– Мне было комфортно общаться с ними. Обе они замечательные женщины. Фантастические. У каждой своя история и своя правда. А он – победитель. Победителей не судят…

– Думаете, наследный принц читал роман о себе?

– Уверена, что читал… Он прислал свою благодарность… – сказала и пожалела, что ляпнула…

– Может он просто увидел, кто написал о нем? Вы же понимаете, что красивая и умная женщина – столь редкое сочетание в наши времена… Я бы начал ревновать на месте Вашего мужа…

«Мудак, какой же ты мудак, Фарес», -проносится в ее голове.

– Отнюдь… Знаю десятки таких… К тому же, мой супруг в дружественных и деловых отношениях с Его Высочеством Шарифом. Если у них и были претензии к друг другу, шансов их высказать было предостаточно…

– Вы бы приняли вторую жену мужа? Могли бы сами стать второй женой?

– Эмиль, мы ведь пришли обсуждать мое творчество, а не личную жизнь. К чему эти расспросы… Я ведь в данном случае автор, а не герой мемуаров…

– Поймал Вас на слове… В ваших повествованиях герои – мужчины, не женщины… Они лишь рассказчики… Ваш муж ведь тоже герой, личность незаурядная… Не думали, что рано или поздно тоже придется писать про него мемуары…

– Что ж, возможно, наступит и такой день. Надеюсь, наша история будет красивой… И нет, я бы не приняла его второй жены. И сама бы не смогла стать той, кто пришел бы и разрушил семейный очаг…

– Это правда, что Вы познакомились в Хомре, на войне? История гласит, Вы брали у него интервью как журналистка и между вами сразу пробежала искра…

– Нет, что Вы… Он взял меня в заложники, пленил и насильно влюбил в себя… Шутка, – смеется. Ведущий тоже…

– А Васель Увейдат?

Наверное, на толику секунды маска непроницаемости слетела с ее лица, прежде, чем она снова смогла взять себя в руки… По телу пробежал холодок…

«Бинго. И почему она не подумала, что эта тема может всплыть… Дура… Набитая..»

– В смысле? Что Вы хотите услышать? – прозвучало чересчур резко…

– Я ведь хороший интервьюер, я готовлюсь ко встречам с гостями, – напыщенный козел учуял ее смятение, это точно, и теперь говорит так, словно еле сдерживает предвкушение, – впервые Ваше имя прогремело приблизительно в тот же период, когда Вы официально познакомились с Каримом Дибом. Прогремело в контексте серии эксклюзивных интервью, которые Вам дал Васель Увейдат, ныне премьер-министр Сирии. Яркие получились сюжеты, даже спустя столько лет интересно читать. Да и вообще, интересно пролистать ленту тех лет с вашими именами – столько всего интересного… И отношения вам приписывали, и скандал с подрывом автомобиля, в котором находились то ли Вы, то ли похожая на Вас девушка – темная история какая-то… Не прольете свет на эти тайны?

– Нет никаких тайн, –улыбается, вроде как открыто, а сама чувствует, как губы словно заморожены, чувствует боль в мышцах от этой натянутой улыбки, – мне действительно удалось получить эксклюзивное интервью одного из самых одиозных персонажей Сирии тех лет. А все остальное, о чем Вы говорите- не более, чем игра воображения журналистов. Люди хотели верить в ту историю. В реальности же нас не связывало ничего, кроме деловых, профессиональных отношений. Мы оба жили своими жизнями. Я смутно помню ту историю с автомобилем, но ко мне она точно не имела никакого отношения… Действительно, сначала писали, что там в машине была я. Но в это время я была увлечена другими отношениями… Со своим будущим мужем, который переживал не самые простые времена. Там в машине, – Влада нарочно сделала паузу, делая вид, что вспоминает, о чем речь…– была девушка Увейдата или его помощника, не помню…

– Похожая на Вас…– многозначительная пауза.

– Не проверяла,– опять этот деланный смех, – наверное, просто моя внешность не такая уж уникальная… Или все мы, русские, для вас, восточных людей, на одно лицо…

– Ваши интервью с ним тогда наделали шуму, он ведь до этого никогда так много и откровенно не общался с прессой. Как Вы смогли получить такой эксклюзив?

«Черт. Он выкопал и это. Надо было полагать… Сука, будто нарочно задает эти вопросы…»

– Ну, видите, даже тогда меня тянуло скорее на биографии, чем на традиционный журналистский контент. Наверное, мне просто повезло.

– И все же даже дамасские сплетники до сих пор поговаривают, что у вас был роман… Правда?

