– Нет, спасибо, мы уж до ресторана дотерпим, – в один голос ответили братья.

– Да, ресторан… Ресторан такой дорогой, что я даже захотела счета, которые они нам выставили, проверить, – Варвара Сергеевна покачала головой.

– Мама, проверяй, не проверяй, все равно обманут, – рассмеялся Юра.

– Да, ты прав, – покачала головой Варвара Сергеевна и трагически вздохнула: – Вадим, а Галина где? Она уже поехала во Дворец?

– Она уже давно там. Будет гостей встречать.

– Аля приедет позже, она задерживается. Ей необходимо с режиссером закончить все дела. – эту простую фразу Юра произнес с каким-то непонятным вызовом.

Варвара Сергеевна уловила интонацию сына и поспешила сменить тему:

– Нет, вы мне скажите, зачем ей понадобилось созывать такое количество гостей, да еще большую их часть пригласить во Дворец?! Я многих из этих людей или не знаю, или видела один раз в жизни!

– Да, я тоже удивился, когда смотрел список, – поддержал ее Юра.

– Мам, ей так захотелось. Это ее день, ее праздник, – мягко заметил Вадим. Он сам еще помнил, как они с Галей настаивали на той свадьбе, которую считали уместной. То есть на практически никакой.

– Да уж, праздник! – Варвара Сергеевна понизила голос: – Не пойму, как она могла оставить Максима и влюбиться в этого Олега! Он мне еще тогда, во время ремонта, не понравился.

– Поэтому и не ты, мама, замуж за него выходишь, – с улыбкой заметил Вадим.

– А мне тоже он кажется странным, – сказал Юра. – Образование получил такое серьезное. Работал в отличной фирме, а потом раз – и все бросает, уходит квартиры ремонтировать!

– Ну, не совсем так, – медленно начал Вадим. – Это вы придумываете свою схему, чтобы оправдать неприязнь к этому человеку. А я с ним поговорил и могу сказать, что нутро у парня правильное. Да, ведет он себя резко, особенно не напрягается, кто что о нем подумает. Но, опять же, это его дело. И ничего криминального в поступках Олега нет.

– Когда ты это успел с ним познакомиться? – удивились мать и брат. – Не на том же злосчастном нашем обеде в семейном кругу?

– Нас Анька познакомила. Мы несколько раз вместе в ресторан сходили, а еще я им билеты давал на концерты, и мы там встречались. Да, и дома у нас недавно ужинали. Гале тоже понравился.

– Ну, если Гале понравился… – саркастически протянул Юра.

– Юра! – одернула его Варвара.

– Вот ведь, тихие черти! – В голосе Юры послышались зависть и раздражение. Сестра выбрала себе в доверенные лица и наперсники брата Вадима. Угрюмого, молчаливого, тяжеловесного характером брата. А его, Юру, – легкого, всегда открытого – познакомила со своим женихом только уже тогда, когда со свадьбой было все решено. Юре это было неприятно, и он сказал:

– Не знаю, мне тоже в этом поступке видится импульсивность, какая-то нервная торопливость. Аня всегда была такая разумная, спокойная, я бы сказал, рациональная. А тут… тут поступок абсолютно нерациональный. Вообще вся эта история – разрыв отношений с Максимом, страстная любовь с каким-то плиточником… Не комильфо как-то. А главное, неразумно как-то…

– Конечно, она же влюблена. Откуда же в этом чувстве разумное? А потом, присутствие в жизни рацио совершенно не гарантирует счастливого конца этой самой жизни. – Вадим вздохнул и добавил: – И вообще давайте закроем тему. Невеста уже, по-моему, оделась. И хорошо бы она нас не услышала.

Аня действительно появилась на пороге гостиной внезапно. Родные оглянулись и не сдержали возгласов. Выглядела невеста обворожительно – стройная, с длинными ногами, в свободном, стоящем небольшим колоколом платье, она была хрупкой, чистой, утонченной. Маленький букет, который Аня сама выбрала в цветочном магазине, состоял из садовых ландышей – меленьких белых цветов в обрамлении жестких продолговатых листьев. Варвара Сергеевна еще раз убедилась, что дочь почти всегда знает, чего хочет, и в своем упрямстве бывает права. Вадим не рассмотрел платья и букета, но зато заметил глаза сестры – ясные, счастливые, отражающие ее влюбленность в окружающий мир. Юра про себя усмехнулся – под коротким платьем мелькнула кружевная полоска белых тонких чулок: «А сестра-то у меня – кокетка! Вот вам и ветеринар, клизмы лошадям и прививки от чумки. Понятно, почему Максим с ума сходит. Сколько раз он меня просил с ней поговорить! И хорошо, что я не согласился. Анька не тот человек, чтобы менять свои решения».

