Марианна Монтейро - Нежность

– Вы лучше йодом смажьте вашу царапину, – посоветовала Сибилла. – Не то произойдет заражение крови и вы умрете…

– … в расцвете лет! – хихикнула подруга.

Альварадо облизнул разбитые губы.

– Спасибо, крошки, – сказал он. – Большое спасибо за совет…

Он отошел от автомобиля и стал весьма церемонно раскланиваться.

Лика дала газ, а Сибилла сделала прощальный жест ручкой:

– Всего хорошего, сеньор Альварадо! Желаем вам меньше пить и больше заниматься спортом!

Габриэль выбежал на проезжую часть, схватил с земли камешек и запустил вслед автомобилю.

– …вертихвостки! – услышала Вероника конец фразы, которой сосед охарактеризовал поведение девушек.

Вероника усмехнулась и отошла от окна.

Обнявшись, в комнату вошли со счастливым видом молодожены.

– Сеньора Монтейро, я пообещал Валентине, что больше не буду так себя вести, – обратился к хозяйке дома молодой человек. – Обещаю и вам.

Было утро. Хосе и Валентина лежали на широкой постели. Кровать была их первой совместной покупкой, Валентина настояла на замене раздвижного диванчика, на котором до того ночевал Хосе.

– Неужели ты против покупки хорошей кровати, Хосе? – спрашивала Валентина, ласково заглядывая в глаза мужу и прижимаясь к нему всем телом.

– Не могу понять, почему ты придаешь такое значение кровати, не все ли равно, на чем спать? – недоумевал Хосе.

Он готов был согласиться, а возражал скорее по инерции, так как из-за своей мужской гордости не мог показать, что жена права.

– Какой ты глупый! – шутливо притопывала ногой Валентина. – Неужели на кровати только спят?

В итоге диванчик перекочевал из спальни в общую гостиную, а его место заняла роскошная двуспальная кровать с резными спинками и шелковым постельным бельем.

Хосе с опаской ложился под атласное одеяло в первый раз, однако очень скоро привык и оценил прелесть их первой общей покупки. Вставая по утрам, он старался не разбудить жену. Ему нравилось смотреть, как она спит. В это время лицо Валентины приобретало какое-то детское выражение, выражение безмятежного спокойствия. Очень часто она улыбалась во сне, а на вопросы Хосе, что ей снится, отвечала, что видит во сне его.

Дыхание Валентины было тихим, ровным и даже ласковым. Хосе сам придумал это определение – ласковое дыхание. Он мог часами не спать, прислушиваясь к родному «ласковому» дыханию.

Но если Валентина спала совершенно спокойно, то о Хосе этого сказать было нельзя.

Обычно после их близости молодой человек отодвигался на противоположный от Валентины край кровати и накрывался с головой. Супруге он объяснял, что ему по ночам бывает холодно, но на самом деле он просто не хотел, чтобы Валентину тревожил его неспокойный сон.

Вот и сейчас Хосе тихо постанывал во сне, губы его то подрагивали, то внезапно крепко сжимались, дыхание было неровным и хриплым.

Пронзительно зазвенел будильник.

Хосе широко открыл глаза и, ничего не понимая спросонья, обвел комнату отсутствующим взглядом. Он сделал над собой усилие и дрожащей рукой выключил трезвонящий будильник.

В наступившей тишине юноша снова откинулся на подушку. В висках стучало, в горле пересохло, как будто Хосе вчера вечером предавался безудержному пьянству.

Однако вечером Хосе не пил ни капли.

Рядом зашевелилась Валентина. Повернувшись к мужу, она посмотрела на него и спросила:

– Эй? С тобой все в порядке? – при этих словах она положила руку на плечо Хосе.

Молодой человек повернулся к ней.

– А? – спросил он. – Что ты говоришь?

Валентина увидела, что лицо мужа покрыто маленькими бисеринками пота.

– Боже мой, Хосе! – воскликнула Валентина, приподнимаясь на локте. – Что с тобой?

– О чем ты, милая? – попробовал бодро ответить Хосе и закашлялся.

«Проклятое горло!» – с досадой подумал он.

– Ты весь потный! – сказала Валентина.

Хосе провел ладонью по лбу и посмотрел на руку.

– Да! – сказал он. – Знаешь, Валентина, я просто видел «горячий» сон…

Он решил не говорить о том, что ему приснился кошмар с погоней, выстрелами и убийствами.

Утро было прекрасным, Хосе глянул в окно и увидел, что на небе ни облачка. Рядом лежала розовая от сна юная красавица и улыбалась ему, и Хосе решил, что не имеет смысла рассказывать жене свой сон, который может испортить ей настроение на целый день.

