Сегодня Дэн явно был чему-то рад.

— Я так и знал, что ты за дверью, — узрев меня, объявил Смерч. — Как всегда, прилипла ушами к дверям, да, маленькая моя?

— Ха! — вздернула я нос. — Больно надо! Я мимо проходила. Ну, признавайся, — без перехода добавила я.

— В чем? — сделал вид парень, что не понял, и сладко потянулся.

— Где ты его взял? — зашипела я, обхвати предплечья Смерчинского обеими руками.

— Купил, — пожал широкими плечами Дэн. Синие глаза его весело блестели.

— Чего?!

— Шучу, Чип. Я же сказал, что это мой друг.

— Дэн, ты никуда не опаздываешь? — мягко спросила я и погладила его по щеке. До сих пор не могу наумиляться — какой же он все-таки хорошенький!

— А должен? — заинтересовался Денис.

— Должен. На запись передачи «Кривое Зеркало», — отвечала я мстительно. — Какой еще друг?! Ты хочешь, чтобы я поверила, что Кезон из «Красных Лордов» — твой друг детства?!

— Да. — Серьезно глянул на меня парень. — Я же говорил, один из моих близких друзей живет заграницей и занимается музыкой.

— А если я спрошу у твоих родителей?

— Ну, ты как маленькая, Бурундучок, — вздохнул Денис. Я топнула ногой. Да взрослая уже, взрослая!

— Раз не веришь, позвони отцу. Он любит, когда ты с ним общаешься, — добавил Смерчинский со смехом в голосе, видимо припомнив мои проколы. Я занервничала сильнее.

— Этот тип, называющий себя Кезоном, хотя я всегда знал его, как Кирилла, — мой хороший друг, — коснулся лбом моего лба Дэн. Говорил он серьезно, убедительно, так, что было невозможно не верить его словам. — Приехал на несколько дней в родной город. Я подумал, что для тебя это будет отличный сюрприз. Ты ведь любишь «Красных Лордов», Чип. Если ты против, чтобы он жил у нас, скажи, и…

— Нет, что ты, я не против, — помотала я головой. Дэн был так близко, что начинала кружиться голова. И как это у него получается — сводить с ума?

— Спасибо, — ответил он мне, погладил по волосам, кончики которых касались плеч, аккуратно убрал пряди за спину, коснулся пальцами ключицы, провел по шее, подбородку, губам и неторопливо поцеловал.

Кто сказал, что ставшее привычным теряет волшебство?

Чудо — в простом. Ищите волшебство в обыденно, собирая по крупицам, по каплям — и если приложите достаточно сил, то найдете.

Я приложила. И буду прилагать всегда, потому что я хочу жить в волшебстве, обнимая свое чудо, тая в магии простых человеческих отношений.

Обняв Дениса, я прижалась к нему всем телом. Он обхватил мое лицо ладонями, прошептал что-то нежное. Мои ресницы сами собой сомкнулись. По коже прошлась знакомая мятная дрожь.

Поцелуй был теплым, мягким, живительным, таким многообещающим, но… коротким. Из комнаты вышел Кезон, и Смерч медленно, нехотя отстранился от меня. Я видела, как погас блеск предвкушения в его синих глазах, и едва слышно вздохнула.

— Помешал? — с любопытством спросил музыкант, но Дэн хлопнул его по плечу, говоря, что все в порядке.

Я в некотором смущении глянула на гостя, но тот, явно не чувствуя неловкости и широко нам улыбаясь, сказав, что мы «потрясающе искренне смотрится друг с другом». Мне даже показалось в тот день, что Кирилл — деликатный и милый, но второй день и остальные расставили все по своим местам. Верно говорят, что время — союзник правды! Кто говорит? А, неважно, пусть будет, что я!

Так мы и провели пол вечера: я изумленно молчала и большими глазами взирала на Кезона, Смерчинский веселился по поводу того, что его очередной сюрприз удался, а Кезон, которого вообще-то звали Кириллом, наблюдая за нами, как естествоиспытатель за новым прибором, болтал с Денисом обо всем на свете, умудряясь при этом что-то печатать в своем телефоне. Их общение было ненапряженным, легким, как будто бы они виделись почти ежедневно. Что примечательно, они оба не пили алкоголь — наконец-то среди друзей Смерча появился хоть кто-то, кто умеет расслабляться без компании зеленого змия, кроме Ланде, разумеется.

