Нику он оставил перед институтом и договорился с ней, что она позвонит, как только освободится. И наконец-то он услышал ее голос и смог ее увидеть. Ника была в белых брючках, которые отлично сидели на прекрасной попе, что смог он оценить в полной мере, пока Ника шла к зданию института… Так, стоп! — он что, опять начинает возбуждаться?



***

День Ники не задался с самого утра. Ей пришлось около часа терпеть ужасную поездку в компании Дениса и его "очаровательной" подруги, которая провела с ним "и эту ночь тоже". Ну хоть в эту ночь блондинка не так громко кричала. Сидя на переднем сиденье, девушка не замолкала, заполняя салон своим противным голосом и перекрикивая радио. И она была такой довольной и радостной, что думая о причине этого веселья, Нике хотелось повыдергивать все светлые волоски на ее голове. А если не на ней, то тогда на себе. Вторые сутки подряд думать почти постоянно о Денисе было уже невыносимо. Ей нужно поскорее взяться за учебу.

Кроме этой беды, она три раза заполняла документы необходимые для поступления, потому что была как никогда рассеянной, и ее очень замучили расспросами на собеседовании. Еще звонил Сашка и опять воспитывал и мучил своими нравоучениями. А в довершении ко всему, она споткнулась на лестнице и сломала каблук, с триумфом закончив свое первое посещение этого прекрасного заведения.

Первой же радостью оказалось то, что обратно за ней Денис приехал без своей подруги.

— Что с ногой? — обеспокоено спросил он, когда она села в машину, к которой подошла хромой походкой.

— Каблук сломала.

— Дай посмотреть.

Ника махнула рукой.

— Не надо. Все в порядке.

Ника старалась не встречаться с Денисом глазами и вообще не смотреть в его сторону, но она остро чувствовала, что он не делала то же самое по отношению к ней и нагло прожигает своим взглядом. И тут Денис подался к ней, протягивая руки к ее ступням. Он задрал низ брюк и лишь слегка прикоснулся к коже на ноге, а Нике уже стало трудно дышать. Она отдернула ногу, засунув ее под самый бардачок. И в этот момент Денис оказался так близко, что она отстранилась назад и изо всех сил постаралась вжаться в дверь машины.

Денис поднял на нее глаза, выглянув из-за завесы упавшей на глаза челки. Ох, от этого взгляда начинают слабеть ноги, даже если сидеть. Несомненно, он был его особенной изюминкой и сейчас этот взгляд был направлен на нее… Он смотрел Нике в глаза, потом опустился к губам, которые начало вдруг покалывать, а во рту все неожиданно пересохло.

— Ты хотя бы дышишь? — тихо спросил он.

До Ники дошло, что он не случайно об этом спросил — она и в самом деле задержала дыхание.

Денис вернулся на свое место, резко дернув ключ в зажигании, а его лицо стало очень недовольным.

— Я просто хотел узнать, насколько все серьезно.

Ника почувствовала себя виноватой, правда, непонятно за что. Она, кажется, обидела чем-то Дениса, только вот чем?

Когда они вернулись домой, Ника поспешила закрыться в комнате и заняться подготовкой к экзаменам. Только так она могла хоть немного отвлечься от мыслей о Денисе. Литература и русский язык, русский язык и литература — это все о чем она должна была думать. Но как только наступил вечер, Алина снова постучалась к ней в комнату и вытащила в зал, где небольшая компания проводила очередной вечер, прячась от летнего дождя. Ника так любила дождь. Она бы предпочла остаться в комнате и встретить сумерки у окна, слушая мерный шелест капель и мечтая о чем-то прекрасном, например… о Денисе! Да что за наваждение! В последнее время он стал постоянно вторгаться в ее мысли без всякого разрешения.

В зале звучала тихая музыка, а ребята и девчонки весело гоготали и шутили, играя во что-то интересное. Не успела Ника занять место в свободном кресле, как возле нее уже оказался Сэм, предлагая чего-нибудь выпить или сесть: фрукты, сладости и все что она только поделает. Внимание Сэма было ей, конечно, приятно, но немного казалось навязчивым и дерзким. И к тому же Ника не была уверена, что сможет ему на это чем-то ответить. Он был милым, но… В последнее время она видела только одного красавчика, который и сейчас сидел на диване напротив нее, заставляя волновался, как от самого своего присутствия, так и от каждого брошенного на нее взгляда, что случалось довольно часто.

