Бойду было любопытно, была ли она представлена Кэти как домоправительница. Хотя это не имело для него большого значения. Его главным беспокойством было удостовериться, что Кэти останется в комнате достаточно долго, чтобы услышать его извинения.

Он сел напротив нее, достаточно близко к дверному проему, дабы помешать ей выбежать из комнаты. Когда раскат грома прозвучал вдалеке, кто-то упомянул о дожде. Он толком не расслышал ни того, ни другого. Он все еще смотрел на Кэти, желая, чтоб и она взглянула на него. Но увы, она вела себя так, словно его вообще не было в комнате.

Он предположил, что так вообще-то и должно быть. Она была замужней женщиной. Она не должна обращать внимание на холостых мужчин, уделяя им внимание лишь настолько, насколько требовали правила приличия. Но она не удостоила его даже этим. Конечно же, нет, ведь она все еще злилась на него. И где же, к черту, был ее муж?

Он предположил, что она встретила того счастливчика в Англии, но она никогда не рассказывала, как. Просто говорила, что они познакомились.

Было ли это причиной кругосветного путешествия, волновавшего сейчас Кэти, о котором упомянула Джудит? Может, ее муж был в другой стране?

Бойд не надеялся — нет, поскольку подсознательно он ожидал, что однажды ему придется иметь дело с ее мужем, из-за его своевольного обращения с ней. Пожалуй, он бы даже приветствовал это. Он нуждался в чем-то, что освободило бы его от вины. Прощение Кэти было бы не тем, что следовало сделать, но взбучка, полученная от ее мужа — нет, это маловероятно. Он не просто восхищался боксерами, он сам был превосходным спортсменом. Он мог только вообразить, насколько виноватым чувствовал бы себя, если бы избил ее мужа.

Он подавил горький смешок. Кого он дурачит? Если бы он собирался избить какого-нибудь человека до крови, то он радовался бы, что этим человеком был тот, кто мог предъявить требования к Кэти как к жене.

Его расстройство все увеличивалось. Он хотел принести извинения немедленно, но не мог. Он должен был застать Кэти одну. Он не мог объяснить причины того, что он сделал в Нортгемптоне, сидя за обеденным столом, так как этими причинами были его похотливые чувства к ней. Она была замужней женщиной. Конечно же, она должна понять.

— Где же ваш муж, миссис Тайлер? — сболтнул он в расстройстве.

Она взглянула на него, лишь приподняв бровь, и спросила с притворным любопытством:

— Который?

Он вздрогнул. Он не мог отрицать, что заслужил это. Мысль о том, что она была женой Камерона — лишь еще одна ошибка, за которую он должен извиниться.

Но Кэти не интересовал его ответ. Вернувшись к еде, она сказала:

— У меня нет мужа.

Он недоверчиво спросил:

— Вы потеряли его?

Он собирался добавить свои соболезнования, когда она сказала:

— Не было, кого терять. Я никогда не была замужем.

Сразу две вещи случились с ним. Чувство облегчения ошеломило его. Он мог больше не чувствовать вину от того, что хотел ее, замужнюю женщину. Она была свободна!

Затем он подумал об аде, который ему пришлось вынести в том рейсе с нею, так как он был вынужден держаться на расстоянии из-за того, что думал, что она была счастливо замужней женщиной и матерью двоих маленьких детей. И насколько другой могла бы быть их встреча в Нортгемптоне, если бы между ними не стояло ее замужество.

Возможности ошеломили его. Они могли даже заниматься любовью в тот день! И он не увез бы ее, чтобы лицезреть гнев Мэлори, не так ли? С неомраченным желанием к ней рассудком, он видел бы ее сладкой, восхитительной девушкой, которой она была. У него не было бы никакой проблемы, если бы он поверил ей тогда. Но это было невозможно, потому что она лгала о том, что была замужем. Его настроение ухудшалось по мере того, как он думал, соврала ли она лишь ради того, чтобы он держался подальше от нее. С гневом в голосе он спросил:

— Тогда почему вы представились, как МИССИС Тайлер?

— Для удобства. Я использовала миссис как предлог для защиты, чтобы не привлекать нежелательного внимания. Это срабатывало очень хорошо, — добавила она самодовольно и глянула на него, чтобы увидеть его реакцию.

Покрасневший Бойд сказал:

— А ваши дети?

Она прекратила делать вид, что с увлечением ест, подняла свою голову и посмотрела прямо на него.