А еще эти двое почти не говорили о детстве и почему-то не вспоминали прошлое, что обычно делают два давно не видевшихся человека. Дэн и господин музыкант с легкой душой рассуждали на самые разные темы — от спорта и искусства до машин и мотоциклов — одной страсти на двоих. О женщинах они тоже говорили, правда, с оглядкой на меня, и все больше шутили. Дэн подкалывал меня, а Кезон — Дэна.

— Мне всегда было интересно, с каким человеком ты свяжешь свою жизнь, — сказал вдруг Кирилл между делом, очень тактично не упоминая Инну Князеву.

Денис посмотрел на меня — долгим, теплым, мягким взглядом, и я не могла не улыбнуться в ответ.

— Жизнь нужно связать со своим человеком, — просто ответил он, накрывая мою ладонь своею. Стало до ужаса приятно — словно мою макушку осветило солнце.

Кезон бросил на нас странный изучающий взгляд.

— Наверное, ты прав. Вырос, что ли, малыш Денни? — он ловко перегнулся через столик и потрепал Смерча по волосам.

— Ты старше его? — тотчас спросила я, переставая робеть.

— На несколько лет, — туманно ответили мне. — Но тут, — коснулся указательным, чуть заостренным пальцем виска Кирилл, — наш возраст существенно отличается. Кто-то из нас остается вечным подростком.

Кто из них вечный подросток, я так и не поняла — у музыканта зазвонил телефон, и он вынужден был ответить на звонок.

— Как он тебе? — с любопытством спросил Денис.

— Классный, — честно ответила я. — Никогда не думала, что с таким, как Кирилл можно вот так вот запросто болтать.

— Не увлекайся слишком, — мягко сказал Смерч, между делом разливая сок по бокалам.

— Ревнуешь? — вспыхнул во мне веселый плящущий огонек. — Смерчинский, ты вершина эволюции логики — сам же его пригласил, и сам же ревнуешь!

— Я не ревную, — ничуть не обиделся Денис, пребывая явно в каком-то очень спокойном расположении духа. — Кирилл — сложный человек. Иногда он бывает слишком сложным, — крайне обтекаемо дал он характеристику другу.

— Ну и зачем ты пригласил своего крайне сложного друга? — полюбопытствовала я вновь.

— У него не слишком хороший период в жизни, — вновь напустил тумана брюнет. Захотелось треснуть его ложкой по лбу.

— Что за сложный период? Концерт в каком-нибудь мьюзик-холе отменили? Гремми не получил? Его тест в новой песне отдали Гектору? — наивно считала я в тот момент, что у известных личностей не может быть иных, общечеловеческих забот.

— Если захочет, сам расскажет. Я мало знаю, — покачал головой Денис.

В это время гость вернулся и мы продолжили беседу.

Я несколько пообвыкла в обществе такой звезды, точно поняла, что не сошла с ума, и что Кезон из «Красных Лордов» у нас на кухне, потягивающий из высокого стакана холодный фреш с кубиками льда, — это вроде как нормально. И то, что он — отличный друг моего почти уже жениха, — это тоже нормально. И нормально даже то, что он обращается ко мне по имени, шутит и вообще ведет себя, как обычный человек.

В это было сложно поверить, но это было так.

Еще через часа два, когда с кухни мы переместились на лоджию с видом на набережную и ночной город, зажегший тысячи огней и иллюминаций, я и вовсе пришла в себя. Сидя с ногами на диванчике рядом с Дэном и положив ему голову на плечо, я веселилась и рассказывала разные истории — особенно Кириллу понравилась моя интерпретация нашего с Денисом знакомства, он так искренне смеялся, что я просто наумиляться не могла. Какой человек, а! Бедная я несчастная дурочка, обманутая этим бархатистым голосом и приглушенным деликатным смехом! Все-таки я не мастак по первым впечатлениям о людях — вечно они у меня неверные…

— А расскажите, как вы познакомились? — попросила я, глядя на зависшую над соседним домом ехидно поблескивающую луну.

— Я не помню, — просто сказал Кирилл.

— Я тоже, — подтвердил Смерч.

Парни переглянулись и расхохотались.

— В смысле? — нахмурилась я, переводя подозрительный взгляд то на одного, то на второго.

— Серьезно, Маша, — отозвался гость. — Я лишь помню, что мы всегда дружили. До тех пор, пока я не уехал.

— Расскажите, — загорелась я. — Ну расскажите-расскажите-расскажите, как вы стали общаться!

— Это не было обдуманным и взвешенным решением, — продолжал гость, подперев голову кулаком.

