Эбби Грин - Невинные брачные шалости

– Что ж, собирайся. Я перешлю тебе зарплату, если дашь свой адрес.

Кьяра покачала головой, с горечью ощущая, что, пожалуй, свободная жизнь закончилась.

– Раздели ее между персоналом, мне не нужны деньги.

Сильвано поднял руки.

– Как хочешь.

Кьяра направилась было в комнату для персонала, но Нико поймал ее.

– Один из моих парней стоит у задней двери.

Выдернув руку, девушка гневно посмотрела на него.

– Не думаю, что мне удастся убежать.

– Сколько женщин жили в этой комнате? – звенящим от гнева голосом спросил Нико, имея в виду жилье, которое снимала Кьяра.

– Восемь.

– Вы спали на нарах!

– В Дублине арендовать жилье дорого. Со мной жили хорошие девочки.

Для Кьяры это был совершенно новый опыт – после стольких лет уединения в огромном замке. Студентки, делившие с ней комнату, приехали в Ирландию из Бразилии, чтобы выучить язык.

– Мы заботились друг о друге, и они помогали мне учить английский.

Нико чертыхнулся и сказал:

– Если бы я только знал, в каких условиях ты живешь… ты поставила под угрозу жизнь ребенка!

Кьяра, задетая за живое, воскликнула:

– Не смей притворяться, будто беспокоишься о ребенке. Все, что тебя заботит, – наличие наследника, ведь ты это уже давно запланировал.

На миг воцарилось молчание, и тишину нарушал лишь гул мотора и приглушенные голоса стюардов частного самолета Нико. Потом он повернулся к ней, и она увидела, что лицо его исказилось, – однако прочитать его выражение не смогла.

– Правда в том, что я вовсе не имел намерения не использовать презерватив той ночью. Как бы тебе ни хотелось поверить в мою циничность.

Удивленная Кьяра спросила:

– О чем это ты?

С неохотой Нико процедил:

– Когда мы пришли в спальню, презерватив был последним, о чем я думал. Такого со мной никогда не было. Я просто не был в состоянии думать последовательно.

Его тон был язвительным, с ноткой обвинения, и только это заставило Кьяру поверить ему.

– Ты бы сказала мне о ребенке? – Еще более язвительно спросил Нико.

Кьяра инстинктивно положила руку на живот и увидела, как муж проследил за ней взглядом. На миг в его бесстрастном лице мелькнуло нечто напоминающее человеческие чувства.

– Я знаю, что не смогла бы такое скрыть, – набравшись смелости, ответила девушка. – Не уверена, когда именно сумела бы сказать тебе… до или после его рождения. Но я, по крайней мере, считала, что ты заслуживаешь того, чтобы знать правду.

Нико нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Я хотела сказать тебе, что собираюсь воспитывать ребенка самостоятельно. Я по-прежнему считаю, что брак, в котором нет любви, – не лучшая идея.

Нико продолжал пристально смотреть на Кьяру, и под его взглядом она ощущала, как в ней разгорается желание.

– На той фотографии, что стояла на столе в замке, изображена довольно счастливая семья – однако ты сама признавалась, что союз твоих родителей не был гармоничен.

Кьяре захотелось спросить его, отчего он так циничен, но она не решалась – и дивилась на саму себя. Этот мужчина снова ворвался в ее жизнь и нарушил ее размеренное течение, буквально по хитил ее – хотя, по правде говоря, у нее снова попросту не было выбора, – и она стесняется перед ним!

– Не был, – с неохотой признала она. – Я была очень привязана к матери, но после моего рождения у нее начались осложнения, и она больше не могла иметь детей. Отец… был разочарован, когда понял, что у него не будет сыновей. Он считал, что ферма – не лучшее место для воспитания девочки, так что меня не привлекали к семейному бизнесу.

– Почему тебя так оберегали?

Кьяра ощущала себя неловко под внимательным взглядом мужа. Он не задавал ей столько вопросов даже тогда, когда заманивал в сети брака. Так почему задает их сейчас?

– Я часто болела, – произнесла Кьяра. – Ничего особенного, просто часто цепляла инфекции. Конечно, я это переросла, но к тому времени родители привыкли воспитывать меня дома и постоянно надзирать за мной.

Она хотела было продолжить, но умолкла, не желая признавать, что брак родителей не был таким уж счастливым. Это бы только подтвердило безжалостные слова Нико.

К ним подошел стюард, и Нико отвел глаза от Кьяры.

– Прошу прощения, сэр, но мы скоро приземлимся в Риме.

– В Риме? – переспросила Кьяра. Она была в этом городе лишь раз, когда приехала на экскурсию с родителями.

