Мария Летова - Невыносимый Босс

Морально готовлюсь к плохому.

Я и не знала, что у меня за углом есть кафешка. Обычно я всегда выезжаю в сторону шоссе, а это в противоположном направлении. Местечко маленькое и уютное. Это кальянная, стилизованная под персидский шатер. С мягкими диванами и прозрачными занавесками, отделяющими столики.

Двое парней сидят на диване перед большим экраном и рубятся в Мортал Комбат, покуривая кальян. Больше здесь никого нет.

Костя — Джентльмен помогает мне снять куртку и раздевается сам. Внутренне реву от того, как хочется его обнять. Он такой стройный и ладный в этих джинсах и свитере, что мне хочется его потрогать и убедиться в том, что он настоящий.

Но, он держится довольно отстраненно, поэтому я не рискую. Не хочу выглядеть жалко в случае чего.

Сажусь за столик и складываю руку перед собой как первоклашка. На мне все то же трикотажное обтягивающее платье и от меня не укрылось, как он скользнул по моим бедрам взглядом.

Девушка оставляет нам меню и уходит, поглядывая на моего спутника. Знаю, он красавчик.

— Будешь что — нибудь? — спрашивает Костя, открывая меню.

— Нет. — отвечаю, желая поскорее перейти к казни.

Я уже не сомневаюсь в том, что это будет казнь, а не вручение государственных наград.

Он закрывает меню и откладывает его в сторону. Чешет лоб пальцами. Смотрю на него и искусственно улыбаюсь.

Да, дело плохо. Чувствую, как потеют мои ладони.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не делай этого!

— Как отметила Новый год? — интересуется он, глядя мне в глаза.

Облизываю губы и хрипло прошу:

— Давай сразу к делу.

Это ведь невыносимо!

Мой мучитель кладет руки на стол и сцепляет их в замок, при этом широко разведя колени. Он такой мальчик. Во всем.

— Встреча прошла не совсем так, как я предполагал. — говорит он, не отпуская мой взгляд. — Мне предложили работу в Нью — Йорке.

— Ого… — отвечаю я. — Это…круто…

— Я принял предложение.

Опускаю глаза, чтобы скрыть бушующий в душе ураган.

— Когда…эм…уезжаешь?

Как бесяче дрожит голос.

— Через три дня. Моя рабочая виза давно готова, я ждал чего — то подобного.

Молчу.

Мне нужно время, чтобы осмыслить ситуацию. Я что, больше его никогда не увижу?

Разумеется, он пришел попрощаться.

Кладу руки на колени и сжимаю кулаки. Смотрю на него.

Его лицо стало мне таким близким за эти дни. Звук его голоса тоже. Его манера излагать мысли и его чувство юмора. Обожаю их.

Все в нем меня притягивает. Все — все.

По всей видимости, те два дня, что я провела в ожидание у окна, он решал что со мной делать. И вот решил, пожалуйста.

— И что дальше? — прокашлявшись, спрашиваю я, хотя уже догадалась к чему он клонит.

— Я не верю в отношения на расстоянии. — сообщает Костя, постукивая пальцем по столу. — Думаю, лучше прекратить все сейчас.

Я возможно опозорюсь, но мне нужно это сказать, иначе никогда себе не прощу.

Жую губу и выпаливаю:

— Я могла бы…ты ведь знаешь, что я хоть на Аляску с тобой поехала бы?

— Да. — предельно серьезно отвечает он. — Но у меня не будет времени заниматься тобой. Плюс ко всему, мы слишком мало знаем друг друга.

Смотрю на него как на предателя.

Не из — за отъезда, а потому что он решил, что будет проще порвать со мной, чем изобретать какие — то альтернативные варианты. Он не хочет брать на себя ответственность за меня. Мне горько и обидно. Ведь это он был инициатором нашего краткосрочного романа! Это он говорил, что хочет быть со мной. В наш второй поцелуй он буквально припер меня к стенке!

Зачем он, мать его, все это говорил и делал, если это ничего для него не значит?

Он даже не хочет дать нам шанс!

Разве это не предательство?

Из меня просто лезет какой — то черт.

Откидываюсь на диван и забрасываю ногу на ногу.

— Ну что ж. Тогда давай прощаться. — говорю, изобразив покер — фейс.

Он мгновенно уловил перемену в моем настроении. Немного откинул голову назад и смотрит на меня задумчиво.

В жопу его задумчивость.