— Поддерживаю. Видишь ли, Чип, — пояснил мне Денис, поигрывая кончиком короткого хвостика, в который были собраны мои волосы, — нас познакомили насильно — родители.

— Мы жили на одном этаже, — добавил Кирилл. — Поэтому родители общались: один возраст, одни увлечения, одно, — тут губы его тронула усмешка, — положение.

— Кстати, у меня кое-что есть. Мама дала на днях, когда узнала, что ты приедешь, — поднялся на ноги Дэн.

— Заинтересовал, — усмехнулся гость. — Компромат?

— Почти, дружище, — весело отозвался Дэн, и уже из соседней комнаты до нас донеслись его слова:

— Если я продам это журналистам, выручу хорошую сумму денег.

— Кто тебе поверит, — деланно серьезно стал рассматривать свои ногти музыкант. — Про нас постоянно делают дичайшие вбросы.

— Я читала как-то, что один среди вас — это девушка, — радостно подтвердила я его слова. — Это бурно в Интернете года три назад обсуждали. Флеймы были дикие, хейтирили все и сразу, — я захихикала, вспомнив, как смеялась с комментариев. Сейчас, правда, меня это все не волновало, но одно время я все время мониторила информацию о любимых группах — «Лордах», «На краю» и еще о парочке. Сейчас куда более важной казалась музыка, нежели ее исполнители. Хотя, не спорю, то, что любимый музыкант был в одной квартире со мной — поражало, вдохновляло, подбрасывало вверх, закручивало в воздухе и… И это было просто нереально круто — вот так просто с ним разговаривать.

— М-м-м, даже так? И как ты думаешь, это правдивая информация? — посмотрел мне прямо в глаза молодой человек. Я пожала плечами и сладко потянулась.

— Глупости, конечно.

Он улыбнулся. Так, наверное, могла бы улыбнуться кошка, если умела. И было в этой улыбке что-то настолько коварное, что у меня брови вверх поползли. Я на мгновение замерла с поднятыми рукам, а после резко их опустила и подалась вперед.

— Что? Да ты шутишь! — заявила я и рассмеялась, погрозив пальцем. — Я на это не поведусь!

Он только пожал плечами.

— Эй-эй, я же ваша фанатка, зачем меня так пугать?!

— Мне так нравится твоя эмоциональность, — невпопад произнес гость. — Очень тепло.

— В смысле тепло — это я угадала? — вспомнила я известную игру «Тепло — холодно».

— В смысле от тебя, как и от огня идет тепло, — вывернул все наизнанку музыкант. — И спасибо, — вдруг добавил он.

Головастики зачесали головы, не понимая, почему их хозяйку благодарят.

— За что? — удивилась я.

— За то, что Дэн так улыбается, — серьезно отозвался Кезон. А я не знала, что ответить ему. Просто сама улыбнулась и пожала плечами. Так само получается — ну, что у Дэна такая улыбка.

— Меня обсуждаете? — как раз вернулся в комнату Смерчинский, держа в руке фотоальбом — большой, тяжелый, темно-вишневого благородного цвета и с золотым теснением. В таких обычно хранят старые и ценные семейные фотографии — под тонкой прозрачной пленкой. А с ними вместе — и воспоминания.

— Меня, — отозвался его друг. — Ты же знаешь, люблю поговорить о себе, пока тебя рядом нет. Каюсь, моя слабость.

— Твой эгоизм — твоя слабость, — беззлобно хмыкнул Денис.

— Это его любимый прикол, — объяснила я Кириллу. — Каждый раз, когда он уходит и возвращается, задает это вопрос. Денис, это вообще несмешная шутка.

— Это не шутка, это традиция. Каждой молодой семье нужна традиция, — заявил, ничуть не смутившись, Смерчик и, сев рядом, потрепал за щеку. Я изловчилась и укусила его — легонько, конечно, зато мне стало приятно — люблю я кусаться, когда эмоции накрывают с головой.

— Твоя традиция — раздражать меня, — проворчала я. Второй раз цапнуть не получилось — Дэн оказался проворнее и играючи поймал мои руки в захват. Пинать его ногой при госте было как-то неудобно.

— Сильно? — полюбопытствовал темноволосый парень.

— Бывают ли смерчи слабыми? — вопросом на вопрос отвечала я, оставив попытки освободить запястья из его пальцев, и улеглась на диван, положив голову ему на колени. Денис мог быть отличной подушкой. Правда, то же самое он говорил и обо мне.

— Вы нравитесь мне все больше и больше, — заявил гость.