— Это за что же? — Джо явно обрадовала ее реакция.

— За то, что ты привел меня сюда. Потрясающий вечер! Я никогда его не забуду.

Он долгим взглядом смотрел на лицо Стиви, стараясь запечатлеть в памяти светившееся в ее глазах счастье, приподнятые в улыбке уголки губ, детскую радость по поводу выигранного медвежонка. Этим вечером Стиви помогла ему вновь вернуться в пору беззаботной юности.

— Ну что скажешь? — спросил Джо, когда они двинулись вдоль главной аллеи ярмарки.

— Все вокруг просто удивительно, Джо. Знаешь, а ведь ты оказался прав — это какое-то волшебство!

Они вернулись в гостиницу. Джо был вынужден с сожалением проститься со Стиви у двери ее номера. Ему очень хотелось сказать, что волшебство не может так быстро закончиться, что еще есть ночь. Однако сам он в глубине души знал: к утру действие магии закончится, и им обоим придется возвратиться в реальный мир.

В комнате Стиви еще раз крепко прижала к себе медвежонка. Нет, сегодняшний восхитительный вечер она запомнит навсегда. Сколько раз в детстве она просила мать взять ее с собой на ярмарку, но у Кэрол вечно не хватало на дочь времени, и просьбы в конце концов прекратились. Если бы не наблюдательность Ричи, она, пожалуй, и не вспомнила бы о том, что на свете есть такие вещи, как ярмарки, карнавалы, цирк. Дела и проблемы взрослого человека давно уже стали представляться Стиви куда более важными, чем какие-то так и оставшиеся несбывшимися девчоночьи мечты. Однако сегодня Джо показал ей, насколько яркими могут быть потускневшие, полустертые образы детства. Хорошо бы, если бы эта волшебная сказка никогда не кончалась!

Но теперь уже Стиви была достаточно мудрой, чтобы знать: с ним она будет счастливой только в воспоминаниях.

ГЛАВА 14

Весь следующий день прошел в подготовке к вечернему концерту. Это Стиви было уже знакомо, и вместо того, чтобы отвлекать занятых людей, она тихо сидела в сторонке над своим блокнотом, делая записи, обдумывая тематику будущих статей. Сейчас ей требовалось найти новое, свежее видение вечерних выступлений группы.

— Стиви, давай-ка пройдем за кулисы, — обратился к ней Джо, как только они незадолго до начала, прибыли в зал.

— Послушай, Джо, — присутствие за его спиной Дженни возвестило о себе не столько голосом, сколько звяканьем браслетов и цепочек, — тебе нужно время подготовиться не дергаясь, не отвлекаясь. — Она в упор посмотрела на Стиви, чтобы у той не оставалось никаких сомнений относительно источника возможных помех, и тут же перевела заботливый взгляд на Джо, стремясь уловить его отношение к сказанному.

К общему удивлению, Стиви полностью поддержала ее предложение.

— Знаешь, Дженни права. Твое время слишком дорого. К тому же я все равно собиралась пойти проинтервьюировать кого-нибудь из зрителей. — Стиви принялась собирать свои записные книжки. — Мнение «человека с улицы» — тоже важная вещь. Хочу понять, кто они, о чем думают, чего ждут от сегодняшнего концерта, попробую оценить их энтузиазм. Может получиться неплохой материал.

— Какое подвижничество, — пробормотала Дженни с плохо скрытым пренебрежением как к самой идее, так и к ее автору.

Женщины направились в разные стороны: Стиви — к выходу, Дженни — следом за Джо в его костюмерную, где, усевшись на край стола и откинув с лица жесткие рыжие волосы, она задала вопрос в лоб:

— Как долго все это будет продолжаться, Джо?

— Что продолжаться? — Он догадался, что речь пойдет об участии в их поездке Стиви.

— Можно назвать это избыточным вниманием прессы, — вздохнула Дженни, — но ты и сам понимаешь, что я имею в виду Стиви Паркер. Сколько нам еще придется ее терпеть? Она ломает все наши планы, и стоит мне лишь отвернуться, как вы вдвоем тут же куда-то пропадаете. Из-за нее не только летит к чертям наш график, на который я потратила столько сил, из-за нее начинают терять головы члены группы. И ты — первым из них.

— Так вот где собака зарыта, — с усмешкой заметил Джо.

— Именно здесь, — подтвердила Дженни. — Гастроли уже побоку, Джо, и мне сейчас просто необходимо знать, сколько еще я должна буду мириться с этим?

