Джулия Куинн - Невинное развлечение

— В этом году солнца гораздо больше, — ответила она. — А в России очень холодно?

— Да. У нас… — Он запнулся на короткое мгновение, и она заметила на его лице следы борьбы, словно он старался подобрать нужное слово. — Вы говорите по-французски? — спросил он немного раздраженно.

— Боюсь, что очень плохо.

— Как жаль, — протянул он, слегка недовольный этим препятствием в их общении. — Я владею им довольно… э…

— Свободно? — подсказала она.

— В России многие говорят по-французски. Даже чаще, чем по-русски. В определенной среде, разумеется.

Оливии это показалось интересным, но она решила, что будет невежливо как-то это комментировать.

— Вы получили мое приглашение?

— Да, получила. Принять его — для меня большая честь.

Может, это и была честь, но приглашение ей не понравилось. Как и ожидалось, ее мать настояла на том, что его следует принять, и Оливия потратила не менее трех часов на примерку нового платья. Оно должно было быть сшито из бледно-голубого шелка — того же цвета — неожиданно поняла Оливия, — как глаза князя Алексея.

Она надеялась, что он не подумает, что она нарочно выбрала этот цвет.

— Как долго вы намерены пробыть в Лондоне? — поинтересовалась она, надеясь, что ее вопрос прозвучал достаточно искренне и не выдал ее отчаяния.

— Еще не знаю. Это зависит… от многих обстоятельств.

Он, видимо, не собирался давать никакого объяснения, поэтому она улыбнулась. Не по-настоящему, так как для этого она была слишком напряжена. Но он знал ее недостаточно хорошо, чтобы распознать, что это была обычная любезная светская улыбка.

— Надеюсь, вам у нас понравится.

Он одарил ее царственным кивком, и все.

Они свернули за угол, и Оливия увидела своих родителей. Они, как и вся публика, наблюдали за ней. Пары даже перестали танцевать и начали тихо переговариваться. Их голоса были похожи на жужжание насекомых.

Господи, как же ей хотелось уехать домой. Князь, возможно, очень приятный человек. Она даже на это надеялась. Вся эта история была бы гораздо лучше, если бы он на самом деле был приятным человеком, попавшим в ловушку светских условностей и традиций. И если он действительно милый человек, она была бы совершенно счастлива познакомиться с ним поближе и поболтать, но не так — в присутствии всего высшего света, где сотни пар глаз неотступно следили за каждым их движением.

Что будет, если она споткнется, когда они снова завернут за угол? Она может притвориться, что это был всего-навсего реверанс, но может случиться и так, что она просто-напросто шлепнется на пол.

Вот это будет зрелище!

Еще несколько минут, сказала она себе. Еще несколько шагов, и она уже будет рядом с родителями. Возможно, ей придется танцевать с князем, но даже это не будет таким ужасным. Ведь не одни же они будут танцевать. Даже для этой светской толпы это было бы слишком.

Еще несколько минут, и все закончится.

Гарри внимательно наблюдал за золотой парочкой, но решение князя обойти весь зал сделало это занятие затруднительным. Находиться все время недалеко от князя не было необходимости — князь вряд ли скажет что-либо, что может заинтересовать военное министерство, — но Гарри не хотел упускать из виду Оливию.

Он сразу же невзлюбил князя.

Возможно, в этом сыграло роль то, что князь был под подозрением у Уинтропа. Гарри не нравилась надменная осанка князя, несмотря на то что в результате долгой службы в армии у него самого была более чем заметна офицерская выправка. Ему не нравились глаза князя, и то, как он смотрел на всех с каким-то высокомерным прищуром, и то, как его верхняя губа кривилась, когда он говорил, отчего его улыбка становилась похожей на оскал.

Гарри уже встречал таких людей, как князь. Они не были королевских кровей, но все же это были герцоги и другие высокие особы, которые разъезжали по Европе, словно она была их вотчиной.

Может быть, это так и было, но, по мнению Гарри, они все равно принадлежали к породе ослов.

— А, вот ты где. — Это был Себастьян с почти пустым бокалом шампанского. — Скучаешь?

— Нет, — ответил Гарри, не спуская глаз с Оливии.

— Интересно, — пробормотал Себастьян. Он допил шампанское, поставил бокал на стоявший рядом столик и, наклонившись к Гарри, тихо спросил: — Кого высматриваешь?

— Никого.

— О, я ошибся, прости. На кого ты смотришь?

