— Я… я не могу этого сделать, Джо.

Он неохотно выпустил Стиви из своих объятий, признавая в душе ее правоту. У него просто не было права желать Стиви с той силой, что бушевала сейчас в нем.

Девушка повернулась к нему спиной и медленно побрела вдоль берега по дорожке оставленных ими же следов. Дойдя до брошенных туфелек, Стиви подхватила их и продолжила свой путь через опустевшее шоссе в сторону гостиницы. Джо шел где-то позади.

В кабине лифта не было сказано ни слова. Джо открыл дверь номера и несколько секунд простоял у порога в надежде, что Стиви все же передумает и зайдет.

— Я действительно имела в виду то, что сказала. — Стиви стояла у дверного косяка.

В молчании Джо долго не сводил с нее глаз.

— Увидимся утром. — Она была не в состоянии вынести этот изучающий взгляд и повернулась, чтобы уйти, но в этот момент Джо негромко заговорил. Губы его сложились в твердую прямую линию.

— Не понимаю, неужели между нами все должно быть так сложно? Мне казалось…

— Я знаю, что тебе казалось, Джо, но ты ошибался. Как ошибалась и я, когда думала, что ты действительно пел ту песню только для меня.

— Но так оно и было.

— Ну еще бы. Всего лишь благодаря тому, что я в тот момент сидела в зале. Не будь меня там, ты спел бы ее другой. Номер под занавес, если так можно сказать.

— Понял. Кто тебе объяснил все это? — Кончиками пальцев он вновь коснулся ее щеки.

— Не имеет значения. — Стиви отстранилась от ласки. — Это же правда, не так ли?

— Правда заключается в том, что мы всегда исполняем под конец что-нибудь подобное, и я всегда при этом обращаюсь к залу. Но эту песню, Стиви, я пел только для тебя. Для тебя одной. — Взгляд его обжигал. — Сегодня вечером было между нами что-то такое…

Было, но недолго. Стиви пришлось отвести глаза в сторону.

— Славная песенка, Джо, но она ничего не изменила в наших отношениях. Придет утро, и ты опять оставишь меня — в другой гостинице, с другой запиской и, конечно же, с деньгами, чтобы добраться до дома. Для тебя это будет нечто вроде той же песенки — номер под занавес. Больше я такого не допущу. — Она развернулась и решительным шагом направилась к своей двери.

Стоя в коридоре, Джо услышал, как щелкнул закрытый изнутри замок. Он вернулся в комнату, устало сел на край постели, принялся стаскивать ботинки.

Черт побери! Невеселые мысли бродили в его голове. Да ведь Стиви не может не знать, что он сердцем пел эту песню. И все же ей мало. Конечно, она хочет куда большего. Но я не могу дать ей то, чего она так желает. Пускай едет домой и находит там кого-нибудь другого.

Он заснул. Тревожные сны опять лишили его покоя. Впервые за долгие годы он вновь видел Кэти; та стояла перед ним, такая же, как в ночь перед аварией — смеющаяся, дразнящая, она уверяла Джо в том, что он навеки будет принадлежать ей одной, что она никогда его не отпустит.

Внезапно он проснулся, мокрый от пота, мучимый сознанием вины. С усилием сел в постели, затем поднялся, прошел через комнату. Резким движением раздвинул тяжелые шторы, скрывавшие дверь на балкон. В темном небе одиноко висела луна, заливая своим мертвенным светом все вокруг. Сердце Джо отчаянно пыталось уйти от ставшей привычной несвободы.

Сон Стиви тоже оказался беспокойным и прерывистым. Она рано встала, приняла душ, оделась, уложила вещи и спустилась в вестибюль, чтобы отправить Гарри по факсу изложенные на бумаге наблюдения и выводы. Завтра газета поместит первую страницу ее дорожного дневника, повествующую о начале пути в компании Джо Девлина и его группы.

Часом позже Стиви с интересом разглядывала изнутри переоборудованный для дальних поездок автобус группы. Салон поражал своей продуманностью: настоящая гостиница на колесах, с откидными постелями, кухонькой, туалетом и душем, телевизором и удобными креслами.

В одном из них она и устроилась, рассчитывая восполнить недостаток ночного сна. Взять интервью у членов группы можно будет и позже. Под размеренное, плавное покачивание огромной серебристой машины, мчавшейся по бескрайним просторам сельской Америки, она быстро задремала и проснулась только в каком-то алабамском городке, где они остановились пообедать.