Жена томно потянулась.

– «Горячий» сон? – протянула она. – Со мной?

Хосе слукавил:

– Ну, среди прочих…

Валентина отреагировала мгновенно. Ее подушка стукнула Хосе Карреньо по голове, и он услышал обиженный голос жены:

– Ах так! Говоришь, среди прочих?

Хосе бросил в сторону подушку и увидел смеющееся лицо жены.

Валентина набросилась на него.

– Сейчас я проучу тебя!

Началась возня. Хосе в шутку отбивался, потом затих.

– Стоп, Валентина! – воскликнул Хосе. – Сдаюсь! Ты всегда знала, на что надо нажать, чтобы я капитулировал!

Валентина удовлетворенно хохотнула.

– Да, Хосе! – многозначительно произнесла она. – Я прекрасно знаю твое слабое место!

Карреньо почувствовал, как ее пальцы стали перемещаться вниз по его животу.

Хосе вздохнул и сжал своими руками тонкие руки Валентины.

Жена как будто того и ожидала. Со сдавленным стоном она опрокинулась на спину, заставив таким образом Хосе оказаться над ней.

Валентина звонко чмокнула мужа в щеку.

– Погоди, девочка, – с сожалением в голосе, но твердо произнес молодой человек. – Мне надо идти…

Он нежно поцеловал Валентину.

– Ну вот, опять, – надулась она.

– Да, – вздохнул Хосе. – Надо срочно искать работу. Если сейчас не потороплюсь, засунут в какую-нибудь дыру.

Он еще раз поцеловал Валентину и с сожалением оторвался от нее. Валентина с восхищением разглядывала стройную фигуру мужа, пока тот одевался.

– Я скоро вернусь! – пообещал Хосе, надевая рубашку.

– Когда? – сразу же спросила Валентина.

– Ну… – Хосе поморщился. – Через каких-нибудь пять часов… – О Боже! – застонала Валентина и натянула на голову одеяло. – Да сколько же можно это терпеть, я просто не могу больше…

– Я тебе клянусь, что постараюсь вернуться как можно скорее!

Валентина что-то глуховато бубнила из-под одеяла.

Хосе тихо, чтобы жена ни о чем не догадалась, стянул с себя рубашку и повесил на стул. На носках он прокрался к кровати и неожиданно навалился на Валентину.

Она взвизгнула и выглянула из-под одеяла.

– Пять часов уже прошли? – удивилась Валентина.

Глаза ее сияли.

– Они еще просто не начались, – сказал он и приник губами к ее устам. Но Валентина нетерпеливо отстранилась.

– Нет, я так не могу, Хосе… – обиженно проговорила она. – Я не могу целоваться, одновременно поглядывая на часы.

– Ты куда-то торопишься? – Хосе сделал недоуменный вид.

– Оставь свои шуточки! Ты только что сказал, что тебе надо идти!

– Я внезапно понял, что ты для меня важнее! – объяснил Хосе. – И, вообще, так рано, что никого из администрации еще нет…

– Как! – с напускным негодованием воскликнула Валентина. – Ты не мог об этом вспомнить вчера? Будильник не дал нам поспать!

Хосе забрался под одеяло.

– Ты же задумала что-то совершенно иное, – спокойно парировал он. – Хотелось бы знать, что…

– У вас там в университете все такие недогадливые? – удивилась Валентина. – Ужас!

Хосе решил положить конец ненужным разговорам и перешел от слов к делу. Он крепко прижал Валентину к себе и зарылся лицом в ее волосы…

Время пролетело незаметно, и Хосе все-таки пришлось вставать и отправляться в университет – решать вопрос о назначении на работу.

– Милый, я буду у мамы! – сказала на прощание Валентина.

Накормив мужа завтраком и пожелав ему удачи, она пошла к матери. Мать и дочь толком не успели ни о чем поговорить, как раздался телефонный звонок.

– Это Хосе, я уверена! – сказала Валентина. – Мама, скажи ему, что я не могу подойти! – попросила она. – Скажи, что меня нет. Нет, лучше скажи, что я отдыхаю…

Ей очень хотелось продемонстрировать матери, какую власть она имеет над мужем.

Вероника нехотя взяла трубку:

– Алло?

Конечно, это был Хосе.

– Добрый день, Хосе! – поздоровалась Вероника. Выражение ее лица было мрачным. – Говоришь, у тебя новости? – Внезапно женщина протянула трубку дочери.

Валентина недовольно скривилась, но быстро прижала трубку к уху.