— Ни на кого. — Гарри сделал шаг вправо, потому что вид ему загородил какой-то тучный человек.

— А, ты просто меня игнорируешь… А по какой причине?

— Ничего подобного.

— Тогда почему ты на меня не смотришь?

Гарри пришлось признать свое поражение. Себастьян был чертовски приставучим и этим страшно раздражал. Гарри посмотрел ему прямо в глаза и сказал:

— Я уже тебя видел.

— Тем не менее на меня приятно смотреть всегда. Человек много теряет, если не смотрит на меня. — Себастьян улыбнулся. — Ты готов уехать?

— Пока нет.

Брови Себастьяна поползли вверх.

— Ты серьезно?

— Мне здесь нравится.

— Тебе здесь нравится. На балу.

— Ты же как-то справляешься.

— Да, но я — это я. А ты — это ты. Ты не любишь эти сборища.

Краем глаза Гарри увидел Оливию. Он поймал ее взгляд, а вслед за этим они одновременно отвели глаза. Ей надо было занимать князя, а у него был Себастьян, который досаждал ему больше, чем обычно.

— Ты просто обменялся взглядами с леди Оливией? — спросил Себастьян.

— Нет. — Лжец из Гарри был никудышный, но когда он ограничивался одним словом, то получалось неплохо.

Себастьян потер ладонью о ладонь.

— Вечер становится интересным.

Гарри промолчал.

— Они уже называют ее княгиней Оливией.

— Кто эти «они»? — потребовал Гарри, обернувшись к Себастьяну. — «Они» говорили, что я убил свою невесту.

Себастьян моргнул в недоумении:

— Когда это ты успел обручиться?

— Вот и я об этом думаю, — огрызнулся Гарри. — А она не собирается выходить замуж за этого идиота.

— Похоже, ты ревнуешь.

— Не смеши меня.

Себастьян понимающе улыбнулся:

— Мне кажется, что я видел вас вместе какое-то время назад.

Гарри не стал отрицать.

— Мы просто вежливо беседовали. Она моя соседка. Разве не ты все время советуешь мне быть более общительным?

— Значит, тебе удалось разрешить проблему слежки, которую она вела за тобой из окна своей спальни?

— Это было недоразумение.

— Хм.

Гарри тут же насторожился. Всякий раз, когда Себастьян задумывался — в том смысле, что строил в голове какие-то замысловатые планы, — следовало говорить с оглядкой.

— Я хотел бы познакомиться с этим князем, — сказал он.

— Господи помилуй, — вздохнул Гарри. Даже стоять рядом с Себастьяном требовало больших сил. — Что ты собираешься делать?

Себастьян в задумчивости погладил подбородок.

— Я еще точно не знаю. Но я уверен, что правильное направление моих действий в нужное время станет мне ясно.

— Ты собираешься наметить это направление по пути к князю?

— Обычно это срабатывает.

Гарри знал, что остановить Себастьяна невозможно.

— Послушай, — прошипел он, схватив руку кузена достаточно крепко, чтобы тот обратил на него внимание. Гарри не мог рассказать ему о своем задании, но Себастьян должен был понять, что дело здесь не в том, что он влюблен в леди Оливию, что все гораздо серьезнее. Иначе он может испортить все дело, например, одним лишь упоминанием о бабушке Ольге.

— Сегодня вечером, — тихо сказал Гарри, — я не говорю по-русски. И ты — тоже. — Хотя Себастьян плохо владел русским языком, но худо-бедно он все же мог объясниться. — Ты меня понял?

Себастьян посмотрел на Гарри, а потом кивнул. Причем серьезно, что было ему совсем не свойственно. А в следующую секунду серьезность слетела с него, и он криво усмехнулся.

Гарри отступил на шаг, не спуская с Себастьяна глаз. Оливия и князь уже прошли три четверти своего торжественного променада по залу и теперь направлялись прямо к ним. Гости расступались перед ними, а Себастьян стоял неподвижно, лишь большим пальцем левой руки он тер поочередно другие пальцы.

Себастьян всегда делал так, когда он думал.

А потом, словно точно рассчитав, чтобы все поверили, будто это произошло случайно, Себастьян схватил бокал с шампанским с подноса проходившего мимо лакея и сделал вид, что хочет отпить глоток, а затем…

Гарри не понял, как Себастьяну это удалось, но все оказалось на полу — осколки стекла и лужица шампанского, пузырившегося на паркете.

