Мэри Бэлоу - Ночь для любви

И прежде чем слуга и пожилой джентльмен успели о чем-нибудь ее спросить, Лили выскочила из холла, пробежала по террасе и оказалась на лужайке. Мысль, что ей придется возвращаться в темноту, была невыносима.

Она пошла по освещенной луной узкой тропинке, стараясь отойти как можно дальше от дома.

Тропа становилась все круче, а деревья тоньше, и наконец она вышла к поляне, густо заросшей папоротником.

Слышался шум моря вдалеке и грохот падающей воды где-то совсем рядом. Лили догадалась, что это водопад, и вскоре в лунном свете увидела его — серебристую ленту воды, падающую с высокого утеса и текущую через долину в сторону моря. У подножия водопада она различила маленький домик.

Но Лили не стала подходить к нему. В его окнах не было света, но она бы не приблизилась к домику, даже если бы он был освещен. Слева от себя она увидела широкую полосу песчаного пляжа и сверкающее в лунном свете море.

Лили решила, что проведет ночь на пляже, а завтра опять вернется в Ньюбери-Эбби.

* * *

Проснувшись на следующее утро очень рано, Лили вымыла лицо и руки холодной водой из ручья, как могла привела себя в порядок и по заросшей папоротником тропе добралась до ухоженной лужайки.

Она стояла, рассматривая конюшни, за которыми прятался дом. При утреннем свете он выглядел еще более впечатляющим и неприступным, чем накануне вечером. Все вокруг было в движении. У конюшен стояли многочисленные кареты, вокруг которых суетились грумы и кучера. Лили решила, что гости оставались ночевать и теперь собираются в обратный путь. Сейчас не время отправляться с визитом. Она сделает это позже.

Лили почувствовала голод и решила прогуляться в деревню, где ей, возможно, удастся купить ломоть хлеба. Однако, придя в деревню, Лили обнаружила, что та уже не была такой тихой и пустынной, как вчера. Площадь была заставлена каретами, возможно, именно теми, которые она видела у конюшен. Повсюду были толпы людей. Двери гостиницы были широко распахнуты, туда и обратно сновали люди. У раскрытых дверей церкви народу было еще больше.

— Что здесь происходит? — спросила Лили у двух женщин, с любопытством смотревших в сторону церкви: одна из них даже встала на цыпочки, чтобы лучше видеть происходящее.

Обе сразу повернули головы и уставились на нее. Одна из них, оглядев Лили с головы до ног, сразу поняла, что она совершенно посторонний здесь человек, и нахмурилась. Вторая была более дружелюбна.

— Венчание, — ответила она. — Чуть ли не вся Англия собралась на свадьбу мисс Эджворт и графа Килбурна. Представить не могу, как они все разместятся в церкви.

Графа Килбурна! Имя снова резануло слух. Но ведь он ей далеко не незнакомец. О чем говорят эти женщины? Граф венчается? Сейчас? В этой церкви? Граф Килбурн собирается жениться?

— Невеста только что приехала, — добавила вторая женщина, ставшая более дружелюбной от возможности иметь аудиторию в лице незнакомки. — Вся в белом атласе, шлейф с фестонами, шляпка с вуалеткой, закрывающей лицо. Если вы постоите здесь немного, то сможете увидеть, как она выйдет из кареты с первым ударом церковного колокола. Карета проедет здесь, прежде чем подкатить к церковным воротам, и мы сможем помахать ей рукой и пожелать счастья.

Но Лили уже не слышала дальнейших объяснений. Она поспешила к церкви, прокладывая себе путь через толпу собравшихся людей. Приближаясь к церковной двери, она почти бежала.

* * *

По возросшему волнению толпы Невиль безошибочно определил, что к церкви подъехала карета с Лорен в сопровождении барона Галтона, ее дедушки. Возбуждение охватило собравшихся гостей. Многие повернулись в сторону двери, хотя там пока никого не было.

Внезапно Невиль почувствовал удушье, словно кто-то крепко ухватил его за шейный платок, а в желудок запустил с дюжину резвых бабочек. Он обернулся, чтобы скорее увидеть свою невесту. На глаза ему попалась Гвен, которая, наклонившись, заботливо расправляла шлейф платья Лорен. Саму невесту скрывала толпа.