Мать снисходительно улыбнулась и стала прислушиваться к телефонному разговору:

– Тебе дали работу? Где?

Пауза.

– … Нет, скажи сейчас! Я хочу сейчас знать!

Хосе что-то сказал, Валентина недовольно поморщилась.

– Рада ли я? Не совсем!

Пауза.

– Неужели ты ждал, что я сразу так и обрадуюсь? Это наивно с твоей стороны! Подожди… – произнесла Валентина в трубку. – Дай мне привыкнуть к этой мысли.

Снова молчание.

– Нет, я не могу ничего сейчас с тобой обсуждать, – она пожала плечами. – Поговорим потом! Хорошо? Ну, пока… – Валентина положила трубку.

– Что он тебе сказал? – стараясь скрыть охватившее ее любопытство, спросила Вероника.

Дочь молчала, и Вероника не выдержала.

– У тебя завелись секреты от матери? – с обидой сказала она.

Валентина больше не смогла скрывать от матери новости.

– Единственный университет, администрация которого согласна взять Хосе ассистентом, – это университет в Морелии! Ты хоть слыхала о таком городе?

Вероника отрицательно покачала головой.

– Это хоть в нашей стране? – с равнодушным видом спросила она.

– Штат Мичоакан! – пояснила Валентина.

Мать снова покачала головой.

– Это мало что объясняет!

– Это далеко отсюда, мама! – воскликнула Валентина.

– Как?!

Тут только до Вероники дошло, что дочь ее скоро покинет Мехико. Это значит, что они с Валентиной не смогут видеться, когда захотят…

Девушка пожала плечами.

– Хосе сказал, что это еще не самый плохой вариант. Морелию предложили потому, что его уважают…

Вероника одернула ее:

– Твоему Хосе не дает спокойно жить его собственное величие! Он боится осрамиться где-нибудь поблизости от собственного дома!

Валентина недовольно поморщилась:

– Ладно, мама, перестань!

Вероника замолчала, обидевшись на дочь за ее грубый тон.

– Подумаешь, Мичоакан! – сказала Валентина. – Не так и далеко! И уж во всяком случае, не следует делать из этого трагедию.

* * *

Габриэль Альварадо с приятелем сидели на скамейке у дома и потягивали пиво. Они наблюдали за Вероникой, которая работала в саду. Участки разделял невысокий забор, позволяющий беспрепятственно наблюдать за всем, что происходит у соседей.

– А эта твоя соседка ничего, – заметил приятель Альварадо, которого звали Сальватор Горра.

Вероника была в шортах и тенниске, длинные волосы скрывала широкополая шляпа. Женщина, рыхлившая землю у розовых кустов, выглядела очень молодо и привлекательно.

– Ты прав, Сальватор, – отозвался Габриэль. – Я давно это заметил.

– Как ее зовут, приятель?

– Насколько я помню, это – Вероника Монтейро. Она вдова одного журналиста. Если ты помнишь, он прославился когда-то своими острыми фельетонами.

– Постой, постой, – сказал Сальватор. – Так значит, Фернандо Монтейро был ее мужем?

– Да, – кивнул Альварадо.

Прищурившись, они смотрели на Веронику.

– А знаешь, она очень соблазнительна, – проговорил Габриэль. – Это единственная женщина, которая может оставаться грациозной, копая землю.

Его приятель хмыкнул.

– Между прочим, я расспрашивал соседей… Они единодушно утверждают, что эта вдова Монтейро еще та штучка… Она не подпускает мужчин на пушечный выстрел.

– Неужели? А по ее виду этого не скажешь… – Сальватор Горра был удивлен. – Женщины, которые не подпускают к себе мужчин, обычно выглядят иначе.

– Эта – исключение, – заявил Габриэль.

Некоторое время приятели молча потягивали пиво.

Сальватор неожиданно прервал молчание.

– Постой, постой… Сколько, ты говоришь, лет назад умер этот журналист?

– Да лет десять – это уж точно… – неуверенно ответил Габриэль.

– Так получается, она наша ровесница?

– Да, представь себе…

Мужчины снова восхищенно уставились на Веронику.

Она тем временем воткнула лопату в землю и скрылась в доме.

Габриэль насмешливо взглянул на приятеля и усмехнулся:

– Эй, Сальватор, интересно, куда это ты смотришь? Она ведь давно ушла!

– Ушла?.. – Сальватор словно очнулся от глубокого оцепенения. – А я и не заметил…

– Да ты не беспокойся, она еще придет, – успокоил приятеля Габриэль. – Знаешь, иногда я целыми часами сижу здесь и наблюдаю, как она работает в саду.