Лиз Карлайл - Ночь с дьяволом

— Я всегда желал тебе только счастья, — серьезно произнес Кэм. — А теперь я желаю счастья также и твоей молодой жене. Надеюсь, ее счастье будет главнейшей целью твоей жизни.

Бентли чуть заметно усмехнулся и уставился в догорающий в камине огонь.

— Я не сделаю ее несчастной умышленно, если ты это имеешь в виду…

— Я не то хотел сказать, — оборвал его Кэм. — Но я рад это слышать. Она производит впечатление хорошей, благовоспитанной молодой леди. К тому же она очень красива. Тебе здорово повезло…

— Какого черта ты расхваливаешь добродетели моей жены, — прервал его Бентли, вскакивая с кресла, — или говоришь, как мне повезло? Я успел заметить и то, и другое. И держись от нее подальше, ты меня слышишь?

Кэм вскинул голову.

— Ты привез свою жену в этот дом по своей воле, — процедил он, холодно глядя на брата. — Фредерика теперь моя сестра. Боже милосердный, Бентли! Каким надо быть человеком, чтобы заигрывать с женой брата? Ты можешь мне ответить на этот вопрос? Только не говори, что я тебя не так понял.

Но у Бентли бешено заколотилось сердце. В комнате вдруг стало жарко и душно. Что он на самом деле имел в виду? Что? Он плохо соображал. Ему было трудно дышать. Стараясь избавиться от неприятного ощущения, он тряхнул головой и взъерошил рукой волосы.

— Кэм, я не имел в виду… — неловко начал он. — Я совсем не это хотел сказать… Ох, черт возьми, будь я проклят, если знаю, что я имел в виду. Мне кажется, что женитьба лишает человека разума.

Взгляд Кэма мало-помалу потеплел.

— Если ты намерен бесцельно метаться по комнате, то не наступи на котят.

Бентли был на полпути к окну. Он действительно бесцельно метался по комнате. Кэм, как всегда, правильно предугадал его действия. Это было нетрудно, потому что Бентли всегда было не по себе в этом доме. Вдали от Чалкота он иногда грустил, как тоскующий полому школьник, однако стоило ему сюда приехать, как его охватывала тревога. Ему казалось, что что-то должно случиться. И хотя ничего не случалось, ощущение близкой опасности не проходило, как будто он во время грозы с замиранием сердца ждал, что вот-вот ударит молния.

Он бесцельно двигался по комнате, хватая в руки всякие вещи и все время поглядывая в окно, словно ждал, что увидит беду, шагающую по подъездной аллее к дому. Ему было видно, как на дальнем холме старый Ангус и один из молодых работников пашут землю на южном склоне и перевернутые пласты почвы из безжизненно серых превращаются в коричнево-черные, насыщенные жизненной силой и сулящие плодородие. А его жизнь? Можно ли было ждать, что в ней произойдут подобные многообещающие изменения? Если он приложит все силы, то добьется ли он настоящего счастья и благосостояния, заработанного своим трудом, а не выигранного за карточным столом у кого-то другого?

Теперь, когда свадебные хлопоты остались позади и приходилось подумать о том, как жить дальше, он уже не чувствовал того удовлетворения, на которое рассчитывал. И как бы он ни хорохорился, вопросы брата задели его за живое. Сможет ли он обеспечить Фредди счастливое будущее? Или это его долг? А в чем заключается ее долг? Наверное, несправедливо, что она должна иметь такие же обязательства по отношению к нему. Он рассчитывал, что, привезя Фредди в Чалкот, он сумеет избавиться от некоторых призраков прошлого, но они, кажется, не только не исчезли, но стали еще назойливее. Не ошибся ли он, приехав сюда? Похоже, брат умел читать его мысли.

— Ты должен был привезти ее сюда, Бентли, — проговорил Кэм рассудительным тоном. — Ты ведь знаешь, что пойдут разговоры. Вам обоим лучше погостить здесь подольше. Светскому обществу нужно показать, что твоя семья полностью одобряет твою женитьбу и твою молодую жену. Так будет проще для нее.

Бентли все еще стоял, глядя в окно.

— Значит, ты знаешь, кто она такая?

— Знаю. Она подопечная лорда Раннока, — сказал Кэм. — И я, конечно, знаю, что она… иностранного происхождения.

— Ты хочешь сказать, что тебе известно, что она незаконнорожденная?

— Да, и это тоже, — мягко подтвердил Кэм. Бентли резко повернулся и уставился ему в лицо.

— Мне совершенно наплевать на все это, Кэм, — заявил он. — Она мне нравится. И всегда нравилась. И я о ней как следует позабочусь.

Задумчиво поглаживая одним пальцем котенка, Кэм произнес:

— Тебе она нравится… Но любишь ли ты ее? Бентли покачал головой:

— Нет… речь идет не о любви… Но судьбой своей я доволен и намерен сделать наш брак максимально приятным.

