Жаклин Нейвин - Нежный похититель

– Ты все время умышленно меня игнорируешь!

– Опять же в этом нет ничего необычного.

– Пойми, я отправил тебя в Камбрию, чтобы ты находилась в безопасности.

– И я туда поехала. Но в дороге меня не оставляла мысль о том, что я больше никогда тебя не увижу. Ты жестоко со мной обошелся, Морган, не понимая, что я тоже беспокоюсь о твоей безопасности. Твое решение отправить меня к сестре я восприняла как очередную попытку отделаться от меня. Но я не смогла бы жить в полном неведении. Я догадалась о твоих намерениях вызвать на дуэль Рэндалла Сандерсона, который уже совершил одно убийство и люто ненавидит тебя. Но я считала своим долгом хоть чем-нибудь тебе помочь.

– Чем именно?

– Я люблю тебя, Морган, – продолжала Ли, не ответив на его вопрос. – А любовь есть любовь. Это не собственность, не обладание. Это стремление давать. И я хотела отдать тебе именно то, чему ты стал только что свидетелем. Я подумала, что тебе станет легче, если Глорианна узнает всю правду, а ты поймешь, что она – на твоей стороне. Ведь она тебе очень нужна! Так было всегда. И теперь я уйду с легким сердцем, зная, что вы наконец вместе.

– Уйдешь? Куда? – удивился Морган. Ли отвела глаза и мягко произнесла:

– Я делала все, чтобы ты поведал мне все свои тайны, раскрыл передо мной душу. Ты нанес мне обиду, отослав к сестре, но я простила тебя и, как видишь, больше не сержусь.

Морган слушал Ли со все возрастающей тревогой. А она продолжала:

– Я не могу подобрать ключ к твоему сердцу, Морган. У меня осталось единственное средство привлечь тебя к себе. Это – похоть. И еще – супружеский долг. Не твоя вина, что ты не смог ответить на мою любовь взаимностью. Но это ничего не меняет. Мне мало похоти и исполнения супружеского долга. Однажды ты сказал, что я заслуживаю большего. Так оно и есть. Да, я любила тебя. Но тебе это не нужно. Однако прежде чем расстаться, я решила устроить тебе встречу с Глорианной. Теперь вы вместе. Мне осталось только пожелать вам счастья. Я буду молиться за вас. А сейчас поеду в Камбрию. Мне надо быть от тебя подальше.

– Ли! – воскликнул Морган в отчаянии. Ли обернулась.

– Ли, не делай глупостей! Ты должна понять, что... что...

– Я все понимаю, Морган. Слишком хорошо понимаю.

– Ли, чего ты хочешь? Чтобы я отказался от своего плана?

Ли сокрушенно вздохнула:

– Дело не в этом негодяя Рэндалле, а в любви. Морган почувствовал, как в нем назревает протест.

– Тебе легко говорить! – процедил он сквозь зубы. – У тебя есть мать, отец, любимые сестры и даже заботливый зять. Поэтому тебе ничего не стоит все забыть и начать жизнь сначала. У меня совсем другое! Думаешь, я не хотел бы все изменить ради простого человеческого счастья?!

– Так измени!

– Не могу, черт побери! В моей душе нет и не может быть места для любви, пока я не избавлюсь от ненависти! Выбора у меня нет!

Ли покачала головой:

– Ничего подобного! Есть.

Охваченный отчаянием, Морган отвел глаза и промолчал. Не дождавшись ответа, Ли, не сказав ни слова, повернулась и пошла к выходу. Она ушла навсегда, покинула его.

Морган смотрел на закрывшуюся дверь и думал. Думал о том, что Ли не права. Что в ней говорит уязвленная гордость. Но ведь она принадлежала ему. С ней было связано его будущее. Она была его семьей. Он любил ее... Любил страстно, яростно, как не любил никогда в жизни...

Морган вскочил, бросился к двери и выбежал на улицу. Но Ли уже ушла...

– Графиня еще вчера уехала к сестре, милорд, – доложил Робертс Моргану, который сидел за небольшим секретером и просматривал деловые записи. – Я послал вслед за ней Джэкоба, приказав ему держаться от экипажа графини на расстоянии, чтобы она его не заметила. Он обещал известить нас, как только графиня приедет в Камбрию.

Морган кивнул:

– Мой зять тоже сообщит нам об этом. Я написал виконту о том, что графиня немного задержится с приездом и просил его написать, как она устроилась у них в доме. Что еще произошло, кроме отъезда графини?

