Октябрьское солнце зашло рано, но очаги в зале продолжали пылать. Новобрачные куда-то исчезли. Гости, едва держась на ногах, кое-как выбирались во двор и благодарили герцога и герцогиню за гостеприимство. Семья уселась у огня, тихо беседуя. Леди Колин много лет не видела единокровных сестер и теперь жалела о том, что поставлена в такое неловкое положение и принуждена выбирать между ними и мачехой. Молодые женщины были ее родственницами, а это кое-что значило в Ирландии.

— Уже слишком поздно, чтобы возвращаться домой, — заметил герцог сэру Шейну. — Надеюсь, вы проведете ночь в нашем доме.

— Согласен, — кивнул сэр Шейн. — Джейн не расстроится, если я не приеду, — мне не впервой ночевать под чужой крышей. Кроме того, она считает, что Колин с Хью уже отправились в Дублин, но мой зять такой же ослушник, как и его жена.

Хью Келли жизнерадостно осклабился.

— Еще бы, папа! — воскликнул он. — Однако завтра утром мы отправляемся в Дублин, и Бог знает, когда снова вас навестим. Могу только представить, как расстроится леди Джейн, узнав о столь необычайном празднестве в честь Кайрена и Фортейн. Боюсь, папа, она сорвет злость именно на вас!

— Мой старший сын тоже достоин счастья, — спокойно заметил Шейн Девере. — Я стал протестантом из практических соображений и по той же причине лишил сына наследства, но не собирался обездолить его совсем. Джейн получила для своего отпрыска все, чего добивалась. Большего ей не видать. Ах, Джеймс Лесли, мой парнишка не придет в вашу семью нищим! Я приказал, чтобы ему выдали все деньги, которые полагались бы после моей смерти. Золото отослано банкиру Майклу Кире в Дублин. Он переправил его своим лондонским кузенам. Вы слышали о них?

— Да, — с улыбкой ответил герцог. — Семейство Кира вот уже свыше ста лет и наши банкиры.

— Ну так вот, теперь у моего парня будут свои денежки, — заключил Шейн Девере. — Не такие уж большие, конечно, но ни моя жена, ни младший сын не смогут их отнять, на что они, полагаю, вполне способны. Джейн, разумеется, женщина честная, но забывает о принципах там, где речь заходит о католиках. — Он снова усмехнулся. — Она все равно ни о чем не догадается до самой моей смерти, так что ей не удастся уязвить меня своим острым язычком. — Взглянув на дочь с зятем, он сурово предупредил:

— Вы ничего не слышали, понятно?

Колин воздела руки к небу.

— Ну конечно, папа. Довольно с меня и тех неприятностей, которые придется пережить, если мама узнает, что я была на свадьбе! Но я не пропустила бы ее ни за какие блага мира. — Она поднялась и, весело улыбнувшись, сказала:

— Час поздний, и нам пора спать, если хотим выехать пораньше.

— Адали! — позвала Жасмин. — Проводи сэра Хью и леди Колин в спальню. Ах, я так рада, что вы были с нами, поскольку знаю, как много это значит для Фортейн! Спасибо.

Чета Келли удалилась, а Шейн Девере обернулся к своей любовнице.

— Я и девочек постарался обеспечить, — сообщил он. — Все знают, что я никогда от них не отказывался.

— Я отсылаю их с Кайреном в Новый Свет, — призналась Молли. — Хоть они и твои дочери, а все равно весь Лиснаски считает их бастардами. Разве могут они найти себе приличных мужей с таким позорным пятном? Говорят, какой-то лорд решил основать там колонию, где католиков не станут преследовать за веру. В такой глуши, имея опекуном Кайрена, они вполне могут скрыть свое происхождение и удачно выйти замуж. Больше мне ничего в жизни не надо.

— В таком случае я переведу деньги на их имя. Отправляясь в Англию, они могут захватить с собой приданое, — пообещал сэр Шейн.

Жасмин заметила, с какой нежностью эти двое смотрят друг на друга. В глазах Молли сияла бесконечная преданность. Как печально, что Шейн Девере не женился на Молли Фицджеральд и был принужден взять в жены англичанку. Впрочем, именно богатство Джейн спасло Меллоу-Корт.

Она встала и притворно зевнула.

— Адали покажет вам ваши комнаты. Я слишком устала и хочу отдохнуть. Завтра утром увидимся.

Зал почти опустел, если не считать нескольких слуг, убиравших остатки пиршества. Никто не замечал Рори, сидевшего у огня и задумчиво гладившего волкодава. Сердце ирландца переполняло счастье. Подумать только, сегодня он выдал замуж единственную любимую дочь! Пусть об этом почти никто не знает, но радость его беспредельна.

Фортейн была такой красивой невестой! Золотисто-коричневый бархат придавал волосам оттенок червонного золота.

