— К нам?

— Да. Бойд сказал, что приглашение распространяется на вас.

— Он все еще с нами? Я начала сомневаться в этом.

Ее едкий ответ вызвал слабую улыбку на его губах.

— Тогда в двенадцать, в моей каюте?

— Безусловно.

Он вернулся на ют. Она снова стала смотреть в подзорную трубу. Она ожидала такого сорта приглашения давно. Она и другие пассажиры на пути из Америки в основном принимали пищу в каюте капитана «Океануса». Это было общепринятая вежливость, так как капитанская каюта была самой просторной на корабле. Но в этом путешествии ее пригласили только сейчас, что показалось ей достаточно странным теперь, когда она об этом задумалась.

Глава 29

Каюта была в точности такой, как Кэти её запомнила: удобной, устланной коврами, с обитыми плюшем сидениями, без чопорной новизны. Это была комната, созданная как для работы, так и для отдыха. За длинным обеденным столом можно было усадить десятерых — время от времени «Океанус» перевозил пассажиров с небольшим грузом. В углу была маленькая секция для музыкальных представлений с тремя стульями, арфой, и стеклянной витриной, в которой хранились музыкальные инструменты. Сам капитан играл на арфе. Один из его офицеров умело обращался с цитрой. В прошлый раз, когда они пересекали Атлантику, у одного из пассажиров был роскошный голос, и он присоединялся к ним в большинстве вечеров, обеспечивая превосходное развлечение.

Кэти и прежде задавалась вопросом, почему Бойд не занял эту каюту сам. Будучи владельцем судна, он без сомнения имел на это право. Хотя, конечно, она не имела понятия, на что была похожа каюта, которую он занимал. Она могла быть такой же большой, как и эта, или даже больше.

Ее собственная каюта на сей раз была приличного размера. Она почти не натыкалась на вещи, если двигалась осторожно, а в прежней и осторожность не помогала. Места было достаточно, чтобы разместить кровать, платяной шкаф, бюро, маленький стол с четырьмя стульями и вешалки для одежды. Был даже книжный шкаф, полный книг, чему она была рада. Она предположила, что эта каюта предназначалась для особых пассажиров, которых, видимо, хватало с лихвой.

В каюту Тайруса она вошла, будучи в благодушном настроении, но тут же напряглась, увидев сидящего рядом с капитаном Бойда. Мужчины были одеты в камзолы, но это была единственная дань формальности.

Американцы могли одеваться безупречно, но зачастую не утруждали себя вычурными шейными платками и кружевными манжетами, как это делала английская знать. Однако у нее было чувство, что Бойд будет выглядеть великолепно, независимо от того, во что одет, просто потому что она считала его привлекательным. Эти отливающие золотом волосы, чуть темнее брови вразлет, еще более темные карие глаза, которые могли быть настолько выразительными, что поднимали ее чувства к неизведанным высотам, и, о мой Бог, его рот, тонкая верхняя губа и полная податливая нижняя — слишком часто в тот первый рейс она ловила себя на том, что смотрит на них. Ее влечение к нему должно было несколько ослабеть после того, что он сделал, но оно все еще было таким же сильным.

Если бы у нее не было так много планов, она могла бы подумать и о других вещах. Если бы замужество было частью её планов, то она могла бы не бороться с чувствами, которые этот человек вызывал в ней. Она могла бы наслаждаться легким флиртом с тем или иным джентльменом, ни к одному из которых она не относилась серьезно, чтобы добавить своим путешествиям перчинки. Но не с Бойдом Андерсоном. С самого начала она ощутила, что флирт с ним испепелит ее. В этом у нее не сомневалась.

Напряженность, которую она чувствовала сейчас, находясь рядом с Бойдом, ее раздражала. И ее раздражало, что он до сих пор почти не попадался ей на глаза. Она должна была быть благодарна, что он собирался держать дистанцию, но тот факт, что её игнорировали, действовал угнетающе. Она не ожидала, что на неё не будут обращать внимания.

При ее появлении мужчины встали. Тайрус выдвинул стул, чтобы усадить ее. Человек с камбуза прислуживал им за столом и даже был для проформы одет в жилет. Он предложил ей салфетку, затем салат, затем покинул комнату, чтобы возвратиться на камбуз за следующим блюдом.