– Ничего особенного. Об известном вам человеке (так Робертс всегда называл Рэндалла, избегая произносить его имя) – тоже ничего нового. Встает рано, держится неподалеку от гостиницы «Замок» и старается по возможности не отходить от своей супруги. Постоянно за ней следит. Не считая времени, когда она моется в бане. Что же касается распространения информации, то этот процесс развивается с удивительной быстротой. Осмелюсь предположить, что известный вам человек уже что-то пронюхал.

– Но он пока слишком мало знает, чтобы догадаться о нашем плане. Впрочем, только пока! Скоро ситуация изменится.

– Несомненно.

После ссоры с Ли его нервы были напряжены до предела и он постоянно чего-то ждал.

– Что ж, прекрасно! – устало проговорил Морган. – Кстати, я думал о человеке, который напал на меня в Крейвенсморе, его нанял Сандерсон. Как вы думаете, Робертс, не этот ли мерзавец убил моего отца?

– Вполне возможно. Почерк тот же. Но доказательств, что Сандерсон связывался с кем-либо из подобных типов, пока нет.

– Прикажите вашим людям взять на заметку всех, с кем Сандерсон поддерживает какие-либо отношения. Возможно, у него есть посредник для связи со всей группой и сбора информации. Хотелось бы получить о нем сведения.

– Прекрасная мысль, милорд! Я этим займусь. Робертс поклонился и быстро вышел. Морган посидел некоторое время, задумчиво глядя в окно, после чего вновь принялся за бумаги. Он сосредоточился на мельчайших деталях своего плана, ибо не мог позволить себе даже минимальной ошибки или просчета. Особенно во время заключительной встречи с противником.

Раздался негромкий стук в дверь. Морган взглянул на часы. Было около трех. Для Робертса слишком рано.

Морган открыл дверь и увидел на пороге Глорианну. Лицо ее было мокро от слез.

– Боже мой, Глорианна, что-нибудь случилось?

– Морган, я совершила нечто ужасное! Сама того не желая, причинила вам вред!

Морган усадил Глорианну, сам сел напротив.

– Рассказывайте!

– Я рассказала Рэндаллу о нашем разговоре. Он видел, в каком я состоянии, и вынудил меня во всем признаться. Я бы не стала говорить, но мне хотелось знать, что он скажет в свое оправдание. Ради Бога, не думайте, будто я вас предала.

Морган побагровел. У него перехватило дыхание. Наконец совладав с собой, он спросил:

– И что же этот негодяй сказал?

– Естественно, все отрицал. Назвал вас безумцем. Я напомнила ему о письмах, полученных вами от мистера Хэмболта. Знаю, что не должна была о них говорить. Но это вырвалось у меня. Скажите, Морган, я разрушила ваш план?

– Не знаю... – Морган едва сдерживал ярость. – Еще что-нибудь случилось?

– Больше ничего... Рэндалл вел себя довольно странно. Сначала был в бешенстве. Но постепенно успокоился и впал в задумчивость. И тогда я поняла, что все, рассказанное вами, правда. Будь он невиновен, не стал бы вести себя подобным образом. Я даже испугалась, подумала, не собирается ли он меня убить. Убежала из дома и бросилась прямо к вам. Боже мой, что же я натворила!

– Успокойтесь, – сказал наконец Морган после продолжительной паузы.

В первый момент он был готов вспылить, но сдержался, видя, как искренне раскаивается Глорианна. Он допускал возможность ошибки в плане. Ибо нельзя предвидеть все до мельчайших подробностей. Именно поэтому он и нанял опытных в подобного рода делах помощников. Робертс и его люди были призваны предотвращать любые неожиданности. Рэндалл и шагу не мог бы ступить, оставаясь незамеченным.

Возможно, грубость, проявленная Сандерсоном по отношению к Глорианне, была на руку Моргану. Ибо скорее самосохранение могло служить оправданием убийства, чем долг чести.

Морган помог Глорианне подняться со стула.

– Первым делом необходимо снять для вас комнату. Это я беру на себя. Во-вторых, вы ни под каким видом не должны выходить на улицу, чтобы не подвергать себя опасности.

Всхлипнув и грустно посмотрев на Моргана, Глорианна кивнула.

– Что вы намерены предпринять? – спросила она.

– Я должен все серьезно обдумать. Вы оставайтесь здесь и запритесь на ключ. Никому не отвечайте, кроме меня.

Морган разыскал одного из людей Робертса и приказал ему незаметно охранять вход в гостиницу, а также передать Робертсу, чтобы в любой момент был наготове. Затем остановил в дверях хозяина гостиницы и стал договариваться о комнате для Глорианны. В этот момент в холл ворвался сам Робертс и, запыхавшись, проговорил:

– Сандерсон уехал из Брайтона! Я послал вслед за ним своих людей.

