Получаю эсэмэску. Снова Марк, ждет. Морщусь. Босс до такой степени помешан на контроле, что без труда вижу в нем властного героя дневников. Мысль одновременно возбуждает и пугает, потому что до сих пор неизвестно, где находится Ребекка и что с ней. В глубине души зреет горькое чувство потери: скорее всего она непоправимо пострадала и исчезла навсегда.

Усилием воли прогоняю мрачные мысли и возвращаюсь в галерею. Аманда наводит порядок на рабочем столе и явно собирается уйти.

— Марк ждет в своем офисе, — предупреждает она.

— И где же это?

Аманда ухмыляется:

— Последняя дверь в твоем коридоре. Желаю удачи и искренне надеюсь увидеть тебя завтра.

Настороженно замираю.

— Надеешься?

Она энергично машет обеими руками.

— Нет-нет, ты не так поняла. Я вовсе не хотела сказать, что тебя уволят. Имела в виду, что ты еще не передумала здесь работать и утром вернешься. Над тестом ты определенно не убивалась.

Немного успокаиваюсь.

— Обязательно вернусь.

Аманда улыбается и вешает на плечо сумку.

— Хорошо. Отлично. Если хочешь, с удовольствием помогу с ответами на вопросы.

— Разбираешься в вине, опере и классической музыке?

— Ни капли, — со смехом отвечает она. — И даже не собираюсь учиться. Но это не означает, что не могу помочь тебе в занятиях. Почему-то кажется, что если ты у нас останешься, будет здорово. Так, спонтанное ощущение.

Улыбаюсь:

— Спасибо, Аманда. Очень ценю твое предложение. Думаю, помощь окажется весьма кстати. Пожалуй, не откажусь.

— Надеюсь, что не откажешься. Значит, до завтра. — Она заговорщицки понижает голос. — Удачи тебе со Зверем. Мы здесь так его зовем — точнее не скажешь.

Смеюсь над прозвищем босса и неохотно направляюсь к двери справа от стола — уже знаю, что она ведет в служебный коридор. С каждым шагом чувство неуверенности усиливается: кажется, что я балансирую над пропастью на канате и того и гляди сорвусь. Стучу в последнюю дверь и слышу низкий голос: Марк приглашает войти. Точнее, приказывает: одного его слова достаточно, чтобы ощутить, кто здесь главный. Да, этот человек умеет властвовать.

Вешаю портфель с ноутбуком и сумку на плечо и толкаю дверь, сожалея, что не догадалась оставить вещи в своем кабинете. Однако первый же взгляд на офис Комптона заставляет забыть о досадном грузе. Овальная комната с массивным стеклянным столом в середине достойна восхищения. На стенах — и справа, и слева — красуются великолепные полотна. Не сомневаюсь, что Марк намеренно вызвал меня, чтобы предстать в блеске богатства и всемогущества — королем, а не простым смертным.

Среди всей этой изысканной роскоши мгновенно бросается в глаза фреска, украшающая полукруглую стену за спиной повелителя. Мастерски написанный силуэт Эйфелевой башни не оставляет сомнений: работа принадлежит кисти Криса Мерита. Значит, когда-то эти люди были друзьями, хотя теперь с трудом терпят друг друга.

— Как кофе, мисс Макмиллан?

Заставляю себя оторваться от фрески и посмотреть на Марка. Интересно, как ему удается превратить в команду даже самый простой вопрос? «Не играйте в чужие игры, Сара, и тогда никто не сможет одержать над вами верх». Предупреждение Криса звучит в голове и отзывается в сознании, однако чувствую, что попала в ловушку. Не могу позволить, чтобы меня уволили прежде, чем выясню, что случилось с Ребеккой.

— Кофе замечательный. Спасибо за вторую чашку. Она помогла рассеять винный туман и скрасила недостаток времени.

— Присядьте и расскажите, что успели прочитать и что узнали. — Комптон показывает на ряд коричневых кожаных кресел перед столом, давая понять, что желает видеть меня справа. Тут же возникает стремление сесть слева, тем самым неизбежно вызвав его раздражение. Не могу себя понять: хочу ему угодить? Или нет? В итоге побеждает опыт общения с властными мужчинами, и я выбираю бездействие, потому что знаю: от моей реакции зависит его будущее обращение со мной.

Стою неподвижно, и начальник недоуменно вскидывает брови.

— Неужели я настолько страшен, мисс Макмиллан, что даже не хотите сесть?

Подбородок сам собой поднимается; твердо смотрю в ледяные серо-голубые глаза.