— Они не мои. Вы сделали правильное предположение об этом. Они — племянницы моей соседки. Она нуждалась в ком-то, кто мог бы сопроводить их к родственнику в Англию. Это послужило стимулом к тому, чтобы начать мое кругосветное путешествие.

Все остальные за столом следили за их беседой, глядя то на Кэти, то на Бойда. Джейсон напомнил им, что они не одни в комнате, спросив:

— Кажется, будто вы были знакомы друг с другом до этого.

Бойд медленно отвел взгляд от Кэти и посмотрел на старшего из Мэлори.

— Она была пассажиркой на моем судне во время моего последнего Атлантического плавания.

Рослин открыла рот от изумления.

— Вы знали ее и все же думали, что она была виновна?

— Я не знал ее, — раздраженно сказал он. — Мы мало разговаривали во время путешествия.

— Мы говорили достаточно, — не согласилась Кэти.

— Не о чем-нибудь личном, — Бойд обернулся и снова взглянул на нее.

— Мы говорили достаточно для того, чтобы я радовалась, что представилась как миссис Тейлор.

— О, мой… — начала Молли, но затем приложила все усилия, чтобы сменить тему. — Возможно, мы должны перейти в гостиную на десерт?

С этим предложением Мэлори стали выходить из комнаты. Но Бойд не последовал за ними. Кэти также не двигалась. Они были слишком заняты друг другом, чтобы заметить, что остались одни.

Глава 21

— Я и вправду невидимый? — спросил Бойд.

Они просидели в тишине минуты две, глядя друг на друга, не замечая ничего, что творилось в комнате. Кэти не ожидала увидеть его в Хаверстоне. Когда Джудит и Рослин, ее мать, забрали ее на своем экипаже и отвезли в наследственный особняк, Рослин заметила, что Энтони, возможно, также присоединится к ним, если не задержится в Кенте, куда его отправил старший брат Эдвард по делам, но она ничего не сказала о Бойде.

Но он был здесь, еще недавно стоял в дверях с мокрыми волосами и темно-карими глазами, пристально смотря на нее и ловя каждый ее вздох. Она не ожидала когда-либо еще ощутить тот трепет в его присутствии, но в данный момент чувствовала это и хотела прекратить любой ценой, чтобы не показаться полной дурой.

Ливший стеной дождь отложил ее поездку к Миллардсам. Но зато она провела чудесный день с Мэлори, который придал ей сил и развеселил общением и остроумными шутками. Хорошее начало дня взбодрило ее, и она надеялась побороть в себе чувство страха, вновь посетившее ее. Она очень боялась встречи с родней своей матери, так как ее мечты могли тут же рухнуть, но теперь у нее была надежда на то, что они помогут заполнить пустоту в ее сердце, образовавшуюся после смерти матери. Если бы встреча прошла хорошо, то она с удовольствием смогла бы отложить свою поездку во Францию. Но пока встреча не состоялась, было сложно что-то предполагать.

Она не планировала остаться наедине с Бойдом, только не после того как она более или менее решила, что никогда не позволит ему принести извинения и что он не заслуживает прощения. Но была и вторая сторона медали. Она надеялась, что если будет игнорировать его, то план сработает. Она не хотела спустить его с крючка. Он ошибался, если думал, что она готова простить ему то, что он сделал.

И теперь, в ответ на его ранее заданный вопрос она ответила:

— Да, но не совсем. Моя горничная сообщила мне, что вы интересовались мной больше, чем следовало бы. «C плотскими мыслями», как она выразилась. Я возможно никогда так и не поняла бы, о чем говорили все ваши взгляды, если бы…

— Это ваше мнение. — Его стон был очень мучительным.

Этот вздох заставил Кэти вспомнить те дни, проведенные на борту его корабля, когда она знала, что он хотел ее. Он подарил ей нежные воспоминания о том, каково это — быть желанной таким красивым мужчиной. А затем все разрушил. Сейчас он был одним из наихудших ее воспоминаний. И это было большим горем.

— Почему бы тебе не застрелить меня и не положить всему этому конец? — продолжил он.

— Я предпочитаю повешение.

Она не хотела этого говорить, но слова самопроизвольно выскользнули. Если бы она сказала это Грейс, то возможно бы посмеялась над ними, так это была своего рода шутка, понятная им. Но сейчас не было ничего забавного.

