Джулия Куинн - Невинное развлечение

Это заключение было встречено молчанием и изумленными взглядами. А потом Себастьян повернулся обратно к Гарри и спросил:

— А откуда ты узнал про голубей?

— Мне Оливия рассказала. Она ушла дальше нас.

Губы Себастьяна неодобрительно сжались. Тут пришла очередь Гарри удивляться. Это выражение было совершенно несвойственно его кузену. Гарри даже не смог вспомнить, когда же последний раз Себастьян хоть к чему-то отнесся с неодобрением.

— Я могу продолжать? — спросил Себастьян, в голосе которого сквозило нетерпение.

Принц величественно кивнул, Гарри пробормотал:

— Сделай одолжение.

И они все приготовились слушать.

Даже Владимир.

Вторая за этот день прическа Оливии заняла гораздо больше времени. Салли, все еще сердитая, что ее рукоделие прервали на середине, едва бросив взгляд на волосы Оливии, разразилась упреками в духе «ну я же говорила».

Не в привычках Оливии было сидеть и вяло выслушивать подобные вещи, но не могла же она объяснить Салли, что волосы ее совершенно спутались и целыми прядями вываливаются из пучка только потому, что в них запустил руки сэр Гарри Валентайн.

— Вот! — объявила Салли, — втыкая последнюю шпильку с силой, которая показалось Оливии чрезмерной. — Это будет держаться неделю, если захотите.

Оливия не удивилась бы, узнав, что Салли мазала ей волосы клеем, лишь бы они лежали волосок к волоску.

— Не выходите под дождь, — предупредила Салли.

Оливия встала и направилась к двери.

— Там нет дождя.

— Но может пойти.

— Но ведь… — Оливия прикусила язык. Боже мой, зачем она вообще стоит тут и пререкается с горничной? Внизу ее ждет сэр Гарри!

От одной мысли об этом у нее закружилась голова.

— Почему вы скачете? — подозрительно спросила Салли.

Оливия остановилась, держась за дверную ручку.

— Я вовсе не скачу.

— Вы делали, — Салли смешно запрыгала на месте, — вот так.

— Я спокойно выхожу из комнаты, — объявила Оливия. И вышла в коридор. — Спокойно и неторопливо! Как в похоронной процессии… — Она повернулась, убедилась, что Салли уже не слышит, и ринулась вниз по лестнице.

Оказавшись на первом этаже, девушка снова перешла на неспешный, похоронный шаг. Наверное, именно поэтому она ступала так тихо, что никто в гостиной не заметил ее прихода.

То, что она увидела…

Описать это словами невозможно.

Она застыла в дверях, думая, что сейчас, видимо, самое время создать список под названием «Чего не ожидаешь увидеть в собственной гостиной», вот только она не уверена, что сможет найти хоть что-то, способное перещеголять увиденное ею в собственной гостиной. А именно, Себастьяна Грея, стоящего на столе и читающего (с выражением!) «Мисс Баттеруорт и безумного барона».

Если этого недостаточно — а этого, по идее, должно быть вполне достаточно, поскольку, что вообще Себастьян Грей делает в Ридланд-хаусе? — так вот вам, пожалуйста: Гарри и принц бок о бок сидят на диване, и ни один из них, по всей видимости, еще не пострадал от рук другого.

И на закуску Оливия заметила трех служанок, притулившихся на канапе в углу и пялившихся на Себастьяна с восторгом и обожанием.

У одной из них, кажется, в глазах стояли слезы.

И тут же, в стороне с открытым ртом замер Хантли, явно весь переполненный эмоциями.

— Бабушка! Бабушка! — воскликнул Себастьян тонким голоском. — Не уходи. Умоляю тебя. Пожалуйста, пожалуйста, не оставляй меня здесь одну.

Одна из служанок тихо заплакала.

— Присцилла долго стояла перед огромным домом — маленькая, одинокая фигурка, наблюдающая, как наемный экипаж ее бабушки катит по аллее и исчезает из виду. Ее оставили у дверей Фицжеральд-паласа, бросили, как ненужный хлам.

Еще одна служанка зашмыгала носом. Все три держались за руки.

— И никто, — голос Себастьяна упал до драматического шепота, — никто не знал о ее присутствии. Ее бабушка даже не удосужилась постучать в дверь, чтобы уведомить кузенов о ее приезде.

