Надо же, она пытается им манипулировать! До сих пор она не замечала за собой подобных вещей.

– Я задал вопрос, – сказал Росс. «Какие у него синие глаза!»

– Мне никогда не нравились слабые женщины с их истерическими припадками, – коротко вздохнув, ответила Финч. – Я отказываюсь быть такой женщиной.

– Даже если вас душат? Она немного скривилась.

– Это было весьма театрально. Я имею в виду свои предположения. Вы настаивали, и я сказала первое, что пришло в голову.

– Сколько времени вы меня знаете? Месяца два?

– Я вообще вас не знаю.

– Да нет, знаете. Вы понимаете, что я не причиню вам зла, а это означает, что вы уловили некоторые черты моего характера.

Уловила она и то, что играет в опасную игру. Глаза Росса возбужденно блестели, щеки покрылись краской.

– Пожалуй, я была не права, – сказала она. – Я знаю вас... и знаю, что вы не причините мне зла. Сейчас вы просто хотите напугать меня, так как сердитесь на мое предположение о том, что вы способны снисходить до подобных вещей. Мужчины бывают очень мелочными, не правда ли?

– Мелочными, мисс? По-моему, вы уже второй раз употребляете это слово в отношении меня. Нет, это как раз женщины мелочны, девочка моя. Ваше определение вовсе не подходит к мужчинам.

Финч приложила все усилия, чтобы спрятать улыбку.

– Ну, скажем, мужчины легко обижаются. – Нахмурившись, она посмотрела на его губы. Они ей очень нравились. Твердо очерченные, они, однако, могли быть очень нежными. – Я только что поняла нечто весьма важное.

– Ради Бога, не держите меня в неизвестности. Она снова заглянула ему в глаза.

– В вас чересчур много сарказма, милорд. Ну да ладно. Я только что пришла к одному ошеломляющему выводу. Я думаю, он совершит настоящую революцию в мире мыслящих женщин. Мужчины часто говорят женщинам, какие они слабые, только для того, чтобы отвлечь внимание от собственных недостатков. Да, вот в чем тут причина. А если умные, энергичные женщины откажутся играть в эти дурацкие мужские игры, то мужскому полу придется признать свои слабости и как-то с ними бороться. Ну скажите, пожалуйста, какой интерес подчинять себе того, кого Бог создал маленьким и слабым? Разве что этот маленький и слабый обладает сильной волей, которую можно расценить как угрозу себе. Вот тут-то и всплывает идея, которая греет душу интеллигентной женщины вступить с мужчиной в интеллектуальный поединок, чтобы доказать ему, что ты не глупей его.

Пожалуй, сейчас у него угрожающий вид. Или он просто внимательно слушает? Финч почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь. Что за чудесное ощущение!

– Вот еще одна причина того, что мужчины провоцируют ситуации, когда они считают себя вправе применять силу против женщин.

– Я просто дрожу от предвкушения.

– Насилие, даже лишь намек на насилие, волнует мужчин. Это возбуждает их... сексуальность. – Когда она произнесла последнее слово, ее голос упал до шепота.

– Насколько я понимаю, вы сейчас сообщаете мужчине, который держит вас за горло, что он слабое и несовершенное существо. Вы также утверждаете, что там, где речь не идет о физической силе, вы во всех отношениях его превосходите.

– Не совсем так. Я только хочу сказать, что вы никогда не стали бы обращаться с другими мужчинами так, как вы обращаетесь с женщинами. Например, так, как вы обращались со мной. Вы были самонадеянны и высокомерны. Вы ожидали, что я стану вам подчиняться, потому что вы – благодаря случайностям происхождения – считаетесь более важной особой, чем я, а также потому, что Бог дал вам более мощное тело, чем мне.

– Конечно, вы не правы, – внимательно выслушав, сказал Росс. – К тому же вы зря испытываете таким образом мое терпение. Но должен признать, что вы действительно отличаетесь от многих других. Вам нравится опасность. Находясь наедине с мужчиной, довести его до возбуждения, – которое вы так некстати упомянули, – на это нужна совершенно безумная отвага.

– Может быть. Но разве вы не получите особое удовольствие, уничтожив столь неполноценное по сравнению с вами существо?

– Это просто смешно. – Он убрал руки. – Мы оба с вами знаем, что я не собирался ни ранить, ни убивать вас. Был, правда, момент, когда я с удовольствием выслушал бы ваши мольбы о пощаде, но сомневаюсь, что вы бы до этого додумались. Вам нужна защита от самой себя.