— Пойдемте, мисс Стиви, продолжим знакомство со старой доброй южной кухней, которая вам так пришлась по вкусу. Бифштекс по-деревенски пробовали? — услышала она над собой голос Аллена Ли.

— Нет, но уверена, что он-то меня и ждет, так?

— Так. — Выйдя из автобуса, Аллен Ли галантно помог Стиви спуститься по ступенькам.

— А что, неужели здесь никто не знает, как делается обычный салат из свежих овощей? — поинтересовалась она, когда все расселись за столом местного ресторанчика.

— Безусловно, знают, но у нас его подают на заседаниях дамского клуба любительниц садоводства. Мы же будем есть настоящую мужскую еду, — пояснил Аллен Ли.

— Сытную, — добавил Брэд.

— От которой так хорошо в животе, — вставил свое Дэйв.

— Убедили. Я все поняла, мальчики. — Стиви рассмеялась.

Мужчинам было забавно наблюдать за сложной гаммой чувств, отражавшихся на лице Стиви по мере того, как перед ней ставили заказанные ею блюда. Сначала ее испугали размеры принесенной официанткой тарелки, затем глаза расширились от обилия жирного соуса, покрывавшего даже жареный картофель, и под конец, после первого проглоченного кусочка, лицо девушки осветилось довольной улыбкой.

— У вас есть все шансы стать почетной южанкой, мисс Стиви, — заметил Аллен Ли. — Как думаешь, Джо?

Удивляясь про себя, тот кивнул. Понимала это Стиви или нет, но она сумела завоевать симпатии всей группы. Даже Ричи преклонялся перед ней. Лишь один человек так и не поддался ее чарам. Чем большим вниманием со стороны мужчин пользовалась Стиви, тем ядовитее становился сарказм Дженни.

Закончив обед, все заняли свои места, чтобы продолжить неблизкий путь в Атланту. Большую часть дороги пассажиры автобуса молча наблюдали, как послеполуденное солнце медленно приближается к горизонту, уступая место сумеркам. За несколько миль до поворота к гостинице Ричи рассмотрел в стороне от шоссе сияние огней какого-то местного праздника, видимо ярмарки.

— Стоит посмотреть на одну из них, и уже можно смело говорить, что видела их все, — буркнула Дженни. — Не так ли, Стиви?

Та только пожала плечами.

— Неправда, — отозвался Ричи. — Они все не похожи друг на друга. Аттракционы где лучше, а где похуже. Тебе какие больше нравятся? — Он повернулся к вдруг покрасневшей Стиви. — Ну же? Чертово колесо? Карусель?

Стиви захотелось куда-нибудь спрятаться от их глаз. От вопросов.

— Я ни разу не была на ярмарке, — в смущении призналась она.

— Ни разу не побывать на ярмарке? — поразился Ричи.

— Никогда.

— Даже девчонкой? — не отступался Ричи.

Стиви покачала головой.

— Прекрати допрос, Ричи, — раздался голос брата. — Мало ли народу ни разу в жизни не видело ярмарки.

— А как насчет цирка? Хоть там-то ты была? — продолжил пытку Брэд.

— Тоже нет. — Она растерянно улыбнулась. — Зато я слушала выступление симфонического оркестра, а пару раз побывала на спектаклях бродвейских театров, которые заезжали в Денвер. И еще я видела Римского Папу, когда он был здесь. Это как, зачтется?

— Развлечения для взрослых в счет не идут, — вынес вердикт Брэд.

Стиви с облегчением перевела дух, когда длинный корпус автобуса вполз на гостиничную стоянку.

На ужин условились отправиться через пару часов, после того как все приведут себя в порядок после утомительного пути.

— Меня и Стиви не ждите. У нас свои планы, — заявил Джо.

Эти слова поразили не только Стиви. Никто в группе и понятия не имел о его планах.

— Двинули. — Джо повел ее через вестибюль к выходу, где их ждала машина. Дженни и четверо ее спутников остались на этот вечер предоставленными самим себе.

— Куда мы едем?

— Увидишь.

Немного поплутав, Джо въехал на грязную стоянку. Минуту-другую Стиви сидела неподвижно, глядя на мелькающие огни чертова колеса.

— Так что же, — Джо обошел машину и открыл дверцу с ее стороны, — ты собираешься выходить или нет?

Она выбралась наружу и вновь застыла, теперь привлеченная несшимися со всех сторон звуками.

— Я ни разу еще не была на ярмарке. — В голосе Стиви слышалось возбуждение, она уже забыла о своей растерянности в автобусе.

