– Я с вами.

Клэр ничего не ответила.

Лошадь медленной поступью двинулась в Пемхилл. Алекс не мог объяснить, как за такое короткое время у него могли появиться столь сильные чувства к Клэр. Ее уязвимость и чувство собственного достоинства заставили его пересмотреть свое отношение к ней. А еще он с удовлетворением отметил, что, несмотря ни на что, ей было уютно в его объятиях.

Миссис Малоун встретила их возле входа в дом.

– Ах, бедняжка.

Домоправительница нежно погладила Клэр по голове, когда Алекс помог девушке спуститься на землю.

– Миссис Малоун, помогите, пожалуйста, моей жене.

Миссис Малоун проводила Клэр внутрь, нашептывая ей что-то тихим голосом.

Он повернулся к Айлин:

– На два слова.

Глаза служанки расширились от удивления.

– Айлин, раньше я не понимал… – Алекс посмотрел в сторону дома. – Если я создал для вас какие-то неудобства, знайте, что это было ненамеренно.

Айлин посмотрела на Пембрука безо всякой тени смущения.

– Я служу леди Пембрук с тех пор, как ей исполнилось тринадцать лет. Я знала, с какими сложностями она могла столкнуться, отправившись во Вренвуд. Я умоляла ее взять меня или вас с собой. Она и слышать об этом не хотела. Хорошо, что вы поехали за ней.

Отношение Алекса к Айлин изменилось в лучшую сторону. Он увидел, что она действительно переживает за Клэр.

– Да, я приехал вовремя. Когда в следующий раз она снова захочет покататься по этим холмам и долинам, чтобы погрустить, я хочу, чтобы ты предупредила меня. Если бы я поехал вместе с ней, ее боль, возможно, не была бы столь острой.

Айлин согласно кивнула:

– Я так и сделаю, милорд, если миледи не велит иначе. Это не проявление неуважения к вам. Просто в первую очередь я служу ей.

– То есть ты считаешь, что то, что я пекусь о Клэр, может помешать выполнять твои обязанности перед ней? – Алекс напрягся в ожидании ответа.

Служанка окинула его оценивающим взглядом, словно пытаясь определить его пригодность как мужа.

– Моя мать всегда говорила мне, что некоторые вещи лучше не делить, если ты не хочешь разрезать их надвое.

Сказав эту загадочную фразу, Айлин пошла вслед за хозяйкой.

Позже Клэр прислала сообщение, что ей нездоровится и что она не присоединится к нему за ужином. Вся еда, которую ему подали, казалась Алексу невкусной и напоминала горелую бумагу. Он отодвинул от себя тарелки и отправился в библиотеку, чтобы закончить работу. Но его попытки отвлечься были безуспешны.

Он откинулся на спинку стула и задумался. Ему было очень жаль Клэр. Ее горе было очень сильным, хотя со времени трагедии прошло четырнадцать лет. Его собственная утрата Элис после всех переживаний за Клэр потеряла остроту. Планы по отмщению сестры отошли на второй план. Алекс должен был помочь жене.

Слова Айлин обрели новый смысл. В обычной ситуации он бы ни за что не стал вмешиваться в обычный распорядок дня Клэр, но после сегодняшних событий не мог оставаться в стороне.

Что-то в Клэр беспокоило его. Он не ожидал, что у него возникнут такие чувства к жене. Он думал, что им будет просто удобно жить вместе. В недалеком будущем Алекс планировал получить наследника. Если бы Клэр родила дочь, у нее появились бы заботы, связанные с выездом девушки в свет. В любом случае после рождения наследника Алекс полагал, что каждый из них дальше будет жить своей жизнью. Теперь же он ни за что не согласился бы на подобное развитие событий.

Больше всего Алекса удивляло то, насколько ему было хорошо в компании Клэр. В этот вечер ему очень не хватало жены. Он собирался наведаться к ней в покои, чтобы выяснить, как она себя чувствует. Это казалось ему отличным предлогом. После вчерашнего вечера она могла не пустить его к себе, но он решил рискнуть.

Спустя несколько минут Алекс постучал в дверь комнаты жены. Держа в руках книгу, он полагал, что так будет выглядеть не слишком самоуверенным.

– Войдите.

Войдя внутрь, он спросил:

– Вы хорошо себя чувствуете?

Клэр кивнула. Она сидела на одном из стульев возле камина, поджав под себя ноги. На коленях девушки лежала книга.

В комнате стояла приятная тишина, нарушаемая редким потрескиванием поленьев в камине. Было сложно понять, была ли Клэр рада видеть Алекса. Она никак не отреагировала на его появление. Лишь в ее темных глазах появилась настороженность.

Алекс решил воспользоваться возможностью.

– Можно я посижу с вами немного?

Он поднял книгу, давая понять, что он собирается делать.