– А вы знаете, что времени осталось совсем немного?! – Оглядев свое семейство, Варвара Сергеевна скомандовала: – Быстро вниз, в машину.

Семья Спиридоновых устроилась в большой машине Вадима и отправилась во Дворец бракосочетаний.


А Дворец этот напоминал вокзал. Сходство было поразительное: толпы и кучки чем-то озабоченных, бестолково суетящихся людей, какие-то свертки, сумки, пакеты, много цветов, слез, возгласов и всхлипов. Не хватало только паровозных гудков и объявлений по радио об отправлении поездов. Впрочем, их заменяли пресловутый марш Мендельсона и солидные объявления пышно разодетых и в своем неповторимом стиле причесанных дам-распорядительниц. Казалось, что они родились прямо с седыми «перышками» по неестественному каштановому цвету. Или с высокими, локон к локону, залакированными до хруста укладками. Жена Вадима Галя, которая вызвалась встречать гостей, сбилась с ног – Аня и Олег действительно пригласили очень много людей, которые между собой не были знакомы, а потому требовалось их перезнакомить, объединить, занять, развлечь. Больше всех доставляла хлопот та самая сестра Варвары Сергеевны, тетя Тамара. Она приехала всего на один день, и только лишь для того, чтобы не дать любимую племянницу в обиду. Зная нрав сестры, она предполагала, что вплоть до рождения первенца Аню будут пилить из-за выбора мужа. Не заезжая домой к сестре, она села на вокзале в такси и прибыла во Дворец.

– Тебя ждут тяжелые времена. – это напутствие она давала Ане по телефону накануне свадьбы. – Ты будешь бесконечно оправдываться. Мой тебе совет: вместо оправданий – нападай. Обвини своих домашних в том, что они не уважают твой выбор, что недостаточно ласковы с твоим мужем, что недостаточно внимательны. Как только поменяешься местами с членами твоего семейства, так все станет на свои места.

– Спасибо, тетя, – проникновенно сказала Аня, тронутая такой заботой и пониманием любимой тети. – Боюсь только, мы переругаемся все вконец.

– Это нельзя будет назвать руганью. – в голосе Тамары Сергеевны слышалась хитреца. – А так ты только обозначишь темы, которые очень скоро тебе даже не будут для обсуждения предлагать.

– То есть предлагаешь нападать?

– Именно.

Дав столь сомнительный с точки зрения традиций совет, тетушка быстро собрала небольшую сумку и выехала в столицу.

Приехав во Дворец, она поздоровалась со всеми гостями, немного поговорила с Галей:

– Задерживаться не буду, у меня еще одно дело в Москве, а потом сразу назад. Так что не обессудьте, если не увижусь с молодоженами, но все самое главное я уже сказала. И просьбу сестры выполнила – на свадьбу приехала.

Тетушка уселась на жесткий стул, стоящий в одном из залов, и вступала в разговоры со всеми женихами и невестами, которые проходили мимо. К удивлению многих, брачующиеся совершенно спокойно, а порой охотно отвечали на вопросы о том, как и где они познакомились, кто придумывал фасон подвенечного платья и куда именно они отправятся путешествовать. Эта женщина умела располагать к себе и очаровывать.

– Спасибо вам за поздравление! Выпейте за наше здоровье, – неизменно говорили женихи с невестами и преподносили тете Томе бокал игристого вина. Та, опираясь одной рукой на палку («балетные» ноги побаливали), другой рукой, сухой, изящной, с большим лазуритовым кольцом на безымянном пальце, принимала бокал, произносила короткую здравицу и со вкусом его выпивала. Галя, не выпускавшая тетушку из поля зрения, начинала волноваться – пристрастие родственницы мужа к долгим разговорам и хорошим винам ей было знакомо.

– Так, надо куда-то тетушку увезти. представляете, в каком состоянии она будет через два часа? – жаловалась Галя близким.

– Не волнуйся, ее на регистрации не будет, у нее через час поезд в Липецк – подругу едет проведать. Такси уже Аня заказала, – успокоил ее кто-то из родственников.

Невесту тетушка дождалась, а в машину гостью грузили всем миром. Она же в это время зычным голосом советовала всем невестам срочно расторгать помолвки.

– Дуры! Хомут себе на шею вешаете! – с выражением трагического серьеза на лице вещала она на всю улицу.

Такси отъехало под гудки и аплодисменты многочисленных кортежейи брачующихся.

