Джоанна Линдсей - Ничего, кроме соблазна

Всю дорогу Кейти сжимала руку Энтони и твердила себе, что эта вторая семья, Милларды, больше ничего для нее не значит. Теперь у нее полно родных, которые с радостью ее приняли, С того момента, когда она вошла в их дом на Пиккадилли, а Джудит обхватила ее за талию и прижалась своим маленьким тельцем, покой и мир наполнили душу Кейти.

– Я знала! Знала! – восклицала бурлившая восторгом Джудит. – Должна же быть причина, по которой я так полюбила тебя! Вот она, эта причина!

– Откуда тебе известно? – удивилась Кейти. – Я думала, тебе никто не сказал.

– Тони послал весточку уведомить нас, что вы вернулись, – пояснила вошедшая Розалин. – Я посчитала, что должна подготовить Джудит, но какое счастье, что вы не задержались в дороге! Добро пожаловать, Кейти!

Она обняла девушку. Та зарыдала. Только в этот момент она ощутила, что наконец-то оказалась дома. Тут появился Энтони, что-то бормоча о женщинах, которые вопреки здравому смыслу способны плакать от счастья.

Прием ей оказали самый теплый. Весь этот день и следующий двери в доме не закрывались. Мэлори приезжали и уезжали, но все заверяли нового члена семьи, как рады ее появлению. Кейти ни разу не усомнилась в их словах. Вчера вечером Розалин устроила семейный ужин, на котором присутствовал Уоррен Андерсон, брат Бойда, с которым она теперь тоже породнилась через Эми, племянницу Энтони, и младшую дочь Эдварда.

Каким сюрпризом стала для нее эта встреча! Уоррен был ничуть не похож на Бойда. Намного старше и выше… она бы ни за что не узнала в нем брата Бойда и Джорджины! И, судя по пренебрежительным репликам Мэлори в его адрес, никогда не подумала бы, что он тоже член семьи.

– Ты опять здесь, янки? Какая жалость! – бросил Джеймс.

– Тебе следовало бы подольше бывать в море и оставлять Эми и детей дома, – подхватил Энтони. – Может, они и будут немного скучать по тебе. В отличие от нас.

– Можешь не стараться, – посоветовал Джеймс брату. – Он слишком туп, чтобы понять намеки.

Все это произносилось так серьезно, что пораженная Кейти отвела Розалин в сторону.

– Почему Мэлори насмехаются над Андерсонами?

– Не все, – заверила Розалин. – Только Тони и Джеймс. Эти двое всегда выступают заодно и не терпят ни малейшей оппозиции, а Андерсоны при первой встрече действительно пытались повесить Джеймса. Да еще избили его до потери сознания. Мало того, несмотря на горячую любовь Джорджины к Джеймсу, они всячески старались их разлучить.

– Об этом я слышала, – призналась Кейти.

– Ну ты уже немного знаешь Джеймса и должна понять, почему Андерсоны не спешили отдать ему сестру. Но хотя Тони и Джеймс продолжают измываться над Уорреном, все мы знаем, что это не всерьез.

Кейти понимала… хотя и с трудом. И поскольку Уоррен смеялся вместе со всеми, Розалин ничуть не преувеличивала и мужчины Мэлори действительно не имели намерений его оскорбить.

Значит, это тот брат, которого Бойд приводил ей в пример? Человек, бравший, в море жену и детей. И Эми, живая, энергичная, веселая, очевидно, ничуть не возражала против такого положения вещей. Она была второй женщиной в семье, унаследовавшей цыганскую красоту от предков. Но она обладала весьма странным качеством.

– Я не предсказываю будущее, – смеясь, объясняла Эми, – но наделена чем-то вроде дара предвидения.

– Ну да, а потому заставила меня поспешить в Англию, потому что у Мэлори вскоре должен появиться новый член семьи, – добавил Уоррен. – И, как обычно, оказалась права.

– Я все думала, у кого же родится малыш? – хихикнула Эми. – Но рада, что «новорожденная» – это ты, Кейти. Вот увидишь, мы станем лучшими подругами.

Похоже, она была совершенно уверена в своих словах. Кейти не успела ничего сказать, как Эми, наклонившись к ее уху, прошептала:

– Не стоит так страдать, дорогая. Ты и не представляешь, сколько счастья ждет тебя впереди. Я уже побилась на это об заклад.

Только когда Эми и Уоррен уехали, Кейти обнаружила, что Эми в жизни не проиграла ни одного пари. Стоило ей побиться об заклад, и все происходило по ее желанию! Это Джереми рассказал Кейти о необычайных способностях Эми и пожаловался, что Эми постоянно этим пользуется. Кейти нашла всю эту историю малоправдоподобной. Может, это семейная шутка или ее решили разыграть?