Смеется.

– Эмиль, эту нелепость придумывали такие же охотники за сенсациями, как и Вы, уж простите. Всем хотелось красивой картинки. Повторюсь, нас связывали только профессиональные отношения… На этом всё…

– Этим Вы можете объяснить поддержку, оказанную Вашим мужем Увейдату накануне его исторического вступления в должность? Поговаривают, что это и помогло ему прийти к власти, так как Ваш супруг обладал огромным числом сторонников среди молодого населения, слепо последовавших за его призывом.

– Простите, я не лезу в дела мужа…

– Написали бы роман про Увейдата?

«Сукин сын, специально не оставляет эту тему…»

– Думаю, история Господина Васеля еще далека до завершения… У него все впереди…

Смотрит на нее неотрывно, словно не верит ни одному ее чертовому слову…

– Влада, почему Вы закончили журналистскую карьеру? Почему теперь только книги?

– Наверное, я выбрала то, что мое… Каждый из нас должен время от времени оглядываться на свою жизнь и понимать, что его цепляет, а что нет… Работа журналиста- без обид- во многом скоропортящийся продукт, особенно в той стезе, где работала я- информационное агентство. Мне же всегда было более интересно делать продукты по-настоящему эксклюзивный. Я нашла свою нишу. И этим очень счастлива. Но это не значит, что другие должны делать так же. Кто-то – блестящий ньюсмейкер, кто-то- военный журналист, кто-то- вторая жена… Каждому свое…

–В Ваших словах все равно чувствуется настороженность и даже враждебность к понятию «второй жены»… Почему? Что-то было такое, что Вас должно в этом контексте задевать?

Этот журналюга начинал по-настоящему ее выводить из себя… Ве равно, ее излишняя эмоциональность давала о себе знать… Это расстраивало…

–Что Вы, Эмиль, я слишком редкий бриллиант, чтобы вставлять меня в композиции с другими драгоценными камнями. Мое место- быть в центре, единственной и неповторимой…– сказала, и сама обомлела от своей наглости. Конечно, уже завтра эта ее фраза станет объектом хейта для тысяч других женщин и мужчин… Но она вырвалась самопроизвольно… Она не имела ничего против жен наследного принца, но как только примеряла эту историю на себя, ее она ввергала в ярость… Как и несколько лет назад… При других обстоятельствах, при другом мужчине…

– Я Вас понял…– смотрит многозначительно,– мы часто видим ваши совместные выходы в свет с супругом, видим семейные фото, но вы прячете сына. Почему?

– Мне кажется, он еще слишком маленький для публичности. Подрастет – и сам решит, хочет ли нести эту ношу с нами или выберет свободу…

– А Вы считаете публичность ношей? Получается, Вы несвободны…

– Нет, я несвободна, Эмиль…

– Прозвучало так, словно я позвал Вас на свидание.

Снова смеется, хотя видно, что она устала от его дерзкого разговора.

– А я бы обязательно Вас позвал на свидание, не будь вы несвободна…



Едет к мужу в офис в машине и чертыхается… Карим, должно быть, уже видел интервью… Иначе зачем позвал сразу ехать к нему, а не домой… Как раздраженно сказал Фарес, прощаясь с ней, стрим полетел. Зрителям так и не удалось увидеть их общение в прямом эфире… Но почему-то она не сомневалась, что Карим все видел… Он убьет ее… Это точно…. А еще ее пугала вся часть вопросов, касающаяся Васеля… Она не думала, что он начнет копать, развивать эту тему… Казалось, Увейдат сам был заинтересован подчистить все те страницы их истории, как только стал премьером и примерным семьянином… И откуда только он откопал всю эту историю с подорванной девушкой.. В интернете, правда, вся информация была искусно подчищена… В СМИ так и не последовало ни опровержения, ни подтверждения теории о том, что в машине была Влада… Что и понятно, потому что Васелю с пулей в теле и под домашним арестом было не до этого, а сама Влада успела уже убежать…

Поднимается на лифте, заходит в приемную, видит эту чертову Эдну –  греческую секретаршу Карима, наглую девицу, явно положившую на него глаз… Эти юбки, заканчивающиеся не начавшись, вырезы до пупка, распущенные волосы… Сука делала все, чтобы он ее трахнул… Нужно ее срочно отсюда выпереть… Впрочем, сейчас не самый лучший момент ставить ему что – то на вид… Или напротив, лучшая защита – нападение… Начнет наезжать на нее, выставит встречную претензию… В конце концов, она только отвечала на вопросы, а эта телка каждый раз, принося ему кофе и бумаги, вываливает свои сиськи на стол…

– Господин Карим просил Вас подождать, у него конференц – колл. Может кофе или чай?

