– Милорд, – сказала леди Кервель с изящным реверансом. Она была довольно хорошенькой, со светло-каштановыми локонами, белой кожей и персиковым румянцем. Конечно, ее внешность не могла сравниться с яркой красотой Энн, но у той вообще соперниц было немного. Впрочем, может, Дэниел просто был пристрастен.

– Леди Кервель, – ответил он. Она явно удивилась его приходу, и к тому же ее разбирало любопытство. Она дочь виконта и, следовательно, привыкла принимать знатных посетителей, но в то же время, вероятно, прошло некоторое время с тех пор, как ее навещал граф, особенно еще и потому, что муж стал баронетом совсем недавно.

– Я приехал к вашему мужу, – пояснил он.

– Боюсь, его сейчас нет дома, – ответила она. – Возможно, я могу чем-то помочь. Удивительно, что он никогда не упоминал вашего имени.

– Мы не были представлены друг другу, – ответил Дэниел. У него не было причин лгать. Кервель скажет то же самое, когда вернется домой и жена упомянет о визите графа Уинстеда.

– О, мне так жаль! – воскликнула она, хотя извиняться было не за что. Но она, похоже, из тех женщин, которые говорят эту фразу, когда больше нечего сказать. – Все-таки, могу я чем-то помочь… о, простите, я уже спрашивала, не так ли?

Она показала на кресло.

– Не хотите сесть? Я прикажу тотчас же принести чай.

– Нет, спасибо, – отказался Дэниел, с трудом удерживаясь в рамках учтивости. Но, впрочем, эту женщину невозможно осуждать за то, что произошло с Энн. Скорее всего, жена баронета никогда о ней не слышала.

Он откашлялся:

– Не можете сказать, когда ожидаете возвращения мужа?

– Думаю, довольно скоро, – пообещала она. – Не хотите подождать?

Дэниел не слишком хотел, но не видел иного выхода. Так что поблагодарил ее и сел. Принесли чай, завязалась светская беседа, прерываемая долгими паузами и нескрываемыми взглядами на каминные часы. Он пытался отвлечься мыслями об Энн. Что она сейчас делает?

Пока он пил чай, она примеряла одежду, одолженную Хонорией.

Пока он нетерпеливо барабанил пальцами по колену, она сидела за ужином вместе с его матерью, которая, к великой гордости и облегчению Дэниела, и глазом не моргнула, когда он объявил, что намерен жениться на мисс Уинтер, и да, кстати, она будет жить в Уинстед-Хаусе в качестве его гостьи, поскольку больше не сможет работать гувернанткой у Плейнсуортов.

– Лорд Уинстед!

Он поднял глаза. Леди Кервель склонила голову набок и выжидающе моргала. Она явно задала вопрос, которого он не услышал. К счастью, женщины, подобные ей, в которых с детства вбивались хорошие манеры, не обращали внимания на такие промахи. Вместо этого она сказала (вполне возможно, повторила):

– Должно быть, вы ужасно взволнованы предстоящей свадьбой сестры.

Он непонимающе взглянул на нее.

– Я прочитала об этом в газете, – пояснила она, – и, конечно, посетила чудесные концерты вашей семьи, когда приехала на сезон.

Интересно, означает ли это, что она больше не получает приглашений от его семьи? Дэниел очень на это надеялся. При мысли о Джордже Кервеле, сидевшем в его доме, у него мурашки по коже ползли.

Он откашлялся, пытаясь сохранить любезное выражение лица.

– Да, я очень взволнован. Лорд Чаттерис с детства был моим лучшим другом.

– Как мило, что теперь он станет вашим братом!

Леди Кервель улыбнулась, и Дэниелу стало немного не по себе. Она была очень приятной женщиной, из тех, с кем Энн или его сестра согласились бы дружить, не будь она замужем за сэром Джорджем. И она не виновна ни в чем, кроме того, что вышла замуж за негодяя, а Дэниел собирался полностью перевернуть ее жизнь.

– Сейчас он в моем доме, – пояснил Дэниел, пытаясь сгладить внутреннюю неловкость и предложить ей немного более интересную беседу. – По-моему, его притащили, чтобы помочь спланировать свадьбу.

– О, как мило!

Он кивнул, используя возможность, чтобы сыграть в игру «Что Энн делает сейчас?».

Он надеялся, что она сейчас, в кругу его семьи, высказывает свое мнение по поводу «сиреневато-голубого» и «голубовато-сиреневатого», цветов и кружев и всего того, что имело отношение к семейному торжеству.

Она достойна иметь семью. Достойна после восьми лет чувствовать себя среди своих.

