Что-то необъяснимое грызёт меня изнутри, и я чувствую, как оно разрывает меня. Мне как глоток воздуха нужно увидеть Иден. Посмотреть на неё и увидеть ещё раз прекрасные голубые глаза, которые я вспоминал все эти годы.

Пожилой человек на трибуне выкрикивает имена в произвольном порядке, поэтому я не могу даже примерно знать, когда она может выйти. Чёрт, что случилось с алфавитным порядком? Я хватаю себя за шею, массирую её, пытаясь прогнать из себя чувства тревоги. Оно вновь появилось, когда я получил письмо от Иден, а сейчас в зале, заполненном людьми, оно ещё больше обострилось. Я чувствовал себя, будто был на работе, и что есть высокий риск, что что-то серьёзное произойдёт в любой момент.

— Иден Мэтьюс, — наконец, произнёс пожилой мужчина, и мой взгляд устремился на лестницу к сцене. Иден. Она выглядит всё так же, как я помню её. Я проклинаю сейчас себя за то, что не смог найти место поближе. Я должен был быть рядом с ней. Моё сердце идёт в овердрайв [1], и я безумно горд за то, что она получает самое лучшее образование. Горжусь тем, что похищение не повлияло на её жизнь, и девушка движется вперёд.

Я безумно хочу подойти к ней ближе, так как одного взгляда на неё мне явно недостаточно.

Словно почувствовав меня среди людского моря, взгляд Иден фокусируется прямо на мне, и её лицо озаряет улыбка, демонстрируя ямочки. Я вижу их даже с большого расстояния между нами. Они всё так же заставляют выглядеть Иден чертовски невинно, и моё дыхание на секунду замирает.

Я смотрю на неё, но она поворачивается к мужчине, вручающему ей диплом. Чувство потери расползается у меня внутри, когда она отводит от меня свой взгляд. Это ещё хуже того, когда я поместил её в "скорую" и смотрел, как она уезжает.

Что-то явно изменилось. Я чувствую, как моё сердце колотится в груди и, повернувшись, иду к выходу. Я не уверен, что делаю или куда иду. Я просто знаю, что не могу больше дышать.



Примечание:

[1] — Овердрайвом называют специальную повышающую передачу в автоматической коробке передач, которая должна быть включена при движении на автомагистралях и прочих дорогах, где созданы все условия для высокой скорости передвижения.


Глава 3/ Иден

«Он пришёл», – эти два слова снова и снова крутились в моей голове. Когда я вышла на сцену, то сразу почувствовала, что он здесь. Я не знаю, как это объяснить, но моё тело

как будто было настроено на его волну, и я повернулась к залу. Быстро окинув взглядом толпу народу, я заметила его. Почти у самого выхода стоял мужчина и пристально смотрел на меня самыми красивыми на свете глазами. Глазами, которые я так и не смогла забыть все эти годы.

Когда я сошла со сцены, то не вернулась на своё место, а пошла прямо к месту, где он стоял. Но его там уже не было! Я озиралась по сторонам, но так и не смогла его найти. Чёрт, это отстойно. Я даже не успела поговорить с ним. Не смогла сказать банального «Привет»…

Мне очень хотелось с ним поговорить, но он просто ушёл. Как и в тот день, когда спас меня. Просто ушёл без следа, забрав частичку моего сердца.


***

Я оценивающе смотрю на себя в зеркало в моей спальне. Я сменила платье на купальник для вечеринки у бассейна, который устроили для меня мои родители.

Может быть, он придёт сегодня вечером. Я приглашала его не только на выпускной, но и на вечеринку после него. «Но что ты будешь делать, если он не придёт?» — звучал в моей голове противный голос, заставляя панике и отчаянию поселиться в моей душе.

«Он должен. Он обязательно будет».

Я заставляю себя поверить в эти слова, ведь других вариантов у меня всё равно меня. Я ждала нашей встречи последние два года. Мне хотелось увидеть и поговорить с человеком, который спас меня.

Я анализировала произошедшую со мной историю несколько раз, штудируя множество статей из газет по поводу моего похищения.

Мой отчим — богатый и известный человек и новость о моём похищении была подхвачена телевидением и печатными изданиями. Каждый из них желал знать всё и вся, но я «впитывала» все истории одинаково. Некоторые могут подумать, что я была раздражена вниманием прессы, но нет. Для меня это был способ больше узнать о Коэне. В то время много говорилось о нём. Честно говоря, мне понравилось, что он убил моего похитителя. Но я жалела, ведь он потерял из-за этого всё.