Не знаю, чего он ожидал. Слез? Это понятно, я вела себя все это время как мямля. Но, это от того, что я нашла мужчину своих грез.

Я думала…я надеялась, что он хоть что — то чувствует ко мне…

— Злишься? — спрашивает этот чужак, сложив руки домиком.

— А тебе — то что? — огрызаюсь я.

— Злишься.

Какого хрена он еще здесь? Почему он еще не в долбанном самолете?

Я не хочу с ним разговаривать. Пусть выметается из моей жизни, раз так решил.

Господи, а что еще я могу делать, кроме как злиться и плакать?

— Говори «пока» и иди. Я хочу выпить чайку. — очень деловым тоном прошу я, подзывая официантку.

Она принимает мой заказ быстро, смотрит с опаской. У меня на лбу что, цифры «666»?

Как только она уходит, КХ говорит:

— У меня в машине для тебя подарок.

Да вы что?

— Засунь его себе в задницу. — советую я. — А лучше, подари своей следующей подружке.

— Понятно. — вздохнув, отвечает он.

Беру телефон и демонстративно начинаю в нем капаться. Листаю ленту в инстаграмме, совершенно ничего не видя.

Он встает и говорит:

— Мне пара.

— Ага, бывай. — отвечаю, сосредоточенно глядя в телефон.

Даже если бы картинка была вверх тормашками, я бы не заметила. Боковым зрением вижу, как он надевает свою куртку. Соплю через нос, сжав губы. Я в шаге от королевского рева. Слезы уже практически висят на моих ресницах.

Ну, уходи же ты!

Чего тебе еще от меня надо?

Приоткрываю губы и делаю медленный выдох. Потом глубокий вдох через нос.

Спокойно.

— Лиана. — зовет он.

— М? — отзываюсь я, потому что не уверенна в том, будет ли тверд мой голос.

— Я сейчас пойду, принесу твой подарок.

— Он отправится на мусорку. — обещаю ему.

— Не страдай фигней.

— Иди ты знаешь куда?!

Слышу шумный выдох.

— Лиана?

— Ну, что?! — зло ору я, вскидывая на него глаза.

По щеке бежит горячая слеза. Он тоже это видит. Смахиваю ее и вскакиваю с дивана. Отпихиваю этого тупоголового дурака и хватаю свою куртку с вешалки. Разворачиваюсь и несусь на выход, но он ловит меня за локоть уже у самых дверей.

— Не трогай! — ору я и вырываю руку.

Бармен за стойкой сильно напрягся.

— Успокойся! — грозно велит мне Князев, хватая за плечи.

Но, мы не в офисе!

— ОТ — ВА — ЛИ! — сквозь слезы чеканю я, пихая его в грудь. — Я сейчас уйду и больше мы никогда не увидимся! Этого ты хочешь? Тогда пусти меня!

Смотрю на него со смесью злости, горечи и страдания, а по щекам бегут ручьи.

Он запрокидывает голову и рычит.

— Да что ж такое! — смотрит на меня как на чуму, потом встряхивает и орет. — Откуда ты, бл*ть, взялась на мою голову?!

Отталкивает от себя и выскакивает на улицу, хлопнув дверью так, что затрясся потолок.

Смотрю на дверь в шоке некоторое время.

— Придурок! — ору на нее, захлебываясь слезами.

Оглядываюсь по сторонам и вижу изумленную публику. Иду к двери, на ходу одевая пуховик. Мерседеса нет, и слава Богу. Он уже достаточно потоптался по мне. Могу я теперь спокойно начать страдать?

Я всю ночь пролежала, глядя в темный потолок. Пыталась понять, когда этого человека стало так много в моей голове и в моей жизни? И что мне теперь делать? Просто уснуть и забыть его?

Как?

Он незабываемый.

Мне понадобится очень — очень много времени, чтобы забыть самого сексуального и самого желанного мужчину на всем белом свете. Я только сейчас поняла, как он мне дорог. Не знаю, как это случилось. Как он просочился в мою кровь?

Злость моя сменилась болью.

Я влюбилась в него!

Дура!

«Дуреха» — слышу тихий голос в голове.

Закрываю глаза и начинаю плакать.

Сейчас я не могу даже лицо своего бывшего вспомнить. Он по сравнению с Костей просто бледная брехливая тень. Такой мужчина, как Князев никогда не станет изменять, он просто скажет тебе, что больше не любит.

Твердо и уверенно.

Собственно, так он сегодня и сделал.

Сморкаюсь в пижаму и сворачиваюсь на диване клубочком.