— Ранноку пришлось приставить пистолет к твоему виску? — спросил Кэм, будто это было в порядке вещей.

Бентли хрипло рассмеялся.

— Нет, чего не было, того не было. — Он развел руками.

Более того, насколько мне известно, они даже приняли кое-какие меры, чтобы избежать нашего брака.

Кэм задумчиво хмыкнул.

— Когда должен родиться ребенок? — спросил он. — Я хочу знать, насколько плохо будет выглядеть эта ситуация для Фредерики?

Вопрос застал Бентли врасплох.

— Когда? — тупо повторил он. — Ну, зимой, наверное.

— Отсчитай примерно сорок недель, — сухо посоветовал Кэм.

Бентли судорожно глотнул воздух и произвел в уме кое-какие подсчеты.

— Получается, что в начале ноября.

Кэм что-то проворчал и откинулся на спинку кресла. Потревоженный котенок запищал. Бентли протянул руку и, отцепив малыша от жилета Кэма, осторожно положил его в корзинку к Матильде, где она сразу же принялась обнюхивать его, как будто выискивая возможные повреждения. Похоже, даже кошка и та не доверяла ему! По правде говоря, он и сам себе не верил.

— Эта отсрочка произошла не по моей вине, Кэм, — признался он, наклоняясь, чтобы погладить кошку. — Я сразу же сделал Фредди предложение. Задолго до того, как она узнала о беременности.

Брови Кэма удивленно взметнулись вверх.

— Вот как?

Бентли резко повернулся к нему.

— Побойся Бога, Кэм! За кого ты меня принимаешь? Она хорошая девушка из приличной семьи. Я никогда не собирался…

— Нет, нет. Ты никогда не имеешь плохих намерений, — пробормотал Кэм, устало махнув рукой.

— Черт бы тебя побрал, Кэм, не начинай снова меня пилить, — предупредил Бентли, тыча в брата указательным пальцем. — Раньше в этой комнате дело у нас не раз доходило до потасовки, а в моем нынешнем настроении мне просто не терпится пустить в ход кулаки.

Кэм вскочил на ноги.

— Скажи мне только одно, Бентли, — нетерпеливо попросил он. — Ты хоть немного подумал о будущем?

Ты имеешь представление о том, каким образом будешь обеспечивать эту бедную девочку? У тебя нет никакой профессии. Тебя выгнали из всех университетов королевства. У тебя даже крыши над головой нет, если не считать Роузлендса, который принадлежит Хелен.

— Не надо угрожать мне, Кэм, — проворчал Бентли. — Лучше заткнись.

Его брат махнул рукой.

— Это не угрозы, Бентли, — устало сказал он. — Просто мне нужно быть уверенным, что все обеспечены.

— Ах, тебе нужно! — насмешливо отозвался Бентли. — Уж не вообразил ли ты себя святым, вечным нашим заступником и покровителем? Но эта женщина — моя забота, Кэм. А не твоя. Держись от нее подальше. И позволь сказать тебе еще кое-что: игра в карты и рискованные авантюры — это более прибыльное дело, чем можно себе представить.

— Дешево досталось — легко потерялось, — произнес Кэм, упирая в бока огрубевшие от работы руки.

— На этот раз ничего не потеряется, — мрачно заявил Бентли. — Не такой я дурак, чтобы думать, что могу продолжать жить, как раньше. Не забудь, дорогой братец, что я уже потерял одного ребенка из-за бедности. На этот раз я не допущу, чтобы мой ребенок был оставлен в каком-нибудь сиротском приюте умирать медленной смертью от лихорадки и голода. На этот раз я знаю о его существовании и не унесет меня нелегкая куда-нибудь в Индию или в Италию. И заруби себе на носу, что мне не нужна твоя помощь, чтобы содержать Фредерику. Я могу сам обеспечивать свою жену и ребенка, причем хорошо обеспечивать, уж будь в этом уверен, Кэм.

Кэм, как ни странно, по-видимому, не был удивлен.

— В таком случае я рад, — сказал он вполне искренне. — И пока ты, чтобы обеспечить ее, не будешь надеяться на чудо или на какой-нибудь невероятный поворот судьбы, я, пожалуй, воздержусь от советов.

— Ха! — фыркнул Бентли. — Вот это было бы настоящим чудом!

Когда Бентли вернулся в гостиную, там была только Ариана, которая сидела за арфой, наигрывая легкими уверенными пальчиками «Ярмарку в Скарборо». Она взглянула на него и исподтишка подмигнула, ни разу не сбившись с такта. Следом за братом вошел Кэм и, наклонившись, поцеловал ее.

— А куда исчезли леди, крошка?

— Мама повела Фредерику взглянуть на садовые апартаменты, — ответила она.

