Элоиза Джеймс - Ночь поцелуев

В знак согласия Цезарь негромко гавкнул.

— Можно подумать, что вы искренне любите это создание. — Гейбриел отложил книгу.

Кейт посмотрела на принца поверх шелковистой шерстки Цезаря.

— Немедленно уходите. Если кто-нибудь заподозрит, что вы здесь были…

— Знаю. — Гейбриел достал из кармана черное кружево. — Вот, принес вуаль. Никто не увидит, что мы уходим вместе.

— Никуда я с вами не пойду, — решительно отказалась Кейт. — Хочу принять ванну и отдохнуть перед ужином. Кстати, ваша княжна уже приехала?

— В пути, — ответил Гейбриел. — Будет здесь через несколько часов. Вик так старательно готовится, что уже замучил слуг.

Кейт взглянула на него с сомнением.

— Вы, должно быть… очень ее ждете?

— Сгораю от нетерпения, — подтвердил Гейбриел. — Сегодня танцы, а вы танцевать не умеете.

— Могу попробовать, — с достоинством предложила мисс Долтри.

— Не раньше чем возьмете несколько уроков — конечно, если не хотите, чтобы все сразу поняли, что вы не Виктория. Считайте, что вам крупно повезло: из-за приезда княжны Татьяны вашего отсутствия никто не заметит. Все внимание будет направлено исключительно на нее.

— Зато ваше отсутствие сразу бросится в глаза, — возразила Кейт.

— Я могу прийти и уйти, — невозмутимо ответил Гейбриел.

— Но откуда прийти и куда уйти? — с подозрением уточнила Кейт. — Я обещала всего лишь поцелуй, ничего больше, а вы, судя по всему, планируете целое событие.

— Вчера я рисковал жизнью, сражаясь с негодяем, — невинно заявил принц. — Неужели своим героизмом не заслужил немного внимания?

— Героизмом? — переспросила Кейт. — Разве вам грозила опасность?

Гейбриел молча вытянул руку. Все еще стоя на коленях и прижимая к груди Цезаря, Кейт посмотрела и увидела на косточках пальцев небольшие ссадины.

— Боже мой! Сейчас упаду в обморок от ужаса.

— Ну вот, а вы не верили. Думаю, Фредди лучше оставить здесь, — провел пальцем по шелковистой шерстке Гейбриел, — чтобы не смущать. Вик пришлет лакея, и тот выведет собак на прогулку.

— Но я же сказала, что никуда не пойду, — упрямо повторила мисс Долтри. — Хочу принять ванну, а потом немного вздремнуть перед ужином и танцами.

— Одобряю, — согласился принц. — Понимаю, что требую жертвы, но ванну обещаю предоставить.

— Нет, я хочу остаться здесь, — не сдавалась Кейт.

— Моя комната в башне, — начал уговаривать Гейбриел. — Покажу вам тот самый кувшин, о котором рассказывал, — где когда-то хранились игральные кости.

Кейт открыла рот, чтобы решительно отказаться, но в темных глазах мелькнула тень неуверенности и что-то еще, чего прежде видеть не доводилось.

— Татьяна еще не приехала, — почти жалобно пробормотал Гейбриел. — Пожалуйста, согласитесь.

Кейт посмотрела на его губы и почувствовала, что пропала.

— А как же горничная? Она скоро придет меня одевать.

— Я поручил Вику ее отвлечь.

— Вы поведали Вику о своих планах? — Кейт отпустила Цезаря и торопливо поднялась. — Позвольте узнать, что же именно?

Гейбриел встал с кресла.

— Поверьте, Вик оказался намного опаснее Бекхема и пришел в ярость, как только услышал, что…

— Поверить не могу, что вы разговаривали с ним на эту тему! — закричала Кейт. — Неужели не понимаете, что натворили? Еще не наступит вечер, как все в замке будут считать меня распутницей!

Принц нахмурился.

— Вик — мой брат, а также правая рука и самый близкий друг. Не проронит ни слова, даже если категорически не согласен.

— И на том спасибо. Нет, мне никак нельзя идти к вам! Кто-нибудь заметит по дороге, и этого уже будет достаточно для вечного позора.

— Никто вас не узнает, — успокоил принц. — Тетушка живет в той же башне, а вы наденете ее вуаль.

— Слишком рискованно, — упорствовала Кейт. — Что, если мы встретим кого-нибудь из знакомых тетушки? Или саму леди Дагобер? Она недавно похвасталась, что знает всех на свете. И Элджи будет беспокоиться.

— Вик уже предупредил леди Роут и лорда Димсдейла о том, что у вас проблемы с желудком, — доложил Гейбриел.