Морган извинился перед хозяином, увел Роберта в дальний угол холла и выслушал подробнейшую информацию о всех передвижениях Рэндалла после памятного разговора с Глорианной.

– Это произошло после полудня, милорд, – рассказывал Робертс. – Сандерсон вышел из гостиницы и направился в уличную пивную, где заказал еду. Ни с кем не разговаривал, видимо, дождался сигнала, после чего сразу уехал. Странно, но после его отъезда возле пивной остался экипаж, в котором сидела женщина. Судя по одежде, жена посла.

– Элизабет? – тихо спросил Морган, недоумевая, почему это его встревожило. – А она при чем? Совершенно очевидно, что амурные отношения ее и Рэндалла не связывали. Видимо, оба участвовали в деле. Каком – не трудно догадаться.

Их план, однако, провалился. И Рэндалл поспешил отделаться от этой женщины.

Робертс выглядел несколько растерянным.

– Боюсь утверждать, но, по-моему, существовал еще третий член их группы, что должно вас заинтересовать. Неряшливо одетый, крупный мужчина, чистокровный англичанин. Возможно, это – человек Сандерсона. Скорее всего именно он набросился тогда на вас, милорд, с ножом, в Крейвенсморе. А до этого напал на вашего отца. Все они поехали по дороге через холмы на восток.

– Черт побери, видимо, они направились в портовые города Истборн, Гастингс или Райс, где смогут проскользнуть на любой корабль и уплыть на континент. Их надо немедленно догнать!

– Я бы не рекомендовал этого делать, милорд, – покачал головой Робертс. – Пусть лучше мои люди начнут их преследовать, а когда вернутся и расскажут обо всем, мы будем точно знать, что делать.

– Не согласен, – возразил Морган. – Сандерсон – осмотрителен и расчетлив. Вряд ли он бежал. Рэндалл не сдастся без борьбы. Положение в свете для него – все... А я стою у него на пути.

– Он явно запаниковал! – пожал плечами Робертс.

– Нет, все это было заранее спланировано. Вы, друг мой, конечно, опытнее меня в раскрытии криминальных дел. И лучше разбираетесь в психологии преступника в широком смысле этого слова. Но этого человека я хорошо знаю. У него недюжинный ум, он почти никогда не совершает ошибок и не нападает, не будучи хорошо подготовленным.

– Но, милорд, как мог он спланировать этот шаг? Ведь он понятия не имел о том, что затеваете вы!

– Кое-что, возможно, знал. Ведь у него было много времени на подготовку. Кроме того, не забывайте, ко мне приходила его жена. Он мог ее выследить!

– Мои люди не обнаружили слежки.

– Не надо считать себя умнее всех. У Рэндалла тоже есть опытные сыщики. Они могли действовать так, чтобы не попасться на глаза вашим людям. Поверьте мне: Сандерсон знает, что Глорианна была здесь и говорила со мной. Я это понял по нашему с ней разговору. Более того, он выпытал у нее все, что хотел знать. И подозрения его подтвердились.

Робертс помолчал немного. Потом внимательно посмотрел на Моргана и тихо сказал:

– Тогда вы не должны исключать и слежку с его стороны.

– Он хочет, чтобы я бросился вслед за ним. Поэтому и взял с собой одного из своих наемников. Возможно, задумал устроить мне засаду на дороге. Там, между холмами, разбойники постоянно нападают на путников. Есть еще кое-что, вселяющее тревогу. Жена посла... Зачем он взял ее с собой? Поверьте, Робертс, это неспроста...

Робертс почесал подбородок:

– Я не знал, что она в Брайтоне. Расспрашивал своих людей, никто не видел Сандерсона вместе с этой женщиной. А мои люди редко ошибаются, милорд.

Наступило молчание. Морган и Робертс некоторое время смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Каждый старался осмыслить до конца все происшедшее.

Морган чертыхнулся.

– Сандерсону жена посла не нужна! Этот ублюдок держит на прицеле Ли!

Оба вскочили. Ни один из них не сомневался в том, что необходимо догнать экипаж, направлявшийся на восток.

Возле конюшен их остановил человек Робертса.

– Батлмен вернулся, – доложил он. – Сказал, что они поехали по Истборнской дороге. В сторону скал Семи сестер!

Морган заметил, что Робертс, как и он сам, встревожен. Скалами Семи сестер называли семь меловых утесов, образовывавших нечто вроде старинного замка на самом берегу Ла-Манша. Об этом месте ходили зловещие слухи. Говорили, что многие из тех, кто осмеливался туда зайти, бесследно исчезали. Дорога в Камбрию как раз пролегала через эти утесы.