Дэниел снова глянул на каминные часы, пытаясь делать это украдкой. Он пробыл здесь уже полтора часа. Леди Кервель наверняка уже томится в ожидании его ухода. Никто не сидит в гостиной полтора часа в ожидании, пока хозяин придет домой. Оба знали, что правила приличия диктовали ему оставить свою карточку и ретироваться.

Но Дэниел не двигался с места.

Леди Кервель неловко улыбнулась.

– По правде говоря, я не думала, что сэра Джорджа так долго не будет. Не могу понять, что его задерживает.

– Куда он отправился? – спросил Дэниел. Вопрос был бестактным, но после полутора часов болтовни это было уже не так важно.

– По-моему, он поехал к доктору. Насчет своего шрама, ну вы знаете. О, вы сказали, что не знакомы с ним, – спохватилась она. – Он…

Она с грустным видом показала на свое лицо.

– У него шрам. Упал с лошади, как раз незадолго до нашей свадьбы. Думаю, шрам придает ему неотразимый вид, но он вечно пытается что-то с ним сделать.

Что-то неприятное зародилось внизу живота Дэниела.

– Сэр Джордж поехал к доктору? – уточнил он.

– Кажется, так, – ответила леди Кервель. – Уходя сегодня утром, сказал, что собирается повидаться кое с кем насчет шрама. Я предположила, что это доктор. Кого еще он хотел бы увидеть?

Энн.

Дэниел встал так быстро, что опрокинул чайник, и теплый чай разлился по столу. Не извинившись, он пошел к двери.

– Лорд Уинстед? – встревоженно спросила леди Кервель. Она тоже встала и поспешила за ним. – Что-то случилось?

– Прошу прощения, – запоздало сказал он. У него не было времени для любезностей. Он уже просидел здесь чертовы полтора часа, и одному богу известно, что задумал Кервель. Или что уже сделал.

– Могу я помочь вам? – спросила она в третий раз. – Передать что-то мужу?

Дэниел круто развернулся.

– Да, – сказал он, не узнавая собственного голоса. Он едва держался на ногах от ужаса. Но ярость сделала его чересчур откровенным. – Можете передать ему, что, если он хотя бы коснется волоса на голове моей невесты, я лично позабочусь о том, чтобы вытащить его печень через рот!

Леди Кервель смертельно побледнела.

– Вы меня поняли?

Она неуверенно кивнула.

Дэниел пристально смотрел на нее. Она была перепугана, но это ничто по сравнению с тем, что испытывает Энн, если попала в лапы Кервеля.

Он снова шагнул к двери, но помедлил:

– Еще одно. Если он вернется сегодня живым, предлагаю поговорить с ним о вашем будущем здесь, в Англии. Вы можете посчитать жизнь в другой стране более подходящей для вас. Доброго вам дня, леди Кервель.

– Доброго дня, – пролепетала она, прежде чем рухнуть на пол без чувств.

– Энн! – прогремел Дэниел, вбегая в дом. – Энн!!!

Пул, старый дворецкий Уинстед-Хауса, материализовался словно из ниоткуда.

– Где мисс Уинтер? – потребовал ответа Дэниел, стараясь отдышаться. Его ландо застряло на полпути, поскольку движение было слишком оживленным, так что пришлось пробежать всю остальную дорогу до дома. Он мчался по улицам как безумный. Чудо еще, что его не сбил экипаж.

Из гостиной вышла мать в сопровождении Хонории и Маркуса.

– Что происходит? – спросила она. – Дэниел, что, во имя всего святого…

– Где мисс Уинтер? – пропыхтел он, все еще задыхаясь.

– Она вышла, – ответила мать.

– Вышла? Она вышла? Какого черта она это сделала? Она знала, что должна оставаться в Уинстед-Хаусе до моего возвращения!

– Видишь ли, меня не было дома.

Леди Уинстед глянула на дворецкого, словно прося помощи.

– У мисс Уинтер был посетитель, – пояснил Пул. – Сэр Джордж Кервель. Она ушла с ним час назад. Возможно, два.

Дэниел с ужасом уставился на него.

– Что?!

– Похоже, ей не нравилось его общество, – начал Пул.

– В таком случае почему, спрашивается, она…

– Он был с леди Френсис.

Дэниел перестал дышать.

– Дэниел, – спросила мать с возрастающим беспокойством. – Что происходит?

– Леди Френсис? – повторил Дэниел, все еще глядя на Пула.

– Кто такой сэр Джордж Кервель? – спросила Хонория и взглянула на Маркуса. Но тот покачал головой.

– Она сидела в его экипаже, – сообщил Пул.

– Френсис?

– Да, – кивнул Пул.

– И мисс Уинтер поверила ему на слово?

– Не знаю, милорд. Она ничего мне не говорила. Но вышла с ним на тротуар, а потом села в экипаж и, похоже, сделала это по собственной воле.