— Не до такой степени, как вам бы хотелось, мистер Комптон. Но вот тесты ваши действительно пугают. Предпочла бы готовиться до тех пор, пока смогу произвести на вас по-настоящему сильное впечатление. Но в то же время надеюсь недолго ждать допуска к работе с покупателями.

— Далеко не всегда удается получить желаемое, мисс Макмиллан. — Лицо Марка остается бесстрастным, однако голос звучит приглушенно, мягко; уже не в первый раз за сегодняшний день мне мерещится, что говорим мы вовсе не о работе. — Каждое мое действие просчитано на много ходов вперед и имеет определенную цель. Скоро вы это поймете. В пятницу вечером состоится дегустация вин. Поверьте, гостями будут отнюдь не школьники, а богатые утонченные знатоки с изысканным вкусом. Вам предстоит соответствовать обстановке, а потому настоятельно рекомендую сосредоточиться на подготовке.

Утонченные. Слово звучит оскорбительно; не знаю, так ли это на самом деле или подводит воображение, но воспринимаю удар как удар, а вызов как вызов. Давний враг — сознание собственной неполноценности — угрожает поставить на колени. Гнев поднимает свою безобразную голову, но с этим чудовищем справиться проще.

— В таком случае мне лучше немедленно отправиться домой и продолжить занятия. — Каким-то чудесным образом голос звучит твердо.

Серые глаза темнеют, сужаются: противник определенно нащупал уязвимую точку. Впредь необходимо следить за своими словами и сохранять хотя бы внешнее спокойствие.

— Известно ли вам, что аукционный дом «Риптайд» регулярно устраивает дегустации совместно с крупнейшими мировыми производителями вин?

Растерянно моргаю.

— Нет, неизвестно.

— Известно ли вам, что мы ежегодно проводим благотворительный концерт в сотрудничестве с лучшими симфоническими оркестрами?

В груди образуется жуткая пустота. Почему же я ничего не выяснила заранее?

— Нет. Нет, неизвестно.

— В таком случае, мисс Макмиллан, теперь вам скорее всего ясно, что я хочу помочь, — заключает он. — Вижу для вас перспективы, далеко выходящие за рамки летнего сезона. Если вас это прельщает, то завтра же можете продавать картины, сколько душе угодно.

Гнев уступает место легкой панике.

— Нет, этого я не хочу. Хочу большего. Знаю, что способна на большее.

— В таком случае доверьтесь мне.

Обескураженная неожиданным поворотом, с трудом нахожу ответ:

— Да. Я… хорошо. Выучу все, что вы задали.

В глазах светится одобрение.

— Умница. На сегодня даю вам отсрочку. Поезжайте домой и занимайтесь. Завтра утром первым делом проверю, насколько мы далеки от цели.

Показывая, что разговор окончен, Комптон тянется к телефону.

— Спасибо, — бормочу едва слышно и в безысходном смятении выхожу в коридор. Непонятно, как я позволила временной работе превратиться в залог новой жизни, но так случилось, и обратного пути нет. Сотрудничество с аукционом «Риптайд», пусть даже в стенах этой галереи, стало бы воплощением самой сокровенной мечты, и я желаю этого больше всего на свете.

Прохожу мимо своей двери и ощущаю запах роз. Вспоминаю, что забыла погасить ароматическую свечу — горит уже несколько часов подряд. Хочу как можно быстрее выйти на воздух, вернуться домой и попытаться понять, что же со мной случилось — и сегодня, и в последнее время, начиная с того момента, как впервые открыла дневник Ребекки Мэйсон.

Торопливо задуваю свечу и замечаю на столе конверт, на котором написано мое имя. Сразу узнаю почерк: много раз видела его в углу картин. Хватаю конверт и бросаюсь к выходу, чтобы не вскрывать его здесь. Прежде чем заглянуть внутрь, необходимо остаться одной.

И вот в машине, заперев дверь и включив двигатель, с волнением смотрю на загадочное послание и сама не понимаю, чего жду. Судорожно отклеиваю клапан, вытаскиваю листок чертежной бумаги, разворачиваю и потрясенно замираю.

Передо мной рисунок, на котором я изображена сидящей за столиком кафе с отрешенным, сосредоточенным видом. В углу, как и положено, стоит подпись художника.

Итак, я вошла в историю в качестве модели Криса Мерита.