Прежде чем взять вилку, Кэти глянула на Бойда. Он не отрывал от неё взгляда с тех пор, как она вошла, но, по крайней мере, он сохранял свой взгляд достаточно безразличным, чтобы не смущать её.

— Ты выглядишь слегка изможденным, — сказала она ему. — Ты был болен?

Кэти тут же прикусила язык. Очевидно, она все еще держала в уме ту фантазию. Но надо же было показать интерес?

— Нет!

Он сказал это слишком быстро и слишком резко. Кэти слегка приподняла бровь, услышав такую реакцию, но подумала, что он просто мог быть также напряжен, как и она, и постаралась приложить все усилия, чтобы казаться беззаботной. Должен же быть беззаботным хоть один из них?

— Наверное, мне показалось — сказала она. — Теперь на твоих щеках вполне достаточно цвета. Должно быть, здесь просто мало света.

Тайрус откашлялся и попытался перевести разговор на нейтральную тему.

— Вы будете вино за обедом, мисс Тайлер, или прежде дождетесь ужина?

— Я приглашена сегодня вечером на ужин?

— Конечно. Считайте это приглашением на все время путешествия.

Она улыбнулась соглашаясь. Вероятно, она только что получила шанс обрести «морские ноги», кажется так это, как она слышала, называлось. Ужины с капитаном были единственным реальным шансом присоединиться к обществу в море.

Показался другой член команды, не с камбуза. Он наклонился, чтобы кое-что шепнуть Тайрусу, который тут же поднялся.

— Я нужен на палубе, — извинился он. — Я ненадолго отлучусь.

Уходя, капитан казался смущенным. Бойд тоже это заметил и произнес:

— Она взрослая женщина, Тайрус. Она не нуждается в компаньонке.

— Она — незамужняя женщина, — возразил Тайрус. — И осмелюсь предположить, что ей действительно нужна компаньонка.

Бойд просто пожал в ответ плечами.

— Тогда поторопитесь обратно, во что бы то ни стало.

Тот факт, что её обсуждали так, будто её здесь не было, должен был бы заставить её щеки окраситься румянцем, однако это не заставило ее покраснеть. Теперь она была наедине с Бойдом, и выражение его глаз больше не было безразличным. В тот момент, когда за спиной капитана закрылась дверь, Бойд взглянул на нее так, как будто она была лакомым кусочком.

— Прекрати это, — выпалила она.

— Прекратить что?

— Так смотреть на меня. Это чрезвычайно в…

Он перебил её, неожиданно выпалив:

— Выходи за меня, Кэти. Тайрус юридически уполномочен проводить церемонию в море. Сегодня вечером мы можем разделить постель.

Она задержала свое дыхание от такой откровенности. Он, должно быть, шутил. Не было никакого другого объяснения такому, даже для него, непродуманному и импульсивному предложению руки и сердца.

— Теперь ты к прочим ранам добавляешь оскорбление?

Он выглядел так, как будто ему хотелось биться головой о стол.

— Я совершенно серьезен. Избавь меня от этих страданий.

Кэти была достаточно сердита, чтобы сказать:

— Страдание тебе к лицу.

В следующие томительные мгновения, пока она пристально смотрела на него, его настроение скатилось до нуля — он понял, что только что вышел за рамки приличий. Его предложение прозвучало вульгарно и несвоевременно, учитывая все предыдущие события, но для него делить постель означало то же, что и любить.

Наконец он вздохнул:

— Прости. Это было нелепо. Поверь мне, я не сделал…

— Вот и я, — возвращаясь, сказал капитан. — Много времени это не отняло.

Кэти удалось улыбнуться вошедшему мужчине. Ей хотелось бы услышать остальную часть объяснения Бойда, но, вероятно, было лучше, что она не услышала.

— Действительно, — ответила она капитану.

Главные блюда прибыли следом за Тайрусом. В то время как они подавались, он упомянул несколько интересных испанских портов, куда они могли бы зайти к утру или чуть позже тем же днем.

— Сперва мы пройдем порт Малага, возможно, к вечеру, если ветер останется устойчивым. В течение недели можно посетить Картахену и Валенсию.

— Если вы хотите пока остановиться только в одном испанском городе, — добавил Бойд, — я рекомендую Барселону в Каталонии. Наша страна торгует с ними более сорока лет.

