— Но нам не придется снова драться, правда?

Гатри улыбнулся.

— Я уверен, что мы сможем договориться о новых условиях. — Но тут его улыбка погасла. — Если ты, конечно, собираешься остаться.

Дороти заглянула в его глаза, ее собственные излучали теплоту.

— Я останусь, — сказала она и наклонилась, чтобы поцеловать его.

Пальцы Гатри погрузились в ее волосы, чтобы удержать ее голову в таком положении, но в этом не было нужды, и он обнял ее.

Позднее, когда Дороти вернулась на землю со вздохом счастья, она возобновила прежний разговор.

— А не подразумевалось ли, что я к этому времени должна буду покинуть Биндабурру? — спросила она, лениво водя пальцем по его груди. — Я думала, что ты собирался создать для меня невыносимые условия, чтобы я поскорее уехала.

— Я изменил стратегию, — усмехнулся Гатри, — я понял, что ты слишком упряма, чтобы сдаться, а потом…

— Что потом? — Дороти погладила его волосы.

— А потом я обнаружил, что вообще не хочу, чтобы ты уезжала, — сказал он.

Весь день эти слова не выходили у нее из головы. Они никогда не заговаривали о женитьбе до этого, и она была довольна тем положением вещей, которое существовало. В конце концов они ведь знали друг друга всего лишь месяц, и хотя Гатри фактически никогда не говорил ей, что любит ее, в этом не было нужды. Ральф был, наоборот, полон слов, но Гатри был полон действия, и он показывал ей, как любит ее, каждый раз, когда прикасался к ней. И пока этого ей хватало.

Они сидели за ленчем, когда услышали звук подъехавшей машины. Гатри вышел посмотреть, кто там, и вернулся назад в компании приятной на вид супружеской четы с четырьмя детьми, младшему из которых было на вид года три-четыре.

Они были первыми людьми, которых Дороти увидела в Биндабурре, и она впервые подумала, в какой глуши располагалось имение. От природы Дороти была очень общительной, любила шумные компании и была душой любой вечеринки. Вернуться обратно в Лондон ее вовсе не тянуло, однако она была рада возможности поболтать с новыми людьми.

Она просияла улыбкой, когда Гатри представил чету: Сьюзен и Элвин Стоун.

— Располагайтесь, я сейчас приготовлю кофе, — сказала она.

Когда Дороти вернулась с чашками, Гатри взглянул на нее через стол.

— Элвин только что рассказывал, что они привозят сюда детей уже три года. Стив разрешал им на неделю разбивать лагерь неподалеку от воды.

— Это правда, — неожиданно заговорил Джим, который открывал рот лишь в самых крайних случаях. — Мистер Маккуин всегда был им рад. Он говорил, что они хоть и городские, но все всегда делали правильно — следили за огнем и никогда не оставляли после себя никакого мусора.

Элвин Стоун был, пожалуй, несколько смущен этой неожиданной защитой.

— Мы живем в Сиднее, но хотим, чтобы дети научились любить природу, — объяснил он. — Мы познакомились с мистером Маккуином случайно, и он позволил нам расположиться на его земле, и нам так понравилось в этих краях, что с тех пор мы приезжаем сюда каждый год.

И сегодня мы приехали, чтобы спросить его, нельзя ли нам снова тут пожить… — Он помолчал немного. — Нам было очень тяжело узнать, что он погиб. Он был прекрасным человеком.

— Ваш муж считает, что мы могли бы снова остановиться тут, — добавила Сьюзен.

— Но только если ты согласна, — мягко вставил Гатри.

Дороти подумала, что как-то неловко было бы объяснять, что на самом деле они с Гатри не женаты.

— Разумеется, — сказала она. — Я уверена, что дядя Стив хотел бы, чтобы мы приняли вас, как он.

— Очень любезно с вашей стороны, — с благодарностью ответила Сьюзен. — У нас все есть с собой, так что мы ничем не будем вас тревожить.

Дороти было довольно жаль смотреть, как они уезжают. Ей было очень приятно поболтать с Сьюзен, она успела подружиться с детьми и сбегать с ними в курятник за яйцами, так что, когда пришло время возвращаться, ребят чуть ли не силком тащили в машину. Когда их джип отъезжал, они все высунулись в окна и долго махали Дороти.

— Смотрю, у тебя появились новые поклонники, — проговорил Гатри, подойдя к ней сзади и обняв. Работники уже вернулись к своим обязанностям, и они были одни на пыльной веранде.

Дороти прислонилась к нему спиной, положив руки поверх его рук.