– Давайте отойдем сюда, здесь нас никто не будет толкать. И Аня с Олегом сразу увидят, когда приедут. – Галя с облегчением зазывала всех в небольшой холл, где, на удивление, почти никого больше не было. Гости послушно заняли пространство между белыми колоннами. За колоннами располагались высокие французские окна, которые были открыты настежь. Обнаружив, что таким образом можно попасть на балкон, курящие гости тотчас образовали группы и усердно задымили. Галя, которая курить начала недавно, подумав, присоединилась к ним, но встала в уголочке. «Курение – все-таки занятие интимное, надеюсь, никто не пристанет с разговорами», – подумала она, но на всякий случай повернулась к гостям спиной. За это утро она устала – суета праздничных сборов. «Галя, а где мой галстук?!», «Не пойму, поправился, что ли, – брюки еле застегнулись!», «Галь, где подарок?!» – муж задавал тысячу вопросов. Можно было огрызнуться и призвать его к самостоятельности, но Гале даже нравилось, что впервые за последнее время Вадим не так равнодушен к происходящему. Их семейная жизнь не то чтобы разрушилась, она истлела, осталась лишь внешняя оболочка, приличная, не вызывающая подозрения. Но внутри была гулкая пустота, наполняющаяся иногда раздражением. Сегодня, в день свадьбы Ани, сестры мужа, к которой Галя относилась прекрасно, сознание собственной личной неудачи огорчало ее особенно. Когда-то и они с Вадимом регистрировали свой брак в этом Дворце бракосочетаний. Тогда казалось, что все впереди будет безоблачно и прекрасно, что их чувство на редкость прочное, стабильное, настоящее, что ничто и никогда не сможет его поколебать, ничто ему не навредит… Лет прошло и немного, и немало, а вот как все повернулось. Вадим стал чужим, Галя ответила тем же. Впрочем, семью они сохранили. «Аня – такая славная, добрая, честная. Максим ей не подходил – у него всегда было слишком много претензий. И какой-то он… неустойчивый, что ли?» Размышляя, Галя посмотрела на часы – время было уже почти три часа. Она погасила сигарету, поправила волосы и в этот момент увидела машину мужа. «Наконец-то!» – с облегчением вздохнула Галя. Что с этим количеством гостей дальше делать, она уже не знала. С Галиной подачи гости не только тщательно перезнакомились, коротая время и отвлекаясь, но и обсудили все на свете, включая рождение панды в Пекинском зоопарке!

Дав знак гостям, Галина поспешила вниз – встречать невесту.

– Господи, какая ты необыкновенная! Я здесь торчу с двенадцати часов, ни одной такой невесты не было. Ничего похожего! Как ты смело выбрала наряд – и ведь угадала! – Галя расцеловала Аню, улыбнулась Юре, а мужу достался лишь сухой кивок. Впрочем, в следующую секунду Галя взяла Вадима за руку. Среди этого невообразимо суетливого действа она вдруг понадеялась на животворящую силу воспоминаний:

– Ты помнишь? Помнишь, как я боялась твоей мамы?

Вадим на минуту растерялся, а потом улыбнулся и обнял жену:

– Еще бы! Я ее до сих пор боюсь.

Он понял, что переживает сейчас Галя, и ему стало вдруг жалко ее. В следующий миг он пожалел и свои надежды на безоблачную жизнь. «В конце концов, она не виновата, что я влюбился в Алю. Она вообще ни в чем не виновата, а страдает. Черт, уже ничего поменять нельзя, но хоть по-человечески относиться можно!» – подумал Вадим и неожиданно для всех поцеловал Галю.

– У кого здесь свадьба? – раздался голос Ани. Она уже поздоровалась с гостями, уже выслушала множество комплиментов, уже рассказала, где купила платье и почему не стала делать прическу.

– Свадьба у тебя. Через десять минут ваша очередь, – Галя указала на массивные двери, которые вели в зал.

– Ну, десять минут – это целая вечность!

– Фраза влюбленной женщины, – пошутил кто-то.

– Да, хотя и говорят, что влюбленные часов не наблюдают!

– Влюбленные и счастливые – это не одно и то же. – Эта фраза могла принадлежать только Юре. Его способность говорить двусмысленности, его неосторожные намеки и пристрастие ставить окружающих в неловкое положение иногда создавали окружающим определенные неудобства.

– К Аньке это не относится, – громко рассмеялся Вадим и, чтобы исправить ситуацию, стал рассказывать историю о том, как известная певица записывала на его студии новый альбом. Собравшиеся с удовольствием отвлеклись.

– Анечка, вы такая сегодня красивая, что я даже робею. Если бы мне сказали, что это та Аня, которая лечит арабских скакунов, я бы не поверил! – к невесте подошел мужчина средних лет. Рядом с ним стояла приятная дама, которая опиралась на красивую трость.