– Проклятье! – выругался Дэниел.

– Дэниел! – воскликнул Маркус, и его голос стал единственной надежной опорой во вращавшейся перед взором Дэниела комнате. – Что происходит?!

Раньше Дэниел немного рассказывал матери о прошлом Энн, но теперь объяснил все остальное.

Кровь отлила от лица леди Уинстед. В панике вцепившись в руку Дэниела, словно когтями, она едва ворочала языком.

– Мы должны все рассказать Шарлотте.

Дэниел медленно кивнул, пытаясь что-то придумать. Каким образом Кервель добрался до Френсис? И куда он…

– Дэниел! – почти завопила мать. – Мы должны сказать Шарлотте сейчас! Этот безумец увез ее дочь!

Дэниел с трудом вернулся к действительности.

– Да. Да, сейчас же.

– Я тоже иду, – заявил Маркус и обернулся к Хонории. – Ты останешься? Кто-то должен остаться на случай, если мисс Уинтер вернется.

Хонория кивнула.

– Пойдем, – буркнул Дэниел. Они выбежали из дома. Леди Уинстед не позаботилась даже накинуть пальто. Экипаж, покинутый Дэниелом пять минут назад, уже подъехал к дому. Он усадил мать и Маркуса, а сам снова бросился бежать. До дома Плейнсуортов всего четверть мили, а движение по-прежнему оживленное, так что быстрее добраться до места пешком.

Он примчался за несколько секунд до появления экипажа и, тяжело дыша, взлетел на крыльцо. Трижды ударил в дверь молотком и собирался ударить в четвертый раз, когда на пороге появился Грэнби и быстро отступил, потому что Дэниел буквально ввалился в дом.

– Френсис! – выдохнул он.

– Ее здесь нет, – сообщил Грэнби.

– Знаю. Вам известно, где…

– Шарлотта! – вскрикнула леди Уинстед, поднимая юбки гораздо выше щиколоток и взбегая по ступенькам. Глаза дикие, волосы растрепались… она буквально набросилась на Грэнби.

– Где Шарлотта?

Грэнби показал в глубь дома.

– По-моему, она просматривает почту. В…

– Я здесь! – воскликнула леди Плейнсуорт, поспешно выходя из комнаты. – Боже милостивый, что происходит? Вирджиния. Ты выглядишь…

– Френсис, – мрачно перебил Дэниел. – Мы думаем, что ее похитили.

– Что?!

Леди Плейнсуорт перевела взгляд с него на леди Уинстед и, наконец, на Маркуса, безмолвно стоявшего у двери.

– Нет, этого не может быть, – сказала она скорее недоуменно, чем взволнованно. – Она только…

Леди Плейнсуорт обратилась к Грэнби.

– Разве она не на прогулке с няней Фландерз?

– Они еще не вернулись, миледи.

– Но они, конечно, не пробыли на прогулке так долго, чтобы мы начали тревожиться. Няня Фландерз последнее время передвигается не слишком быстро, и им требуется время, чтобы обойти парк.

Дэниел обменялся с Маркусом угрюмыми взглядами, прежде чем сказать Грэнби:

– Кто-то должен пойти поискать няню.

– Немедленно, – кивнул дворецкий.

– Тетя Шарлотта… – начал Дэниел, прежде чем рассказать все события дня. Коротко рассказал о семье и происхождении Энн: позже для этого еще будет время. Но уже в середине рассказа лицо ее стало серым.

– Этот человек… – дрожащим от ужаса голосом пробормотала она. – Этот безумец… Думаете, Френсис у него?

– Да, в противном случае Энн никогда бы не ушла с ним.

– О господи милостивый!

Леди Плейнсуорт покачнулась, и Дэниел поспешно помог ей сесть в кресло.

– Что нам делать? – спросила она. – Как их найти?

– Я вернусь в дом Кервелов, – решил он. – Это единственный…

– Френсис! – взвизгнула леди Плейнсуорт.

Дэниел повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Френсис, ворвавшуюся в вестибюль и бросившуюся на шею матери. Она была в пыли и грязи, платье порвано, но, похоже, не получила никаких повреждений или ран, кроме, может быть, случайных царапин.

– О, моя дорогая девочка, – всхлипывала леди Плейнсуорт, лихорадочно прижимая к себе Френсис. – Что случилось? О господи, ты не ранена?

Она принялась ощупывать ее руки и плечи и, наконец, осыпала маленькое личико поцелуями.

– Тетя Шарлотта, – вмешался Дэниел, пытаясь не выказать нетерпения. – Простите, но мне очень нужно поговорить с Френсис.

Леди Плейнсуорт резко повернулась и с бешенством уставилась на него, защищая дочь собственным телом.