— Похоже, они милая семья, — сказала она немного задумчиво. Интересно, каково было бы иметь детей здесь в Биндабурре? Их собственных детей…

— Приятно время от времени видеть новые лица, — заметил Гатри, по-своему истолковавший ее вздох. — Я забываю, как скучно тебе, должно быть, временами. Ты не привыкла к такой оторванности от мира.

— Мне совсем не скучно, — возразила она. — Я так счастлива, что мне не нужен никто, кроме тебя.

Он поцеловал ее в шею.

— Все равно ты большую часть времени проводишь наедине с собой. Тебе нужно бы почаще видеться с людьми.

— Чего мне действительно не хватает, так это магазинов, — призналась ему Дороти. — Иногда я скучаю по покупкам. Нет ли здесь где-нибудь поблизости магазина?

— Здесь нет ничего поблизости, — улыбнувшись, ответил Гатри. — Ближайший магазин находится в Уинтоне, но там ты вряд ли найдешь что-нибудь по вкусу. Если ты согласна подождать недельку, то мы слетаем в Сидней, и там ты сможешь купить все, что тебе угодно.

— Да мне на первых порах сойдет и что-нибудь попроще, — сказала Дороти, хотя идея поехать с Гатри в Сидней ей очень понравилась. — А сколько ехать до этого Уинтона?

— Часа полтора или два, в зависимости от дорог. Но сейчас мы слишком заняты.

— Я могла бы и одна съездить! — Гарри и Джим вытащили ее машину из грязи и пригнали в усадьбу, с тех пор она стояла без дела возле дровяного сарая. — Я же плачу за машину, могу же я, по крайней мере, хоть один раз воспользоваться ею?

Гатри выглядел довольно озадаченным.

— Мне не хочется тебя отпускать одну.

— Тогда я останусь в машине, как ты меня учил, и если я не вернусь до темноты, тогда ты сможешь выехать на поиски. Хотя не думаю, чтобы так трудно было найти дорогу.

Ей потребовалось некоторое время, чтобы убедить его, и в конце концов Гатри согласился отпустить ее одну.

— Ты уверена, что точно знаешь, куда тебе ехать? — спросил он, когда она на следующее утро бросила на переднее сиденье список покупок.

Дороти помахала перед его носом картой, которую он нарисовал накануне, и поцеловала его на прощание.

— Не волнуйся, — сказала она весело. — Я вернусь раньше тебя!

7

Полная, радостного воодушевления, Дороти вывела машину со двора. Кто бы мог подумать, что она будет взволнована поездкой в магазин за мукой, сахаром, новой сковородой и щеткой?

Уинтон оказался одной-единственной широкой пыльной улицей посреди пустого места, непонятно как появившейся в такой глуши. Судя по надписи на указателе, до ближайшего города было, с одной стороны двести шестьдесят, а с другой — четыреста семьдесят шесть километров. В деревушке имелся бар с крытой верандой, медпункт, станция техобслуживания и крохотный полутемный магазинчик, полки которого были заполнены весьма странным ассортиментом товаров. Консервированные фрукты соседство-кали тут с тюбиками с пеной для бритья, чернослив — с тушенкой в банках, а печенье — с кремом от солнца. Там же имелось холодильное помещение, а также прозрачный шкаф со свежими овощами и фруктами, окруженный пластмассовыми стульчиками, и стенд с поздравительными открытками.

Разговорчивый мужчина за прилавком поведал ей, что грузовик с товаром приезжал только вчера и что теперь его не будет две недели, так что она очень даже удачно выбрала время для посещения. После недолгой беседы он узнал, кто такая Дороти и откуда она взялась. В это время в магазинчике находился только одни посетитель — худощавый, приятный на вид мужчина в кожаных брюках и модной долгополой шляпе. Он внимательно слушал их разговор, а когда узнал, что Дороти приехала из Биндабурры, подошел к ним.

— Боб Фибре, — представился он с чарующей улыбкой. — Так вы, значит, и есть та самая знаменитая племянница Стивена Маккуина?

Дороти обнаружила, что улыбается ему в ответ. Безусловно, он был привлекателен и обладал утонченными манерами, которые выглядели несколько неуместно в этом беспорядочно заваленном товарами магазинчике. При ближайшем рассмотрении она заметила, что сапоги его были тщательно начищены, он был одет в рубашку, сшитую на заказ, а ногти его были очень чистыми, и она удивилась, что он делает в такой дыре. Уж, во всяком случае, не работает, как Гатри!

Но чем бы он ни занимался, он определенно владел искусством обольщения. Прежде чем Дороти смогла понять, что происходит, она обнаружила, что завершила свои покупки и получила приглашение выпить пива в баре.

