— Да, я должен принести искренние извинения, что все еще злоупотребляю вашим гостеприимством, леди Равина, но я обнаружил, что моему коню действительно требуется уделить больше внимания. Иногда он может быть весьма темпераментным, как часто бывает с жеребцами, и мне не хотелось бы, чтобы кто-то из ваших людей пострадал, занимаясь им.

— У него серьезное повреждение? — спросила Равина, восхищенно разглядывая серую голову животного и направленные на нее темные глаза.

— Нет, вовсе нет. Но оно требует нежной заботы. Я оставлю его отдохнуть в вашей конюшне еще на день, если позволите, и принимаю любезное предложение взять одну из лошадей вашего отца.

Говоря это, сэр Ричард надел темно-синий сюртук и из мальчишки тотчас превратился в элегантно одетого аристократа.

Равина как раз собиралась сказать, что у него на щеке осталась грязь, но тут появился один из конюхов, ведя одной рукой крупную гнедую лошадь, а другой — Милашку.

— Ах, это Галаад[7]! — вскричала девушка. — Он сильный и быстрый гунтер[8]. Уверена, он идеально вам подойдет.

Сэр Ричард вскочил в седло и теперь наблюдал, как Равина ловко садится на лошадь и поворачивает ей голову к дороге через поля.

— Кажется, мой маршрут пролегает близко к вашему, — внезапно объявил он. — Быть может, вас не отяготит, если мы поедем вместе?

Равина ответила не сразу.

Она намеревалась скакать галопом, но знала, что конь сэра Ричарда быстро обгонит ее кобылу. Однако сэр Ричард был гостем дома, и родители, безусловно, ожидали бы от нее всей должной любезности в обращении с ним.

— Мне будет приятно, — сказала девушка, и они вместе поскакали рысью по направлению к лесу, который отделял Кербишли-холл от Прайери.

По узкой тропинке было трудно ехать бок о бок, и Равина пробилась вперед.

Темный и загадочный лес был великолепен. Временами слышался внезапный хруст ветки, из подлеска выскакивала стайка маленьких птичек, и Равина догадывалась, что это олени, должно быть, пробираются сквозь пеструю тень к одному из озер на водопой.

Девушка несколько раз оглянулась и обнаружила, что сэра Ричарда, очевидно, тоже очень заинтересовала местная природа. Поводья свободно лежали в его руках, он позволял Галааду самому выбирать дорогу. Взгляд сэра Ричарда метался по лесу, и могло показаться, что он ищет в нем что-то.

— Вам, очевидно, нравится наш лес, сэр Ричард, — крикнула через плечо Равина.

— Да. Отличный лес. Могучие старые деревья. Очень густой, как я вижу. Здесь можно спрятать целую армию, и никто не заметит. Вы всегда ездите в Прайери этой дорогой?

— Я действительно стараюсь при любой возможности заехать в лес. Мне здесь так нравится. Я видела оленей, барсуков, лисиц, ах, и всевозможных птичек. Но Прайери еще никогда не посещала. Когда я была маленькой, он уже долгие годы находился в полуразрушенном состоянии. Полагаю, что гораздо легче было бы ехать по дороге через поселок, но Милашку нужно хорошо прогулять.

— Я вижу, что впереди деревья редеют. Давайте поскачем до вершины холма наперегонки. Что скажете, леди Равина?

Равина удивилась. Она никогда бы не подумала, что сэр Ричард способен на такие легкомысленные поступки. Но девушке уже давно хотелось помчаться галопом и, усмехнувшись, она погнала свою кобылу вперед.

Обе лошади выскочили из леса, и сэр Ричард облегченно вздохнул. Деревья с пышной листвой и густой кустарник слишком многое скрывали из виду. Он вовсе не шутил, когда говорил об армии, скрытой в лесной глуши. Но беспокоился он не об армии многих, а об армии одного! Одного, но очень дурного человека.

Гладкий дерн холмов Даунс клочками летел из-под копыт, а Равина все быстрее и быстрее гнала кобылу. Ей так нравилось это: шляпка сползла на спину, и волосы свободно заструились на ветру. И она тоже чувствовала себя свободной. Восхитительное ощущение: сбежать от запретов высшего общества и мчаться по этим великолепным холмам!

За спиной послышался стук тяжелых копыт Галаада, потом сэр Ричард поравнялся с Равиной и она мельком увидела, как он довольно улыбается, обгоняя ее.

На вершине холма он натянул поводья, и всего через несколько секунд рядом остановилась Равина.

