Джулия Куинн - Ночь наслаждений

– Я тебе не доверяю. Непременно разорешься, – прорычал Джордж, засовывая ей в рот кляп. Энн подумала, что не может же он просить у хозяина ключ, будучи в компании женщины с заткнутым вонючей тряпкой ртом. Не говоря уже о связанных за спиной руках.

Джорджу не терпелось рассказать ей о всех своих планах. Поэтому он, располагая в комнате все по своему вкусу, вел хвастливый монолог.

– Я снял эту комнату неделю назад, – сообщил он, ставя стул перед дверью. – Прошлой ночью я не смог найти тебя на улице без своего экипажа.

Энн с испуганным интересом смотрела на него со своего места на полу. Неужели ему придет в голову винить ее и в этом?

– Еще один план, который ты умудрилась погубить, – пробормотал он.

Очевидно, он действительно ее винит.

– Однако это значения не имеет, – добавил Джордж. – В конце концов все получилось. Я нашел тебя в доме твоего любовника, как и ожидал.

Энн наблюдала, как он оглядывает комнату в поисках чего-нибудь потяжелее, чтобы подпереть дверь. Ничего, кроме кровати, но ее трудно сдвинуть с места.

– Сколько их у тебя было с тех пор, как я тебя узнал? – спросил Джордж, медленно повернувшись.

Энн покачала головой. О чем это он?

– О, ты скажешь мне! – рявкнул он, и шагнув вперед, вырвал кляп у нее изо рта. – Сколько любовников у тебя было?

На какую-то долю секунды Энн почти решилась закричать. Но у Джорджа был нож, он запер дверь и подпер ее стулом. Если кто-то окажется рядом и будет готов ее спасти, Джордж разрежет ее на ленты, прежде чем прибудет помощь.

– Сколько! – не отставал Джордж.

– Ни одного, – механически ответила Энн. Казалось поразительным, что она способна забыть ту ночь с Дэниелом, когда отвечала на подобный вопрос, но на ум первым делом пришли годы одиночества, когда у нее не было ни единого друга, не говоря уже о любовнике.

– О, думаю, лорд Уинстед совершенно другого мнения на этот счет, – ухмыльнулся Джордж. – Если только… – Его губы растянулись в неприятно веселой улыбке. – Хочешь сказать, что он ни на что не способен в постели?

Было очень соблазнительно перечислить Джорджу весь список тех способов, которыми Дэниел превзошел его. Но вместо этого Энн сказала только:

– Он мой жених.

Джордж язвительно рассмеялся:

– Да, в это ты поверила. Господи боже, я восхищаюсь этим человеком! Какой ловкий обман! И никто не поверит тебе! Поверят ему. – Он немного помолчал и добавил почти с завистью: – Как это прекрасно: быть графом. Мне такое бы с рук не сошло. – Но он тут же просиял: – Все же, как оказалось, мне и спрашивать не надо было. Все, что для этого потребовалось, сказать «я люблю тебя», и ты не только поверила мне, но и вообразила, что я на тебе женюсь!

Он еще раз оглядел ее и с сожалением прищелкнул языком:

– Глупая девчонка!

– В отношении этого я протестовать не стану.

Он наклонил голову набок и стал одобрительно ее рассматривать:

– Смотрю, в своем пожилом возрасте ты значительно поумнела.

К этому времени Энн сообразила, что необходимо разговорить Джорджа так, чтобы он не закрывал рта. Это оттянет его нападение и, кроме того, даст ей время составить план. Не говоря уже о том, что Джордж в основном хвастался, а когда он хвастался, забывал о ней.

– У меня было время учиться на своих ошибках, – сказала она, быстро взглянув в окно, когда он подошел к гардеробу, чтобы вынуть что-то. Интересно, очень здесь высоко? Если она прыгнет, может уцелеть?

Джордж повернулся, очевидно, не найдя того, что искал, и скрестил руки на груди:

– Что ж, приятно слышать.

Энн изумленно моргнула. Он смотрел на нее почти с отеческим выражением.

– У тебя есть дети? – выпалила она.

В глазах его застыл лед.

– Нет, – коротко ответил он.

И вдруг Энн все поняла. Ее словно молнией озарило. Он ни разу не был с женой в постели. Неужели он импотент? А если так, неужели винит в этом ее?

Она слегка качнула головой. Что за глупый вопрос! Ну конечно, винит! И, господи милостивый, она наконец оценила всю степень его ярости, отражавшейся в его лице, глазах, голосе. Из-за нее он теперь не мужчина!

– Почему ты качаешь головой? – взорвался Джордж.

– Вовсе нет, – ответила она, но тут же осознала, что снова качает головой. – Вернее, я не хотела. Я просто так делаю, когда задумаюсь.