Финч улыбнулась. Как легко, оказывается, манипулировать мужчиной!

– А ваша торжествующая улыбка, – с раздражением заметил он, – совершенно неуместна. Вы ничего не выиграли, Финч, кроме того, что я позволил вам выиграть. Если бы я пожелал, то сделал бы с вами все, что угодно.

Нервно сглотнув, она поправила манишку.

– Я вас не боюсь, и вы меня больше не напугаете. Я получила доказательство того, о чем давно уже догадалась, – мужчины неполноценны. О, поймите меня правильно, я нахожу их чрезвычайно полезными, даже приятными. Вы доставили мне удовольствие, которого иначе я никогда бы не испытала, так как я старая дева и должна – в соответствии с понятиями вашего мира – хранить свою девственность.

Он посмотрел на нее так, словно в мире не было никого, кроме них.

– Что касается меня, то ваша девственность не пострадала, Финч.

– Что меня удручает, – сказала она. – Почему эта вещь имеет такое значение, спрашиваю я вас? Если мужчины так легко теряют свою девственность, то почему для женщин установлены другие правила?

– Потому что установлены! – отрезал Росс. Лицо его помрачнело. – Господь не без причины сделал вас слабее.

– Он прекрасно понимал природу мужчин и понимал, что должны существовать высшие существа – женщины, – которых они должны подчинять, дабы раздувать свое эго.

Не торопясь, он снял с себя пиджак и развязал галстук.

– Вы меня забавляете. Вы весьма забавный субъект.

– Субъект?

– Экземпляр.

– Экземпляр?

Он закатал рукава сорочки. Мускулистые руки густо поросли темными волосами.

– Я называю так все свои новые приобретения. – Он действовал так быстро, что совершенно застал ее врасплох. Безо всяких усилий подхватив Финч на руки, он понес ее в соседнюю комнату, где усадил на длинный резной стол из черного дерева – скорее всего он раньше служил алтарем, так как только самый высокий человек мог бы за ним сидеть.

– Немедленно спустите меня отсюда. Это оскорбительно!

– Нисколько. Здесь я обследую все свои новые приобретения. Не сутультесь.

– Нечего меня обследовать – я не ваше приобретение. Будьте добры спустить меня вниз.

Теперь самодовольная улыбка появилась уже на лице Росса.

– Вы наиболее интересный экземпляр из тех, что когда-либо здесь появлялись. Я твердо намерен вас приобрести и ради этого должен предпринять самый тщательный осмотр.

Что значит «намерен приобрести»? Финч попеременно бросало то в жар, то в холод. Не собирается же он... А ведь он может. Прямо здесь.

– Что вы делаете? – Финч охватил настоящий страх и вместе с тем сильное желание вновь испытать то, что ощутила совсем недавно.

Ни слова не говоря, Росс снял с себя жилет, затем галстук и, наконец, сорочку.

– Вам самому следовало бы оказаться на этом столе, – задыхаясь, сказала Финч. – Немногие высокородные джентльмены могли бы похвастаться таким великолепным торсом. – Ну вот! Она снова дала ему знать, как сильно он ее привлекает.

Просунув руки ей под колени, он развернул ее на сто восемьдесят градусов и уложил на стол.

– Женщины не должны бросать на мужчин похотливые взгляды. Да, весь установленный порядок вещей будет нарушен, если женщинам будет дозволено оценивать... э-э-э... физические достоинства мужчин и выбирать свою собственную судьбу в зависимости от того, что им нравится или не нравится в данном мужчине.

– Вот, значит, как? – Она попыталась привстать, но Росс снова опрокинул ее на спину. – Тогда почему бы вам просто не снять с себя часть одежды, если вы не хотите, чтобы я вас оценивала? Вы чрезвычайно гордитесь своим телом, и вам нравится, когда женщины им восхищаются. Но я не понимаю, зачем ради этого меня нужно вот так удерживать!

– Затем, моя дорогая, несдержанная на язык мисс, что я весьма сексуален. И сейчас очень возбужден, Финч. Я думаю, вы тоже возбуждены и будете вполне довольны тем, что я собираюсь сделать. Вы хотите быть со мной – как женщина, страстная женщина.

– Но почему я должна здесь лежать? Он пожал плечами:

– У нас обоих исследовательский склад ума. Мы любим эксперименты. Сейчас я вас обследую – исключительно ради науки, конечно, – и буду наблюдать за вашей реакцией. Считается, что женщина не может по-настоящему возбудиться.