Хантли покачал головой, в глазах его светились ужас и сострадание. Оливия никогда не видела, чтобы их дворецкий выражал столько эмоций сразу.

Себастьян закрыл глаза и приложил руку к сердцу.

— Ей было всего лишь… восемь… лет.

Он закрыл книгу.

Тишина. Полная тишина. Оливия оглядела комнату и поняла, что ее никто не замечает.

А потом…

— Браво! — Хантли первым заулыбался и исступленно захлопал. Потом к нему присоединились служанки, они хлопали и одновременно шмыгали носами. Даже Гарри и принц апплодировали, хотя у Гарри выражение лица было скорее насмешливым.

Себастьян открыл глаза и заметил Оливию.

— Леди Оливия, — улыбаясь, произнес он. — Давно вы там стоите?

— Я пришла, когда Присцилла умоляла бабушку не уезжать.

— Совершенно бессердечная женщина, — заметил Хантли.

— Она сделала то, что должна была сделать, — не согласился принц.

— При всем уважении к вам, ваше высочество…

У Оливии отвисла челюсть. Ее дворецкий спорит с особой королевской крови?!

— … если бы она еще чуть-чуть постаралась…

— … ей бы не удалось прокормить ребенка, — перебил его принц. — Это ясно любому дураку.

— Просто сердце разрывается, — вставила одна служанка.

— Я даже расплакалась, — призналась вторая.

Третья кивнула, похоже, не в силах говорить.

— Вы замечательный чтец, — продолжила первая.

Себастьян одарил всех троих ослепительной улыбкой.

— Спасибо за внимание, — промурлыкал он.

Служанки вздохнули.

Оливия поморгала, все еще пытаясь понять что происходит. Она вопросительно повернулась к Гарри. У него определенно найдется объяснение.

— В исполнении Себастьяна книга и правда становится намного лучше, — заметил он.

— Ей просто некуда ухудшаться, — пробурчала она в ответ.

— Ее обязательно надо перевести на русский, — заявил принц. — Она произведет фурор.

— Мне казалось, вы говорили, что традиции вашей литературы много глубже, — удивилась Оливия.

— Это очень глубокая книга, — ответил он. — Как океанская впадина.

— Мне читать дальше? — спросил Себастьян.

— Да! — закричали все хором.

— О, пожалуйста, — попросила одна из служанок.

Оливия все еще стояла, не двигаясь, только глаза ее перебегали с одного участника сцены к другому. Как ни прекрасно читал Себастьян, она вовсе не была уверена, что сможет высидеть целую главу и не засмеяться. А это не понравится… ну… пожалуй, никому. А ей вовсе не хотелось впасть в немилость у Хантли. Все знали, что именно он управляет домом.

Возможно, это значит, что она у нее есть шанс тихонько уйти. Она до сих пор еще не завтракала. И не дочитала газету. Раз Себастьян сам развлекает всех гостей (и часть прислуги тоже, но Оливия готова была смотреть на это сквозь пальцы), то она вполне может удрать в столовую и почитать.

Или пройтись по магазинам. Ей нужна новая шляпка.

Она как раз взвешивала открывшиеся перед ней возможности, когда неожиданно заговорил Владимир. По-русски, конечно.

— Он говорит, что вам следовало бы играть в театре, — перевел Алексей Себастьяну.

Себастьян довольно улыбнулся и поклонился Владимиру.

— Spasibo, — произнес он.

— Вы знаете русский? — осведомился принц, бросив на Себастьяна острый взгляд.

— Только самые основы, — быстро ответил Себастьян. — Я могу сказать «спасибо» на четырнадцати языках. А «пожалуйста», к сожалению, только на двенадцати.

— Правда? — Оливия заинтересовалась этой информацией гораздо больше, чем чтением «Мисс Баттеруорт». — И что это за языки?

— Еще мне кажется полезным знать, как сказать «мне надо выпить», — произнес Себастьян, обращаясь к принцу.

— Da, — одобрительно ответил тот. — По-русски это звучит: «Mnye nado vypit».

— Spasibo, — ответил Себастьян.

— Нет, в самом деле, — произнесла Оливия чуть громче, поскольку на нее никто не обращал никакого внимания. — Я хочу знать, что это за языки.

— Хоть кто-нибудь знает, сколько времени? — спросил Гарри.

— На каминной полке стоят часы, — ответила Оливия, не глядя. — Мистер Грей, — настаивала она.

