер Джордан?

— Да, — хрипло ответил тот. — Служил у него восемь месяцев. Потом меня перевели на другой корабль.

Мужчина хотел было повернуться к ней спиной, чтобы предъявить вещественное подтверждение своих слов, но Алексис остановила его.

— Не надо. Мне известно, насколько тяжела у него рука и как справляются с этим делом его люди. Мистер Хансон, найдите для этих матросов рубашки и накормите их как следует перед тем, как они приступят к работе. Мистер Джордан, когда вы переоденетесь и позавтракаете, подойдите ко мне, я хотела бы услышать от вас все, что вы знаете о Траверсе, особенно меня интересует, где он в настоящее время может находиться.

— Да, капитан, — быстро ответил Джордан.

Вот так Джордан, Аллисон, Редлэнд, Уилкс и Форд стали членами экипажа «Принцессы ночи». При следующем разоблачении, на этот раз на «Ариэль» — впрочем, по сути, на той же «Принцессе», эти пятеро уже смеялись вместе со стариками, И круглые глаза делали уже Петерс, Рендал и Дэвид Брэндон.

После того как экипаж пополнился двенадцатью новыми членами, а Траверса так и не удалось найти, Алексис решила вернуться в Род-Таун, чтобы те матросы, что были с ней с самого начала, могли повидаться с семьями, а если они того захотят, и покинуть ее. Десять моряков воспользовались ее предложением и перешли работать на другие суда Корабельной компании Квинтона. Среди тех, кто ушел на другой корабль, был и Хансон. Впрочем, и он, и остальные могли теперь не волноваться за Алексис: у нее подобралась команда всецело преданных ей людей, к тому же закаленных в сражениях.

На свое место Хансон порекомендовал Курта Джордана, и Алексис согласилась. Джордан — опытный и искусный моряк с двадцатилетним стажем был весьма ценным приобретением. Он работал без устали, вместе с Алексис разбирал карты, вместе с ней составлял новые маршруты, следил за неукоснительным соблюдением ее приказов. Он же развлекал ее рассказами о Чарльстоне, том самом городе, в который она так когда-то стремилась попасть, городе, куда в свое время направлялся «Звездный», куда он и прибыл семь лет назад, правда, без нее. В свои сорок пять Курт был силен, как бык, просолен и смугл, с выбеленными от солнца волосами и глубокими бороздами в уголках глаз и губ, проложенными, казалось, солеными брызгами моря, изо дня в день хлеставшими его по лицу.