Мужчины принялись перечислять достоинства каждого города и различные стоящие внимания достопримечательности, включая свидетельства Римского завоевания, случившегося много веков назад. Прошло примерно пол-обеда, когда другой член команды вошел, чтобы снова шепнуть что-то Тайрусу в ухо.

Капитан с неодобрением многозначительно уставился на Бойда, вставая из-за стола в очередной раз. Тайрус выглядел так, будто хотел сказать что-то уничижительное, но промолчал, вместо этого он извинился и вышел из каюты.

Кэти не могла не заметить, что Бойд казался чересчур самодовольным после внезапного ухода капитана, заставляя ее подозревать, что обе из «чрезвычайных ситуаций», с которыми он должен был иметь дело, были придуманы Бойдом. С этой мыслью она поднялась, чтобы уйти. Она не собиралась выслушивать очередное возмутительное предложение, если это то, ради чего все затевалось.

Тем не менее она замешкалась в дверях, понимая, что он, возможно, специально удалил капитана, потому что хотел поговорить с ней наедине. Он не выбирал сложных путей, а её окружение далеко не всегда было изящным. Они предпочли бы проводить время на борту судна в компании друг друга, а не поодиночке. Но обычно она одна стояла у поручней с подзорной трубой — а члены команды часто проходили мимо нее, так что в действительности одна она никогда не оставалась.

Кэти прекратила уговаривать себя остаться и положила руку на дверную ручку — и почувствовала, как его рука накрыла ее. Она застыла в потрясении. Это была её худшая ошибка — он был слишком близко. Их тела почти соприкасались. А затем их губы соединились.

О Боже, она знала, на что это будет похоже. У нее было слишком много видений о нем, целующем ее вот так, и Кэти отбрасывала их, потому что это было слишком захватывающим, чтобы об этом думать. И все же она делала так снова и снова. Она была не в состоянии сопротивляться. Но это… это было настолько больше, чем она могла себе представить!

Он притянул ее к себе, положив руку ей на спину. Пальцы другой руки скользили по ее шее, в то время как большим пальцем он придерживал её подбородок под нужным углом. Для нее любой угол был потрясающим. Она боялась, что упадет в обморок, слишком много ощущений внезапно наполнили ее. Ее сердце никогда не билось так тяжело, или настолько громко, что она могла услышать это в своих ушах. Ее кровь никогда не мчалась так стремительно.

Ее собственные руки обвились вокруг его плеч. На задворках разума она говорила себе, что это просто убережет от падения, конечно, а не потому что она хотела обнимать его. На самом деле у неё не было ни единого шанса упасть, когда он так крепко прижимал её к себе. Ее груди трепетали от такого жесткого контакта. В животе порхали бабочки. И когда его язык скользнул между ее губами, жар, казалось, омыл ее с головы до ног. Это была ее стремительно мчащаяся кровь, она была уверена. Это был его вкус, которого она жаждала так долго. Что-нибудь, что он сделает прямо сейчас, будет…

В них врезалась открывающаяся дверь. Они отпрянули друг от друга, но не достаточно быстро, чтобы Тайрус не догадался, чем они только что занимались.

— Черт возьми, Бойд, — угрожающе начал он.

— Не сейчас! — еще более резко ответил Бойд.

Он был не в том состоянии, чтобы получить выговор. Он оперся о стену для поддержки. И тон, который он использовал, очевидно, был одним, из тех, что капитан признавал непреклонными, потому что Тайрус больше ничего не сказал, по крайней мере, пока Кэти была здесь.

Кэти была поражена, что она все еще стояла на ногах и что она все еще не могла пошевелиться. Ее ноги убеждали ее бежать отсюда немедленно, смущение убеждало ее даже больше, но она отчаянно боролась с каждой унцией желания уйти. Она не должна позволить этому снова случиться. Поцелуй Бойда был слишком силен, ослабил ее волю и чрезмерно ее взволновал. И это произойдет снова, если она не удостоверится, что этого не будет. И был только один способ сделать это.

— Я лгала, — сказала она Бойду, твердо посмотрев на него. — Я очень хороша в этом. Я разве не упоминала тебе, что я кое-чем выделяюсь? Я делаю это все время. Спроси мою горничную, она тебе скажет. Ты знаешь, это привычка с детства.

— Лгала о чем?

— О том, что я не замужем. В действительности я замужем.

Глава 30