Рори вздохнул. Еще несколько месяцев, и он навсегда расстанется с дочерью. Та покинет Магуайр-Форд, принадлежащий ей по праву рождения. Пересечет безбрежный океан, уедет в такое место, которое и представить-то трудно.

И тут Рори Магуайр сделал то, о чем и не помышлял много лет, — стал молиться. Молиться о том, чтобы его дочь была счастлива и довольна до конца дней своих.

За всю свою жизнь она никогда еще не была так счастлива. Во время танцев Кайрен взял ее за руку, и они выскользнули из зала, взбежали наверх и, прокравшись в ее комнату, заперли за собой дверь. Кайрен с величайшей торжественностью положил ключ на подоконник. Фортейн тихонько рассмеялась.

— Смею ли я просить помочь леди снять платье? — осведомилась она.

Кайрен расплылся в улыбке и, повернув ее спиной, принялся расшнуровывать корсаж, пока она возилась с юбками. Не прошло и нескольких минут, как Фортейн осталась в нижней юбке и сорочке. Подхватив их, она протянула ему стройную ножку. Кайрен встал на колени, стянул украшенную шелковыми розетками подвязку и снял чулок, целуя ее колено и пальчики. Фортейн хихикнула. Он взялся за другую ногу, и тут, к ее удивлению, его руки исчезли под юбкой. Крепко сжав ее ягодицы, он потерся лицом о плоский живот. Фортейн почувствовала жар, проникающий через тонкий батист, жар, словно передающий острое желание, испытываемое Кайреном. Она нежно погладила его густые шелковистые волосы. Он поднял голову, и в его глазах сверкнула такая страсть, что девушка задохнулась и инстинктивно опустила руки. Юбки упали вниз, накрыв его. Кайрен не шевельнулся, только чуть подался вперед и на этот раз приник губами к пухлому холмику внизу живота. Голова Фортейн кружилась так, что она почти вцепилась в волосы Кайрена. Горло сдавило, а сердце рвалось из груди. Огненные волны подхватили ее.

— Фортейн! Ты, кажется, собираешься вырвать у меня все волосы? — выдавил он, хотя глаза весело заблестели. — Ну и сильная же у тебя хватка, жена!

Кайрен поднялся, покачивая головой.

— Мне больше нравится, когда ты стоишь на коленях, — капризно объявила она, немного опомнившись от потрясения.

— Без одежды ты поистине обольстительна, — прошептал он.

— Пора и тебе снять свою, — лукаво посоветовала она, принимаясь расстегивать его камзол, вскоре улегшийся поверх свадебного платья. Потом развязала рубашку, то и дело прижимаясь к его груди, покрывая теплую плоть легкими поцелуями.

Кайрен стиснул зубы. У его жены манеры куртизанки, хотя она все еще девственна. Где она всему этому научилась?

— Я снимаю штаны, — предупредил он и, поскольку она, не обращая на него внимания, продолжала целовать и лизать смуглую кожу, приступил к делу. Фортейн в ужасе отпрянула.

— Ты не носишь подштанников? — удивилась она, не сводя глаз с налитой плоти. Имея стольких братьев, она давно знала строение мужского тела, но сейчас ее поразил размер его любовного копья. Девушка зачарованно уставилась на него, немного испуганная и одновременно завороженная.

— Пустая трата времени и ткани, — бросил Кайрен, стараясь не отвлечь ее от столь интересного зрелища, но, устав ждать, притянул жену к себе. Она растаяла в его объятиях, ощущая давление стальной плоти на бедро. Его пальцы скользнули по ее губам. Увидев невинное желание, разгоравшееся в ее глазах, Кайрен пожалел, что Фортейн целомудренна, ибо ничего более не желал в эту минуту, как окунуться в ее сладость.

— Скорее, — прошептала она.

— Ты еще не готова, — покачал головой Кайрен. — Неужели ты думаешь, что мне не хочется взять тебя прямо сейчас, Фортейн? Но как я могу причинить тебе боль? Наше слияние будет совершенным. Я всю жизнь ждал тебя!

Он яростно завладел ее ртом, целуя, кусая губы, словно высасывая кровь, пока Фортейн не задохнулась, нашел языком ее язык и стал нежно поглаживать. Почувствовав, что ее маленькие соски напряглись и колют его грудь, он подхватил Фортейн, выступил из озерца шелка и бархата и, перейдя комнату, осторожно положил жену на постель. Она умоляюще протянула ему руки. Кайрен улыбнулся, лег рядом и поцеловал сначала ладони, потом тонкие пальчики.

— Ты самая красивая на свете, — прошептал он. — Женщина, которую я люблю.