— Знаю, — понимающе улыбнулся Джо, взял ее за руку и повел через ночную прохладу ко входу.

За воротами толпились и сновали во всех направлениях люди. Стиви была ошеломлена. Отовсюду неслась музыка, раздавались взрывы смеха, веселые выкрики. В воздухе смешивались запахи жареного арахиса, кукурузных хлопьев, подгоревшей сахарной ваты. Глаза Стиви поблескивали тысячью отражавшихся в них огней.

Пораженная, она крепко сжала руку Джо, не представляя себе, куда идти.

— Что бы ты хотела попробовать для начала?

— Прокатиться на чем-нибудь, все равно на чем. Чертово колесо!

Не прошло и трех минут, как колесо вознесло их на самый верх. Теперь они медленно приближались к земле, останавливаясь каждые несколько метров, чтобы новые пассажиры успели занять свои места в кабинках. Стиви взмахнула руками.

— Подумать только, Джо! Мы сидим с тобой рядышком над всем миром! — На лице ее сияла радостная улыбка.

— Это и есть самое замечательное на ярмарке, Стиви. Здесь мечта превращается в действительность, нужно лишь забыть обо всем и отдаться веселью.

Колесо совершило полный оборот, все кабинки заполнились, и скорость вращения начала возрастать. У Стиви перехватило дыхание, она вскрикнула и изо всех сил вцепилась в руку Джо.

— Как здорово!

Затем они перешли на карусель, с нее пересели на сталкивающиеся автомобили, где в ее машинку врезались все остальные, поскольку от смеха Стиви совершенно потеряла способность справляться с рулем.

Отдохнуть решили на более спокойной карусели с ярко раскрашенными резными зверушками. Стиви оседлала вставшего на дыбы конька с пылающими разверстыми ноздрями, бившего передними копытами воздух в готовности сорваться с круглого помоста, промчаться через толпу и растаять в ночи. Соседний скакун, несший на себе Джо, казался более удовлетворенным своим местом в жизни. Из репродукторов лился вальс «Сказки Венского леса», романтический и возвышенно-светлый. На Стиви пахнуло очарованием старомодного патриархального городка. Карусель покорила ее.

В аттракционе «Королевство кривых зеркал» Джо прятался от Стиви где только мог и появлялся лишь тогда, когда слышал ее отчаянный зов. Лабиринт с зеркальными стенами, не только искажавшими облик человека, но и лишавшими возможности ориентироваться, с неожиданными поворотами и тупиками манил и одновременно пугал Стиви. Оказавшись у выхода, расположенного на высоте двух этажей от земли, достичь которой можно было лишь съехав по крутому желобу, она в страхе отпрянула назад.

— Я скачусь первым и подхвачу тебя внизу, — пообещал Джо.

— Не верю, с опаской ответила Стиви.

— Тогда давай сначала ты, а я следом.

— Одной мне страшно.

В конце концов они скатились по желобу вместе, Стиви — вопя от ужаса, Джо — со смехом.

— Теперь пойдем на русские горки, — предложил Джо.

Сердце Стиви продолжало учащенно биться, и после того, как она увидела грохочущие по стальным рельсам вагончики с орущими от восторга и страха людьми, ей оставалось только покачать головой.

— Давай что-нибудь попроще, пожалуйста.

Они остановились у лотка с разноцветной сахарной ватой. Поколебавшись, Стиви выбрала розовую. Из небольших павильонов доносились крики зазывал, искушавших посетителей попытать счастья в лотерее.

Джо положил руку на ее плечо.

— Как насчет сувенира? Чтобы осталась память о твоей первой в жизни ярмарке?

— А вот, пожалуйста! — как из-под земли вынырнул зазывала. — Одинокий плюшевый медвежонок дожидается, когда кто-нибудь прихватит его с собой домой. — Он помахал в воздухе забавным мишкой с синей ленточкой вокруг шеи. — Пусть только ваш дружок трижды поразит вон ту цель, да, да, те три шарика, и зверь — ваш. Вы же меткий стрелок, сэр, ведь правда? Бьюсь об заклад, что даже у вашей юной леди это получится. Я вижу, у нее хорошая твердая рука!

Все трое рассмеялись, и Джо выступил вперед, бросив деньги на стойку. В конце концов победа, добытая после нескольких безуспешных выстрелов, обошлась дороже, чем стоил приз, но коричневый медвежонок все же достался Стиви. Девушка ласково прижала игрушку к груди и в порыве благодарности быстро поцеловала своего спутника.