Однако слова Эми о страданиях попали в точку. Откуда она узнала, что по вечерам Кейти часами простаивала на маленьком балконе своей комнаты, глядя вниз и ожидая появления Бойда?! Прошло уже два дня с ее возвращения в Лондон, и она начинала опасаться, что он вообще не приплывет в Англию. Что, если упреки и клятвы никогда не иметь с ним дела убедили его отказаться от Кейти?

Но никто в семье не знал о ее страхах. Откуда же это известно Эми? Кейти дала им знать, что единственное ее счастье – быть частью семьи Мэлори. И она сама так считала.

Сегодня утром, за завтраком, Энтони сообщил, что как только они бросили якорь, он немедленно послал курьера в Хаверс, к доктору, чтобы узнать о состоянии Софи.

– Твоя тетка вполне способна заявить, что ее мать больна и никого не принимает. Но доктор заверил меня, что она уже поправилась после простуды. Для своих лет она прекрасно держится. Поэтому если хочешь поехать в Хаверстон, я готов. И уже сказал Роз, чтобы собирала вещи для длительного визита.

В полдень Кейти, Розалин, Джудит и Энтони отправились в Хаверстон и прибыли туда только к вечеру. Энтони предложил пойти к Миллардам с утра, но Кейти не захотела ждать. Еще не совсем стемнело, и ей было необходимо увидеть бабушку прямо сейчас, а потом спокойно гостить в Хаверстоне, не страшась предстоящей встречи.

Она думала, что больше не нуждается в Миллардах, но прежняя тревога, которая терзала ее несколько месяцев назад, когда она впервые приближалась к особняку родственников, вернулась снова. Кейти обманывала себя. В глубине души она все еще мечтала о том, чтобы родные матери ее приняли.

– Вы, конечно, будете счастливы узнать, что, почувствовав себя лучше, мать прочитала мне длинную нотацию, – приветствовала их Летиция Миллард, открывая дверь и с деланной приветливостью пропуская гостей в холл.

Судя по размашистым, преувеличенно любезным жестам, Летиция предпочла бы выгнать их вон.

Энтони пообещал, что будет сдерживаться, хотя бы ради Кейти. Та не совсем понимала, что это означает, но, очевидно, правила хорошего поведения включали сердечный поклон Летиции и холодный вопрос:

– Вам станет легче, если узнаете, что и у меня есть родственники, перед которыми я с радостью захлопнул бы дверь?

– Сочувствие, Мэлори? Держите его при себе, – с горечью бросила Петиция. – Мы оба хорошо знаем, в каких отношениях находимся.

– Это вы знаете. В отличие от меня. Но поэтому я и здесь, не так ли? Чтобы выяснить правду.

Летиция презрительно хмыкнула и проследовала в гостиную. Гости последовали за ней. В комнате сидела Софи Миллард, единственная оставшаяся в живых бабушка Кейти. Девушка восхищенно уставилась на нее. Софи оказалась вовсе не так стара, как она представляла. Лет шестидесяти пяти, не больше. В черных волосах почти не было серебряных нитей. Изумрудные глаза весело блестели. Перед Кейти словно сидела ожившая мать. Доживи Аделин до такого возраста, именно так и выглядела бы. В этом Кейти не сомневалась.

Что-то сжало грудь и горло. Из глаз полились слезы. Очень хотелось подбежать и обнять Софи, но ноги словно приросли к месту. Пусть Софи вежливо обошлась с Энтони и Джеймсом, но Мэлори по происхождению равны Миллардам. А вдруг Софи в полном согласии с дочерью и опять выгонит Кейти?

Не подозревая о мыслях, теснившихся в голове дочери, Энтони, точно так же, как и она, пораженный видом Софи, объявил:

– Мадам, вы великолепно выглядите! На двадцать лет моложе, чем во время болезни!

– Какой странный комплимент, – усмехнулась Софи, – но тем не менее благодарю вас, сэр Энтони.

Она еще не глянула в сторону Кейти, но в этом была вина Энтони. Он, сам того не желая, всегда привлекал внимание женщин своей редкостной красотой. Вполне понятно, что Софи не сводила с него глаз.

Только через несколько минут Софи повернула голову и ахнула. Представлять Кейти не было нужды. Обе немедленно узнали друг друга.

– Господи милостивый! – пробормотала Софи.

Молчание, казалось, длилось целую вечность. Она не могла дышать.

Но тут Кейти услышала то, о чем так долго молилась.

– Подойди, дитя мое, – попросила Софи, протягивая руки.

Большего ободрения не потребовалось. Кейти перелетела через всю комнату, бросилась на колени перед Софи, обняла за талию и прижалась щекой к ее груди. И когда бабушка обняла ее в ответ, по щекам Кейти полились слезы.

– Перестань, – мягко пожурила. Софи. – Сейчас же перестань плакать. Не поверишь, как долго я ждала этой минуты. Мечтала встретить тебя. Садись и дай на тебя посмотреть.