— Строго говоря, — тихо призналась Фортейн, — ты самый неподходящий для меня человек, но я люблю тебя, Кайрен Девере, никого, кроме тебя. И хочу подарить тебе наслаждение, хотя не имею ни малейшего представления, как это сделать. Мама ничего не захотела рассказывать подробно, ибо, как и моя сестра, считает, что страсть между влюбленными неописуемо восхитительна.

Кайрен улыбнулся, и Фортейн с невероятной силой охватило радостное сознание того, что она наконец любима.

— А теперь полежи тихо, ягненочек, и дай мне боготворить тебя на мой собственный манер. Тебе нечего бояться, Фортейн, — заверил он, снова целуя ее рот, скользя губами по белоснежной шее, прикусывая маленькую мочку уха.

— Собираешься съесть меня живьем? — пошутила она.

— Не сразу. Постараюсь растянуть удовольствие подольше, — прошептал он, прижимаясь губами к впадинке между ключицами. Фортейн не знала, чего ожидать, и хотя ласки ей нравились, но не слишком возбуждали. Правда, мама и Индия, по их словам, переживали неслыханный экстаз. Может, с ней что-то неладно?

Но тут Кайрен наклонил голову и стал целовать ее груди. Фортейн тихо ахнула, но не стала сопротивляться, когда его большие руки стиснули нежные холмики, оставляя на тонкой коже следы пальцев. Озноб предвкушения пробежал по спине Фортейн, когда он ущипнул сосок. Девушка ойкнула от неожиданности, но Кайрен лег на спину, увлекая ее за собой. Щеки Фортейн горели от стыда и любопытства, когда их обнаженные тела прижались друг к другу. Его руки неустанно гладили ее спину. Как только Фортейн немного успокоилась, Кайрен поднял ее так, чтобы груди свисали над его лицом, и принялся лизать соски. Она едва слышно застонала, но тут же вскрикнула, когда его губы сомкнулись на крошечной горошинке. Втянув в рот розовую маковку, он стал сильно посасывать. Фортейн едва не теряла разум от возбуждения, безоглядно отдаваясь восторгам плоти, и только глубоко вздохнула, когда он не оставил без внимания второй сосок.

Теперь он снова перекатывал набухшие пуговки между пальцами. Фортейн не помнила, как оказалась на спине, а сильные руки гладили ее грудь и живот. Молнии пронзили ее тело, а в запретном месте между ногами разгорался огонек. Не в силах сдержаться, она металась по постели, и Кайрен, понимающе улыбнувшись, надавил на ее венерин холмик. Фортейн обезумела, но Кайрен продолжал потирать сомкнутые розовые лепестки, и она ощутила, как между нежными складками сочится теплая влага.

— Ты скоро будешь готова, милая, — пробормотал он, хотя сам был тверд, как гранит, и его мужское достоинство подрагивало и пульсировало.

— Сделай так, как раньше, — умоляла Фортейн. — Пожалуйста!

— Маленькая распутница, — засмеялся он, отыскав набухший бугорок любви. Фортейн вскрикнула от удовольствия. Именно этого она хотела! Не ласк, а безумной страсти.

— О да, да! Не останавливайся, Кайрен. Только не останавливайся.

Но он и не думал останавливаться, продолжая играть с чувствительным кусочком плоти, возбуждая его, заставляя Фортейн самозабвенно извиваться. Ее вожделение вскипело с новой силой, а он не прекращал томительной пытки, пока водоворот наслаждения не подхватил Фортейн.

— Откройся, — пробормотал он. — Откройся мне, милая.

— Не сейчас, — охнула она, желая чего-то большего.

— Сейчас! — резко возразил он, разводя ее бедра коленом. — Сейчас, моя сладкая, пока я не умер от желания.

Он навис над ней, двумя пальцами сильно ущипнул за бутон любви, послав Фортейн в новый виток наслаждения, и одновременно глубоко вошел в ее податливое тело. И ощутил, как рвется тонкий барьер ее девственности.

Фортейн вскрикнула, но, к собственному удивлению, обнаружила, что боль почти сразу же прошла. Она стала женщиной!

Сначала Фортейн немного испугалась, но вдруг ощутила, до какой степени заполнена его плотью. Ах, это было так естественно! Так прекрасно!

Она глубоко вздохнула и обняла Кайрена.

— Взгляни на меня, — приказал он. Фортейн немедленно послушалась и посмотрела в его глаза, сияющие такой любовью и страстью, что она едва не заплакала.

— Я люблю тебя, Фортейн! Люблю! — твердил он, начиная двигаться, и с каждым толчком его любовного копья она все больше утопала в неведомом ранее наслаждении. Он держал ее в напряжении своим взглядом, но сила эмоций была так велика, что глаза Фортейн постепенно закрылись сами собой и она впервые в жизни взмыла к звездам.