— А вы молодец, леди Равина! — сказал сэр Ричард, разворачивая фыркающего Галаада. Конь мотал головой, явно довольный хорошей скачкой. — Так долго обгонять этого зверя способна далеко не каждая юная леди. Ваша кобыла развивает хорошую скорость.

Равина улыбнулась и попыталась пригладить волосы, ища пальцами заколки, давно потерянные в лихорадочной скачке. Наконец, она обнаружила в кармане голубую бархатную ленту и затянула упавшие на лицо светлые локоны в строгий хвост.

— Я бы хотела поблагодарить вас, сэр Ричард, за то, что не дали мне победить, — сказала она. — Многие мужчины поддаются женщинам, а меня это раздражает. Наша скачка была честной, и вы победили, потому что ваша лошадь быстрее.

Глаза сэра Ричарда ярко блеснули.

— Мне никогда бы и в голову не пришло позволить вам победить, — сказал он. — Это было бы верхом неуместного покровительства.

— Согласна, но, к сожалению, большинство мужчин находят вашу позицию неджентльменской. Они бы поддались мне, а потом хвалили бы за умение держаться в седле. Я знаю, что женщины физически слабее мужчин, но это не повод обращаться с нами как с малыми детьми.

Сэру Ричарду удалось успокоить коня, и теперь он сидел, обозревая панораму английского пейзажа, раскинувшегося перед ними. Он так любил эту страну, что глубину его чувств невозможно было передать словами. Глядя на лоскутное одеяло маленьких полей, зеленых, золотистых, коричневых, аккуратно очерченных живыми изгородями и рядами деревьев, он понимал, что способен на все, лишь бы защитить ее.

— Но вы должны признать, леди Равина, что временами юная леди может оказаться в ситуации, из которой не выйти только при помощи скорости и проворства.

Равина замешкалась. Ей показалось, что в словах сэра Ричарда какой-то двойной смысл, но какой, она понятия не имела.

— Знаете, сэр Ричард, у нас есть еще и ум. Можно надеяться, что, если в какой-то ситуации женщине не хватит физических сил, ее способность находить с людьми общий язык окажется полезной и поможет решить любую проблему, с какой бы она ни столкнулась.

Сэр Ричард улыбнулся безграничному оптимизму девушки, и, беседуя на разнообразные темы, они медленно повели лошадей по тропинке к поселку.

Сэр Ричард живо интересовался достопримечательностями Дорсета, и Равине было приятно, что она может указать рукоятью кнута и назвать все холмы и долины в поле зрения.

Где-то через полмили длинная каменная стена обозначила границу поместья Прайери, и всадники вскоре достигли затейливых ворот из черного железа.

— Что ж, здесь мы должны расстаться. Надеюсь, ваши поиски идеального дома увенчаются успехом, — сказала Равина, внезапно и совершенно неожиданно ощутив укол сожаления.

Девушка осознала, что ей очень понравилась конная прогулка с сэром Ричардом. Он оказался вовсе не строгим и требовательным, как она сначала подумала, а умным и интересным человеком. У него были свои взгляды и мнения, но к ее словам он тоже прислушивался и не настаивал, что его точка зрения единственно верная. Если не считать его непоколебимой веры, что женщины не способны сами о себе позаботиться!

Сэр Ричард перегнулся в седле и пожал девушке руку.

— Я вас покидаю. Надеюсь, вы очень приятно проведете день, — сказал он и, развернув Галаада, поскакал рысью по дороге, ведущей к поселку.

Равина проводила его взглядом. Он так хорошо держался в седле! Будто срастался с лошадью.

Вздохнув по какой-то непонятной для себя причине, Равина стала подниматься по дороге, ведущей к Прайери и встрече с сэром Майклом Мором.

Глава шестая

Пустив лошадь рысью по подъездной аллее, окруженной ухоженными садами, Равина вновь дивилась огромной работе, проделанной, чтобы восстановить Прайери из полуразрушенного состояния до теперешнего величия.

Изогнутые колпаки дымовых труб выступали на фоне ярко-голубого неба. Плющу и глицинии годами позволяли свободно плестись по стенам, скрывая даже окна, а потому с дороги дом выглядел устрашающе, особенно для маленьких детей. Даже сельские сорванцы не смели карабкаться на каменные стены, которыми были окружены прилегающие к дому земли. Фрукты в садах тоже не воровали, хотя старые деревья каждый год в изобилии родили яблоки, сливы и груши. Земли поместья годами оставались нетронутыми — суровое раздолье для дикой природы. В подлеске прижились лисы и барсуки. Над крышей кружили летучие мыши, а ночью всегда было слышно уханье сов.