— До тех пор, пока я не решу отправить ее назад. — Поднятой рукой он остановил уже открывшую было рот Дженни. — Ты ведь знаешь, что всегда есть возможность выбора. Можешь лететь в Нэшвилл хоть завтра. Я уверен, что у Лорен найдется парочка проблем, требующих твоего внимания. Ты ведь сама решила отправиться в эту поездку, Дженни, а теперь становится совершенно очевидным, что присутствие Стиви тебя раздражает.

— Еще как раздражает, но…

— И раздражает вовсе не тем, что ты тут наговорила. Дело не в графике, дело в самой Стиви. Ты просто ревнуешь ее. Но, Дженни, между тобой и мной ничего не было и нет! Тебе это известно. Я честно предупреждал тебя, что нас связывают лишь профессиональные, деловые отношения и не более. Взаимоотношения же мои и Стиви, равно как и то, где и с кем я провожу свободное время, — это касается лишь меня. Так что решай: либо ты держишь себя в рамках наших договоренностей, либо отправляешься завтра домой.

Категоричность сказанного не оставляла Дженни никакой возможности для протеста.

— Стиви останется с нами до Рождества, когда мы все вместе ляжем на обратный курс, — продолжал между тем Джо. — Таковы условия контракта, который я подписал с ее редактором. Он обладает правом эксклюзивных публикаций в газете, а это обеспечивает нам всю необходимую рекламу. Билеты на летние концерты в Денвере уже можно считать проданными.

Дженни сползла со стола и направилась к двери. На пороге резко обернулась. Злость по поводу того, что Джо обратил ее собственные слова против нее же, боролась со здравым смыслом, подсказывавшим: еще немного — и она переступит ту черту, после которой уже не может быть возврата. Если она не хочет потерять эту работу, то придется сдать назад сейчас, пока ситуация еще позволяет это.

Не проронив ни слова, Дженни открыла дверь.

— Для всех нас будет лучше, если ты примешь существующий порядок вещей, Дженни. Ты, я, парни — мы составляем неплохую команду. Мне бы хотелось сохранить ее. — В голосе Джо звучало предупреждение.

Дженни потребовалось все ее самообладание, чтобы уходя не хлопнуть дверью — ведь тогда на карьере пришлось бы поставить крест.

— Ты безусловно прав, Джо, — выдавила она, перешагивая через порог. — Мне просто обидно, что все планы придется пересматривать.

— Понимаю. Я уверен, что вы со Стиви найдете общий язык.

— Не сомневаюсь, Джо, — едва сдерживая клокочущую ярость, с улыбкой ответила Дженни.

Дверь закрылась. Ничего, она найдет способ поквитаться. Это ей всегда удавалось.


Из разговоров со зрителями до начала выступления Стиви почерпнула на удивление интересную информацию. Больше всего ее поразило количество в зале женщин среднего возраста. Одна из них, уже за пятьдесят, объясняя причины почти культового почитания Джо Девлина, произнесла простую и емкую фразу:

— Он вернул мне веру в романтическую любовь.

Сидя в зале, Стиви вспомнила ее слова. Глядя на этого притягательного мужчину, она и сама была готова вновь поверить в романтическую любовь. Если не одно: теперь ей было известно, что все это — игра.

По окончании концерта Стиви не захотела вместе со всеми отправиться на ужин и решила вернуться в гостиницу.

— Я подвезу тебя, — предложил Джо.

— Зачем? — возразила она. — Оставайся, тебе нужно развлечься. Я устала и собираюсь пораньше лечь спать.

Но Джо продолжал настаивать, а у нее не было сил спорить. В гостинице он предупредительно открыл перед Стиви дверь ее номера.

— Не пригласишь меня?

— Так ты понял мой отказ от ужина? То есть я не поехала в ресторан, чтобы остаться здесь с тобой?

— Нет, — ответил Джо с улыбкой, от которой таяло сердце, — но поскольку возможность представляется сама собой…

— То почему бы ею не воспользоваться? — закончила за него Стиви.

— Что-то вроде этого.

Она жестом предложила Джо войти, прошла за ним следом и уселась на кровать.

— Что ты пытаешься доказать, Джо? Что можешь опять затащить меня в постель? Заставить потерять голову от того, что я так хочу тебя и ничего не могу с этим поделать?

— Для начала звучит очень неплохо, малышка. — Он прислонился к шкафу, сложил на груди руки.

