— И что же вы станете делать, если он будет плохо обращаться с ней, Уильям? — вызывающе спросила она мужа. — Расторгнете брак? Вы не захотите так поступить, потому что иначе не достигнете своей цели. Или, может быть, вы будете держать их на расстоянии и иногда сводить для спаривания, как дикого жеребца и призовую кобылу?
— Иоланта!
— Скажите, что конкретно вы намерены делать? — Она поднялась и подступила к герцогу вплотную.
Он тоже поднялся, на щеках его выступил лихорадочный румянец.
— Прекрасное же мнение вы составили о собственном сыне, мадам! Без сомнения, вы очень хорошо знали его отца.
— Это от вас он перенял свои манеры, Белкрейвен. И жестокости научился тоже у вас, — не осталась в долгу герцогиня.
— Вы смеете обвинять меня в жестокости?
Она отвернулась и провела дрожащей рукой по волосам.
И вдруг герцог снова увидел в ней ту девушку, которую всегда обожал и на которой когда-то женился. Ее фигура была по-прежнему стройна, а волосы отливали золотом в свете свечей.
— Да, смею, — тихо ответила она, стоя спиной к нему. — До тех пор, пока вы не предложили этот план, я не подозревала, насколько жестоким вы можете быть. Все эти годы я думала, что вы страдаете. — Она обернулась, ее глаза были полны слез. — А теперь я вижу, что вами владело одно лишь стремление — отомстить мне.
С этими словами она вышла из комнаты. Кажется, слишком поспешно. Герцог неожиданно поймал себя на мысли, что глупо беспокоиться о том, что подумают слуги. Почему бы им хоть раз в жизни не увидеть, что их семья состоит из живых людей, а не из недосягаемых полубогов, которым недоступны простые человеческие чувства?
Отомстить ей? Неужели она и правда думает, что все эти годы он только и думал о мести? Все эти годы страданий и самоотречения…
Он вспомнил, как подчас желал, чтобы какая-нибудь резкость, грубость разбила хрустальную темницу, в которой они оба были пленниками. Неужели он хотел именно этого? Чтобы его возненавидели? Чтобы в глазах Иоланты сверкали слезы?
И в этот миг душевные страдания герцога преобразовались в ярость, и она нашла конкретного адресата. Во всем виноват Арден. Это по его вине распалась их семья, а он не способен пойти даже на малую жертву — вступить в династический брак.
Герцог бросился на террасу, чтобы призвать к ответу наследника, но она, залитая холодным лунным светом, была пуста. Постепенно к герцогу вернулось самообладание. Девочка устала за день и еще не успела привыкнуть к новой обстановке. Если между ней и Арденом вышла какая-то размолвка, то наверняка из-за какого-нибудь пустяка, а значит, со временем все уладится.
Он вернулся в гостиную и одну за другой погасил все свечи. Заметив, что книга жены валяется на полу, он поднял ее и разгладил страницы. Иоланта была прекрасна в гневе. Так было всегда, еще в пору их юности. И в этот вечер он почувствовал себя молодым.
И внезапно ему в голову пришла мысль, что их хрустальная клетка служит им защитой — и в то же время тюрьмой. Так старый лев, проживший всю жизнь в неволе, не представляет себе иного существования, кроме как за стальными прутьями решетки.
Маркиз покинул террасу по ступеням лестницы, ведущей в прихотливо разбитый сад.
Ему придется жениться на шлюхе. С таким же успехом он мог жениться на Бланш. Это было бы даже лучше. Бланш ему нравилась, она обладала чувством собственного достоинства — на свой лад. Интересно, что бы сказал герцог, если бы он рассказал ему о внезапно открывшейся порочности мисс Армитидж?
Впрочем, ему все равно. Главное, чтобы дети были законнорожденными. Во всяком случае, считались таковыми. Маркиз должен просто передать им свое имя. И если Элизабет нагуляет их на стороне, они станут достойными наследниками де Во.
Он изо всех сил ударил кулаком по стволу дерева и не почувствовал боли.
Он кружил по парку, стараясь освободиться от душившего его гнева. Кого он ненавидел сильнее всего? Элизабет? Нет. Он презирал ее, но она была всего лишь марионеткой в чужих руках, как и он сам. Герцога? Да, он мог бы возненавидеть герцога, но — законный его сын или нет — маркиз ощущал себя наследником благородного дворянского рода де Во и понимал, какие мотивы движут герцогом. Он тоже хотел бы, чтобы его дети продолжили чистоту родовой линии.