— Слишком многое на себя берете, — сердито буркнула мисс Долтри.

— Пожалуйста, Кейт.

Грустная правда заключалась в том, что это «пожалуйста» звучало абсолютно неотразимо.

— Что ж, посмотреть на кувшинчик, конечно, очень интересно. Так и быть, зайду на часок, не больше, — сдалась она.

Гейбриел протянул вуаль:

— Наденьте, любовь моя.

— Не смейте так меня называть! — сердито воскликнула Кейт и расправила вуаль, отгородившись от мира черным кружевом. — Никакая я вам не любовь, а просто… просто…

— Скажите же! — Гейбриел взял ее за руку. — Откройте тайну, кто вы? Вик задал тот же вопрос и едва не убил, когда я ответил, что, по-моему, вы самая красивая из всех женщин, которых мне хотелось соблазнить. Не то чтобы я планирую это…

— Лучше бы он вас убил, — проворчала Кейт. — Уверена, что добром эта история не кончится.

— Только подумайте: вам ничто не грозит. Все решат, что я флиртую с мисс Викторией Долтри, а вовсе не с вами.

— Уже придумали роль и для нее? Виктория не простит мне подлога.

— Почему же? Побоится, что пострадает ее репутация?

— Бедняжка даже не имела возможности вволю пококетничать, не говоря уж о том, что с первого взгляда всерьез влюбилась в Элджи.

— С трудом представляю, что подобное возможно. Вчера вечером лорд Димсдейл был с нами в бильярдной, где заявил, что мог бы поступить в Оксфорд, но решил, что учеба — пустая трата времени.

— Да, к сожалению, подобные рассуждения вполне в его духе, — вздохнула Кейт.

— Последний поворот направо, и мы в полной безопасности. О чем же вы сожалеете? Он ведь мой родственник, а не ваш.

К ужасу Кейт, в этот миг где-то неподалеку послышался знакомый жизнерадостный голос. Напевал Элджи, причем уверенно и чисто, но, кажется, был не слишком трезв. Еще миг — и пение оборвалось. Лорд Димсдейл заметил пару.

Кейт попыталась хоть что-то рассмотреть через вуаль, но увидела лишь темные силуэты.

— Княгиня Мария Тереза, позвольте представить вам лорда Дьюберри и лорда Димсдейла, — произнес Гейбриел; Кейт слегка присела и пробормотала что-то невнятное.

— Очень рад встрече, — вежливо отозвался Дьюберри.

Элджи, как всегда, склонился до земли.

— Осторожнее, парень, — предупредил Дьюберри. — Если будешь так бросаться людям под ноги, то, чего доброго, не удержишься и упадешь.

Кейт испугалась, что окружающие услышат, как гулко бьется ее сердце. Если ее узнает Элджи — это еще полбеды, но лорд Дьюберри…

— Надеюсь, вы в добром здравии, ваша светлость? — любезно поинтересовался лорд Димсдейл.

— Вы шокировали тетушку своей грубой песней, — пошел в наступление Гейбриел, прежде чем Кейт успела что-либо ответить. — Уж не изменило ли вам чувство меры, виконт? — Принц говорил как истинный повелитель.

— Бервик пригласил нас на экскурсию в винный погреб, — признался Алджернон. Да, он действительно выглядел пьяным. — Чудесная коллекция, ваше высочество!

— Надеюсь, господа, вы нас извините, — прервал беседу Гейбриел. — Я как раз провожаю тетушку в ее покои.

— Но ведь в некоторой степени она и моя тетушка, — гордо провозгласил Элджи. — Позвольте поддержать вас под другую руку, ваша светлость.

Кейт испуганно отпрянула и энергично затрясла головой.

— Княгиня чрезвычайно разборчива в знакомствах, — пояснил Гейбриел так важно, словно носил титул великого герцога.

— Да-да, конечно, — поспешно отступил лорд Димсдейл. — Я вовсе не хотел показаться вам навязчивым, ваша светлость.

Мисс Долтри услышала удаляющиеся шаги и вздохнула с облегчением, но в эту минуту донесся голос Элджи:

— В этой накидке тетка выглядит как настоящее пугало. Почему никто не скажет ей, что монахиням место не в замке, а в монастыре?

Дьюберри, видимо, что-то возразил, и лорд Димсдейл попытался оправдаться:

— Я всего лишь хочу сказать, что она напоминает мне одну зловещую старуху с косой. Можно детей по ночам пугать.

Рука принца заметно задрожала.

— Прекратите смеяться! — зашипела Кейт.

— Не могу! — пробормотал Гейбриел сдавленным голосом. — Знакомиться с родственниками вредно. Страдает amour propre.