Однако в этот момент в дверях появились обе леди. Хелен обнимала Фредерику за талию, как будто они были давними подружками.

— А вот и мы, — прощебетала Хелен, возвращаясь к чайному столу. — Кэм, я рада сообщить тебе, что работы наверху продвигаются успешно. Мужская спальня закончена, и маляры переместили свои подмостки в гостиную. Сейчас Ларкин перетаскивает туда багаж.

Бентли круто повернулся к ней:

— О чем ты говоришь, Хелен?

Фредерика уловила напряжение в голосе мужа. Все снова уселись в кресла.

— Я переселяю тебя и Фредерику в садовые апартаменты, — ответила Хелен, выбирая себе бутерброд из оставшихся на блюде. — Я думаю, что вы будете здесь частыми гостями, поэтому…

— Нет, — заявил Бентли, вцепившись в подлокотники кресла так, что побелели костяшки пальцев. — Нет, я этого не хочу.

Хелен удивленно взглянула на него.

— Но это никому не доставит хлопот, Бентли, — удивилась она, аккуратно держа в пальчиках крошечный бутерброд с огурцами.

Бентли приподнялся в кресле.

— Ты не понимаешь меня, Хелен. Я не хочу туда. Я хочу в свою старую комнату.

— В старую комнату? — озадаченно повторила она. — Но она слишком мала!

— Мне она нравится, — настойчиво повторил он. — Мне там уютно. И я хочу в эту комнату.

Хелен пришла в замешательство.

— Но, Бентли, вспомни, какой чудесный вид открывается из окна садовых апартаментов! А в твоей старой комнате мало места для двоих.

— Уверена, что мне хватит места, — вмешалась Фредерика. Ей было безразлично, где они будут спать, но ее удивил столь категоричный протест Бентли. И выглядел он как-то странно. Как будто ему было трудно дышать.

— Мне кажется, об этом глупо спорить, — сказала Хелен, все еще глядя на своего деверя. — Разве может сравниться маленькая мужская спальня с прекрасными апартаментами? Подумай сам, Бентли. Дамам всегда требуется просторное помещение. Где, например, будет спать горничная Фредерики?

— Вместе с другими служанками, — напряженно процедил он. — Помести ее с Куинни. Кстати, я не хочу, чтобы рядом работали маляры. Они будут мешать нашему отдыху.

Фредерика бросилась на защиту своего мужа.

— Боюсь, что Бентли просто беспокоится о моем комфорте, — заявила она. — Видите ли, в последнее время я быстро устаю и иногда бываю не прочь вздремнуть днем.

Как она и надеялась, лицо Бентли стало менее напряженным. Хелен обменялась красноречивым взглядом со своим мужем.

— Понятно, — пробормотала она. — Ну что ж, я думаю, что мы можем поселить вас в маленькой комнате временно, пока не закончатся работы.

Однако по мрачному выражению лица своего мужа Фредерика увидела, что предлагаемый Хелен план не устраивает его ни сейчас, ни в будущем.

— Там видно будет, — пробормотал он, вскакивая с кресла-А теперь я, пожалуй, пойду и освобожу Ларкина от бесполезной работы.

К чаю Бентли так и не вернулся. Фредерика с лордом Трейхорном провели время в оживленной беседе о путешествиях Фредерики. Ей в этом отношении повезло: работа Эви, как художника, нередко требовала ее присутствия на континенте. Она брала с собой все семейство. Им удалось побывать даже в Варшаве. Милорд, живо интересовавшийся историей и политикой, признался, что завидует тому, что она так много повидала. Но сельское хозяйство, объяснил он, заставляет его оставаться в Чалкоте большую часть года. А остальное время отбирают заботы об их девонширском родовом гнезде, замке Трейхорн.

Бентли говорил ей, что брат — человек весьма образованный, и к тому же лорд Трейхорн обладал при этом блестящим умом. Однако человек, которого она видела перед собой — с натруженными руками, в простой одежде, — выглядел скорее как мелкий землевладелец, нежели ученый. С ним было на редкость интересно разговаривать. Тем не менее где-то после третьей чашки чая Фредерика с трудом подавила зевок.

Хелен сразу заметила это.

— Фредерика, наверное, очень устала с дороги, милый, — вмешалась она в разговор. — Надо бы ей отдохнуть перед ужином.

— Это было бы очень кстати, — призналась Фредерика. Хелен поднялась с ней на третий этаж и прошла вдоль длинного, скудно освещенного коридора. В конце его находилась мужская спальня с золотистым восточным ковром на полу и трехстворчатым окном, выходящим на деревенскую церковь. Напротив окна стояла массивная кровать якобинского стиля с матрасом высотой до ее талии и спинкой ей по грудь. Рядом было помещение, где можно было помыться, и небольшая гардеробная.