Я нашла его галстук на полу. Он сейчас на мне.

Я должна отпустить его. Прямо сейчас.

И я отпущу. Какой у меня выбор?

Мои новогодние праздники прошли в состояние какого-то отупения.

Я страдала.

Я стала врагом самой себе, потому что вопреки логике не хотела забывать человека, имя которого нельзя называть. Я не хотела забывать! Я просто не готова с ним проститься…

От мысли, что я его больше никогда не увижу, в груди образуется тяжесть, а сердце сжимается. Не представляю, как мне справиться с этим. Я только-только узнала о том, что он вообще существует. Как я могу расстаться с ним сейчас? Он может хоть на край света уехать, но я все равно буду обнимать свою подушку, представляя его. Я уверена…уверена, что между нами было что-то особенное…

Только этот дурак не хочет этого признавать…

А вдруг, он все-таки одумается?

Да, конечно. Покинет Нью-Йорк и прикатит под окно моей съемной однушки. С его отъездом эта ниточка оборвалась…

Ты наивная дура, Лиана. Фантазерка и…Дуреха…

Он уже и думать обо мне забыл. Его ждут новые свершения и целые батальоны страждущих женщин. От этой мысли мне стало дурно. Когда я представила его с другой женщиной, моя голова чуть не взорвалась. Представила, как он сжимает в кулаке свой член и кончает кому-то на живот, такой же возбужденный, каким был со мной…

В стену полетел пульт от телевизора и разлетелся в дребезги.

Плохи мои дела.

К шестому числу я так деградировала, что сама себе стала противна. Голова нечесаная и немытая. Домашние штаны на коленях висят пузырями, а футболка заляпана чем-то.

Самые дерьмовые праздники за всю мою жизнь.

Седьмого в Рождество ко мне заявились мои подруги с томом Евгения Онегина и четким намерением гадать. Даже Ира приехала, оставив детей на мужа. Я в основном рыдала на груди каждой из них по очереди. Они остались на весь день, и мы знатно напились.

Господи. Сначала мы слушали музыку и плясали, потом орали в караоке так, что мне теперь стыдно смотреть соседям в глаза. Я орала больше всех. Они могли легко вычленить мой голос из общей какофонии. Кроме того, мы раз пять ходили в магаз разными составами. Перед продавцами пятерочки мне тоже стыдно, они меня там все знают. Я стояла на кассе совершенно невменяемая, пока Настя оплачивала Абрау-Дюрсо.

Не пойду туда в ближайший месяц ни за что!

Ожидаемо, восьмого я подыхала и выворачивала желудок наизнанку, как и все мои собутыльницы. Девятого весь день ела и лежала на диване, смотря телевизор. Понятия не имею, что я там смотрела. Ничего не помню.

Вечером выползла из дома, и мы сходили в кино на очередные Ёлки. Но они были настолько халтурные, что я решила больше не ходить на эту франшизу.

Накануне выхода на работу я привела себя в порядок. Час лежала в ванной и отмокала. Сделала массаж лица и пару масок, чтобы убрать опухлость. Подготовила одежду. Уверена, что по выходе с меня потребуют отчет по АмегаГлобал.

Слава Богу, у меня есть что показать.

Спасибо, Константин Борисович.

Выход на работу — это как отмашка клетчатым флагом. Сигнал к тому, что моя жизнь вернулась на круги своя, а две недели перед новым годом просто ослепительная вспышка, которая давно потухла.

В сумке у меня серый галстук. Я с ним не расстанусь ни за что на свете. Только не сейчас. Хотела повесить его на зеркало заднего вида, но потом решила взять с собой. Не хочу с ним расставаться.

На стоянке утром полно народу и машин. Просто я приехала очень поздно. Обычно я приезжала на полчаса раньше.

Сегодня моросит дождь.

Это просто вишенка на торте моей дерьмовой ситуации.

Прихожу за свое рабочее место и сразу надеваю наушники. Мне нужен боевой азарт от Антона Наумова. Но, когда перелистываю свой блокнот, который в прошлом году выронила в кабинете босса, замираю.

Подбородок дрожит.

На той странице, которая исписана композицией «КозелКозелКозелКозел…» есть приписка.

Закрываю глаза, пытаясь сдержать слезы.

«Козлы тебя нехило заводят».

Встаю и иду в туалет. Плачу там минут пятнадцать. Я уже решила, что сошлюсь на какую-нибудь африканскую лихорадку. Выгляжу супер ужасно.