— Что это значит? — не поняла Кейт. — Мы уже пришли?

— Осталось только подняться по лестнице. — Гейбриел крепче сжал ее руку. — «Amour ргорге» — это «самолюбие». Тот факт, что лорд Димсдейл украшает своим присутствием генеалогическое древо, существенно снижает самооценку.

— Отлично, — заключила Кейт. — Впервые в жизни Элджи принес хоть какую-то пользу.

На вершину круглой башни вела узкая каменная лестница; ступени змеей вились вдоль стены. Кейт шагала осторожно, стараясь не наступить на длинную вуаль, но даже в эту минуту не переставала корить себя за легкомыслие.

Интуиция подсказывала, что Гейбриел твердо решил ее соблазнить. Но зачем же, зачем она так послушно, шаг за шагом, поднимается в его берлогу? Неужели для того, чтобы, подобно сестре, опозорить память отца и оказаться в интересном положении, но не замужем?

Впрочем, память отца опозорить трудно, напомнила она себе. Для этого он сам сделал все, что можно. От одной лишь мысли о его похождениях, а главное — об изменах матери, в ее душе рос протест.

А она всего лишь посмотрит на древний кувшинчик. И позволит Гейбриелу ее поцеловать. Все, больше никаких вольностей. Даже несмотря на безумную влюбленность — к чему себя обманывать?

Поклонниц у принца хоть отбавляй, а потому, чтобы не лить воду на мельницу его тщеславия, ни в коем случае нельзя показывать истинные чувства. Поэтому, скинув вуаль, Кейт постаралась придать лицу беззаботное выражение, как будто считала визит к джентльмену самым обычным делом.

Как будто джентльмены регулярно собирались осыпать ее горячими поцелуями и единственное, что защищало добродетель от страстных порывов, — это ее железная воля.

Железная воля помогла вынести семь лет тяжкого труда, унижений и горя, так что опасаться этой встречи вряд ли стоило.

— Какая чудесная комната! — воскликнула Кейт осматриваясь. Снаружи две башни замка выглядели круглыми и широкими, как колпаки пекарей, но внутреннее пространство оказалось наполнено светом и воздухом. — Вы даже застеклили окна. — Она с интересом подошла ближе.

— Когда я сюда приехал, стекла здесь уже были. — Гейбриел остановился рядом.

— И вид прекрасный, — продолжила Кейт.

Замок располагался на вершине небольшого холма. Окно, в которое она смотрела, выходило на обширный, безупречно подстриженный газон, в дальнем конце которого живописно возвышалась старинная буковая роща.

— Сверху лабиринт кажется таким простым. — Кейт осторожно дотронулась пальцами до прохладного стекла. — А нам с Генри так и не удалось пройти его насквозь — заблудились и оказались вон там, возле клетки со страусом.

— Простой, но с секретом. Когда-нибудь покажу, как попасть в центр. — Гейбриел прислонился спиной к стене, но посмотрел не вниз, на лабиринт, а на гостью.

Его взгляд ласкал и одновременно настораживал; по спине Кейт неожиданно пробежал холодок.

Он не должен так смотреть. Циничные соблазнители так не смотрят. И не говорят ничего, что подразумевает иное время, кроме настоящего, и иное пространство, помимо замкнутого четырьмя стенами.

— Не могу задерживаться дольше пары минут, — предупредила Кейт не столько принца, сколько саму себя.

— Вам непременно понравится и другой пейзаж. — Гейбриел взял ее за руку и повел к противоположному окну. Отсюда открывался вид на дорогу — ту самую, по которой они с Элджи приехали несколько дней назад. Серая лента извивалась, огибая пригорки, и терялась в сиреневой дымке, где темные рощи встречали косые лучи предвечернего солнца.

— Как в сказке, — завороженно пробормотала Кейт.

— В той самой, где принц ждет у ваших ног? — Вопрос прозвучал легко, но чувственные нотки заставили насторожиться.

— По этой дороге уже едет княжна Татьяна, — напомнила Кейт.

Она отвернулась от окна и, почти не глядя, быстро пошла в глубину комнаты, однако скоро наткнулась на огромную резную кровать. Кейт отпрянула от нее, словно обжегшись, и зашагала в противоположную сторону.

— Что ж, может быть, быстренько поцелуемся, да и дело с концом? — предложила она.

— Еще рано, — возразил Гейбриел.

Кейт опустилась в изящное кресло, обитое бархатом кораллового цвета, старательно расправила юбку и подняла глаза. Игра, которую они вели, успела ее утомить: слишком сложна и к тому же подозрительно напоминает те изощренные беседы, в которые вовлекает своих кавалеров Генри.