Марианна Монтейро - Нежность

Вероника наклонилась к уху мужа.

– Кто такая Кармина Родейра? – спросила она тихо.

– Это одна весьма одиозная особа! – так же тихо ответил Фернандо. – Никто никогда не мог бы представить ее с мужчиной. Понимаешь?

– Не понимаю, – покачала головой Вероника. – Неужели есть такие женщины, которых рядом с мужчиной и представить нельзя?

– Получается, что нет! – сказал Роман Альтамирано, который услышал последний вопрос Вероники. – Потому что даже Кармину Родейру видели с мужчиной! – Альтамирано выразительно посмотрел на супругу.

Та кивнула.

– Ну вот, вы мне не верите! – разочарованно сказала Мерседес. – А я в самом деле их засекла. Они сидели на заднем сиденье машины, на стоянке…

– Все-таки не могу поверить! – воскликнула Леона. – Ты не ошиблась? Где ты их видела?

– На северной окраине города! – ответила Мерседес. – Это было такое пикантное зрелище…

Вероника рассеянно слушала болтовню гостей. Внезапно она напряглась, тяжело и часто задышала. Ее глаза округлились от страха.

– Что такое? – спросил встревоженный муж.

– Господи, Фернандо! – Вероника подняла на мужа испуганные глаза. – По-моему, пора ехать в больницу. Кажется, началось!

– Что началось? – не понял Михель, разомлевший после третьей рюмки.

Монтейро бросил на него сердитый взгляд и наклонился к жене. Вероника слегка побледнела. Она с трудом поднялась, закусив губу от боли.

– Прошу всех остаться за столом, – обратилась она к гостям. – Вы так редко навещаете нас, и очень жалко портить такой вечер. Мой муж только отвезет меня в больницу и сразу вернется. Пожалуйста, хозяйничайте сами в наше отсутствие.

– Что ты такое говоришь, Вероника? – Леона вскочила со своего места.

Вероника, не обращая на нее внимания, продолжала быстро говорить, стараясь заглушить боль:

– Продолжайте ужин. Со мной все в порядке…

Она тяжело опиралась на руку Фернандо, и они медленно пересекли внутренний дворик.

У самой двери Вероника оглянулась и добавила:

– Леона, я тебя попрошу… У меня там в духовке индейка… Ее надо перевернуть… Но вынимать еще минут через сорок.

Новый приступ боли заставил Веронику замолчать. Она закусила губу, чтобы сдержать стон.

Фернандо подхватил жену на руки и буквально отнес к машине.

Встревоженные гости наблюдали эту сцену. Глаза Мерседес Альтамирано были полны слез.

* * *

– Господи, Фернандо, ты ведь не трезв! – стонала Вероника, сидя на переднем сиденье и с ужасом наблюдая за тем, как встречные машины шарахались во все стороны от их автомобиля. – Ты пил шампанское… ты сейчас разобьешь машину, мы с тобой погибнем. А если и не погибнем, роды начнутся прямо здесь…

– Прости, любимая! – успокоил ее муж. – Клянусь, что с нами ничего не случится, что я ни в кого не врежусь. Но если на тебя так действует скорость, я поеду медленнее…

И в самом деле, он сбросил скорость и поехал значительно спокойнее.

На какое-то время боль отпустила, и Вероника ласково погладила мужа по щеке. Они были уже совсем недалеко от больницы.

Монтейро перехватил руку жены и прижался к ней губами.

…Автомобиль затормозил у дверей приемного отделения. Фернандо вбежал в зал.

– Что случилось? – спросил молодой врач.

– Жена! – выпалил Монтейро. – Рожает! У нее уже начались схватки!

– Подождите минуту! – попросил врач. – Пошли! – врач нажал кнопку, вызывая коллегу, который появился через секунду, толкая перед собой каталку.

– Поступает роженица! – сообщил дежурный врач коллеге. Тот кивнул.

Менее чем через десять секунд Вероника уже лежала на каталке.

– Все нормально! – повторял Фернандо, следуя за каталкой. – Дыши спокойно, ровно. Все у тебя получится, ты справишься…

Каталка с сеньорой Монтейро бесшумно двигалась по длинным коридорам медицинского центра.

– Ой, Фернандо, я так не хочу справляться, – внезапно пробормотала молодая женщина. – Пусть лучше кто-нибудь другой за меня родит…

* * *

Роды были трудными. Веронике дали кислородную маску. Выходя из забытья, молодая женщина видела над собой лицо доктора, до глаз затянутое хирургической маской.

– У вас все идет хорошо, сеньора Монтейро! – говорил Веронике доктор. – Только… – он замялся.