Кейти смущенно улыбаясь, села на диван и вытерла щеки.

– О Господи! – потрясенно пробормотала Софи. – У тебя ее глаза. И ее ямочки.

Обе заулыбались, отчего ямочки стали еще заметнее. Правда, на щеках Софи они были глубже, но именно от нее Кейти и унаследовала эти ямочки.

– Жаль, что я не увидел сходства раньше, – пожаловался Энтони, садясь напротив. – Когда я встретил Кейти после ее приезда из Лондона, никто из нас понятия ни о чем не имел.

– Матери и бабушки все видят по-другому. Особенно если речь идет о детях, – пояснила Софи. – Стыдитесь, сэр! Когда вы пообещали вернуться за ответами, следовало сказать, что привезете с собой мою внучку.

– Но я ничего не мог обещать. Сначала нужно было ее найти. Она покидала Англию.

– Вот как? Тогда вы прощены.

Энтони вскинул бровь:

– Похоже, вам не сказали, что Кейти уже приходила сюда, но ей показали на дверь и потребовали больше носа сюда не показывать.

– Нет. Летти призналась только, что была груба с вами и вашим братом.

Взгляды присутствующих устремились на Летицию. Но та ничуть не сконфузилась. Мало того, выражение ее лица стало еще упрямее.

– Ты заболела с тех пор, как твой американский поверенный прислал известие о смерти Аделин. Трижды тебе становилось так плохо, что пришлось срочно вызывать доктора. Пора бы уже перестать скорбеть! Это тебя убивает! А она… – Летиция осуждающе ткнула пальцем в Кейти, – она только усугубила бы твое состояние! Ты снова принялась бы сожалеть и каяться…

– Замолчи! – вскрикнула Софи. – У меня нет сожалений! Это не я прогнала Аделин из дома! Хотя и скорблю с того дня, как она покинула Англию.

Опасаясь, что спор зайдет слишком далеко, Кейти спросила:

– Почему мама уехала? Она сказала, что вы отказались от нее. Но я начинаю думать, что все было наоборот.

– Ты права, – вздохнула Софи. – Ошибка Аделин заключалась в том, что, забеременев, она пришла за советом к сестре, а не ко мне. Они никогда не были близки, тем более что между ними шесть лет разницы. Аделин не знала, что Летти уже успела убедить нас в бесчестности намерений сэра Энтони. Она твердила, что он всего лишь развлекается с Аделин.

– Я чувствовал, что ваш муж не принимал меня всерьез, – кивнул Энтони. – Что он просто не хочет портить отношений с моей семьей.

– Действительно, мы надеялись, что скоро вам все наскучит и вы вернетесь в Лондон. Беременность Аделин послужила дальнейшим подтверждением убежденности Летиции в том, что вы подлый распутник. Она отправилась прямиком к моему мужу Оливеру. Далее события разворачивались с невероятной быстротой, Я не успела убедить Аделин, что в любом случае поддержу ее, независимо от того, какое решение она примет. Мне в голову не пришло, что она решит покинуть дом!

– Но почему она не пришла ко мне?! – взорвался Энтони.

– О, она собиралась, не сомневайтесь в этом. Таков был ее ответ на бессердечное заявление Оливера. Тот приказал ей удалиться в глухую деревушку, тайно родить ребенка и немедленно отдать его на воспитание в чужие руки. Когда она стала протестовать, отец с Летицией набросились на нее, обвинили бог знает в чем и наговорили столько гадостей! Чудо еще, что она вообще смогла хоть что-то решить в тот день! Когда Аделин сказала, что пойдет к вам, отец запер ее в комнате. Но Летиция питала к вашей семье такую ненависть, что пробралась к Аделин и предупредила, что вы никогда не женитесь и только играете с ней. Аделин, должно быть, ей поверила.

– Но это неправда! – возмутился Энтони.

– Сейчас это уже не важно. Главное, что Аделин поверила. Настолько, чтобы навсегда уехать из Англии.

– Я хотел на ней жениться!

– Вы так ей и сказали?

– Не успел. Но собирался. Сначала хотел ухаживать за ней по всем правилам.

– И заодно соблазнить? – вмешалась Летиция, заставив его виновато покраснеть.

Софи печально покачала толовой:

– Сомневаюсь, что мой муж смягчился бы, узнав о ваших истинных намерениях. Летиция была любимицей Оливера и ухитрилась разжечь его гнев против вашей семьи с вашего первого визита. Даже если вы и сделали бы предложение, наверняка получили бы отказ. Она вытаскивала на свет божий все скандалы, связанные с вашей семьей: что маркиз объявил наследником своего внебрачного сына, что Джеймс сражался на бесчисленных дуэлях из-за женщин, что вы, едва прибыв в Лондон, уже успели завести бесчисленные связи. Этим она хотела доказать, что вы вовсе не ищете жену, а идете по стопам вашего распутника брата.