Равина вполне отчетливо помнила время, когда ей было около четырех-пяти лет. У нее была няня, девушка из ближайшего села, Беатрис Уотсон, которая работала под строгим руководством нянюшки Джонсон. Беатрис нравилось пробираться в детскую спальню и тайком рассказывать маленькой Равине о привидениях и вурдалаках, которые жили в Прайери. Она частенько грозилась отправить туда девочку, если та будет плохо себя вести.

С годами Равина осознала, что когда она рассказала нянюшке Джонсон, почему ей так страшно и почему ее мучают кошмары, Беатрис внезапно покинула Кербишли-холл и вернулась в Росборн к своему брату Джо.

Теперь, когда Равина ехала по аллее, Прайери не испугался бы ни один ребенок. Всю лозу на стенах беспощадно подрезали и пустили аккуратными рядами. К этой сетке на серых камнях добавили вьющиеся розы и клематис, и их бледно-желтые и белые цветы смягчили строгий вид.

Когда Равина подъехала к входу, на крыльце появился конюх в черно-желтой форме. Он помог гостье спешиться, внимательно выслушав ее указания по поводу ухода за Милашкой. Элегантно одетый дворецкий открыл двери, едва Равина успела позвонить в колокольчик.

— Проходите, пожалуйста, миледи. Сэр Майкл ждет вас в кабинете.

Дворецкий повел гостью через просторный холл, обитый панелями и украшенный портретами Моров, а также гобеленами, изображающими древние битвы. Подножье лестницы охраняли два «рыцаря» в доспехах. Оба высоко подняли в воздух одну руку с боевым топором, в другой недобро поблескивал заточенный меч.

Равина едва заметно вздрогнула. Ей никогда особенно не нравилось оружие, а эти доспехи выглядели такими правдоподобными. Девушке почудилось, будто ее провожает чей-то взгляд.

Равина почувствовала, что холл в общем производит впечатление мрачного и старомодного, но она также знала, что не все джентльмены любят окружать себя светлыми красками.

— Леди Равина Эшли, сэр Майкл.

Равина вошла в маленький кабинет, от пола до потолка заставленный книгами. На декоративной подставке стоял огромный глобус, а в нишах книжных шкафов расположились впечатляющие бюсты древних греков и римлян.

Равина вгляделась в сумрачную обстановку. Тяжелые красные бархатные занавеси были приспущены, загораживая солнечный свет, и девушке вдруг отчаянно захотелось распахнуть окна и позволить свежему ветерку развеять въевшийся запах кожи, табачного дыма и долгих лет мужского владения!

Сэр Майкл, одетый в темно-коричневый твидовый костюм, поднялся из-за стола и вышел навстречу гостье, протягивая руку для приветствия.

Его некрасивое, но доброе лицо светилось удовольствием.

— Добро пожаловать, леди Равина. Добро пожаловать в мой дом. Надеюсь, вы пребываете в добром здравии? Я боялся, что вы забудете о своем обещании прийти посмотреть, чего я достиг и что еще необходимо сделать.

— Как я могла забыть, сэр Майкл? Я с таким нетерпением этого ждала, — быстро ответила Равина, мельком касаясь пальцев сэра Майкла и отмахиваясь от факта, что о сегодняшнем визите ей напомнила Дульси. — И должна сказать, сэр Майкл, что до глубины души поражена увиденным. Мне кажется, что вы сотворили несколько настоящих чудес.

— Я был огорчен, когда впервые приехал сюда и обнаружил, что поместье пришло в такое запустение. И, должен сознаться, испытываю гордость, что теперь Прайери возвращается к состоянию, которое приличествует такому древнему и величественному строению.

Он хлопнул в ладоши, и Равина чуть не подпрыгнула от этого внезапного звука.

— Но, пока накрывают на стол, прошу, позвольте показать вам дом. Многие вещи требуют женского совета, и я уверен, что ваш художественный взгляд поможет мне увидеть их в ином свете.

Равина улыбнулась и вышла вслед за ним из кабинета. Всегда приятно, когда твои способности ценят.

Сэр Майкл повел гостью через холл в прелестную солнечную комнату с французскими окнами, которые выходили на мощеную террасу с тыльной стороны дома. Пропорции комнаты были чудесными, мебель — качественной и безупречно отполированной. Только занавеси и чехлы на диванах и креслах казались мрачными и старомодными.