Викарий, одетый по случаю торжества в великолепную сутану, стоял непосредственно за спиной Невиля. Джозеф Фокитт, маркиз Аттингсборо, кузен Невиля, его ровесник и преданный друг, стоял рядом, покашливая. Невиль чувствовал, что все головы сейчас повернуты в сторону двери, из которой должна появиться невеста. На жениха уже перестали обращать внимание, и всем хотелось поскорее увидеть невесту. «Лорен будет в точно назначенное время», — подумал Невиль с самодовольной улыбкой. Не в ее правилах опаздывать хоть на минуту.

Возбуждение у входа в церковь нарастало, и голоса становились громче, что не соответствовало такому месту, как церковь. Кто-то сердито говорил, что она или он не имеет права входить сюда.

И этот кто-то появился в дверном проеме, приковав к себе взгляды всех собравшихся. Но это была женщина, одетая в платье не невесты, а скорее попрошайки. Это была явно не Лорен. Она сделала несколько быстрых шагов и остановилась.

Невилю показалось, что у него начались галлюцинации. Женщина была до боли знакомой. Но это была не Лорен. Перед глазами Невиля все плыло, и он продолжал всматриваться в возникшее перед ним видение. Его разум отказывался ему служить.

Кто-то — как ему показалось, двое мужчин — схватил ее за руки и потащил к двери. Внезапный страх, что она сейчас исчезнет и он никогда не увидит ее снова, вывел его из оцепенения. Невиль поднял руку, удерживая их. Он не слышал своего голоса, но видел, как все головы резко повернулись в его сторону и по церкви разнеслось громкое эхо.

Он сделал два шага вперед.

— Лили? — прошептал он.

Невиль быстро провел рукой по глазам, словно снимая с них пелену, и снова посмотрел вперед: она все еще была там, но двое мужчин держали ее за руки и смотрели на него в ожидании дальнейших приказаний. В его голове был сплошной туман.

— Лили? — повторил он снова, на этот раз громче.

— Да, — ответила она мягким мелодичным голосом, разбудившим его воспоминания и проникшим в сознание.

— Лили, — повторил он. Это слово звучало у Невиля в ушах, словно кто-то посторонний произносил его. — Лили, но ведь ты мертва!

— Нет, — ответила она. — Я не умерла.

Он продолжал видеть ее через призму своих воспоминаний. Только ее, Лили. Он не замечал того, что происходило в церкви, не слышал перешептывания собравшихся людей и покашливания викария, не чувствовал, что Джозеф тянет его за рукав, не видел широко открытых от ужаса глаз Лорен, стоявшей за спиной Лили. Все его внимание было приковано к видению. Он не позволит ей исчезнуть. Он не потеряет ее снова. Невиль сделал еще один шаг вперед.

Викарий снова кашлянул, и Невиль наконец осознал, что он в церкви Всех духов и что сегодня у него свадьба. И Лили стоит в проходе между ним и его невестой.

— Милорд, — обратился к нему викарий, — вы знаете эту женщину? Не желаете ли вы, чтобы ее вывели, а мы бы приступили к обряду венчания?

Знает ли он ее?

Знает ли он ее?!

— Да, я знаю ее, — тихо ответил Невиль, полностью сознавая, что каждый присутствующий в церкви гость отчетливо слышит его.

— Она моя жена.

* * *

Мгновенно наступившая тишина длилась всего несколько секунд.

— Милорд? — Викарий первым нарушил эту тишину. Раздался взрыв голосов. Одни говорили одновременно, другие шикали на них, боясь пропустить что-то важное.

Графиня Килбурн вскочила со своего места в первом ряду. Ее брат, герцог Анбери, тоже встал и взял сестру за руку.

— Невиль! — Дрожащий голос графини был, однако, отчетливо слышен сквозь гул голосов. — Что все это значит? Кто эта женщина?

— Вчера вечером я принял ее за бродяжку, — объяснил герцог авторитетным тоном, стараясь овладеть ситуацией. — Успокойтесь, Клара. Джентльмены, отпустите эту женщину. Невиль, вернись на свое место, и мы начнем обряд венчания.

Но никто, кроме викария, не придал значения его словам. Все прекрасно слышали, что сказал Невиль. В его словах не приходилось сомневаться.

— При всем моем уважении к вам, ваша милость, — заметил преподобный Бекфорд, — венчание не может состояться, принимая во внимание тот факт, что его светлость сейчас заявил, что эта женщина его жена.