Оливия отскочила — подол ее платья был мокрым.

Князь был взбешен.

Гарри ничего не сказал.

А Себастьян улыбнулся.

— Леди Оливия! — вскричал Себастьян. — Мне так жаль! Прошу меня извинить. Я такой неуклюжий.

— Принимаю ваши извинения, — сказала Оливия, незаметно отряхивая подол платья. — Это всего лишь шампанское. — Она посмотрела на него с улыбкой. — Я слышала, что оно полезно для кожи.

Ничего подобного она, разумеется, не слышала, но что еще она могла сказать? Себастьян Грей вовсе не был неуклюжим, а на ее бальные туфли попали лишь брызги. Но князь кипел от ярости. Она поняла это по его напряженной фигуре. Шампанское попало ему лишь на сапоги, а разве она не слышала, что некоторые джентльмены вообще чистят свои сапоги шампанским?

Все же, что бы там ни проворчал князь по-русски, это вряд ли было одобрением.

— Для кожи? Вот как? — сказал Себастьян, проявляя интерес, которого он явно не испытывал. — Я об этом не слышал.

— Я прочитала об этом в дамском журнале, — соврала она.

— И это объясняет, почему я об этом не знал, — подхватил Себастьян.

— Леди Оливия, вы представите меня своему другу? — спросил князь довольно резким тоном.

— К-конечно, — запинаясь, ответила Оливия, удивленная просьбой князя. Он не слишком охотно знакомился с людьми в Лондоне, разве что с герцогами, членами королевской семьи и… с ней. Может быть, он вовсе не был таким гордецом, как она думала. — Ваша светлость, разрешите представить вам мистера Себастьяна Грея. Мистер Грей, князь Алексей Гомаровский из России.

Мужчины раскланялись. Поклон Себастьяна был гораздо глубже княжеского, который был таким незначительным, что граничил с невежливостью.

— Леди Оливия, — сказал Себастьян, когда формальности были окончены, — вы знакомы с моим кузеном, сэром Гарри Валентайном?

Губы Оливии чуть раскрылись от удивления. Что он задумал? Он прекрасно знал, что…

— Леди Оливия, — сказал Гарри, неожиданно появившись прямо перед нею. Его взгляд так пронзил ее, что она чуть было не вздрогнула. Но это длилось какие-то доли секунды, а потом все прошло, словно они были не более чем знакомыми. Он кивнул ей и сказал, обращаясь к кузену:

— Мы уже знакомы.

— Ах да. Я забыл. Вы же соседи.

— Ваша светлость, — сказала Оливия, — разрешите представить вам сэра Гарри Валентайна. Он живет прямо рядом с моим домом.

— Вот как? — сказал князь и, пока Гарри кланялся, проговорил что-то по-русски своему телохранителю, который кивнул в ответ.

— Вы беседовали друг с другом в начале вечера, — сказал князь.

Оливия напряглась. Она и не догадывалась, что он следил за ней. Почему-то ее это обеспокоило.

— Да. — Не было смысла отрицать очевидное. — Я считаю сэра Гарри одним из моих многочисленных знакомых.

— За что я искренне вам благодарен, — ответил Гарри, но почему-то смотрел при этом на князя.

— Да, разумеется. — Князь тоже не спускал глаз с Гарри.

Оливия взглянула на Гарри, потом на князя и снова на Гарри, который все еще смотрел на князя.

— Прекрасный вечер, не правда ли? — вставил Себастьян. — В этом году леди Моттрам превзошла самое себя.

Оливия чуть было не прыснула. В облике Себастьяна было нечто такое, что должно было разрядить возникшее напряжение. Но этого не случилось. Гарри смотрел на князя с холодной невозмутимостью, а князь наблюдал за Гарри с ледяным презрением.

— По-моему, здесь прохладно, — сказала Оливия.

— Да, немного, — подхватил Себастьян, поскольку только они с Оливией и разговаривали. — Я давно думал о том, как трудно женщине в этих воздушных нарядах.

Бархатное платье Оливии было с короткими рукавами, и на ее руках появилась гусиная кожа.

— Да, — сказала она, поскольку все молчали. Потом она поняла, что больше ей сказать нечего. Она откашлялась и улыбнулась — сначала Гарри, потом — князю, который все еще не смотрел на нее, а потом людям, стоявшим за их спинами, которые не спускали с нее глаз, хотя и притворялись, что она совсем их не интересует.