– Яд, – хотела было сказать Влада, но лишь снисходительно – надменно улыбнулась нахалке.

Он принял ее только через сорок минут, после того, как она написала ему с десяток сообщений. Просмотрено, но оставлено без ответа. Каждый раз… Зол, он зол.

Заходит. Закрывает за собой дверь.

– На ключ, – произносит он вместо приветствия, бросая на нее острый взгляд.

Ноги ватные. Сердце бьется… Почему – то не хочется сцен… А еще под ложечкой сосет… Она чувствует себя накосячившей…

– Не подскажешь, для какой цели был выбран этот наряд? – окидывает ее острым взглядом.

Влада тушуется, машинально поправляя на себе платье. Совершенно приличное, по ее мнению платье, Красное, глухое, платье – футляр. С молнией сзади вдоль всей длинны, но ее ведь не было видно на интервью… Они сидели.

– Подойди, пожалуйста к столу, вплотную… – голос обманчиво спокоен…

Подходит, не успевает ахнуть, потому что он вмиг преодолевает между ними расстояние, впечатывает ее в столешницу, нагибая, быстро расстёгивает молнию, оставляя сзади голой, за исключением тонких стрингов. Звонко шлепает по заднице.

– Вот для какой цели это платье, Влада. Чтобы нагибать сексуальных телок и трахать их вот так, на столешницах в офисе.

Слюнявит пальцы, резко вводит их в нее, и тут же заменяет их членом.

– Вот так, демонстрирую наглядно, – с выдохом продолжает ее отчитывать, яростно насаживая на себя…

Она расставляет ноги, пытается расслабиться, подстроиться под него, потому что больно. Хоть и приятно, как всегда, но больно.

– Карим, подожди, не так сильно… Пожалуйста, дай мне привыкнуть к тебе… Мне больно…

Молчит, лишь яростно сопит, даже не думая отступать или сбавлять темп. Хватает ее за собранный пучок волос, от чего он рассыпается, прижимает к себе, одной рукой больно сжимает сосок, другую, ту которую засовывал в нее, теперь заставляет облизать…

– Вот так он хотел тебя трахнуть, Влада. Нравится? Вот так тебя теперь захочет трахнуть весь Ближний Восток, если посмотрит это чертово интервью. Сколько минут вы говорили про твоего бывшего любовника? Сука, убил бы, если бы так не любил тебя и не хотел…

Она не выдерживает его напора, громко стонет, ритмично сокращаясь. Откидывает голову на него… Все – таки ее возбуждает эта звериная ярость… Он стонет сразу вслед за ней, продолжая судорожно в нее вбиваться.

Отпускают ее. Она держится за столешницу, пытается отдышаться…

– Теперь зайди в уборную и приведи себя в порядок, – сухо говорит ей, вытираясь и застегивая ширинку.

Влада уязвлена, хоть и расслаблена от мощнейшего оргазма, от которого до сих пор ноги дрожат.

– Вот так ты трахаешь эту суку Эдну на своем столе? Буду знать.. – бросает сквозь зубы, гордо выпрямляясь и застегивая платье сзади.

– Не знаю, о чем ты… – словно между делом невозмутимо отвечает ей.

– Все ты знаешь! Она ходит перед тобой почти голышом! Даже у меня бы на нее встал!

Откидывается на стул, удовлетворенный. Кажется, даже немного успокоившийся… Его всегда можно было усмирить хорошим сексом…

– Не обращал внимание, но спасибо за наводку. Буду иметь ввиду…

Сволочь…Злобно выдыхает….

– Никаких больше интервью, Влада… И про это забудь. Мне стоило ста тысяч долларов заставить этого ублюдка отдать запись с тем, чтобы она никуда не попала. Так что передай этому идиоту-издателю, чтобы искал другие формы пиара твоих книг, если я не решу запретить тебе их писать вообще к чертовой матери… И не удивляйся, если узнаешь через пару дней, что я набил этому твоему Эмилю морду… Просто так… За то, что осмелился так на тебя смотреть…

Закатывает глаза… Только этого позора ей еще не хватало. Выходит из его кабинета, не прощаясь, хлопает дверью. Смотрит на Эдну. Та явно раздосадована, словно спесь с нее сбилась. Видимо, их жаркие соития не остались незамеченными, вернее, неуслышанными. «Вот так, сучка, знай, что есть мужчины, которые хотят своих жен, а не дешевых секретуток».