— Я женился на Лили Дойл в Португалии, — произнес Невиль, не спуская глаз с бедно одетой женщины. — Через сутки она умерла у меня на глазах. Я стоял над ее мертвым телом всего несколько минут, а затем получил выстрел в голову. Ты была мертва, Лили!

Всем было хорошо известно, что перед возвращением в Англию Невиль больше месяца находился в госпитале в Лиссабоне из-за ранения в голову, полученного им во время разведывательной операции в горах центральной части Португалии. Амнезия, головные боли и головокружение не позволили ему вернуться в полк даже после того, как рана зажила. И только известие о смерти отца заставило его приехать домой.

Но никто никогда не слышал о его женитьбе.

До этого самого момента.

И всем было ясно, что женщина, на которой он женился, не умерла.

В церкви был человек, который сразу понял весь ужас происходящего. Раздался сдавленный крик, и люди, обернувшись, увидели Лорен: лицо бледное, как вуаль, закрывавшая его, руки судорожно хватаются за платье. Подхватив шлейф, она выбежала из церкви, за ней следовала Гвендолайн. Двери церкви с шумом захлопнулись.

— Мне жаль, — проговорила Лили. — Мне так жаль. Я не умерла.

— Невиль! — Леди Килбурн ухватилась обеими руками за спинку скамьи.

Снова поднялся шум.

Невиль протянул к толпе руки.

— Прошу вас всех простить меня, — сказал он, — но мое дело не для публичного обсуждения. По крайней мере сейчас. Надеюсь к концу дня дать вам полное объяснение. И, как вы все прекрасно понимаете, никакой свадьбы сегодня не будет. Приглашаю вас всех вернуться в дом на завтрак.

Опустив руки, он прошел по проходу и протянул Лили руку:

— Идем, Лили.

Невиль взял ее руку, крепко сжал, и они вместе направились к выходу из церкви.

* * *

Невиль широко распахнул двери, и они ступили на залитый солнцем двор, где их встретили море любопытных лиц и хор возбужденных голосов.

Невиль никак не прореагировал на них. По правде говоря, он даже не видел и не слышал их. Быстрым шагом он пересек церковный двор, прошел к воротам сквозь толпу, которая расступилась, давая им дорогу, и направился к Ньюбери-Эбби.

Он так ничего и не сказал женщине, идущей рядом. Он все еще не мог поверить в то, что произошло, хотя и продолжал крепко сжимать в своей руке ее маленькую ладонь.

Лили Дойл одиноко сидела на выступе скалы, нависавшем над глубокой долиной в холмистой части центральной Португалии. Стоял декабрь, и было холодно.

Она куталась в старый потертый армейский плащ, укороченный по ее росту. Но он не мог скрыть того факта, что за последний год она из тоненькой, похожей на жеребенка девочки превратилась в красивую женщину. Ее светлые волосы крутыми локонами спускались по спине ниже талии. Ветер трепал их и путал. Изящные руки, прикрытые рукавами поношенного голубого бумазейного платья, сжимали согнутые колени. Ноги, несмотря на холод, были босыми. Как же она почувствует землю, объяснила она однажды, если на ней будут ботинки.

Невиль Уайатт, майор лорд Ньюбери, расположился на земле совсем недалеко от нее, держа обеими руками кружку с горячим чаем. Он наблюдал за ней. Не видя ее лица, он мог представить его выражение, когда она смотрела на простиравшуюся внизу долину, на затянутое облаками небо и одинокую птицу в нем. Оно должно было быть спокойным и мечтательным. Пожалуй, нет. Скорее всего ее лицо сияло, а глаза светились.

Лили во всем видела красоту. В то время как солдаты Девяносто пятого полка и женщины, следовавшие в обозе, ругали и испанскую природу, и погоду, и бесконечные марши, и мокрые платки, и еду, и друг друга, Лили во всем находила что-нибудь прекрасное. Но ее постоянная веселость никого не раздражала. Она была любимицей всех, кто ее знал.

До недавних пор Лили была ребенком. Теперь она уже не ребенок. Выплеснув остатки чая в траву, Невиль поднялся. Он огляделся по сторонам, посмотрев сначала на группу солдат, которые пришли с ним в зимнюю разведку, чтобы убедиться, что французы, соблюдая неписаное сезонное затишье, держатся за границей Испании или внутри пограничной крепости Сьюдад-Родриго, которую британские войска должны будут осаждать, как только наступит весна.