— Конечно, — согласился он. — Не так безнравственно. Женщине следовало бы…

— Не относись легкомысленно к этому! — она сказала это сердитым голосом и с соответствующим выражением лица, вставая. — Я даже не знаю, почему разговариваю с тобой. Ты ведешь себя, как дурак. Я недостаточно отчетливо склонила тебя к благоразумию. Больше нам не о чем говорить.

— Это еще не известно, — возразил он. — Пожалуйста, сядь.

— Нет. Если это еще не произошло то, что бы ты ни сказал, ничего не изменится. Так почему бы не избавить нас обоих от затруднения?

— Это объяснение не подходит для столь невинных ушей.

Он сказал это как критику, и так это и чувствовалось. Он снова намеревался заговорить о своем желании? Может быть, ей следует пересесть после всего. Ее подкосившиеся ноги настаивали на этом.

— Я думал, что ты поймешь, — продолжил он. — Но ты вылила на меня ушат холодной воды, огорошив своим признанием о замужестве. Не то чтобы это волновало меня больше, чем ты думаешь, но я был уверен, что как замужняя женщина, ты поймешь, что это такое — желать кого-то до умопомрачения и отрицать это.

— Так это было твое извинение, то, что ты сказал мне тем днем? То, что ты не мог ни о чем думать, находясь рядом со мной? «В пределах досягаемости», не так ли ты выразился? Поэтому ты не осмелился полагаться на мое слово? Но постой, теперь мне становится ясно. Поскольку ты не мог контролировать свои похотливые мысли, было бы предпочтительней для тебя притащить меня в Лондон и кинуть на растерзание волкам, именно этого ты и ожидал. Из-за тебя я потеряла своего кучера. Моя горничная до сих пор расстроена. И вершиной всего…

Он вмешался с содроганием:

— Если это как-нибудь утешит тебя, как только я оставил тебя тогда в той комнате, построив некую дистанцию между нами, я сломался. Я не мог поверить тому, что ты можешь обидеть ребенка.

— Наверное, потому что я не способна на это! Хотя нет, это немного не сработало однажды, Бойд Андерсон. Что хорошего в интуиции, если ты не пользуешься ею?

— Ты говоришь мне, как я вообще могу доверять своей интуиции, когда моим первым желанием, когда я тебя увидел здесь, было предложить побег, даже несмотря на то, что я думал, что ты виновна? Я скажу тебе, как. Ты думала, я шучу? Первое, о чем я подумал, это как спасти тебя от ареста, и если необходимо, выкрасть тебя из страны.

Это было бы предпочтительней, рассматривая все варианты, но она не высказала этого вслух и лишь спросила:

— Тогда почему ты этого не сделал?

Перед тем как ответить, он расстроенно опустил руку на влажные волосы:

— Потому что я честный человек, и преступление ужаснуло меня. Я сам видел, что испытали родители Джудит, и ты не могла провести людей через такой эмоциональный ад, при этом не заплатив за него равную цену. И я боялся, что если прогнать тебя далеко, то все равно никакие проблемы не решатся, что ты бы сделала тоже самое в любой другой стране. Но чтобы помочь тебе бежать со мной, должно было произойти что-то невероятное — я знал, что думаю рассудительно.

Она ожесточилась.

— И что ж, мы ходим по кругу? Твое извинение — это то, что ты не мог ясно думать рядом со мной? Вы, сэр, вообще не думаете!

— Проклятие, Кэти, ты и не представляешь, что это такое — желать кого-то так, как хочу этого я!

Она резко выдохнула:

— Спасибо, я и не хочу этого знать.

Она не могла поверить тому, что сказала это в то время, когда требовалось приложить любые усилия, чтобы не показать ему, что его слова сделали с ней. Он все еще хочет ее! Даже ее гнев не остудил его.

— Что ж, ты услышишь это, — продолжил он, упрямо глядя на нее. — Ты не выходишь у меня из мыслей с тех пор, как я тебя впервые встретил. И даже когда наше совместное путешествие подошло к концу, я все еще не переставал о тебе думать. Я пытался, но не мог. Я видел тебя даже во сне. Я не ожидал, что когда-либо увижу тебя снова. А там ты была из плоти и крови, и все о чем я мог думать это как поцеловать тебя, положить мои руки на…

— Прекрати! — к ее щекам прилила краска, поскольку волна жара стремительно обдала ее. Но она все равно пристально смотрела на его губы. Он сказал, что хотел поцеловать ее. Она не могла отвести свой взгляд в сторону. Что, к дьяволу, творилось с ней?