Его глаза превратились в щелки.

– О чем ты задумалась?

– О тебе, – честно ответила она.

– В самом деле?

На секунду он принял довольный вид, но удовольствие быстро сменилось подозрительностью.

– Почему?

– Ну… кроме меня ты единственный человек в этой комнате. Вполне естественно, что я думаю о тебе.

Он шагнул к ней:

– Что именно ты подумала?

Как она могла не заметить, насколько он поглощен собой? Верно, ей в то время было шестнадцать, но нужно было иметь хоть немного разума!

– О чем ты думала? – допытывался Джордж, когда она не ответила сразу.

Энн не знала, что ответить. Нельзя же сказать, что догадалась о его импотенции!

Поэтому она ответила:

– Шрам выглядит не так уж отвратительно, как тебе кажется.

Он презрительно фыркнул и вновь вернулся к своему занятию:

– Ты так говоришь просто для того, чтобы задобрить меня.

– Да, я была готова сказать это, чтобы задобрить тебя, – призналась она, вытягивая шею, чтобы получше разглядеть, чем он занят. Похоже, он все расставлял по-другому, хотя что можно расставлять в съемном номере? – Но, как оказалось, – продолжала Энн, – это правда. Ты не так смазлив, как в молодости, но мужчине и необязательно быть смазливым, не так ли?

– Возможно, нет, но не знаю ни единой души, которая хотела бы иметь это.

Джордж саркастически ухмыльнулся и величественным жестом показал на свое лицо, проведя пальцем от уха до подбородка.

– Мне очень жаль, что я изувечила тебя, и это тоже правда, – вздохнула Энн и, к своему величайшему удивлению, поняла, что не лжет. – Но я не жалею, что защищалась. Прости, что при этом ранила тебя. Если бы ты отпустил меня, когда я просила, ничего бы этого не случилось.

– Так это я во всем виноват?

Энн сжала губы. Не стоило ей говорить это, но она не собирается отягчать свою ошибку, сказав то, что хотела сказать: «Разумеется, ты».

Он ждал ответа и, не дождавшись, пробормотал:

– Нам нужно передвинуть это!

О небо, он все-таки хочет подтолкнуть к двери кровать!

Но кровать была огромной и очень тяжелой, совершенно неподъемной для одного человека.

Несколько минут он старался, пыхтел, сыпал ругательствами. Наконец повернулся к Энн и прорычал:

– Помоги же, ради бога!

Она даже рот раскрыла от удивления, прежде чем напомнить:

– У меня руки связаны!

Джордж снова выругался и подойдя ближе, рывком поднял ее на ноги:

– Тебе не нужны руки. Встань у кровати и толкай.

Энн молча уставилась на него.

– Вот так, – буркнул он, прислонившись к кровати задом. Уперся ногами в изношенный ковер и попытался толкнуть кровать. Последняя дрогнула и сдвинулась примерно на дюйм.

– Ты действительно воображаешь, что я собираюсь тебе помогать?

– Думаю, что нож по-прежнему у меня в руке.

Энн закатила глаза и подошла к нему.

– Вряд ли что-то получится, – бросила она. – Мне связанные руки мешают.

Он словно впервые увидел, что руки связаны у нее за спиной.

– О, черт возьми! – прошипел он. – Иди сюда!

Энн уже была здесь, но посчитала, что лучше держать свое остроумие при себе.

– Попробуй только что-нибудь выкинуть, – остерег он, разрезая веревки и в процессе задев ее большой палец.

– Ой! – взвизгнула Энн, поднося руку ко рту.

– Больно тебе? – усмехнулся Джордж, в глазах которого так и пылала жажда крови.

– Уже нет, – поспешно заверила она. – Будем двигать кровать?

Хмыкнув, он занял место перед кроватью. Как раз в тот момент, когда Энн была готова сделать вид, будто очень старается, Джордж неожиданно выпрямился:

– Что мне сделать раньше: порезать тебя или немного развлечься?

Энн уставилась на перед его брюк. Ничего не смогла с собой поделать. Он действительно импотент? Пока что она не видела никаких свидетельств возбуждения.

– О, так вот чем ты хочешь заняться? – проворковал он и, схватив ее руку, потянул на себя, вынуждая ласкать его сквозь ткань. – Некоторые вещи никогда не меняются.

Энн пыталась подавить подступившую к горлу тошноту, когда он стал грубо тереть свой пах ее левой рукой. Хотя он был полностью одет, ей становилось нехорошо. Но это все же лучше, чем зажимать кровавую рану на лице.

Джордж застонал от удовольствия, и тут, к ужасу Энн, что-то стало… происходить.