– Что такое? – почти беззвучно прошептала Вероника. – Что случилось? Что с моим ребенком?

Она беспокойно оглянулась вокруг. Попискивал какой-то прибор, переговаривались доктора. Внезапно Веронике стало легче – она заметила мужа.

Фернандо стоял возле стола, на котором лежала жена, и ласково смотрел ей в глаза. На нем был специальный халат, точно такой же, как и на врачах. Нос и губы прикрывала белоснежная повязка.

– Ребенок несколько… беспокоится, – выдавил из себя доктор.

– Объясните, в чем дело, – попросила Вероника.

– Успокойся, дорогая, – прошептал ей на ухо муж.

Молодая женщина сжала его руку.

– Вы хотите знать? – спросил доктор. – Хорошо! – он вздохнул. – По-моему, есть определенные сложности с пуповиной…

– Что это значит? – испугалась Вероника.

Доктор выждал паузу. Молодая женщина посмотрела на мужа. Тот пожал плечами:

– Я действительно ничего не знаю, любовь моя…

Вероника перевела взгляд на доктора.

– Ребенку трудно дышать, – сказал врач. – Если дело осложнится, мы вам сделаем кесарево сечение.

Вероника охнула и закрыла глаза.

– Не волнуйтесь! Никакой опасности нет! – врач повысил голос. – Через несколько минут у вас будет ребенок!

– Я не о том! – простонала молодая женщина. – Скажите, из-за этой пуповины ребенок может умереть?

Врач не ответил. Он смотрел поверх пациентки, на приборы. Вероника не могла повернуть голову, но она прислушалась. Внезапно ей стало не по себе: попискивание прибора прекратилось.

Доктор нахмурился. Он повернулся к ассистентам и резко проговорил:

– Придется делать кесарево сечение. Готовьтесь к операции!

Все засуетились.

– Нам надо перевезти вас в соседнюю операционную, – сказал врач.

– Фернандо! – испуганно воскликнула Вероника.

– Я здесь, – отозвался муж.

– Будь все время со мной, ладно? – попросила Вероника, крепко сжимая его руку.

– Конечно, любовь моя… Слава богу, времена, когда мужу не позволяли находиться рядом с супругой во время родов, давно миновали…

После его ответа женщина неожиданно успокоилась. Два санитара на каталке перевезли Веронику в другую операционную.

– Приехали! – услышала Вероника.

Присутствующие стали готовиться к операции. Медсестра подошла к каталке и сказала, успокаивающе глядя пациентке в глаза:

– Все будет хорошо, вот увидите. Ведь это не первый случай у нас…

Веронике дали наркоз.

– Прошу вас считать от ста до единицы, – сказал доктор. – Медленно, вслух. Так, чтобы слышали мы…

Он внимательно посмотрел женщине в глаза. Вероника согласно прикрыла веки, потом перевела взгляд на мужа, стоящего рядом.

– Я здесь, малышка! – снова успокоил жену Фернандо.

Вероника кивнула ему и начала считать:

– Сто… Девяносто девять… Девяносто восемь…

Мысли путались. Наркозная маска заглушала ее голос. Женщине казалось, что ни муж, ни врач не слышат, как она считает. А ведь доктор просил считать так, чтобы всем было слышно! Вероника повысила голос:

– Девяносто семь! Девяносто шесть!

– Не надо так кричать, – неожиданно заметил врач. – Мы вас прекрасно слышим. Считайте немного тише, сосредоточенно…

Но сосредоточиться становилось все труднее и труднее. Мысли разбегались, Вероника неожиданно забыла обратный порядок цифр.

– Девяносто… четыре… – шептали ее губы. – Девяносто… четыре…

Вероника наконец вспомнила, что следом идет «девяносто три». Но назвать эту цифру не успела. Ее веки опустились, и она заснула.

– Наркоз подействовал! – отметил врач. – Теперь за дело, быстро! – доктор посмотрел на Фернандо. – Прошу вас отойти в сторону, вы нам мешаете.

Монтейро сделал шаг назад. Сестра подключила капельницу.

…Монтейро стоял в операционной и молча слушал, как звякают медицинские инструменты, как переговариваются врачи, как шумят приборы. Он не особенно видел Веронику из-за спин докторов.

Неожиданно тишину комнаты прорезал детский плач. Фернандо вздрогнул.

– Накладывайте шов, коллега! – сказал доктор напарнику и повернулся к Монтейро: – Разрешите поздравить вас, сеньор! Вы стали отцом!