Я никогда в своей жизни не была так напугана, как в тот злополучный день. Но я также никогда не забуду Коэна, стоявшего под окном пылающего дома и уговаривавшего меня прыгнуть. Не забуду его крепкое объятие, когда он поймал меня.

Это был первый раз, когда я почувствовала, что я не одна. Почему-то я ни секунды не сомневалась, что он спасёт меня и когда оказалась в его руках, то безумно не хотелось покидать его. Я не хотела отпускать то чувство безопасности, которое у меня появилось рядом с ним и…

Я хочу вернуть это чувство.

Глава 4/ Коэн

Я держу маленькую розовую коробочку в своей руке и чувствую себя довольно глупо. Наверное, это всё из-за сверкающей розовой ленты на коробочке, которая больше подходит для подарка маленькой девочке, чем девушке, окончившей школу. Иден не выглядела как маленькая девочка. Моё сердце бухает в груди, пока я иду к входной двери её родительского дома.

Отодвинув мысли в сторону, я стучу в дверь и стараюсь не ёрзать, пока жду, что её откроют. Через полсекунды она распахнулась и в дверном проёме показалась пожилая женщина маленького роста. Она была слишком стара, чтобы быть матерью Иден, но, возможно, я ошибся.

— Добро пожаловать, Мистер Блэк. Болтоны уже ждут вас. Все они сейчас у бассейна.

Она сделала несколько шагов в сторону и направила меня к задней части дома. Когда я вышел к бассейну, то встретил Джона, отчима Иден. Мы пожали друг другу руки, и к нам подошла его жена, Мелани, чтобы поприветствовать меня.

— Мы очень рады, что вы смогли прийти к нам сегодня. Иден не говорила нам до прошлой ночи, что вы можете выбраться к нам. Так хорошо, что вы пришли поприветствовать её, — быстро затараторила Мелани, глядя вокруг бассейна. — Она где-то здесь.

Я тоже посмотрел на бассейн. В нём играли дети, перекидывая мяч через сетку, натянутую поверх бассейна. Вокруг него расположились столы, заполненные взрослыми и между столами, сновали официанты, обслуживая их. Почти все гости были в купальниках, и я чувствовал себя неловко, полностью одетый на июньской жаре. Я уже чувствовал, как капли пота скользят вниз по моей спине, и бассейн выглядел сейчас довольно заманчиво.

— Пожалуйста, чувствуйте себя как дома. У нас есть новые купальники для всех в домике у бассейна. Там вы также найдёте полотенца и солнцезащитный крем, — Мелани махнула рукой на маленький домик.

— Я действительно не могу остаться. Я просто хотел сказать Иден «привет» и подарить маленький подарок.

— Мы настаиваем, — сказал Джон. — Я уверен, что вы можете остаться до торта и отдать ей подарок лично. В конце концов, вы так много сделали для неё, — Джон посмотрел на Мелани, и на долю секунды что-то прошло между ними.

Джон ушёл, прежде чем я успел хоть что-нибудь сказать, и подошёл к другой паре, действуя так, как будто наш разговор закончен.

Солнце полыхало на заднем дворе, и я удивлялся, почему там нет ни одного дюйма тени. Моя рубашка и галстук были уместны на выпускном, но сейчас, совершенно нелепы среди людей, наслаждающихся барбекю на заднем дворе. Я осматриваюсь вокруг ещё минут десять, но так и не нахожу Иден.

Я не сдамся и всё равно найду её.

Мысль о купальных шортах в моей голове, выглядит довольно заманчивой, и я направляюсь к домику у бассейна.

Проходя сквозь толпу, я выискиваю глазами девушку, но её по-прежнему нет. К тому времени как я добираюсь до дверей домика, моя рубашка насквозь промокла от жары и я, молясь о прохладе, открываю дверь.

Чёрт... внутри домика тоже жарко и не похоже, что здесь есть кондиционер, может быть, он просто отключён. Я тяну за узел свой галстук и снимаю его. Смотрю по сторонам пытаясь отыскать плавки, о которых говорила Мелани. В доме совсем мало места и в комнате, где я нахожусь, стоит только небольшой диван и две двери от неё. Первая дверь — это шкаф, наполненный химикатами и поплавками для бассейна. За второй дверью находится ванная комната с душем и столом, заваленным купальными костюмами. Они новые и с указанием размеров на каждом из них. Я просматриваю плавки и наконец, нахожу свой размер. Возле стола стоит корзина, наполненная шлёпанцами и стопка чистых сложенных полотенец.

Я снимаю рубашку, ботинки и носки. Расстёгиваю пряжку ремня, снимаю брюки вместе с трусами и чувствую маленькое облегчение от жары.