Ника не захотела ничего ни есть, ни пить, чем ужасно расстроила Сема и даже отказалась присоединиться к игре. Она и так чувствовала себя не в своей тарелке, и просто хотела посидеть в сторонке и понаблюдать за всеобщим весельем.

Сем поведал ей о правилах игры: все поделились на две команды и каждая загадывает слово и говорит его одному из участников другой команды и тот в свою очередь должен жестами и любыми движениями объяснить это слово своей родной команде. Игра была настолько забавной и веселой, что в комнате почти не прекращался смех. Ника уже перестала жалеть, что согласилась выйти из комнаты.

Но наигравшись в эту игру, ребята начали другую — игру в фанты. Алина собрала в коробку с каждого по небольшой вещице, а Сэм вызвался в качестве ведущего. Ника снова отказалась играть и только наблюдала и хохотала как кто-то пел, плясал, или выполнял другой фант, придуманный Сэмом. И как было известно, ведущий никогда не знает, кому именно загадывает очередной фант. Алина вытаскивала из коробки чей-то предмет, а Сэм, сидя к ней спиной, оглашал свой вновь придуманный фант. Нике было смешно и весело до тех пор, пока Сэм не произнес такие слова:

— Этот фант должен… поцеловать Нику.

И увидев в руке Алины часы Дениса, Ника заволновалась, а в горле забился пульс.

— Вот блин, — разочарованно произнес Сэм, который повернулся и, видимо, увидел у Алисы не свой фант, до которого еще не доходила очередь. — Этому засранцу всегда везет.

Рядом кто-то засмеялся, кто-то еще что-то говорил, но Ника никого уже не слышала. Она смотрела в глаза Дениса и не могла отвернуться, не могла даже пошевелится или что-то сказать, чтобы возразить. Сердце в груди уже билось как птица в клетке, гулом отдаваясь в ушах.

— Сэм, придумай другой фант, — произнес Денис, чем вызвал возмущение некоторых лиц.

— Нет уж, — первым сказала Стас. — Фант есть фант. Так что давай Дэн не стесняйся.

— Дэн, если ты, конечно, не хочешь, — решил добрый Сэм помочь Денису, — я могу за тебя выполнить этот фант.

Говоря это, Сэм даже не смог сдержать довольной улыбки. Кирилл и Толик тоже стали возражать, заставляя Дениса следовать правилам и выполнить фант. Особенно Толик, которому досталось рассказывать стихотворение, стоя на стуле, как ребенок перед Дедом Морозом.

— Сэм, я попросил, придумай другой фант, — повторил Денис.

— Дэн, ну что за детский сад, — возмутился Кирилл. — Ну подари ты девчонке один поцелуй.

Денис метнул на Кирилла рассерженный взгляд.

Ника боялась даже представить, что с ней такое может случиться — Денис должен ее поцеловать! У нее даже вспотели ладони от предвкушения этого волнующего момента. Но Денис, как видно, не особо стремился к этому. В голове мелькнула мысль, что она должна бы обидеться на то, что он отказывается ее целовать. Это должно бы ее ущемить, но она прекрасно понимала, что не представляет, что с ней случится, если он, хотя бы, дотронется до нее.

— Дэн, ну давай, не тяни резину, — снова вставив свое слово и Стас. — Что-то я раньше не замечал за тобой такой робости.

Ника заметила, что Денис напрягся и даже сменил позу, подавшись вперед и оперившись руками о колени. Ребята специально его подначивали, пытались задеть за живое, и, похоже, у них это получалось.

— Ну так что, Дэн? — спросил Сэм. — Кто целует Нику — я или ты?

Смерив Сэма рассерженным взглядом, Денис решительно поднялся с дивана — у Ники голова пошла кругом. Но когда он стал подходить к ней, она нашла в себе силы подняться и наконец-то возразить:

— Извините, но я не играю.

Она сделала неуверенный шаг в сторону, собираясь покинуть комнату, и споткнувшись об угол кресла, стала неуклюже заваливаться на него. Денис успел ее подхватить, и прижав к себе, обхватил рукой затылок и впился поцелуем в губы. Одно мимолетное прикосновение и у Ники помутилось в глазах, и подкосились ноги. Мягкие губы тут же куда-то пропали, как и чувство равновесия, и она ощущала только то, как Денис крепко сжимает ее в стальных объятьях, не позволяя плюхнутся на пол. До нее долетели чужие голоса, и по их возгласам и шуткам стало понятно, что все были ошарашены увиденным. Какой ужас! Ну почему этот парень все время ставит ее в неловкое положение?

Денис посадил ее обратно на кресло и сел перед ней на корточки.