Глава 10

Нельзя думать о каждой вещи, что она принадлежит Ребекке, — так и с ума недолго сойти, внушаю себе, садясь за стол во второй день работы в галерее. К этому выводу я пришла нелегким путем: полночи лежала без сна и смотрела в темноту. В результате с утра чувствую себя изможденной, но по крайней мере больше не стесняюсь назвать этот кабинет своим. Позиция вынужденная и крайне необходимая: иного способа соответствовать суровым требованиям начальника не существует в природе. А главное, после долгих лет неуверенности и трусости не существует другого пути к осуществлению мечты об успешной карьере в искусстве.

Даю себе слово во что бы то ни стало обрести в галерее собственное «я» и основательнее устраиваюсь на рабочем месте. На столе передо мной лежит купленная в душевном порыве толстая тетрадь в богато инкрустированном переплете из красной кожи — несколько минут назад увидела ее в кофейне Авы и не смогла устоять. Надеюсь, что, записывая собственные наблюдения и мысли, наконец-то перестану навязчиво думать о Ребекке и ее дневниках или хотя бы пойму, почему и в душе, и в сознании царит хаос.

Достаю красную перьевую ручку, которую тоже только что купила, открываю первую страницу и старательно вывожу: «21 августа, второй день работы в галерее».

Чувство вины теснит грудь. Кладу ручку и говорю себе, что не стремлюсь забыть Ребекку, — напротив, расчищаю к ней путь.

Вздыхаю, снова беру ручку и смотрю на прекрасную кремовую бумагу, однако не вижу ничего, кроме вчерашнего рисунка Криса. Изображенная на нем девушка очень на меня похожа, но все-таки это не я. Трудно поверить, что я способна вдохновить знаменитого художника, и в то же время портрет свидетельствует об обратном.

Глубокую задумчивость прерывает телефонный звонок. Снимаю трубку и механически произношу:

— Сара Макмиллан слушает.

— Доброе утро, мисс Макмиллан. — По голосу начальника становится ясно, что он улыбается. Напряжение если и не спадает окончательно, то, во всяком случае, заметно отступает.

— Доброе утро, мистер Комптон.

— Через час я улетаю в Нью-Йорк по делам аукционного дома. Вернусь в четверг.

Вот теперь можно вздохнуть спокойно. Свобода! Да. Да. Да.

— Однако это не означает, что вы получаете право весь день болтаться в торговых залах, — дразнит Комптон, словно услышав мою крамольную мысль прежде, чем та успела прокрасться в сознание. Пока не успела, но наверняка бы вскоре явилась — можно не сомневаться. — Не забывайте о пятнице, мисс Макмиллан. Ваша задача — произвести на меня максимально благоприятное впечатление. Надеюсь, вчера вечером вы добросовестно позанимались?

— Очень добросовестно. — Я действительно хочу использовать неожиданный шанс и не собираюсь позволить невежеству преградить и без того тернистый путь к цели.

— Прекрасно. В таком случае зайдите в электронную почту и ответьте на вопросы теста, который я прислал. Проверять и оценивать не собираюсь, по крайней мере сейчас. Это тренировочное задание, чтобы вы могли самостоятельно себя испытать.

Еще одна отличная новость. Радостно улыбаюсь и понимаю, что мое настроение выдает голос.

— Звучит многообещающе.

— Мисс Макмиллан, — строго произносит босс, возвращая к реальности.

— Да, мистер Комптон?

— Желаю хорошего дня.

Раздается щелчок, и трубка умолкает.

* * *

Два часа спустя, около полудня, чувствую, что если посижу над учебником еще немного, то непременно сойду с ума. Марки вин, названия виноградных плантаций, фамилии производителей сплетаются в один огромный пугающий клубок. Помочь способно лишь верное средство против всех и всяческих жизненных неурядиц. Кофе. Это мой единственный способ исцеления, так почему бы не отдаться во власть божественной силы? К тому же Ава приглашала на ленч. Утром, когда я покупала дневник, хозяйки в кафе не было, да и позвонить она до сих пор так и не собралась. Почему бы не попытаться встретиться прямо сейчас, тем более что не терпится услышать, что она знает о том странном новом мире, где я теперь обитаю… временно? Несмотря на неоднократные попытки самовнушения, все равно не могу поверить, что и кабинет, и работа по праву принадлежат мне. И не смогу до тех пор, пока не выясню наверняка, куда исчезла Ребекка и что с ней происходит.

Выхожу в вестибюль, перекидываюсь несколькими дежурными фразами с Амандой и другими коллегами и с трудом сдерживаю порыв помочь очередному покупателю. Аманда останавливает напоминанием о неминуемом гневе Марка, и я послушно иду своей дорогой — в кофейню. Окидываю беглым взглядом небольшой зал и не могу скрыть разочарования: Криса не видно.