– Да. Меня пригласили на официальный ужин в резиденции посла Франции. Это прекрасная возможность показать всем, что супруга – не плод моего воображения, – ответил Нико.

– Я всего лишь пешка в твоей игре! – возмущенно воскликнула девушка. – Ты купил меня точно так же, как замок.

– Ты сама на это согласилась, – протянул Николо. – Ты бы не прожила и двух минут за воротами.

Кьяра вновь вспыхнула.

– Это не так. Я прожила самостоятельно пять месяцев!

– Твое место – возле меня, ты моя супруга и будущая мать моего ребенка.

С этими словами Нико уткнулся в планшет. Кьяра почувствовала себя маленькой девочкой, которой только что сделали серьезный выговор. Подавив в себе искушение выказать гнев, она отвернулась к окну. Какая ирония, вновь пришло в голову: ее мечта путешествовать по миру воплотилась, но сейчас, как никогда, она чувствовала себя пленницей.

– Я не знала, что могу выглядеть вот так! – воскликнула Кьяра, глядя на свое отражение в зеркале.

Обычно непокорные волосы сейчас мягкими волнами струились по плечам. Умело наложенный макияж подчеркивал высокие скулы и пухлые яркие губы, да и глаза казались огромными. Она просто стала другим человеком – таких девушек она раньше видела на обложках журналов.

– У вас прекрасные вьющиеся от природы волосы, миссис Санто-Доменико, просто нужно знать, что использовать, чтобы заставить их выглядеть лучшим образом.

Слова «миссис Санто-Доменико» заставили Кьяру вынырнуть из раздумий. С момента приземления в Риме события понеслись с головокружительной скоростью. Всю дорогу до квартиры Нико разговаривал по телефону; когда же они приехали, оказалось, что он живет в одном из самых модных районов города, в красивом здании на самом верхнем этаже. Терраса на открытом воздухе открывала потрясающий вид на древний город и Колизей, что был неподалеку. На ней даже уместился бассейн. Кьяру отдали на попечение целой команды стилистов, чтобы те подготовили ее к предстоящему вечеру. Казалось, ей некогда было даже вздохнуть – не говоря уже о том, чтобы осмыслить происходящее.

– Какой у вас срок беременности, миссис Санто-Доменико?

– Пять месяцев.

– Пойдемте со мной. Я отобрала несколько платьев, что должны вам подойти.

Кьяра последовала за стройной красавицей в спальню с примыкающей гардеробной, размеры которой просто пугали. Никогда прежде в ее распоряжении не было столько одежды – Кьяра всегда покупала необходимое на сайтах, тщательно выискивая распродажи. Сейчас же ее дожидались по меньшей мере пять сверкающих блестками и стразами платьев.

– Я невысокая, – с сожалением произнесла девушка.

Стилист заговорщически подмигнула.

– Не переживайте. У вас нормальный средний рост, а сейчас дизайнеры шьют платья как раз для таких женщин. – Вытащив черное платье, она сказала: – Думаю, вот это будет сидеть идеально. Примерьте. Я помогу застегнуть молнию.

Кьяра направилась в ванную. Там она разделась и принялась сокрушаться по поводу незатейливого белого белья – без сомнений, к этому платью оно не подойдет, – но тут раздался стук в дверь, и стилист передала ей коробку. Открыв ее, Кьяра обнаружила в оберточной бумаге потрясающий комплект из черного кружевного лифа и таких же трусиков. Надев его, она поняла, что белье сидит идеально. Интересно, как они узнали размер? Неужели Нико им сказал? Значит, он помнит?

Когда она вышла из примерочной, стилист воскликнула с торжеством в голосе:

– Прекрасно, миссис Санто-Доменико!

Кьяра недоверчиво оглядела себя в огромном зеркале – и прерывисто вздохнула. У платья был низкий вырез и очень подходящий покрой, который не скрывал беременности, но делал фигуру изящной.

В этот момент в дверь постучали.

– Синьор Доменико готов к выходу.

Кьяре в руки сунули накидку, сумочку и застегнули на ее ногах черные босоножки на ремешках. В последний момент, вспомнив об обручальном кольце, девушка надела его на палец. Наконец, полностью собранная, она сделала глубокий вдох и пошла к мужу.