— Племянница Стива достойна еще не такого приема, — настаивал он, когда Дороти попыталась отказаться.

И она дала себя уговорить. В конце концов, Гатри сказал, что ей нужно побольше общаться с людьми, а трудно было представить кого-нибудь более приветливого и дружелюбно настроенного, чем Боб Фиоре. К тому же, похоже, он был хорошим другом дяди Стива, и она сразу почувствовала расположение к нему, хотя ее и смущало странное чувство, словно она уже где-то виделась с ним раньше.

— Гатри все это время, видно, держал вас при себе, — сказал Боб, когда они уселись за стойкой с кружками в руках. — Это ведь ваше первое появление здесь?

— Мы были заняты все это время, — ответила Дороти, немного смутившись.

— А Гатри постоянно занят!

Это замечание, весьма безобидное на первый взгляд, сопровождалось едва заметной гримасой неприязни, и Дороти удивленно посмотрела на Боба, пытаясь понять, в чем дело. Однако заметив, как она нахмурилась, он тут же улыбнулся открытой обаятельной улыбкой.

— Но скоро мы сможем это исправить. На следующей неделе в субботу у моей жены день рождения, и мы собираемся устроить небольшой барбекю у себя. Почему бы вам не приехать? С Гатри, разумеется… — добавил он после секундной паузы.

— Что ж… — Дороти сама не могла понять, почему колеблется. Ведь Гатри, несомненно, имел в виду нечто подобное, когда говорил, что ей надо общаться с людьми. Боб был обворожителен, и с его стороны было очень любезно пригласить почти незнакомую девушку, пусть она и была племянницей дяди Стива.

— Благодарю, — ответила она, решившись наконец. — Я с удовольствием буду у вас и уверена, что Гатри тоже.

Однако Гатри сразу же развеял ее уверенность на этот счет.

— Что ты ему сказала? — воскликнул он, когда Дороти рассказала ему о приглашении.

— Я сказала, что мы с удовольствием приедем, — повторила она удивленно.

— Никуда мы не поедем, — твердо оборвал ее он, поднялся со стула и подошел к перилам веранды, наблюдая, как над протокой резвятся попугайчики.

Дороти в замешательстве смотрела его спину.

— Да почему? Ты же сам хотел, чтобы я побольше виделась с людьми.

— Я не хотел, чтобы ты виделась с такими людьми, как Боб Фиоре.

— Но он такой милый! — возразила она.

— Ну конечно, милый! — Гатри резко обернулся к ней. — Я бы сказал, что он, пожалуй, слишком милый.

— Это просто смешно! — вспылила Дороти, начиная терять терпение. Всю дорогу обратно домой она мечтала о том, чтобы поехать на барбекю с Гатри и представиться в обществе как его будущая жена. А теперь он решил все испортить! — Ты не справедлив к нему! Он был приветлив и дружелюбен — а вспомни, каким ты был, когда я только что появилась здесь! — и я не вижу причины, почему нам нельзя принять его щедрое приглашение.

— Я не верю ему, вот почему! — проговорил Гатри сквозь сжатые зубы.

— Ты не можешь просто так без причины говорить, что не веришь ему!

Глаза Гатри сузились.

— Мои причины — это мое дело, — сказал он ровно.

— Прекрасно! — Дороти вскочила со своего места, сердитая и уязвленная тем, как Гатри просто-напросто заткнул ей рот. Ей казалось, что они доверяют друг другу гораздо больше. — Не важно, что я мечтала об этой вечеринке! Нет, я должна торчать дома, пока ты не созреешь для выхода в свет!

— Если ты так отчаянно рвешься из дома, можешь идти. Никто тебя не держит, — резко ответил Гатри.

— И пойду!

С минуту они молча глядели друг на друга.

— Я мог бы предвидеть, что ты попадешься на удочку Боба, — сказал он с укором. — Тебе же нравятся холеные и утонченные мужчины. Готов поспорить, что Ральф был именно таким.

Гатри был абсолютно прав: Боб именно Ральфа напомнил ей тогда, в магазинчике. Но Дороти вовсе не собиралась признаваться в этом.

— Если бы мне нравилась холеность и утонченность, я не была бы с тобой, — отозвалась она неприязненно. — К тому же я не могу понять, каким образом приглашение на день рождения жены может быть «удочкой»! А также я не могу понять, почему должна отказываться от возможности пообщаться с людьми лишь только потому, что ты глуп и твердолоб, что не можешь составить мне компанию.