— Ты в порядке? — спросил он.

Да как она может быть в порядке, когда он только что пытался ее поцеловать, а сейчас держит за руку и взволнованно смотрит в глаза сквозь пряди шикарной челки.

— Дэн, ну ты даешь, — протянул Стас. — Что ты сделал с бедной девушкой? Как можно было так вскружить ей голову?

Просторный зал утонул в хохоте. Только Нике было совсем не смешно.

— Да ребята, — протянул Кирилл. — Похоже вы в пролете, а Дэн как всегда на коне.

И снова хохот, а Ника все больше стала заливаться краской.

— Может хватит! — прогремел Денис. — Ника, к сожалению, не понимает ваших тупых шуток.

— Ба-а-а, с каких это пор наши шутки стали тупыми? — спросила Ира.

— Действительно, хватит уже издеваться над ребенком, — сказала Алина. Она подошла к Нике, взяла ее за руку и подняла с кресла. — Пойдем со мной.

Алина завела Нику на кухню, усадила за стол и включила чайник.

— Слушай Ника, — обратилась она к ней сев напротив. — Можно мне задать один личный вопрос?

Ника подозрительно глянула на Алину, но все же кивнула в знак согласия.

— Ты девственница?

Ника опустила глаза, стесненная этим ну очень уж личным вопросом.

— Да, — тихо ответила она.

Почему-то всех всегда волновало это маленькое обстоятельство.

— Так я и думала. Денис знает об этом?

Такой серьезный допрос на такую тему Нику уже стал обижать.

— Алина, я не рассказываю о таких личных вещах всем подряд. И почему вообще это всех так волнует?

— Не знаю как на счет всех, но мужиков это очень привлекает, потому что каждый хочет быть первым и лучшим во всем. Дух соперничества у них в крови. Просто будь поосторожнее. Хорошо?

— Ты говоришь так, будто это что-то очень страшное.

— От первого раза может зависеть твоя дальнейшая личная жизнь. Уж поверь мне. Ты хорошая девчонка и у тебя еще все впереди, и будет очень жаль, если какой-нибудь засранец тебе что-нибудь испортит.

Чайник закипел, и Алина заварила чай с мятой, разлив его в две чашки.

— А про Дениса я тебе уже все сказала — даже и не думай о нем.

Обхватив горячую чашку руками, Ника тяжело вздохнула.



***

— Ну что, всем понравилось представление? — грозно поинтересовался Денис, когда Алина с Никой скрылись на кухне.

— Дэн, а чего это ты так разозлился? — с неподдельным интересом спросил Сэм.

— Ничего, — буркнул он.

— Правда, Дэн — что это с тобой? — спросил теперь Стас. — Такой прекрасный цветочек всем своим видом показывает, как хочет тебя, а тебя это почему-то злит. Я бы на твоем месте уже шептал ей нежности в постели, а не тут торчал.

Ткнув пальцем на Стаса, Денис сказал:

— Поосторожнее, Стас. Я всех предупредил на счет нее.

— А почему ты так ревниво ее от всех оберегаешь, можно узнать? — недовольным тоном спросила Ира.

— Потому что я за нее отвечаю.

— И только поэтому? — вновь спросила она.

— Не надо ко мне докапываться.

Сказав эти слова, Денис направился к себе в комнату — злой и… растерянный. После того, что сейчас случилось у него даже руки тряслись мелкой дрожью. Ника была просто невыносима. То, как она на него реагировала пошатывало весь его самоконтроль. Если бы он знал, что она упадет в обморок, когда он ее поцелует, то даже не стал бы прикасаться к ней. Ему вообще не стоило этого делать, как бы не настаивали на этой глупости его неугомонные друзья. Но когда Сэм произнес свой последний фант, Денис испытал некое чувство искушения, которое сейчас переросло в любопытство — он так и не узнал, каковы же ее губы на вкус. А ему, черт возьми, хочется это узнать!

Денис зашел в свою комнату и рухнул лицом на кровать. Как же он хотел секса… нет, он хотел Нику, эту невинную прекрасную девушку… и сестру своего друга. Кажется, он начинает забываться. Сашка звонил ему каждый день и спрашивал о Нике, и пока что ему удавалось честно отвечать, что с ней все в порядке. Но если раньше, Денис переживал по поводу своих друзей, то теперь увидел угрозу для Ники в самом себе, потому что как бы он ни старался, а все равно не мог отвести от нее ни глаз, ни пахабных мыслей. Он чувствовал, что теряет контроль над ситуацией, и такое с ним было впервые.