Может быть, он ненавидел свою мать? Да, ее стоило бы ненавидеть. Ее глупая похоть послужила причиной всех его несчастий. Но эта мысль вызвала в его душе такую пустоту и чувство одиночества, что впору было завыть.
Ярость и желание действовать несколько заглушили эту боль, и он направился к дому. Элизабет Армитидж производила впечатление образованной женщины, да и доказательств ее порочности он не имел. Пока. Он знавал порочных женщин, но Бет не была на них похожа. Возможно, она умеет сдерживать свои сладострастные порывы, и он должен в этом убедиться. Его оскорбляла мысль о том, что она нечиста, но, возможно, это было еще не самым страшным.
В поисках убежища он забрел на конюшню, как делал это в детстве, когда хотел остаться один. Здесь было темно и тихо, а знакомый до боли едкий запах конского пота и сена и шорохи, с которыми кони переступали с ноги на ногу во сне, успокаивающе действовали на нервы. Он медленно прошелся вдоль стойл.
Собираясь уходить, он вдруг услышал тихий свист. Он пошел на этот звук и вскоре увидел в темном углу конюшни маленькую фигурку, примостившуюся на куче соломы, которая напряженно вглядывалась в луну и издавала лишенный всякой мелодичности свист.
— Что ты здесь делаешь? — спросил маркиз. Фигура замерла и обернулась на его голос. Маркиз узнал мальчишку, которого подобрал в городе. Воробей.
— Ничего, милорд.
Мальчик был испуган, и это показалось маркизу нелепым. Что связывало их, кроме случайного стечения обстоятельств? Они оба были рожденными вне брака ублюдками. Он видел мальчишку всего раз несколько недель назад, дал ему денег и устроил на службу в свою конюшню.
— Не бойся. — Маркиз подошел к мальчишке и сел рядом на кучу соломы. — Если ты хочешь провести ночь, глядя на луну, мне это безразлично. Но насколько я знаю Джарвиса, он снимет с тебя три шкуры, если ты не сможешь завтра работать как следует.
— Именно так он и сделает, милорд. Но мне не нужно долго спать, мне нравится любоваться ночью и слушать ее. Это так непохоже на то, что можно услышать в Лондоне.
— Я думаю, ты прав. Скажи, тебе нравится здесь?
— Очень!
Маркиз откинулся на спину и тоже устремил взор в ночное небо.
— Кстати, Воробей, — устало проговорил маркиз, — у тебя есть настоящее имя?
— Это оно и есть.
— Как называла тебя мать?
— Бабс, милорд.
Маркиз посмотрел на мальчика. За последние несколько недель его лицо округлилось, а в чистой одежде он выглядел вполне прилично и явно заслуживал лучшего имени, чем глупая кличка Воробей.
— Ясно, — задумчиво протянул маркиз. — Мы сменим тебе имя. Тебе понравится, если все станут называть тебя Робином?
— Не знаю. Я привык к Спарре.
— Но это неподходящее имя для молодого человека, который собирается вступить в самостоятельную жизнь, разве не так? Робин Бабсон. Как тебе?
— Робин Бабсон? — Глаза у мальчишки засверкали, как звезды. — Меня так будут звать? — недоверчиво спросил он.
— Если хочешь.
— Да, хочу! — восторженно воскликнул мальчик.
— Отлично. — Маркиз поднялся и зевнул. — Если тебе здесь нравится, можешь оставаться.
— Если вы не против, милорд, я бы хотел остаться у вас. — В его голосе безошибочно прочитывалось слепое обожание.
— Ну что ж, работай на совесть, малыш, и помогай моему конюху, — сказал маркиз.
— Благодарю вас, милорд, — ответил мальчик с поклоном. — Спасибо.
— Спокойной ночи, Робин, — промолвил маркиз и скрылся в темноте.
Глава 6
Бет не переставала удивляться тому, как просто двум людям разойтись в огромном доме Белкрейвенов, особенно если один из них избегает встреч. Она виделась с маркизом только за обедом и в течение непродолжительного времени после него. Кроме того, они больше не общались в узком семейном кругу.
Проходили дни, но маркиз ни разу не предпринял попытки остаться с ней наедине, несмотря на откровенные намеки герцогини. Он уходил из дома рано утром и появлялся лишь с наступлением темноты. Если все же они случайно сталкивались в коридоре или в одной из комнат, Люсьен держался с безупречной галантностью и подчеркнутой отстраненностью. Бет отвечала ему тем же, тщетно изыскивая возможность загладить свой промах и убедить его в своей невинности. Две ее попытки вызвать его на встречу провалились, и Бет в отчаянии решилась написать ему записку с просьбой о разговоре тет-а-тет.