Я закрываю глаза и просто наслаждаюсь ощущением, что ничего не стесняет моё тело. Я опускаю руки по моей груди прямо к члену, думая при этом об Иден. Боже, я не должен думать о ней. Я точно попаду в ад. Сам дьявол отрежет мне за это член и будет прав на сто процентов.

Мне нужно положить конец грязным фантазиям, которые вертятся в моей голове, и забыть о них. Или, может быть, пока я в одиночестве и темноте, где никто не сможет осудить меня, попробовать получить облегчение.

— Это для меня? — раздаётся рядом со мной мелодичный голос.

Мои глаза открываются, и рядом со мной стоит она…Иден.

Она стоит передо мной в крошечном, прозрачно-белом бикини, которое едва удерживается на ней чем-то похожим на зубную нить.

Её большие голубые глаза, обрамлённые густыми, длинными ресницами широко открыты, и она облизывает губы.


Глава 5/ Коэн

— Иден, — хрипло рычу я и протягиваю руку за полотенцем, что прикрыть себя. Бля. Я не могу поверить в то, что она была здесь, пока я поглаживал свой член с мыслями о ней.

Иден поворачивается к двери и быстро закрывает замок.

Боже, как же я забыл про замок?

— Всё нормально, Коэн. Это всего лишь я,— она смотрит на меня сквозь ресницы, прикусив полную нижнюю губу. Иисус, если это не воплотившаяся в жизнь порнофантазия, то я не знаю, что это за хрень. По телу Иден разбросаны маленькие капельки воды из бассейна. Её белое бикини мокрое и я слежу за маленькими капельками, скользящими между её полных, задорных грудей. Её розовые соски заметно твердеют под тонким материалом. Мой взгляд перемещается ниже, и я вижу маленький клочок ткани, прикрывающий её киску. Она должно быть чисто выбрита, потому что я могу разглядеть линии её нижних губ через влажную ткань.

Мой член пульсирует за полотенцем, и ни один из нас не говорит и слова. Мы просто «поедаем» друг друга глазами. Есть что-то горячее между нами, и это не относится к духоте в ванной.

— Иден, ты не должна быть здесь.

Мой голос хриплый и низкий от острого желания и потребности в девушке. Бля, она едва ли совершеннолетняя. Я не должен видеть её в таком состоянии. Она слишком молода для того, что я хочу с ней сделать.

Иден слишком невинна.

— Я ждала тебя так долго, — шепчет она и делает шаг мне навстречу.

Стою как вкопанный, не зная, что мне делать. Не было ни одного дня, после её спасения, чтобы я не думал о ней, хотел её защитить, но то, что происходит сейчас — это совсем другое. Это гораздо большее, чем я ожидал…

— Я думала о тебе каждый день. Мне исполнилось восемнадцать на прошлой неделе, и я не знала, как найти повод, чтобы заставить тебя увидеться со мной. Иден делает ещё один шаг и, подойдя ко мне, прижимает к моей груди свою маленькую ладошку.

Электрическое шипение между нами почти сжигает меня. Что-то в её простом прикосновении одновременно успокаивает и возбуждает меня. Я никогда ещё не чувствовал ничего подобного в своей жизни. Рука Иден движется медленно вниз по моей груди, и волны удовольствия растекаются по моей коже.

— Я думал о тебе, Иден. Каждый день.

Это было тайное признание, которое я никогда не произносил вслух, но больше не мог держать его в себе. Я безумно хотел её.

— Вы думали хотя бы иногда, что хотели сделать со мной? Потому что я это делала. Я ласкала себя, думая о вас. Я сохранила свою девственность, чтобы вы могли получить её. — К черту, — прорычал я. Услышав признание Иден, о том, что она девственница и что она берегла свою киску для меня, капли спермы вытекли из моего члена и размазались по полотенцу, которое я держу перед собой. Необходимость в ней, которую я прятал все эти годы, начинает надвигаться на меня, пытаясь разорвать в клочья.

— Ты не можешь говорить мне об этом, Иден. Боже, мы вообще не должны быть здесь. Это неправильно.

Я пытаюсь сделать шаг назад, но физически не могу этого сделать. Я не хочу оставлять её прикосновения. Это совершенно ненормально, и всё в моей голове кричит, чтобы я покинул комнату. Но моё сердце стучит всё громче, и я останавливаюсь как вкопанный, не в состоянии оторваться от неё.

— Я думаю, мы оба знаем, что кое-что особенное произошло в тот день, когда ты спас меня, Коэн. В тот день я стала твоей… И принадлежу до сих пор. Теперь, когда мне уже есть восемнадцать, ты можешь взять меня. И я очень тебя прошу — забери меня отсюда.