– А как вы узнаете, возбудилась ли я?

– Простой тест позволит это проверить. Не беспокойтесь – расслабьтесь и лежите неподвижно.

Сняв ботинки, Росс немедленно принялся расстегивать брюки.

– Как впечатляюще! – Она не станет ни падать в обморок, ни отводить глаз. – Вы готовите площадку для большой драмы. Но, Росс, если я буду работать на вас, не повлияет ли подобная фамильярность на наш профессионализм?

– Если вы боитесь, что не сможете себя сдержать и разорвете меня в клочья, – не бойтесь, – ответил он. – Вы можете исследовать меня точно так же, как я буду исследовать вас, и мы оба только выиграем.

– Здесь имеется определенный риск. Я легко могу вскружить вам голову. Вполне возможно, что вы станете умолять оставить вас на столе. К тому же трудно себе представить, сколько времени займут подобные опыты. Я думаю, что если этот эксперимент удастся, то он будет лишь первым из целой серии, и вам придется тщательно фиксировать наши открытия – чтобы оправдать затраты времени.

Если он шутит, то делает это с чрезвычайно серьезным лицом.

– Что же это за ученый, который работает голым?

– Новатор, который беспокоится об абсолютной достоверности своих экспериментов. Нас, участников, двое. Я уже говорил вам, что у меня есть свой собственный тест, который позволяет определить, возбуждены ли вы. Было бы только справедливо, если бы я предоставил вам аналогичную возможность.

Если я буду одет, будет невозможно проверить степень моего возбуждения. Но если я раздет – сомнений не останется.

Глядя на высокий потолок, украшенный изображениями летящих друг за другом херувимов, Финч думала о том, что ее сердце было бы спокойно, если бы она была уверена, что все делает правильно. Безусловно, она поступает неправильно, но ничего с собой поделать не может. Она будет до последнего цепляться за этот крошечный оазис чувственного наслаждения, неожиданно возникший в ее однообразной жизни, с тем чтобы потом вновь и вновь мысленно возвращаться к испытанному.

– Встаньте! – сказал, или, скорее, приказал, Росс. – Возьмите меня за руку, я помогу вам.

Закрыв глаза, она крепко сцепила руки на животе.

– Ну, давайте же, Финч! Поднимайтесь.

Она только сильнее сжала ресницы и покачала головой.

Он поцеловал ее в лоб.

Финч прикусила нижнюю губу. Прохладные губы Росса оказали магическое действие, ослабив ее решимость. Еще один поцелуй, и еще один. Обхватив большими нежными руками ее лицо, он впился губами в ее губы. Больше Финч не смогла выдержать. Было так замечательно отвечать на его поцелуи, гладить его по могучим плечам!

Сняв с нее туфли, Росс свел вместе ее ступни.

– Росс!

Пощекотав их, он двинулся вверх.

Все это время он продолжал ее целовать.

Финч снова закрыла глаза. Руки Росса гладили ее ноги.

Тело ее трепетало.

– У тебя длинные ноги, – сказал он. – Красивые длинные ноги. – Он скользнул рукой вверх по бедру – туда, где кончались чулки.

Финч открыла глаза.

– Я обещала себе, что мы больше не будем близки. Я думала, нам следует избегать всего, что может помешать нашей совместной работе.

– Я тоже так думал. – Он уткнулся губами ей в шею. – Но это невозможно. Ты так приятно пахнешь и такая нежная.

Он снял с нее сначала один, затем другой чулок. Прикосновения его пальцев доставляли сладостное мучение.

– Прекрати! – Финч попыталась оттолкнуть его, однако эти усилия привели лишь к тому, что Росс, схватив ее за руки, поднес ее пальцы к губам и, по очереди перецеловав их, засунул себе в рот.

Через минуту он приподнял ее, и Финч прислонилась к его груди, но, против ожидания, Росс никуда ее не понес. Вместо этого он поставил ее на стол и пристально заглянул в глаза.

– Сними одежду, – без улыбки сказал он. – Я хочу на тебя посмотреть.

Финч мгновенно залилась краской.

– Я не могу.

– Еще как можешь.

Она не смогла отказаться!

– Повернись, – сказал он. – Я помогу тебе с завязками. – Повернув ее, он развязал тесемки на платье.

Придерживая ее за локти, Росс принялся целовать ее обнаженную спину. Ноги Финч подкосились, и она обмякла в его объятиях.

Некоторое время спустя Росс развернул ее лицом к себе.