Когда Вероника очнулась, она увидела, что лежит в чистой палате, перед кроватью стоит улыбающийся Фернандо и бережно держит в руках белоснежный кружевной сверток.

– Доброе утро, мамочка! – приветствовал ее муж.

– Что? – не сразу поняла Вероника. – Господи, Фернандо, неужели это мой ребенок?

– Девочка, Вероника, девочка! – воскликнул Монтейро, расплывшись в улыбке.

Он наклонился к жене и положил ребенка рядом с ней.

Вероника с волнением уставилась на дочь, которая хмурила во сне розовое личико.

– Господи, Фернандо! – воскликнула она. – Я так счастлива! А ты рад, что у нас теперь есть дочка? Ты только посмотри, какая она хорошенькая!

Вероника нежно дотронулась пальцем до щечки ребенка.

– Фернандо, я, наверное, еще не пришла в себя… – она застонала от боли. – У меня такое впечатление, что доктор забыл меня зашить! Такое странное ощущение, когда нет огромного живота.

Она попыталась сесть.

– Осторожней, любимая!

Вероника охнула. Фернандо помог ей, подложив под спину взбитую подушку. Вероника взяла дочку на руки.

– Боже мой, Боже мой! – несколько раз повторила молодая мать. – Как ты думаешь, на кого она похожа?

– Думаю, на тебя!

– Нет, ты ошибаешься. На меня она немного похожа, но в основном наша дочка – твоя копия!

Вероника с нежностью посмотрела на дочь.

– Мы назовем ее Валентиной! – сказала она. – Ты не против?

– Валентина? Прекрасное имя! – кивнул муж. – Я нисколько не против. – Он присел на край кровати, склонился над женой и тихонько стал напевать.

Роза, о Роза!

Я люблю тебя, моя маленькая малышка.

Я пою тебе эту песню…

– Как я раньше не заметила, что у тебя неплохой голос! – заметила Вероника.

– Ты не заметила во мне еще много других достоинств, – ласково сказал Фернандо и продолжил:

Я пою о твоей красоте.

О твоей красной мордашке,

О твоих маленьких ушках,

О твоих маленьких ручонках…

О твоих маленьких глазенках.

Я пою тебе о моей любви…

Прошло три года.

…Кабинет Фернандо Монтейро был уставлен шкафами, полными книг. В середине стоял широкий письменный стол, сплошь заваленный вырезками из газет. Единую обстановку кабинета несколько нарушал спортивный тренажер, с помощью которого Фернандо стремился поддерживать себя в форме.

После нескольких минут занятий Фернандо уже тяжело дышал и взмок от пота.

Наконец, ему надоело. «В конце концов, я не готовлюсь к первенству мира по культуризму, – подумал Монтейро. – Чтобы удержать в руках шариковую ручку, сил хватит…»

Он встал, снял со спинки стула широкое махровое полотенце, набросил его на плечи и вышел из кабинета.

В коридоре он услышал негромкий смех жены и лепет дочери и заглянул в детскую.

Вероника лежала в кровати вместе с Валентиной. Девочка рассматривала картинки в книжке, мать с улыбкой наблюдала за дочерью.

Увидев мужа, Вероника широко улыбнулась ему.

– Доброе утро! – поздоровался Фернандо.

Валентине нездоровилось, и потому Вероника ночь провела в ее комнате.

– Доброе утро, милый, – ответила женщина. – Тебе все-таки очень не нравится, когда ночью меня нет с тобою рядом. Признайся!

Фернандо посмотрел жене в глаза и, вздохнув, пожал плечами. Потом, не закрывая двери, прошел в спальню и стал собираться на работу.

Легкая простуда дочери, была, судя по всему, на исходе. Ночь девочка провела совсем спокойно, дав выспаться и матери. Поэтому у Вероники было отличное настроение.

– Господи, как я довольна нашей жизнью! – потягиваясь, рассуждала она сама с собой. – Мне нравится наш дом, мне нравится, что мы едим свиные отбивные… – Взгляд Вероники остановился на букете цветов, который вчера принес муж. – И мне нравятся цветы, которые ты мне даришь… – она намеренно говорила громко, чтобы слышал Фернандо.

Из спальни донесся голос мужа:

– Вероника, где мои носки?

– …Мне нравится, что ты спрашиваешь о носках, – по инерции продолжала женщина.

– Но все-таки где они? – повторил Фернандо более раздраженно.

– Как где? – повысила голос Вероника. – На своем месте – в ящике!

Минуту стояла тишина, потом Фернандо крикнул:

– Вероника, там четыре носка, и все из разных пар! Это просто немыслимо!