Клэр кивнула и продолжила читать.

Алексу эта ситуация показалась довольно милой. Так они просидели около получаса, не сказав друг другу ни слова. Не желая надоедать Клэр своим присутствием, Алекс подошел к ней и ласково поцеловал в темя.

– Спокойной ночи.

– Прежде чем вы уйдете, я хочу извиниться.

Алекс встал на колени возле ее стула.

– Извиниться?

Именно ему следовало извиняться за предыдущий вечер и множество других ошибок. Стыд и досада до сих пор не давали ему покоя.

Клэр несколько раз прокрутила обручальное кольцо на пальце и отложила книгу в сторону.

– Вчера я получила письмо от Маккалпина.

Алекс взял ее за руки и сжал. Посмотрев ей в глаза, он попытался понять, что она хочет сказать ему.

– С ним все в порядке?

Алекс не на шутку испугался. Если Маккалпин пострадал из-за своей ставки, он даже представить себе не мог, какие могли быть последствия. Не говоря даже о ярости герцога Лэнгема, Алекс не сможет пережить страдания Клэр.

Она кивнула и глубоко вздохнула:

– Он дома.

Алекс закрыл глаза и мысленно поблагодарил Бога.

– Я рад, что он в безопасности.

Алекс перевел дух. Он чуть было не очутился в самом аду из-за того, что пытался манипулировать ее жизнью ради своих целей.

– Он также написал, что у вас не было связи с Моник Лафонтен.

Клэр сглотнула и пристально посмотрела ему в глаза. В ее взгляде он увидел знакомую решительность.

– Мои неосмотрительные замечания, когда мы обсуждали условия нашего союза, задели вашу честь…

– Забудьте об этом.

Алекс не мог принять ее извинения. То, что она сделала, было мелочью по сравнению с его действиями. Если кто-то и должен был просить прощения, так это он, Алекс, хитростью заставивший ее выйти за него замуж и усомнившийся в ее словах. Он должен был рассказать ей все теперь, воспользовавшись удобным моментом. Алекс попытался было признаться во всем, но у него ничего не получилось. Поэтому он просто сжал ладонь Клэр, искренне надеясь, что ему удастся укрепить ее доверие к себе, прежде чем он раскроет все карты.

Клэр глубоко вздохнула и закрыла глаза.

– Спасибо. Теперь, если вы не возражаете, я буду готовиться ко сну.

Выйдя из комнаты жены, Алекс почувствовал, что разрывается между потребностью вернуться и все рассказать, и осознанием, что лучше пока промолчать, дабы вновь не утратить доверие Клэр.

И он выбрал второе.

***

Лучи утреннего солнца заливали столовую, окрашивая стены в золотистые тона. Клэр быстро вошла в комнату и тут же остановилась, обнаружив, что там никого нет.

Один из лакеев, которого она видела на днях в коридоре, вошел, держа в руках кувшинчик со свежим шоколадом.

– Доброе утро, миледи. – Он быстро отодвинул стул во главе стола. – Сегодня утром вам подать чай или шоколад?

Клэр улыбнулась:

– Ничего из перечисленного. По утрам я предпочитаю черный кофе, если только накануне вечером я не закажу что-то другое.

Лакей посерьезнел:

– Я передам повару. Завтрак готов и ждет вас. Могу я подать вам тарелку, миледи?

– Нет, спасибо. Вы знаете, где сейчас лорд Пембрук? – равнодушно поинтересовалась Клэр.

– Я здесь, – отозвался Алекс, входя в столовую. – Похоже, я вовремя зашел.

Посмотрев на мужа, Клэр замерла. Его ослепительная улыбка подчеркивала белизну ровных зубов, волосы слегка растрепались после утренней прогулки верхом, а сапоги были заляпаны грязью. Клэр улыбнулась мужу в ответ.

Он подошел к ней, и Клэр подумала, что он сядет во главе стола. Когда он нагнулся и поцеловал ее в щеку, она затаила дыхание, поскольку это проявление любви происходило на глазах Бенджамина.

– Доброе утро, дорогая, – шепнул он и, повернувшись к слуге, добавил: – Мне тоже кофе.

Бенджамин кивнул и вышел.

Алекс повернулся к Клэр и тихо произнес:

– Когда такая хорошо воспитанная леди, как вы, успела полюбить это ужасное варево? Говорите правду, не кривите душой.

Клэр усмехнулась:

– Если я скажу вам, почему люблю кофе, вы подумаете, что я грубовата для дочери герцога.

Алекс, улыбнувшись, заявил:

– Ну, тогда я должен услышать эту историю.

От его улыбки у Клэр улучшилось настроение, и она принялась рассказывать:

– Когда я была маленькой, моя гувернантка провожала меня до конюшни, а потом уводила домой. Обычно она любила флиртовать с секретарем отца. Она часто где-то пропадала на несколько часов.