Николо поймал себя на том, что никак не может сконцентрироваться на происходящем. Можно было бы приписать это тому, что никогда прежде он не появлялся на официальных приемах со спутницей – и за долгие пять месяцев его жена впервые была рядом, – однако он понимал, что причина в другом. Когда Кьяра показалась в гостиной, она выглядела сногсшибательно! Сейчас она была совсем не похожа на ту девушку, что когда-то шла к алтарю, чтобы выйти за него замуж, и уж тем более на ту, что приехала к нему на виллу в нелепой рубашке, пиджаке и в юбке по колено. Стоя в зале для приемов, окруженный представителями высшего света Рима, Нико то и дело замечал, какие взгляды бросают на его жену мужчины.

Ее волосы, сияющие и тщательно уложенные, были перекинуты на одно плечо. Разрез платья открывал белоснежную грудь – Нико едва удержался от искушения потребовать, чтобы Кьяра надела что-нибудь менее откровенное, понимая, что на приеме она и так будет самой целомудренно одетой из присутствующих. И все же, глядя на нее, он мог думать лишь о сексе. Пять месяцев – большой срок, никогда прежде он не отказывал себе в чувственных наслаждениях так долго.

Кьяра держала его за руку, но Нико почувствовал, что она сжимает его пальцы так сильно, что кровь начала пульсировать в венах. Посмотрев на ее лицо, он увидел неприкрытый страх.

– Ты в порядке? – спросил он.

Кьяра подняла глаза – сейчас они казались совсем огромными и ярко выделялись на лице. Как он вообще мог считать эту девушку невыразительной?

– Я никогда не бывала на подобных приемах и не знаю, что делать и говорить.

Нико ощутил укол совести. Под глазами Кьяры залегли тени, и она казалась уставшей. Подумать только – он посадил ее на самолет в Дублине, и вот она уже в Риме на одном из самых больших событий для высшего света. Немногие сумели бы перенести подобный шок. Стоит вспомнить его первый прием – он тогда чувствовал себя неотесанным дурачком, на которого косятся исподтишка.

– Когда в последний раз ты ела? – спросил Нико, внезапно вспомнив, что в самолете Кьяра не притронулась к еде. Вообще, она сейчас выглядела заметно похудевшей.

Девушка растерянно моргнула.

– Во время завтрака… наверное.

С нарастающим раздражением Нико произнес:

– Ты совсем не бережешь себя – и ребенка тоже.

Резко выдернув руку, Кьяра повернулась к нему, и зеленые ее глаза гневно сверкнули.

– Ну так я не просила забирать меня из моего дома. Ты же не дал мне времени ни на то, чтобы собрать вещи, ни на то, чтобы поесть.

Вновь ощутив угрызения совести, Николо взял девушку под руку и повел в столовую, куда устремлялись и остальные гости.

– Сегодня за ужином подадут целых пять блюд, так что сделай одолжение, поешь. Завтра мы поедем к специалисту, чтобы убедиться, что с ребенком все в порядке.

Вступив в столовую, Кьяра едва не ахнула от изумления: повсюду виднелись сверкающие подсвечники, и сотни свечей наполняли огромный зал средневекового дворца мягким медовым светом. Можно было ослепнуть от сияния драгоценностей, украшающих запястья, шеи и даже талии дам. Каждая из женщин казалась еще прекраснее, чем предыдущая, а мужчины были похожи на моделей, сошедших со страниц журналов. Среди гостей скользили стройные официанты в черно-белой униформе, предлагая всем шампанское и крохотные бутерброды. Кьяра ощутила приступ паники: никогда прежде она не показывалась такому количеству людей в столь откровенном платье… Однако Нико, услышав ее вопрос о том, нормально ли она выглядит, лишь пожал плечами и сказал:

– Все отлично. Ну, пойдем.

Кьяра тоже впервые видела мужа нарядным – никогда еще он не представал перед ней в смокинге – и каждый раз при взгляде на него у нее перехватывало дыхание.

Она оказалась единственной беременной из присутствующих дам, и все они были выше ее на голову и намного стройнее.

– С ребенком все в порядке, – раздраженно ответила девушка. – Я посещала замечательного доктора в Дублине.

Нико недоверчиво хмыкнул.

– И все же. Я позабочусь о том, чтобы тебя осматривали лучшие специалисты.

Подойдя к столу, он отодвинул стул для своей спутницы. Кьяра же, сев, вдруг заметила, что Нико уходит, и испугалась: разве он не должен сидеть рядом? Однако он сел напротив – что совершенно не спасало ситуацию, потому что стол был очень широким, и разговаривать было невозможно. К тому же по обеим сторонам от него восседали красотки – одна блондинка, вторая рыжая, и обе, казалось, были не прочь завоевать его внимание. Сердце Кьяры впервые пронзила стрела ревности. Поймав взгляд мужа, она натянуто улыбнулась, преисполненная решимости ни за что не показывать истинных чувств.