— И что это будет значить? Что ты все тот же соблазнитель, а я — все та же дурочка, какой однажды предстала?

— Или то, что мы не можем друг без друга.

— Господи, ну как же ты не хочешь понять, — в отчаянии простонала Стиви. — Это не будет значить ничего, Джо. Ничего. Разве только то, что я опять окажусь дурой и сама полезу в твою постель, а потом, когда ты уйдешь, опять буду мучиться. Может, в тебе и проснется после этого совесть, но ненадолго. Ведь так?

— Совсем не обязательно, Стиви. Мы можем быть вместе. Ты останешься, будешь разъезжать со мной по стране.

— В качестве кого? — с горечью спросила она. — Твоей приживалки? Любовницы? Девочки на ночь? Все это не для меня, Джо. Мне нужно совсем другое.

Он поднял Стиви с кровати, прижал к себе, поцеловал требовательно и, ощутив в ответном поцелуе ее все нарастающее возбуждение, вдруг резко отстранился.

— Подумай о том, что я сказал, Стиви, — почти прошептал Джо и вышел из номера.


Вторую половину следующего дня Стиви провела в разговорах с членами группы, сознательно избегая Джо. Дженни большую часть времени оставалась на переднем сиденье автобуса, с головой уйдя в деловую переписку.

Когда Брэд застенчиво признался, что во время учебы в колледже играл на тромбоне, Стиви рассмеялась, не в силах представить его с длинным инструментом в руках.

— А кем бы ты хотел стать, если бы не музыка?

— Опять будешь смеяться. — Брэд откинулся на спинку стула. — Я же был учителем, Стиви. Шестой категории. И я любил свою работу, пока не связался с этими ребятами.

Стиви с удивлением открывала для себя, какими разными путями пришли в этот маленький коллектив люди. Дэйв был профессиональным музыкантом, играл раньше в других группах. Аллен Ли по окончании колледжа подрабатывал официантом, но в душе его все время тянуло к музыке. Ричи получил диплом инженера. Стиви никогда не приходило в голову спрашивать об этом, и она была изумлена, узнав, что Джо по образованию финансист, и на протяжении ряда лет ему приходилось вести двойную жизнь, разрываясь между брокерской фирмой, куда он ходил на службу днем, и ночными клубами, где он пел по вечерам.

— Клубы? — Ричи фыркнул. — Клубы еще ничего. Но к ним нужно прибавить прокуренные кафешки, темные придорожные забегаловки и ярмарочные балаганы, словом, все те места, куда нас пускали просто так. Мы играли там до тех пор, пока с нас не начинали драть плату за выступления.

В воспоминаниях о добрых старых временах Стиви забросали названиями мест и именами людей.

— Что же в конце концов произошло? — спросила она, горя нетерпением понять, как к ним пришел успех. — Как случилось, что в один прекрасный день вы проснулись знаменитыми?

— Все было вовсе не так, — пустился в объяснения Ричи. — Однажды нас действительно заметили. Все началось с того, что нас пригласили на чествование Даррела Дэвиса [4].

— Да, счастливое стечение обстоятельств, — из-за спины Стиви подал голос Джо. — Редко бывает так, чтобы успех пришел за одну ночь.

— Собственно говоря, это была песня Джо «Одинокие ночи». Примерно в то самое время, когда она появилась, люди, никогда прежде не интересовавшиеся музыкой кантри, начали вдруг что-то слышать в ней. Наша песня стала как бы вехой в их сознании. И по шкале популярности мы медленно поползли вверх.

Стиви записывала. Кое-что из слышанного ей было уже известно, но сейчас наибольший интерес вызывала их собственная точка зрения.

Складывалось впечатление, что группа сознательно и терпеливо готовилась к успеху, полностью отдавая себе отчет в том, как им изначально повезло, как много повсюду талантливых людей работают не покладая рук и ждут, ждут иногда всю свою жизнь, и иногда впустую, такого же счастливого случая.

— Но все-таки, как это было? Давайте выстроим в ряд десяток талантливых людей. Один схватит удачу за хвост, а девять пройдут мимо. В чем тут секрет? Конечно, какую-то роль здесь играет талант, но ведь наверняка есть что-то еще? Я права?

Все согласно закивали, и Джо сказал:

— Это цель. Решимость достичь ее. Нельзя опускать руки, даже когда весь мир против тебя. — Взгляды их встретились. — Так учит жизнь, Стиви.