– А чем занимались вы?

Клэр почувствовала свежий запах мяты.

– Конюший пожалел меня. После каждого урока верховой езды он отводил меня в свой кабинет, где было множество разных пирожных и печенья. Он научил меня макать печенье в кофе. – Она на секунду закрыла глаза. – Чудесно.

Алекс придвинулся еще ближе:

– Продолжайте.

– Он также научил меня управляться со сбруей. К тому времени, как возвращалась гувернантка, моя одежда уже была заляпана грязью.

Алекс широко ухмыльнулся:

– Ее следовало уволить.

Клэр покачала головой и посерьезнела, вспомнив о давно прошедших днях.

– Она краснела при этом и называла меня невоспитанной девчонкой. Потому я так люблю кофе по утрам.

Алекс удивленно поднял брови:

– Вы правы. Вы слишком непослушны для дочери герцога.

Секунду они смотрели друг на друга, а потом внезапно расхохотались.

Не успела Клэр ответить, как он схватил ее за руку и поднес к губам.

– Но вы прекрасны в качестве жены маркиза.

В глазах Алекса появился веселый блеск. Его слова, приятные и милые сердцу девушки, заставили Клэр покраснеть.

В эту минуту вошел Бенджамин с подносом в руках и волшебство момента было разрушено.

– Я вижу, что вы сегодня ездили верхом, – сказала Клэр. – Вы делаете это каждое утро?

– Когда я здесь, то обычно да. Сегодня у одного из моих фермеров возникли проблемы с амбаром для ячменя. Я поехал посмотреть, что там случилось, и дать несколько советов. Я собираюсь туда завтра. Хотите присоединиться ко мне? Я покажу вам каждый куст в Пемхилле. – Алекс придвинулся ближе к Клэр и взял ее за руку. – Прошло уже много лет с тех пор, как вы были здесь в последний раз. Тут все так же красиво. Я понимаю, что пристрастен, но я хочу, чтобы вы увидели и прочувствовали эти места. Я хочу поделиться с вами всем, что имею. – Он слегка сжал ее руку.

Клэр кивнула:

– Спасибо.

Супруги принялись за еду, мило беседуя на разные темы, начиная с их распорядка дня и заканчивая кулинарными предпочтениями. Оказалось, что и Клэр, и Алекс терпеть не могут копченую рыбу и почки в тесте. Кто бы мог подумать, что после обсуждения копченой рыбы разговор зайдет о слонах?

– Я хочу поговорить о том, что случилось вчера.

Эти слова дались ей с большим трудом. Это была трудная тема, но настало время обсудить ее.

Алекс доел свою порцию, встал и повернулся к Бенджамину:

– Оставь нас.

Он поставил стул рядом с Клэр.

– Да, милорд.

Когда дверь за слугой закрылась, Клэр почувствовала, что вся ее уверенность улетучилась со скоростью почтового поезда. Ей стало тяжело дышать, не говоря уже о том, чтобы приступить к беседе. Она попыталась начать разговор, не потеряв при этом присутствия духа, но, как выяснилось уже в следующее мгновение, не знала, что сказать, дабы не выглядеть дурочкой.

Вздохнув, Клэр выпалила:

– Я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали вчера во Вренвуде. Я была вне себя от горя и… сорвалась. Поверьте, это не войдет для меня в привычку.

Ну вот. Она сказала то, что должна была сказать. Она выслушает его мнение по этому поводу и переведет разговор на более безопасную тему. Потом она уйдет и начнет день с прогулки на Гермесе.

Клэр ожидала услышать от Алекса односложный ответ. Вместо этого он взял ее за руки и склонил голову. Алекс погладил большим пальцем ее ладонь.

– Клэр, у меня нет опыта в таких вещах, которые вы пережили в детстве. – Его поглаживания успокаивали Клэр, как будто поощряя ее остаться и рассказать что-нибудь еще. – Мне повезло, что моя мать все еще жива, но я потерял отца много лет назад. Мы были близки, если такое возможно между дворянином и его наследником. К тому моменту я уже некоторое время жил отдельно. – Клэр замерла. Она не ожидала от мужа такого ответа. Его низкий голос заставил ее впитывать каждое слово. – Когда я узнал, что отец умер, у меня в душе появилась черная дыра, которая, как я считал, никогда не затянется. Я был прав. Она так и не затянулась, но изменилась. Я тоже изменился вместе с ней, я принял ее. Теперь она стала частью меня, и таким я буду всегда. Смерть Элис… это рана, которая до сих пор не зажила. Однако с каждым днем боль ослабевает. Я полагаю, что наши усопшие родные хотели бы, чтобы мы в полную силу радовались каждому прожитому дню. Мы такие сегодня благодаря тому, что они изменили наши жизни.