– О господи, – простонал он, – о, как хорошо. Я так давно… так чертовски давно…

Энн затаила дыхание, наблюдая за ним. Его глаза были закрыты. Казалось, он впал во что-то вроде транса.

Она глянула на его руку: ту, которая сжимала нож. Это игра воображения или он уже не держит нож так крепко? Если она схватит нож… Сможет ли она схватить его?

Энн стиснула зубы, чуть шевельнула пальцами, и когда Джордж снова издал стон неподдельного наслаждения, сделала свой ход.

– Вот он! – взвизгнула Френсис, выбрасывая вперед тощую руку. – Тот экипаж! Я уверена!

Дэниел изогнулся, чтобы увидеть, куда показывает кузина. И верно, маленький, но красивый и крепкий экипаж стоял у гостиницы. Черный, как большинство экипажей, с золоченой декоративной полоской по верху. Дэниел никогда не видел такой, но сразу понял, что Френсис имела в виду, когда сказала, что она напоминает рог единорога. Если отрезать подходящую длину и заострить кончик, она будет прекрасным дополнением к костюму единорога.

– Мы останемся в экипаже, – подтвердила леди Уинстед, как раз когда Дэниел повернулся к дамам, чтобы дать инструкции.

Дэниел кивнул. Трое мужчин спрыгнули на землю.

– Вы будете охранять экипаж даже ценой собственной жизни, – приказал он вооруженным лакеям и быстро вошел в гостиницу.

Маркус следовал за ним, и Хью догнал их как раз в тот момент, когда Дэниел заканчивал допрашивать хозяина гостиницы. Да, он видел мужчину со шрамом. Он живет в гостинице уже неделю, однако бывает не каждую ночь. Приходил за ключом с четверть часа назад, но женщины с ним не было.

Дэниел швырнул на прилавок крону.

– В каком он номере?

Глаза хозяина, казалось, вот-вот вылезут из орбит.

– В четвертом, ваша светлость.

Он положил ладонь на крону и быстро подвинул к краю, чтобы можно было подхватить ее и спрятать.

– У меня, кажется, есть запасной ключ, – пробормотал он, откашлявшись.

– Кажется?

– Кажется.

Дэниел вынул вторую крону.

Хозяин вынул ключ.

– Погодите, – вмешался Хью. – В номере есть второй вход?

– Нет. Только через окно.

– Как высоко оно от земли?

Хозяин вскинул брови:

– Слишком высоко, чтобы взобраться, разве что залезете на дуб.

Хью немедленно повернулся к Дэниелу и Маркусу.

– Я полезу, – вызвался Маркус, направляясь к двери.

– Возможно, в этом не будет необходимости, – заметил Хью, следуя за Дэниелом вверх по лестнице, – но предпочитаю тщательно готовиться.

Дэниел не собирался спорить по этому поводу. Особенно с Хью, который замечал все. И не забывал ничего.

Увидев в конце коридора дверь с номером «4», Дэниел тут же рванулся вперед, но Хью предостерегающе положил руку ему на плечо:

– Сначала послушай, – посоветовал он.

– Ты никогда не был влюблен. Верно? – спросил Дэниел и, прежде чем Хью успел ответить, повернул ключ в замке и пинком распахнул дверь. Стул отлетел через всю комнату.

– Энн! – завопил он еще до того, как увидел ее.

Но если она и откликнулась, все заглушил удивленный визг, когда стул ударил ее по коленкам. Она упала, лихорадочно цепляясь за что-то, вылетевшее из ее пальцев.

Нож.

Дэниел метнулся к нему. То же самое сделала Энн. Джордж Кервель, исполнявший отчаянный танец с Энн, перемещая вес с ноги на ногу, протянул руки к ножу, опомнился и бросился на пол, пытаясь поднять оружие.

Собственно говоря, каждый пытался перехватить нож. Все, кроме Хью, который, незамеченный никем, стоял в дверях со скучающим видом, целясь в Джорджа из пистолета.

– На твоем месте я не делал бы этого, – посоветовал он, но Джордж все равно схватил нож и прыгнул на Энн, которая все еще ползала по полу, проиграв гонку за оружием всего на несколько дюймов.

– Выстрелишь в меня – и она умрет, – сказал Джордж, держа лезвие в опасной близости к горлу Энн.

Дэниел, который инстинктивно рванулся вперед, мгновенно замер. Отбросил пистолет и ногой загнал себе за спину.

– Отойди! – велел Джордж, сжимая нож, как молот. – Быстрее!

Дэниел кивнул, высоко поднял руки и отступил. Энн лежала лицом вниз, а Джордж оседлал ее: одна рука на рукояти ножа, вторая вцепилась в ее волосы.