— Секунду, — ответил он ей и снова повернулся к принцу. — Ваш слуга разбудил мое любопытство, — сказал он. — Он ведь не говорит по-английски, правда? Как же он следил за чтением?

Принц и Владимир обменялись несколькими фразами на русском языке, и принц повернулся обратно к Себастьяну.

— Он говорит, что следит за интонациями.

Себастьян был явно вне себя от счастья.

— Ну, и он, конечно, знает несколько слов, — добавил принц.

— Все-таки знает, — пробормотал Себастьян.

— Португальский, — сказала Оливия, размышляя, собирается ли кто-нибудь сегодня обратить на нее внимание. — Вы наверняка выучили в армии португальский. Как сказать на португальском «спасибо»?

— Obrigado, — ответил Гарри.

Она изумленно повернулась к нему.

Он слегка пожал плечами.

— Я тоже кое-что выучил.

— Obrigado, — повторила она.

— Для вас это будет «Obrigada», — исправил он. — Вас никак нельзя спутать с мужчиной.

Не самый восхитительный комплимент в ее жизни, но она решила все же принять его.

— А из всех языков, на каком «спасибо» звучит страннее всего? — спросила она у Себастьяна.

Он минутку подумал и произнес:

– .

Она выжидающе посмотрела на Себастьяна.

— Мадьярский, — сказал он, и видя на ее лице непонимание, добавил: — На нем говорят в некоторых районах Венгрии.

— Откуда вы это знаете?

— Я уже не помню, — ответил он.

— Тут замешана женщина, — с видом знатока произнес принц. — Раз вы не помните, значит не обошлось без женщины.

Оливия решила, что нет смысла чувствовать себя оскорбленной.

— Kiitos, — сказал принц Алексей и с превосходством посмотрел на Себастьяна. — Финский.

— Сердечное спасибо, — отозвался Себастьян. — Теперь у меня в запасе уже пятнадцать языков.

Оливия подумала, не сказать ли ей merci, но решила, что будет выглядеть смешно.

— А вы что можете? — спросил принц у Гарри.

— Да, Гарри, — присоединился Себастьян. — Что можешь ты?

Гарри спокойно посмотрел на кузена и ответил:

— Боюсь, я не знаю ничего необычного.

У Оливии возникло впечатление, что кузены сказали друг другу гораздо больше, нежели произнесли вслух, но ей не дали обдумать эту мысль, поскольку Себастьян снова повернулся к принцу и спросил:

— А как на финском будет «пожалуйста»?

— Ole hyvд.

— Великолепно. — Он кивнул, видимо пристраивая эту информацию где-то у себя в голове. — Никогда не знаешь, где неожиданно встретишься с прекрасной финской барышней.

Пока Оливия прикидывала, как бы ей снова взять в руки происходящее в ее собственной гостиной, раздался стук в дверь. Хантли немедленно пошел открывать.

Через несколько секунд он вернулся с совершенно незнакомым молодым человеком. Хотя… чуть выше среднего роста, темные волосы… Он почти несомненно…

— Мистер Эдвард Валентайн, — провозгласил Хантли. И удивленно поднял брови. — Пришел к сэру Гарри Валентайну.

— Эдвард! — Гарри тут же встал. — Все в порядке?

— Конечно, — ответил Эдвард, смущенно оглядывая комнату. Он, очевидно, не ожидал встретить здесь столько народу. Он протянул Гарри конверт. — Это тебе. Мне сказали, оно срочное.

Гарри взял конверт, положил его в карман и представил брата всем присутствующим, даже трем служанкам, все еще сидящим рядком на канапе.

— А почему Себ стоит на столе? — спросил Эдвард.

— Развлекаю народ, — отсалютовал Себастьян.

— Себастьян читал нам вслух «Мисс Баттеруорт и безумного барона», — объяснил Гарри.

— О! — воскликнул Эдвард, и лицо его буквально-таки осветилось энтузиазмом — впервые с момента прихода. — Я ее читал.

— Тебе понравилось? — спросил Себастьян.

— Блестяще. Очень здорово. Манера письма порой хромает, но история просто фантастическая.

Себастьян, похоже, заинтересовался.

— Фантастическая в смысле отличная или в смысле невероятная.

— И то и то, я так думаю, — ответил Эдвард. Он оглядел комнату. — Не возражаете, если я к вам присоединюсь?