— Я получил вашу записку, дорогая. — Это были первые его слова, когда они встретились в тот же вечер. — У вас возникла неотложная необходимость увидеться со мной?
— Нет, — прошептала Бет, покраснев, потому что поняла смысл его вопроса.
И этот вопрос навел ее на отчаянную мысль заманить маркиза в свою постель. Наверное, это единственный способ поговорить с ним наедине, а заодно дать ему возможность убедиться в том, что она невинна — то есть была невинна до близости с ним. Но пока она размышляла над тем, как бы половчее это устроить, маркиза уже и след простыл.
А в это самое время положение на Континенте ухудшалось с каждым днем, и даже умудренные жизненным опытом члены семьи де Во зачастую лишь недоуменно разводили руками.
— Я считаю, что долг каждого благородного человека — выступить на борьбу с Корсиканцем, — заявил однажды вечером маркиз, чем привел в шок всех присутствующих. — Лично я намерен предложить свои услуги правительству.
— Это невозможно! — в один голос воскликнули его мгновенно побледневшие родители.
— Очень даже возможно, — упрямо заявил маркиз, и Бет поняла, что для него это единственная возможность избежать брака с ней. Неужели ради этого он готов даже принять смерть? Или, может быть, он искренне считает себя непобедимым?
— Вы забываете, Арден, что день вашей свадьбы уже назначен и она состоится достаточно скоро, — произнес герцог невозмутимо, хотя в душе у него разрасталась паника, — После вашего бракосочетания и так называемого медового месяца мы сможем вернуться к этому разговору, — грозно прорычал он. Бет поняла, что в этот момент отец напомнил сыну о дамокловом мече, занесенном над его головой.
Впервые в жизни маркиз нарушил правила приличия — он отшвырнул свой стул и стремительно покинул гостиную.
В столовой воцарилась мертвая тишина. Герцог и герцогиня побледнели как полотно. Бледность герцога можно было списать на простое недовольство, но в выражении лица герцогини прочитывался страх.
Бет обнаружила, что ей все больше нравится общество герцогини, которая оказалась женщиной доброй, умной и проницательной. Однажды, когда они вместе проводили время за традиционным для благородных дам занятием — вышивали новые украшения для фронтона часовни — герцогиня позволила себе допустить в разговоре откровенно язвительное замечание:
— Элизабет, моя дорогая… Наш план для посторонних должен выглядеть таким образом, будто вы с Люсьеном безумно влюблены друг в друга. Если бы вы проводили больше времени вместе, эта фальсификация выглядела бы убедительнее.
— Я согласна с вами, ваша светлость, — склонившись над ровным рядом стежков, ответила Бет. — Но маркиз, похоже, предпочитает избегать моего общества.
— А вам бы хотелось, чтобы он уделял вам больше внимания?
— В общем, нет. — Она взглянула на герцогиню.
— Элизабет, а может быть, вы, как говорится, причиняете вред себе, чтобы досадить другому? — нахмурилась та. — Чем вам не подходит такой муж, как Люсьен? Он красив. И может быть чрезвычайно обаятельным.
— Вовсе не обязательно, чтобы муж был красив, ваша светлость, — возразила Бет. — А что касается обаяния, то, вероятно, лорд Арден растрачивает его на других. Я же нахожу его высокомерным и равнодушным. — В глубине души она вынуждена была признать, что он вовсе не был таким, пока не услышал от нее те ужасные слова.
— Это совсем не похоже на него, дорогая, — удивилась герцогиня. — Он, как и вы, не в восторге от затеи герцога. И в такой ситуации каждому приходится чем-то жертвовать. Вы не хотели бы сделать первый шаг к примирению?
— Нет, — качнула головой Бет. Она уже предпринимала такие попытки.
— Тогда я сама поговорю с Люсьеном, — вздохнула герцогиня, заранее зная, что это ни к чему не приведет.
Бет постепенно привыкала к жизни в Белкрейвене. Она освоилась с грандиозными масштабами дома с поразившей ее саму быстротой и вскоре могла самостоятельно найти дорогу во все главные комнаты. Нечестно было бы отрицать, что со временем она стала получать удовольствие от просторных комнат, роскошной обстановки и бесценных произведений искусства. Кто посмел бы жаловаться на судьбу, имея возможность в собственном доме любоваться «Мадонной» Рафаэля, портретом кисти Ван Дейка или радостным сельским пейзажем Брейгеля? Кто посчитал бы себя несчастным в огромной, прекрасно оборудованной библиотеке?
"Нежеланный брак" отзывы
Отзывы читателей о книге "Нежеланный брак". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Нежеланный брак" друзьям в соцсетях.